Президент Сербии Александр Вучич стал гораздо смелее вести себя в отношениях с Западом и поддержал административный бунт сербов Косова, ведущий к очередному обострению конфликта. События в крае он назвал «тектоническими переменами». В чем они заключаются? И почему это важно с точки зрения интересов России?
"Тектонические перемены" – значит не просто важные, а исторические, эпохальные. Нужно считать, что так, как было прежде, уже не будет, а будет иначе. Например, для России днем тектонических перемен стало 24 февраля 2022 года.
Но президент Сербии Александр Вучич говорит о меньшем по масштабам событии, которое всё еще можно обратить вспять, если дать слабину. В один день почти все этнические сербы, числившиеся в органах власти Косова, ушли в отставку. Речь идет об одном министре, десяти депутатах, четырех мэрах, а также о полицейских, чиновниках, судьях.
Подчеркнем: они принадлежали не к формально законным, но сугубо виртуальным властям сербского края Косово и Метохия, а к органам власти самопровозглашенного государства Республика Косово, которого не признают ни Сербия, ни Россия. Похожие вещи обычно называют коллаборационизмом, но это Балканы, там все сложнее.
Косовские сербы хотят работать на албанское квазигосударство меньше, чем любой народ на Земле. И те сербы, кто ушел в отставку, и те, кто изначально критиковал их за сотрудничество с "албанскими оккупантами".
Однако небольшая (25 тысяч максимум) сербская община не может постоянно жить в условиях партизанской войны против полутора миллионов албанцев и войск НАТО под региональным брендом КФОР. Но продолжать жить на своей родине будет. Косово называют колыбелью сербской культуры, сердцем Сербии. Кто хотел, те давно уехали, и мало кто их упрекнул – быть сербом в Косово тяжело.
Раз некоторые остались, нужно защищать их и их интересы. В том числе от тех, кто ранее проводил в крае этнические чистки сербского населения.
А Западу нужна видимость того, что у него получилось примирить враждующие народы и создать в Косово многонациональное государство, где права меньшинств защищены.
Именно поэтому албанским властям запретили использовать в качестве символа национального черного орла, навязав флаг, похожий на флаг Евросоюза, только каждая звездочка обозначает один из косовских этносов вплоть до цыган.
Именно поэтому сербов Косова и официальный Белград из ЕС склоняли к сотрудничеству с албанцами. И в 2013 году наконец-то склонили.
Тогда под гарантии Брюсселя в качестве посредника между Белградом и албанскими властями в Приштине был подписан договор, который многие сербы сочли предательством, хотя признания независимости Косова он не подразумевал. Он подразумевал некий промежуточный вариант урегулирования, который объяснял, как рядом дальше жить.
Договор получился большой, а главное в нем то, что на первом этапе косовские сербы должны были быть интегрированы в косовские органы власти и избирать себе самоуправление по косовским законам. Второй этап подразумевал создание сообщества сербских муниципалитетов. Это такая, если очень грубо выражаться, федерализация Косова. Проведение между сербами и албанцами таких административных линий, которые албанцы будут признавать и не будут исходить из принципа "в Косово всё наше, а если не наше, то только пока".
Излишне уточнять, что этот принцип не изменился. Прошло почти десять лет, сербские муниципалитеты не узаконены. Нынешние албанские власти намекают, что и не будут узаконены, а предыдущие (при которых заключалось соглашение) прямо требуют не выполнять договоры в этой части ни за что и никогда.
Все эти годы албанцы по кусочку отгрызали у сербов права и возможности, обычно действуя методом наглого наскока. В ответ сербы поднимали шум, Евросоюз нехотя вмешивался, албанцы с видом оскорбленного достоинства откатывали назад, но на шаг-два меньше, чем было. Так потихоньку они проводили свою политику: чем меньше сербов – тем лучше, а те, что остались, пусть живут как албанцы и не выпендриваются.
В этом году главным камнем преткновения стал вопрос об автомобильных номерах. Косовские сербы, проживающие в основном на границе с Сербией, ездили, разумеется, с сербскими номерами, но теперь их заставляют перерегистрировать автомобили и взять косовские, которых в Сербии не признают.
Это вопрос удобства, это вопрос законности, это вопрос принципа. Хотя еще совсем недавно (но после войны) у сербов не считалось зазорным перед выездом в албанскую часть Косова менять на машине номера на квазигосударственные. Так гораздо меньше шансов, что стекло разобьют или шину спустят.
За год албанцы неоднократно пытались перекрыть административную (с их точки зрения – государственную) границу с Сербией для сербских машин, тормозя и обыскивая все авто с "неправильными" номерами. Сербы уже привычно поднимали локальный бунт, Белград приводил войска в боевую готовность, в Евросоюзе спохватывались и давили на албанцев, а албанцы объявляли об отсрочке "окончательного решения сербского вопроса", сиречь вопроса с номерами.
Очередная отсрочка истекла в начале ноября – и всё повторилось с той разницей, что один из шефов полиции населенного сербами Северного Косова по имени Ненад Джурич (разумеется, серб) отказался выписывать предписания на замену номеров, хотя по албанским законам должен был. За это его уволили, что и спровоцировало вал добровольных отставок со стороны других сербов.
В общем, в "пороховом погребе Европы" опять курят. И это крайне раздражает ЕС и США. Еще бы – десять лет вранья насмарку.
По большей части сербы-бутовщики объединены в одну партию – "Сербский список". Официально она ориентируется на президента Вучича, но сам Вучич заявляет, что к "тектоническим переменам" отношения не имеет, наоборот: якобы ему уже десять раз удавалось отговорить косовских сербов от такого шага, но на одиннадцатый раз не удалось, а виноват в том ЕС, который не в состоянии повлиять на своих обнаглевших албанских подопечных.
Как ни парадоксально, Вучич, возможно, не врет, когда говорит, что его хата с краю. По крайней мере, ему действительно приходилось сдерживать натиск косовских сограждан, которые соглашения с ЕС считают капитулянтскими, а позицию Белграда в целом почти предательской.
Но сейчас в своих требованиях Белград и косовские сербы едины: отменить решение по автомобильным номерам и наконец-таки создать сербские муниципалитеты. Интересно, что премьер-министр Сербии Анна Брнабич на встрече с представителями ЕС по этому поводу была крайне жесткой и категоричной, чего от нее – прозападного воспитанника европейских НКО – как-то не ждешь. Политик едва не начала стучать кулаком по столу: не волнует, мол, что там думают в Приштине, а если Европа – гарант соглашений, то пусть поступает как гарант.
Вучич, даже если это не его схема, наверняка рад тому, что у "европейских партнеров" сейчас буквально хвосты горят: их в очередной раз поймали на политической беспомощности и неумении укротить тех големов, которых сами же создали.
России эта ситуация хорошо известна. То же самое было с Минскими соглашениями, которые тоже можно назвать планом по ограниченной федерализации Украины. Берлин и Париж были при них гарантами, но не могли или не хотели заставить зависимый от Запада Киев эти соглашения выполнять. В итоге получили большой военный конфликт, могут получить его и в Косово, пусть и масштабом поменьше.
Не это ли тот "тектонический сдвиг", о котором почти удовлетворенно говорит президент Сербии?
Лично Вучичу война точно не нужна, ему бы в гражданском бюджете Сербии концы с концами свести.
Скорее, речь идет о другом: сербы – и косовские, и белградские – торпедировали еще один план по урегулированию, который придумали немцы и французы (более того, считали, что уже почти договорились с Белградом).
Если примитизировать, план такой. Белграду не нужно пока признавать Косово, раз для него это неприемлемо, но он должен снять свои возражения против принятия Косова в ООН (сейчас это блокируют Россия и Китай, но они ориентируются на позицию Сербии) и признания его теми странами ЕС, которые этого пока не сделали (Греция, Испания, Кипр, Румыния и Словакия). Взамен Сербия получит продолжение интеграции в ЕС вплоть до полноценного членства в перспективе, а также необходимые ей экономические преференции.
Легко предположить, что следующий шаг – объединение Сербии и Косова в рамках ЕС, что, с точки зрения Брюсселя, разрешило бы конфликт. При этом федерализация Косова являлась бы дополнительной заманухой, поскольку давала надежду на то, что Сербия сможет вернуть хотя бы те земли, которые населены сербами, поскольку их нахождение в Косово не отвечает ни закону, ни логике. Его нынешние границы исторические, а не этнические, тогда как разрешать приходится именно этнический конфликт.
Но албанцы федерализацию отвергли. А Вучич отверг германо-французский план.
И правильно сделал, поскольку этот план – фикция. Он приведет прежде всего к полноценному членству Косова в НАТО и, как следствие, к невозможности изменить что-либо в крае, опираясь на силу, а необходимость в силе еще наверняка появится.
Даже безотносительно того, стоит ли преследовать цели, которые по этому плану можно преследовать, действия Белграда нельзя будет обратить вспять, а вот со своей стороны и Приштина, и Брюссель всегда могут аннулировать свои обязательства. И даже если европейцы чистосердечно считают, что не сделают этого, верить им всё равно нельзя: опять всё провалят, опять не найдут в себе сил надавить на албанцев, опять двадцать пять.
Как это было с соглашениями 2013 года. Как это было с Минскими соглашениями.
Поэтому будем исходить из того, что отказ от франко-германо-брюссельского проекта и есть "тектонический сдвиг". Оказывается, Европу можно посылать к черту, прямо указывая ей на ее политическую несостоятельность. Приштина делала так годами. Сербы, как будто оправившись от шока 1999 года, тоже теперь пытаются. И пока им фартит.
Сейчас можно говорить о счете 2:0 в матче между сербским миром и Западом. Во-первых, Белград смог выдержать беспрецедентное давление и не ввел санкций против РФ, несмотря на прямые ультиматумы. Во-вторых, апологет воссоединения сербского мира и враг ЕС Милорад Додик не только победил на выборах президента Республики Сербской в БиГ, но и отстоял эту победу, хотя финансируемая Западом оппозиция отказалась признавать результаты голосования и попыталась начать очередную "цветную революцию".
Это, возможно, тоже тектонические сдвиги. Возможно, в том же направлении сдвиги, куда двигается и Россия, отрицая ориентацию на Запад как модель развития.
Наш общий успех в этом смысле – политическое банкротство современного Евросоюза как организации, не способной к урегулированию этнополитических конфликтов. От действий России на Украине это зависит в большей степени, чем от действий Сербии в Косово, но было бы нечестным не замечать, что Белград тоже бросает вызов Pax Americana.
Так себе вызов, конечно, если брать масштаб, но ведь еще не вечер, а только утро новой эры.
Главное, не ошибиться в тактике, как ошиблись однажды итальянские социалисты, покинув органы власти в знак протеста против террора фашистов Муссолини. В итоге это только помогло диктатору укрепить власть, но напугало его настолько, что он решил зачистить вообще всех недовольных. Так в европейской стране впервые утвердился фашизм.
Но на Балканах, как обычно, всё сложнее.
Дмитрий Бавырин
