Создан прототип отечественной массовой компьютерной операционной системы
Создан прототип того, что называют «русской Windows», — первой отечественной массовой компьютерной операционной системы. Что стоит за этим проектом кроме борьбы за бюджетные вливания?
Скоро каждый российский чиновник, включив на рабочем столе компьютер, не увидит привычного значка самой распространенной в мире операционной системы Windows. На его мониторе должна появиться «русская Windows» — операционная система и другое программное обеспечение российского производства. Такова идея специальной правительственной программы, согласно которой почти все государственные органы к 2015 году должны перейти на так называемое свободное ПО.
Резон у этой программы, безусловно, есть. Подсчитано, что ежегодно госорганы тратят около 15 млрд рублей на покупку лицензий для использования зарубежных компьютерных программ. Обидно, что эти немалые суммы утекают за рубеж, подпитывая иностранных производителей софта. Логично было бы перенаправить средства на покупку отечественного программного обеспечения и развивать таким образом всю российскую ИТ-индустрию.
Еще один весомый аргумент в пользу собственного ПО — безопасность. Если вдуматься, то сейчас все государственное управление в России осуществляется с помощью зарубежного программного обеспечения. А вдруг случится обострение международных отношений или, не дай бог, война? Представительства иностранных софтверных компаний уходят из страны. Так называемый исходный код зарубежного ПО не открыт — это значит, что сторонний программист не сможет эффективно поддерживать работу действующего программного обеспечения или подстраивать его под новые нужды. В результате может оказаться парализованной работа важных государственных структур. Собственное же ПО не «залочено» — у него не заблокированы исходные данные, и в случае необходимости с ним может работать любой программист.
Логикой безопасности и экономической оправданности использования альтернативного программного обеспечения уже давно руководствуются другие страны. Многие из них на государственном уровне приняли программу внедрения «открытых» компьютерных программ, прежде всего в своих госорганах. В результате, например, в Голландии сейчас около половины всех госучреждений работают на альтернативном программном обеспечении, а в Германии с помощью такого ПО оказывается треть всех государственных услуг населению.
Свободное, но не бесплатное
Есть ли альтернатива лицензионному программному обеспечению ведущих мировых производителей софта — той же американской Microsoft? Есть. Это так называемое свободное программное обеспечение (СПО), которое на государственном уровне внедряется во многих развитых странах.
СПО стало распространяться в 1980-х, изначально силами энтузиастов-программистов, которые выступали за свободу от господства и монополии международных софтверных гигантов. Отличительная черта таких свободных программ в том, что, как упоминалось выше, у них доступны исходные коды. То есть автор программы не закрывает ее основу и дает возможность любому желающему не только использовать программу, но и переделывать ее и трансформировать.
В частности, самый распространенный сейчас тип СПО — это операционные системы, построенные на основе ядра Linux. Такую ОС можно бесплатно скачать и установить у себя на компьютере. А при желании любой программист может на ядре Linux свободно надстроить различные программные решения — так называемых дистрибутивов или ответвлений у Linux уже несколько сотен.
Приобретают широкую известность и отдельные свободные программы. Например, среди интернет-браузеров одна из самых популярных сейчас — программа Mozilla Firefox. Она также относится к классу СПО, так как у нее открыт исходный код и ее можно свободно дорабатывать для себя. А в мобильных устройствах хорошим спросом пользуется другой тип СПО — операционная система Android.
Свободное ПО не всегда бесплатное. Многие энтузиасты СПО со временем превратились во вполне успешных бизнесменов. Да, за лицензию — то есть за использование такой программы — обычно платить не нужно. Но если кто-то сам не может установить ПО, а затем обслуживать его, особенно когда речь идет о большой организации, придется платить деньги и за внедрение, и за техническую поддержку, и за возможную доработку софта. Тем не менее все больше коммерческих структур, подсчитав расходы, понимают, что им иногда выгоднее использовать в своей работе именно СПО, чем платить за лицензионный программный продукт. В результате, например, американская компания Red Hat, продвигающая на рынок одноименный подвид операционной системы на ядре Linux, сейчас имеет ежегодный оборот около 1 млрд долларов.
Сумятица во власти
На основе СПО предполагается создавать и внедрять альтернативное программное обеспечение и в России. Наши власти уже давно декларируют необходимость внедрения в работу госучреждений программ с открытым кодом. Так, еще в 2005 году в администрации Новгородской области стартовали пилотные проекты внедрения таких компьютерных программ. Позже СПО начали широко внедрять в администрациях других российских регионов, появилась специальная программа распространения СПО в школах, недавно началась широкая поставка СПО-решений в российские медицинские учреждения.
Однако до сих пор эти проекты были разрозненными. Координировать же распространение свободного программного обеспечения в России призвана Национальная программная платформа (НПП), о планах создания которой заговорили во второй половине 2010 года.
До сих пор, правда, не ясно, какая из российских властных структур будет руководить реализацией этой идеи. С одной стороны, проект НПП прорабатывает Министерство экономического развития и торговли. В этом ведомстве считают, что Национальная программная платформа — одна из 27 технологических платформ, которая должна быть утверждена для инновационного развития России. Напомним, что в число таких платформ входят медицинские, авиакосмические, ядерные и прочие технологии, а в области ИТ к ним еще относится Национальная суперкомпьютерная технологическая платформа. Минэкономразвития считает, что проработку проекта можно делегировать государственному концерну «Ростехнологии», в частности входящей в его структуру компании «Сириус».
С другой стороны, проектом НПП плотно занимается Министерство связи и массовых коммуникаций. Это ведомство включило НПП в государственную программу «Информационное общество (2011–2020 годы)» и объявило в конце сентября прошлого года государственный конкурс на разработку прототипов НПП. Борьбу за возможность выполнить эти работы вели пять российских компаний: «Альт Линукс», ВНИИНС им. В. В. Соломатина, «ПингВин Софтвер», «РБК-Центр», «Союзинформ».
Конкурс выиграла «ПингВин Софтвер» — известная российская СПО-компания, которая внедряет свободное программное обеспечение на государственных и частных предприятиях с 2009 года. Участники рынка поговаривают, что «ПингВин Софтвер» победила, потому что в ее акционерах числится бывший министр связи Леонид Рейман, который якобы сумел пролоббировать решение конкурсной комиссии в свою пользу. (Тем более что сейчас у Реймана большинство проектов так или иначе связаны с госбюджетом: производство раций по заказу Министерства обороны на принадлежащем его структурам заводе «Ангстрем»; образовательная интернет-сеть «Дневник.ру»; инвестфонд с его участием Prostor Capital сфокусирован на компаниях, предлагающих решения для госсектора, медицины и образования.)
Члены конкурсной комиссии решительно опровергают утверждения о лоббировании со стороны бывшего министра, указывая на то, что «ПингВин Софтвер» объективно назвала наименьшую цену — всего 5 млн рублей. (Согласно имеющейся в распоряжении «Эксперта» конкурсной документации, та же «Альт Линукс» запросила за работу 19,5 млн рублей, а, например, компания «Союзинформ» — 21 млн.) В пользу «ПингВин Софтвер» говорит и заявленный штат разработчиков — 147 человек против 20 в «Альт Линукс» или 18 в «РБК-Центре».
Представители компании «ПингВин» утверждают, что в ходе выполнения работ им удалось консолидировать авторитетных СПО-специалистов. В частности, заявляется, что в разработке прототипов НПП приняли участие такие известные игроки СПО-рынка, как ВНИИНС им. В. В. Соломатина, «КОРУС консалтинг», «Линкс», «Линукс инк», НЦПР, «Роса», а также Российская ассоциация содействия развитию свободного программного обеспечения (РАСПО). Судя по всему, работа по созданию прототипа национальной программной платформы вполне устроила Минкомсязи — в начале ноября 2011 года «ПингВин» сдал ее заказчику, а 28 декабря Минкомсвязи официально подтвердило, что работа принята, ее результаты вполне удовлетворяют министерство, прототип можно принимать как основу для дальнейшей разработки Национальной программной платформы.
«Русских Windows» будет пять?
Итак, какова же будет «русская Windows»? Начнем с того, что «Эксперту» генеральный директор «ПингВин Софтвер» Дмитрий Комиссаров заявил: называть новую разработку «русской Windows» неправильно. Потому что НПП — это не новая отдельная операционная система. Речь идет о развитии именно платформы, состоящей из множества компонентов, в числе которых будет три или даже пять операционных систем (ОС). Все они построены на базе СПО-ядра Linux, представленные для Минкомсвязи прототипы разработаны отечественными компаниями «Роса», «МСВСфера», «НауЛинукс», а в будущем НПП предполагается дополнить еще двумя ОС, созданными российскими же «Альт Линукс» и «Астра Линукс».
«Мы не хотим нового монополиста на рынке и считаем правильным, если заказчик в России будет иметь возможность выбрать одну из нескольких операционных систем, — объясняет Дмитрий Комиссаров. — Так мы создадим конкурентную среду на российском рынке, которая будет выгодна и игрокам, и потребителям».
Почему новые российские операционные системы построены на базе уже существующего, пусть и свободного, но все же международного программного ядра Linux? Не было ли целесообразнее создать свою, чисто российскую программную операционную систему? «На то, чтобы создать новую операционную систему с нуля, потребуются миллиарды долларов и кропотливая работа тысяч специалистов как минимум в течение двух-трех лет, — объясняет Владимир Рубанов, первый заместитель генерального директора компании “Роса”. — Мы считаем нецелесообразным тратить столько средств и ресурсов на создание собственной операционной системы. Системы на базе Linux будут вполне работоспособными и отвечающими всем современным международным требованиям».
По пути создания собственного дистрибутива на основе ядра Linux идут и другие государства. Китай развивает операционную систему Red Flag Linux, свои дистрибутивы на основе Linux внедряют госструктуры в США, а также госорганы в европейских странах.
Итак, российская национальная программная платформа будет включать в себя несколько операционных систем, созданных отечественными компаниями на базе Linuх. Но, пожалуй, эти операционные системы в ней не самое важное. Главное — формирование единых стандартов, под которые будет легко подстраивать российские ОС, а также всевозможные приложения как от российских, так и от международных производителей.
«Создание единых стандартов — это критически важный момент в развитии национальной программной платформы, — говорит Владимир Рубанов. — Мы предварительно встречались с ведущими российскими и иностранными производителями софта. Например, российский разработчик 1С готов подстраивать свои продукты под новые операционные системы. Единственное, о чем они просят, — дать им единый стандарт, чтобы их продукты легко могли работать под новой национальной российской программной платформой».
По замыслу создателей НПП, единые стандарты также позволят создать единую конкурентную среду, которая в конечном счете будет выгодна пользователям. Благодаря таким стандартам пользователь сможет выбирать наиболее подходящие ему программные продукты. На схеме показано: если, например, пользователю больше понравится и подойдет операционная система 2 от компании «МСВСфера», то он может в сочетании с ней выбрать приложение 1 или программное решение 5 или выбрать те же приложения в сочетании с операционной системой 1.
Важным этапом развития национальной программной платформы должно стать и создание государством так называемого единого фонда алгоритмов и программ. «Все программы и решения, которые разрабатываются на государственные деньги для государственных нужд, должны, условно говоря, храниться в одном месте, — объясняет задачу этого фонда Дмитрий Комиссаров из “ПингВин Софтвер”. — Разные министерства и ведомства, бывает, заказывают почти одинаковые ИТ-решения. Получается, что одна и та же работа на деньги государства делается несколько раз. Избежать этой чехарды позволит единый фонд программ, который будет особенно актуален с развитием НПП и переходом госструктур на свободное ПО».
Разработчики прототипа НПП убеждены, что создание такого фонда программ — самая ближайшая задача. Ожидается, что государственный конкурс на его разработку будет объявлен до конца года.
Цена вопроса
Во сколько обойдется создание Национальной программной платформы в России? Четкого ответа на этот вопрос пока нет. Однако уже сейчас понятно, что это будет один из самых дорогостоящих проектов в российской ИТ-индустрии: ожидается, что из государственного бюджета до 2013 года на развитие НПП будет выделено 490 млн рублей. На первый взгляд сумма немаленькая, но она меньше затрат в других странах — например, в Китае на аналогичную программу ежегодно выделяется 154 млн долларов, годовой бюджет схожей программы перехода на СПО в Евросоюзе — 65 млн евро.
При этом выигрыш от внедрения программы может быть впечатляющим и в разы превосходить затраченные средства. По оценкам «ПингВин Софтвер», на отчислениях на лицензионные выплаты до 2020 года государство сможет сэкономить в общей сложности до 200 млрд рублей. Одновременно будет дан мощный толчок развитию всей российской ИТ-отрасли: сектор разработки ПО может увеличиться как минимум на 20–30%, а то и на 50% в год.
«Сейчас, например, поддержка российского портала “Госуслуги” обходится в 600 миллионов рублей в год. И в основном эти деньги в виде лицензионных отчислений, а также оплаты услуг за обслуживание уходят зарубежным компаниям, — говорит Дмитрий Комиссаров. — А во Франции свой портал “Госуслуги”, через который осуществляется на порядок больше транзакций, обходится в 100 тысяч евро в год, то есть почти в 20 раз дешевле. И делает это компания АТЕХА — французский разработчик СПО, который одновременно обслуживает еще семь подобных национальных порталов в других странах Евросоюза. Я думаю, в России надо переходить на такую же более экономичную и выгодную для отечественной ИТ-отрасли модель создания решений и обслуживания работы государственных органов».
Сможем ли?
Однако при всей внешней привлекательности проекта НПП остается открытым вопрос: хватит ли у российских программистов возможностей создать в масштабах страны новую действительно надежную и эффективную программную платформу, а также наладить инфраструктуру для ее качественного внедрения и обслуживания?
Прежде всего критики внедрения СПО в госорганах утверждают, что чиновникам придется мучительно переучиваться, чтобы работать на новых компьютерных программах. Отчасти это так, но не стоит преувеличивать проблему. По своей начинке СПО действительно сильно отличается от привычных лицензионных программных продуктов. Но вот с точки зрения пользователя там обычно все похоже и интуитивно понятно. Те, кто пробовал, например, LibreOffice (бесплатный офисный пакет с открытым исходным кодом), говорят, что получение навыка работы с такой программой можно сравнить с тем, как человек пересаживается на новый автомобиль. Да, поначалу машиной нелегко управлять из-за других габаритов, приборной панели и так далее. Однако интуитивно понятно, где находится педаль тормоза и в какую сторону крутить руль, чтобы повернуть. Так и с новыми СПО-программами — привыкание к ним может занять всего несколько рабочих дней. А если учесть, что пакет офисных программ Microsoft Office для корпоративного пользователя стоит порядка 10 тыс. рублей за одно рабочее место, можно подсчитать, что, устанавливая такую простейшую СПО-программу, как, скажем, бесплатный пакет LibreOffice, госучреждение на оборудовании, например, 100 рабочих мест может сэкономить уже 1 млн рублей.
Второй аргумент противников перехода на свободное программное обеспечение посерьезнее: а смогут ли отечественные разработчики СПО качественно внедрить, масштабировать и поддерживать программные решения, как это делают ведущие мировые разработчики софта? Ведь у софтверных гигантов над разработкой и внедрением софта трудятся десятки тысяч программистов. А число работников российских СПО-компаний исчисляется порой всего несколькими десятками человек. Не получится ли так, что затраты на внедрение и обслуживание СПО-программ в конечном итоге обойдутся бюджету еще дороже, чем закупка лицензионного софта? Даже представители российского СПО-сообщества признают, что в России специалистов по Linux крайне мало и что наладить инфраструктуру эффективного внедрения и постоянной поддержки СПО по всей территории страны — непростая задача, решить которую в сжатые сроки не получится.
На это указывает и опыт других государств: внедрение СПО не всегда проходило гладко. Например, в Испании еще в начале 2000-х объявили, что госорганы некоторых провинций страны будут использовать исключительно СПО. Однако эта идея провалилась: полностью перейти на безлицензионные программы оказалось невозможно. Примерно так же обстоят дела в Индии и Бразилии. Трудности наблюдались и с внедрением СПО в России: например, в школах не всегда легко справлялись с установкой и поддержкой альтернативного софта.
Скорее всего, истина, как обычно, где-то посередине. Часть программных продуктов, прежде всего несложных, в госструктурах, вероятно, можно в краткие сроки безболезненно заменить на СПО. Но для обслуживания сложных рабочих процессов, видимо, целесообразно было бы разрешить использовать качественный лицензионный софт. По крайней мере до тех пор, пока российские программисты не смогут предложить достойное альтернативное решение.
Тем более что представители ведущих мировых софтверных компаний выражают готовность принять активное участие в разработке российской национальной программной платформы.
«Загонять пользователя в узкие рамки применения лишь одной технологической платформы достаточно рискованно — это может нанести ущерб эффективности работы, — предупреждает Олег Сютин, директор по технологической политике Microsoft в России. — Принципиально важно ставить во главу угла функциональность решения и его качество. Ведь в реальной жизни потребитель ищет баланс, и лицензионный софт объективно во многих случаях эффективнее справляется со сложными задачами работы того или иного, в том числе государственного, предприятия. И многие решения Microsoft по безопасности являются наиболее передовыми и превосходят продукты конкурентов, в том числе СПО. А в каких-то случаях, возможно, более эффективными окажутся продукты СПО. Но, так или иначе, мы всегда готовы к диалогу для поиска этого баланса и, уверен, сможем внести весомый вклад в разработку принципов российской национальной программной платформы».
Участники российского ИТ-рынка убеждены: в таком сложном процессе, как переход государственных органов на другое программное обеспечение, не стоит «размахивать шашкой». «Если взглянуть на примеры других стран, то везде развитие подобных национальных платформ происходило при открытом обсуждении с участием самого широкого круга игроков ИТ-рынка, — продолжает Олег Сютин. — В противном случае реализация идеи единой программной платформы может стать контрпродуктивной, а некорректная реализация вполне способна повлечь за собой снижение темпов роста, в худшем случае даже стагнацию ИТ-рынка, который в России пока развивается очень динамично».
Алексей Грамматчиков
