О чем поспорили Дмитрий Олегович и Николай Егорович
Вице-премьер Дмитрий Рогозин, курирующий в российском правительстве оборонно-промышленный комплекс, поспорил в своем Twitter с начальником Генерального штаба Вооруженных сил России генералом армии Николаем Макаровым. Он упрекнул последнего в том, что, как заявил Макаров на встрече со столичными журналистами, Министерство обороны на пять лет приостановило закупку бронетехники для Сухопутных войск. «НГШ (начальник Генерального штаба. – В.Л.) – не единственный, кто принимает решения о закупках вооружений и военной техники. Армия и флот будут перевооружаться планово», – написал в своем блоге Рогозин.
Кроме того, вице-премьер заметил, что «если у НГШ есть претензии к танкам или к иной технике, он может высказывать их в профессиональной среде нашим конструкторам и промышленникам». «Не стоит нашим военачальникам вести спор с военной наукой и промышленностью с помощью СМИ. Есть масса иных способов решать вопросы», – подчеркнул Рогозин.
Что же так раздосадовало Дмитрия Рогозина, журналиста по своей первой профессии, всегда ратовавшего за открытость диалога военных, политиков и общества? Неужели начальник Генерального штаба нечаянно открыл страшную государственную тайну, которую действительно можно обсуждать только в кругу особо доверенных лиц?
Ничего подобного.
Секреты полишинеля
Никаких тайн генерал Макаров не раскрыл. И более того, не сказал ничего нового. О том, что Минобороны перестало закупать у отечественных производителей бронетехнику, в том числе и танки, давно и широко известно. Да и критика в адрес производителей этой техники тоже звучала со стороны военных не раз. Ею отличались и министр обороны Анатолий Сердюков, и бывший заместитель министра по вооружению, а ныне глава «Роскосмоса» Владимир Поповкин, и главком Сухопутных войск России генерал-полковник Александр Постников, и другие военачальники. За что им доставалось, как и Макарову от Рогозина, от представителей «Рособоронэкспорта» и Комитета по военно-техническому сотрудничеству с зарубежными странами и даже от членов правительства? За то, что они якобы подрывают авторитет отечественной боевой техники перед иностранными покупателями, работают чуть ли не на наших конкурентов из западных стран и Китая. Что, конечно же, не так.
Специалисты-покупатели и потребители российской боевой техники да и любой другой аналогичной продукции хорошо знают ее сильные и слабые стороны, достоинства и недостатки. «Открыть глаза» индийскому или, скажем, венесуэльскому генералу на уязвимые места, предположим, боевой машины пехоты БМП-3 или основного боевого танка Т-90С практически невозможно. Они прекрасно разбираются, что в любой боевой машине хорошо и даже отлично, а что не очень. И для этого им не нужно читать газеты или смотреть, что показывает по этому поводу телевидение. Прибавить им знаний и опыта ни одно СМИ не в состоянии. Как и чье-то заинтересованное мнение, пусть даже и достаточно авторитетного человека, о том, что специалист знает лучше других.
Но вот что интересно. Тактико-технические характеристики и боевую эффективность той или иной военной техники специалисты оценивают не вообще, в отрыве от других обстоятельств, а наоборот – в связи с тем, что имеет на вооружении вероятный противник, что у него может появиться в перспективе, как та техника, которую он собирается приобрести, вписывается в тактику современного боя, в те системы оружия, которые уже стоят на вооружении его армии… Много привходящих обстоятельств влияют на выбор генералами того или иного вида оружия для поставок в собственную армию. Есть и политические предпочтения, и вкусовые, и привязанность к тем или иным системам, странам и их продукции. И не последнюю роль на международном рынке оружия играет такой фактор, как соотношение цены и качества вооружения.
Индия, Алжир и Венесуэла, другие государства с удовольствием покупают российский основной боевой танк Т-90С, потому что он по своим тактико-техническим характеристикам – мощности двигателя, скорости и способности преодолевать любые препятствия, по вооруженности, боезапасу, бортовой электронной начинке и баллистическим вычислителям на прицельном устройстве, да и по другим характеристикам, в том числе и защищенности экипажа, превосходит аналогичную боевую технику, которая есть у их соседей. Более того, этот танк легко ремонтируется, модернизируется и может собираться на собственных заводах. Он не раз продемонстрировал свои высокие боевые и эксплуатационные качества и в бою. В том числе на Северном Кавказе и во время августовской агрессии Грузии против российских миротворцев в Южной Осетии. Да и цена у него, при таких же примерно качествах, несколько ниже, чем, скажем, у немецкого «Леопарда», французского «Леклерка» или американского «Абрамса».
Только проблема в том, что таких танков, как Т-90С, а также Т-80У, модернизированных Т-72В, в российских войсках и на базах хранения боевой техники – с избытком. Нужно всего-то около 2,5 тыс., а есть больше 10 тыс. (Справочник Лондонского международного института стратегических исследований The Military Balance – 2011 утверждает, что на наших базах хранения находится 18 тыс. танков. – В.Л.). То же самое и с бронетранспортерами, и БМП (по данным того же источника, в строю 7360 БТР и БМП, в запасе еще 8500. – В.Л.). Куда покупать еще?
Поэтому российские генералы и отказались пока приобретать отечественную бронетехнику. Дали генеральным конструкторам, руководителям соответствующих предприятий пять лет, чтобы они сделали и предложили собственной армии что-то прорывное, чего нет ни у американцев, ни у немцев, ни у французов. Что можно будет принять на вооружение у себя и что потом поставлять на экспорт. Своим друзьям и партнерам. Заодно закупили небольшую партию иностранных бронированных машин – испытывайте, изучайте, перенимайте все, что там хорошего, делайте лучше…
Начальник Генштаба генерал армии Николай Макаров на той встрече с журналистами, информация из которой и послужила основанием для реплики вице-премьера Дмитрия Рогозина, заявил, что военное ведомство загрузило тот же «Уралвагонзавод» заказами на четыре года вперед. По его словам, Минобороны в рамках гособоронзаказа «выделило огромные средства как на разработку принципиально новой техники, так и на модернизацию существующей. Финансирование идет ритмично».
Уроки «Меркавы»
Об этом неоднократно писалось в прессе, да и много говорится на совещаниях и в Минобороны, и в Главкомате Сухопутных войск, и на встречах военных с промышленниками. Танк, главная ударная сила Сухопутных войск, – сам по себе, если так можно образно выразиться, как авианосец в ордере из многоцелевой группировки боевых кораблей, сильно зависит от боевых машин и их экипажей, как тех, что справа от него, так и слева, а также от тех, что над ним. В современном бою он очень уязвим из-за того, что и командир боевой машины, и механик-водитель крайне ограничены в своем наблюдении за полем боя. И засевший где-то в кустах какой-нибудь боец с гранатометом может выстрелить ему в корму, по двигателю или в срез башни, в самое незащищенное броней место. Примерно так, как это было в последней израильско-ливанской войне, когда не один десяток самых защищенных, как считается, тяжелых танков «Меркава» были подбиты из российского гранатомета РПГ-29 «Вампир», неизвестно как попавшего из подразделений ливанской армии в руки бойцов «Хезболлах».
Израильтяне, помнится, возмущались, что русские поставили партию своих «убойных» гранатометов чуть ли не террористам (хотя никаких связей у нас с «Хезболлах» не было и нет, и поставок ей оружия – тоже). Но дело в том, что ЦАХАЛ в данном случае отошел от своей проверенной годами тактики – использовать танки только вместе с вертолетами. С «вертушки» видно все вокруг на многие километры, и ни один боец с гранатометом, к тому же на более или менее открытой местности, не смог бы укрыться от его «всевидящего глаза». Оставили танки без прикрытия и получили то, что получили.
Для нас тоже очень важно, особенно в условиях современного глубоко интегрированного и комплексного боя, тесно «связать» бронетехнику и вертолеты, бронетехнику и беспилотные летательные аппараты, а может, и самолеты дальней радиолокационной разведки и управления. Начальник Генштаба говорит, что некоторые элементы предлагаемой предприятиями ОПК продукции, например танки Т-90С, устраивает военных. В частности, к устройству башни танка претензий нет. В то же время, по его словам, отечественная промышленность серьезно отстает от своих западных конкурентов по таким характеристикам выпускаемой бронетехники, как степень защиты людей.
Макаров считает – и тут с ним невозможно поспорить, – что традиционно отечественная промышленность уделяла повышенное внимание огневой мощи бронетехники, ее подвижности, маневренности, но «забывала о жизни людей». Это касается как бронетранспортеров, так и боевых машин пехоты. В том числе и танков. «Любой подрыв маленькой мины ведет к тому, что погибает весь экипаж», – говорит НГШ.
И дело тут не только в качестве брони, но и в тактике использования бронетехники на поле боя. Уроки «Меркавы» должны быть серьезным предостережением нашим оборонщикам и командирам. Но как-то не совпадают у них подходы к этой тематике. На том же «Уралвагонзаводе» создали прекрасную боевую машину поддержки танков, оптические комплексы которой позволяют эффективно обнаруживать и опознавать цели на расстоянии до 5 км днем и до 3 км ночью, а спаренные автоматические пушки, пулеметы, гранатометы и ПТУРы – уничтожить любого заныкавшегося в норе террориста или вражеского бойца. Но не пришлись эти БМПТ по вкусу нашим военным. Казахстан их покупает, отечественные генералы – нет.
Почему? Никто объяснить не может. Может, тоже база, на которой стоит башня БМПТ, не нравится. Как, впрочем, и ходовая часть Т-90С. Ясно только одно, защита экипажа от мин, гранатометов, снарядов – это не только улучшенная броня, но и другие многочисленные компоненты бронетехники – от оптики, «Арены» и «Накидки», мощности двигателя, маневренности и малозаметности машины до всесторонней связи с БПЛА и вертолетами.
Без заказа не остается никто
Принципы заказа боевой техники сегодня сильно изменились. Контракт с оборонным предприятием подписывает лично министр обороны, а не НГШ и не другой военачальник. Но перед этим на межведомственной комиссии главком вида Вооруженных сил или командующий родом войск должен доказать, что такая машина или такое вооружение ему крайне необходимо, что оно обладает решительным преимуществом перед аналогичным «железом» иностранного производства и что оно придаст новое, более высокое качество определенной боевой структуре. И если этого генерала поддержат другие военачальники, только тогда контракт ляжет на стол министру.
С тем же «Уралвагонзаводом» у военных подписаны контракты на модернизацию 170 танков Т-72 – на более чем 6 млрд. руб. Об этом премьер-министру Владимиру Путину докладывал в присутствии гендиректора Тагильского предприятия Олега Сиенко министр обороны Анатолий Сердюков. «Он (этот заказ. – В.Л.) успешно выполняется, – сказал глава военного ведомства, – и мы договорились, что, вполне возможно, завод может открыть дополнительные мощности для того, чтобы увеличить существующие мощности глубокой модернизации существующего парка танков». «При этом, – добавил министр, – каждый год модернизируемый танк подходит к тому новому танку, который мы хотим получить в рамках нашего ОКРа, который мы подписали с заводом, и надеемся, что в 2013 году получим первый образец».
Сиенко подтвердил эти слова. А глава правительства заметил, что «в его понимании глубокая модернизация Т-72 фактически выводит изделия по качеству на уровень Т-90», но все-таки нужно выходить на совершенно новый продукт, на технику нового поколения.
Эта встреча несколько снизила градус навязанного СМИ противостояния между военными и танкостроителями. Даже Дмитрий Рогозин потом на заседании съезда машиностроителей сказал оборонщикам, что к замечаниям военных нужно прислушиваться. Слишком много рекламаций поступает из войск на качество продукции, которая приходит в армию. И эти проблемы необходимо решать.
Оказалось, генеральская критика – это не критика ради критики, а двигатель прогресса, пожелание дальнейшего движения вперед, к прорывным решениям в создании боевой техники будущего. А то, что Дмитрий Рогозин сразу же после встречи генерала Макарова с журналистами выступил в защиту работников ОПК – это тоже понятно. Приближаются выборы нового президента России – вице-премьер должен был показать своим подопечным, что руководство страны на их стороне. Нормальный предвыборный ход. Тем более если он вдобавок ко всему еще и приведет к повышению качества оборонной продукции.
Виктор Литовкин
