Мир не готов отказаться от АЭС
Через год после фукусимской аварии отрасль еще не может окончательно определиться с тем, во сколько ей обойдутся новые правила безопасности мирного атома. Высокая эффективность АЭС нейтрализуется тем, что после серьезной аварии приходится тратить огромные средства на ликвидацию последствий. Но выход из атомной энергетики сейчас настолько дорого обходится экономике, что решиться на подобный шаг рискуют лишь самые богатые.
АЭС «Фукусима-1». Март 2011г.
Сегодня исполняется ровно год с момента аварии на японской АЭС "Фукусима-1", где цунами смыло системы охлаждения реакторов. Энергоблоки были остановлены, но отказ системы отвода тепла привел к перегреву реакторов, началу пароциркониевой реакции, выбросам и взрывам водорода, разрушению внешних корпусов энергоблоков, выходу в атмосферу продуктов ядерного распада и загрязнению тихоокеанской воды. Непосредственные последствия Фукусимы были значительно меньше тех, что вызвала предыдущая крупная авария мирного атома на Чернобыльской АЭС. По крайней мере, никто не погиб сразу, и весьма вероятно, что никто не пострадает и в долгосрочной перспективе. Но атомной отрасли еще придется придумать себе правила ведения бизнеса в эпоху "после цунами".
Например, совершенно непонятен масштаб дополнительных затрат на мирный атом. Даже через год после аварии ответить на вопрос "Во сколько обошлось и еще обойдется атомной отрасли выучивание уроков японских событий?" по-прежнему сложно. Закрыть конкретную дыру в безопасности реакторов — создать автономные системы охлаждения, устойчивые к природным катастрофам, и т. д.— не так сложно и даже не так дорого. По крайней мере, не высказывались мнения о том, что покупка дизель-генераторов способна пробить дыру в бюджете какой-то энергокомпании. По сравнению с какой-нибудь "ловушкой расплава", призванной локализовать последствия аварии, близкой по масштабу к Чернобылю, дизели не стоят почти ничего.
Фукусима неожиданно подкосила амбиции Китая как державы, владеющей технологиями строительства АЭС. Еще год-полтора назад в отрасли звучали мнения, что в обозримом будущем КНР сможет завоевать значительную часть рынка, предложив крайне дешевые проекты за счет экономии на мерах безопасности. Кажется, здесь традиционным поставщикам АЭС можно вздохнуть с облегчением: демпингового предложения на рынке пока нет.
Дороже всего, конечно, авария обошлась самим японцам. Во-первых, после Фукусимы атомные блоки в стране только останавливаются, сейчас в Японии работают только два из 54 реакторов. Это означает, что вместо урана придется жечь органическое топливо, себестоимость электроэнергии неизбежно растет. Во-вторых, убытки самой компании TEPCO, владевшей "Фукусимой-1", компенсации, выплаты на ликвидацию последствий аварии и на вывод пострадавших мощностей только растут. Государство уже решилось на национализацию TEPCO, поскольку вряд ли стоит ожидать, что компания самостоятельно может привлечь достаточно средств для покрытия своих затрат. Убыток по итогам 2011-2012 финансового года достигает $9 млрд, затраты на вывод аварийной АЭС оценены в $12,9 млрд, кроме того, с компании требуют денег собственные акционеры: в марте к TEPCO подан иск на сумму более $67 млрд. Сама компания с такими финансовыми запросами не справится, даже для государства это будет непростой задачей.
То, что спасает атомную энергетику при любых атомных фобиях (и, видимо, будет спасать еще долго),— это цена отказа от мирного атома. Современные АЭС крайне дороги в строительстве (дороже только "зеленая энергетика"), но после окупаемости и до момента полного исчерпания ресурса они исключительно выгодны для энергокомпаний. Наличие в стране значительного парка АЭС сажает экономику на "атомную энергоиглу", и любая попытка закрыть отрасль означает резкий скачок затрат на строительство ТЭС, ГЭС или ветряков, рост энергоцен и снижение конкурентоспособности промышленности. Собственно, это и объясняет то, что заплатить такую цену пока готова только Германия и, возможно, Япония. Впрочем, не исключено, что и они передумают: по крайней мере, этой зимой при аномальных холодах те же немцы все же решились заново пустить часть своих энергоблоков.
Владимир Дзагуто