Автомат Калашникова, танк Т-34, гвардейский реактивный миномёт катюша…
Кто не знает эти шедевры отечественной военной техники первой половины прошлого века? Вплоть до 90-х наш военно-промышленный комплекс продолжал славные традиции.
Истребители – за тушёнку
В те годы техническое оснащение нашей армии не вызывало сомнений. На развитие ВПК шло более трети всех материальных, финансовых и научно-технических ресурсов. К концу 80-х годов на предприятиях оборонного комплекса производилось до 25 процентов валового внутреннего продукта страны. Кроме военных заказов комплекс давал значительную часть гражданской промышленной продукции. Непосредственно на предприятиях ВПК работало до 10 миллионов человек.
Почти четверть производимого оружия уходила за рубеж, что составляло до 40 процентов общемирового объёма военного экспорта. На США приходилось 27, Францию – 12, Великобританию – 5 процентов. Однако наши доходы от экспорта были значительно ниже, чем у конкурентов. Основная часть вооружений поставлялась либо на безвозмездной основе, либо в дружественные страны по кредитам, впоследствии оказавшимся безвозвратными. Естественно, в новых условиях такой роскоши мы себе позволить не могли. К тому же ВПК в 90-е годы оказался в глубоком провале, который не преодолён до сих пор. Хотя в 2011 году Россия и заняла второе место в мире по объёму военного экспорта, но это далеко не то, что было, – всего 16,1 процента от общемировых поставок (11,29 миллиарда долларов).
Объём производства военной продукции к 1997 году сократился более чем на 80 процентов. Прекратили существование многие научно-исследовательские институты, конструкторские бюро. Из нескольких производителей танков серию сохранил только Нижний Тагил. А закладку новых атомных субмарин, которые прежде строились на четырёх верфях, продолжили только на северодвинском «Севмаше».
В 2000-е годы удалось улучшить управляемость оборонным комплексом, в том числе за счёт создания холдингов (на их долю сейчас приходится более 60 процентов военной продукции). Однако по разным причинам отечественный ВПК пока не в состоянии полноценно оснастить наши армию и флот, не может на равных конкурировать по ряду видов вооружений с другими экспортёрами.
Результат закономерный, если учесть, что за 1992–1998 годы государственный оборонный заказ сократился в сопоставимых ценах по сравнению с 1991 годом примерно в 13 раз. Даже указ Президента России об оборонном заказе не помог – отсутствие в 90-е годы государственного финансирования уложило оборонку «на лопатки». Выживали кто как мог. Например, в одном из центров российского ВПК – Комсомольске-на-Амуре – авиастроительный завод на свой страх и риск взял под огромные проценты кредит и продолжал строить боевые истребители Су-27, сам не зная для кого. Выжил, когда нашёлся покупатель на несколько десятков самолётов – Китай, рассчитавшийся частично бартером (тушёнкой, пуховиками и другим ширпотребом). Заказ выполняли несколько лет, а ведь в прошлые годы из цехов этого предприятия почти ежедневно выкатывали по одному готовому боевому самолёту! Другой промышленный гигант города – Амурский судостроительный завод, строивший дизельные и атомные субмарины, – так и не смог выбраться из пропасти и сегодня находится в предбанкротном состоянии.
Несмотря на то что за 1999–2004 годы гособоронзаказ возрос по сравнению с 1998 годом в сопоставимых ценах примерно в 2,5 раза, многие предприятия ВПК реанимировать не удалось.
Стареет не только техника
При довольно скромных, в сравнении с прошлым, зарплатах на оборонных предприятиях обострилась кадровая проблема. Средний возраст работающих перевалил за 50 лет. Достаточного притока квалифицированных специалистов нет. Это сказывается как на уровне производства, так и на качестве выпускаемой продукции.
Показателен такой пример. Военно-воздушные силы России с 1993 года практически 15 лет не закупали новых боевых самолётов. И вдруг в 2008 году мы выкупаем за 25 миллиардов рублей сразу почти три десятка родных истребителей МиГ-29СМТ у Алжира, который от них отказался. Казалось бы, можно порадоваться. Но печаль в том, что зарубежный заказчик выявил в новых самолётах бывшие в употреблении узлы. Чтобы не разорить авиастроителей, российское Правительство и приняло решение о приобретении этих самолётов. В ходе разбирательств было установлено, что действительно на истребителях некоторые узлы не отвечают требованиям чертежей и техническим условиям, а на многих деталях обнаружены пломбы, не соответствующие пломбам заводов-изготовителей.
Впрочем, чему удивляться, если специалисты не исключают наличие некондиционных контрафактных деталей даже на отечественной космической технике («Фобос-Грунт»). Плохое качество комплектующих, по словам разработчика, стало причиной неудачных запусков «Булавы».
От реанимации к модернизации
Ещё раз «пролетел» наш самолёт МиГ-35 в индийском тендере на 126 новых истребителей, выигранном французами. Хотя тендер был объявлен в 2007 году, нашим авиастроителям, похоже, не хватило времени и возможностей, чтобы как следует представить свой товар лицом. Обидно, учитывая то, что мы являемся одним из главных поставщиков военной техники для Индии.
Трудности в разработке и производстве современных вооружений привели к тому, что наша страна стала сегодня импортёром зарубежной военной техники – израильских беспилотников, итальянских бронемашин, французских вертолётоносцев «Мистраль». Кроме того, как однажды признал бывший вице-премьер Сергей Иванов, в российской оборонной продукции 65 процентов материалов и комплектующих – иностранного производства.
Полагаться в оборонной сфере на импорт опасно. Поднимать наш ВПК необходимо, прежде всего чтобы выполнить задачу по оснащению до 2020 года армии и флота современной техникой как минимум на 70 процентов.
На недавней встрече с вице-премьером Дмитрием Рогозиным, занимающимся оборонно-промышленным комплексом, Дмитрий Медведев обозначил цель: «Мы заинтересованы в том, чтобы наша оборонка была сильной, чтобы она была современной, чтобы она создавала новые продукты, то есть новые виды вооружений, востребованные как на внутреннем рынке, так и на внешнем. И поэтому задача технологического перевооружения предприятий ОПК является ключевой».
Юрий Говердовский