Политика у нас нынче затмила все другие новости. А зря. Из-за этого незамеченными проходят такие вещи, которые куда лучше характеризуют состояние режима, нежели даже выставка анчоусов на Поклонной горе.
На прошлой неделе пришла малозамечанная новость: к 2017 году в российские войска поступит зенитный ракетный комплекс (ЗРК) С-500. Обещали его сделать к 2012-му, потом к 2015-му, ну а теперь — к 2017-му. Эта новость дает основания думать: раз С-500 у нас отложен, то его предшественник, С-400, наверное, уже есть?
Сразу раскрою вам маленькую тайну: я бы и не знала, как у нас дело обстоит с С-400, если бы один из специалистов «Алмаз-Антея», работавший там еще со времен Берии-младшего, не объяснил бы мне года два назад, что С-400 в России нет, потому что для него нет дальней ракеты. То есть главное отличие комплекса от предшественника – что он должен стрелять дольше (дольше или все-таки дальше?), но стрелять он дольше не может, потому что ракеты нет.
«А почему же то, что у нас есть, называется С-400?» — спросила я. «А потому что ЗРК состоит из множества частей, и принято решение, если есть какая-то часть от С-400, то называть все С-400». То есть: на этих «жигулях» поставим бампер от «мерседеса» и назовем это «мерседесом».
С этого момента я — человек, чья специальность филология, а не ракетостроение — стала внимательно следить за сообщениями про С-400. Мне было легко обнаружить, что С-400 мы никуда не продаем. Вот Белоруссия хотела купить — но что-то не сложилось. Потому что, в самом деле, нельзя купить то, чего нет. Или, скажем, мы хотим поставлять С-300 Сирии. Есть даже подозрение, что на Arctic Sea были злополоучные C-300. А вот в том, что там были С-400, нас никто даже и не подозревает. Абидно, а?
Что же до самих сообщений, то легко обнаружить, что они делятся на два вида. В одних сообщается об успешных стрельбах штатными ракетами, а в других — о продолжающихся испытаниях ракет для С-400.
Вот, например, на сайте arms-expo.ru cообщается:
«Успешные испытания ЗРС С-400 со штатной ракетой в конце 2006 г. стали основанием для принятия системы на вооружение Российской армии».
А в сообщении ИТАР-ТАСС от 30 апреля 2010 года, то есть пустя 4 года, читаем: «Испытания дальней ракеты для зенитно-ракетного комплекса (ЗРК) С-400 должны завершиться в 3-м квартале этого года», — заявил глава «Алмаз-Антея» Игорь Ашурбейли.
Вот vesti.ru сообщают 18 февраля 2011 г.:
«На полигоне Капустин Яр в эти дни проходит прием второго полкового комплекта зенитно-ракетной системы С-400 "Триумф". Стрельба производилась штатными ракетами по высокоскоростной цели».
А спустя восемь месяцев, 18 сентября 2011-го, читаем на сайте армейских новостей: «Испытания ''длинной руки'' С-400 — дальнобойной ракеты 40Н6 только завершаются».
Как вы понимаете, загвоздка в слове «штатные». Ракеты для С-400 у нас еще испытывают, а стреляют пока штатными. Успешно. Увы, для анализа состояния дел в «Алмаз-Антее» не обязательно быть ракетчиком. Достаточно быть филологом: что само по себе уже является исчерпывающей характеристикой этого состояния.
Впрочем, чтобы не быть голословной, сошлюсь на замечательный репортаж Ольги Божьевой, в «МК» от 9 августа 2011 года. Г-жа Божьева побывала на «Авангарде», единственном заводе, где делают ракеты для С-300 и С-400.
Собеседник Божьевой, ведя ее по цеху, категорически заявляет: «''Четырехсотки'' фактически тоже еще нет!» И разъясняет, показывая штабеля ракет:
— Вот ближняя ракета для С-400, дальность 150 км — единственная более-менее отработанная. Вот средняя — дальностью до 250 км. У нее есть заморочки… А вот с дальней ракетой — сплошные проблемы. Нет нужной аппаратуры — на новой элементной базе толком еще ничего не сделано. Те две ракеты, на которые ставили новую «голову», обе — в декабре и марте этого года — отработали неудачно: метили в одну сторону, а полетели в другую. Тот же завод «Импульс», который делает к ракете радиовзрыватель, толком его и не начинал.
В этих условиях «Алмаз-Антей» нашел гениальный выход из положения. «А мы к 2017 году сделаем С-500». К 2017 году? наверное, отрапортуют: «А мы к 2020 году сделаем С-600». А к 2025-му — С-700. А к 2030 — С-800. Выход гениальный, но — чисто филологический.
Я не знаю, нужна ли стране С-400 или С-500. Обсуждение этого вопроса не входит в рамки данной статьи. Но вот на Поклонной кургиняны-леонтьевы объясняют нам, что США наш стратегический противник, что Путин поднял Россию с колен и поэтому США мечтают стереть его с лица земли.
А как же он поднял с колен, если «Ангару» обещали запустить в 2000-м и переносили сроки уже восемь раз? Если С-400, чья разработка была начата в 1988 году, не существует до сих пор? Как вы думаете, что делают натовские военные аналитики, когда на парад на Красной площади в 2009-м гордо вывозят «С-400»? Ржут или гогочут?
Вторая история, которая прошла мимо: Европа в панике. В Европе холодно, а Газпром не справляется с поставками газа.
Эта история замечательна тем, что Газпром — это наше все. Говорим «Газпром», подразумеваем «Путин», говорим «Путин», подразумеваем «Газпром». Путин наизусть шпарит цены на газ на заборном пункте в Баумгартене. Мы «энергетическая сверхдержава», газ наше «стратегическое оружие», без российского газа Европе не выжить, мы эту газовую трубу и украинцам, и белорусам в одно место вставляем и поворачиваем.
И, собственно, сомнения в России как в надежном газовом партнере до сих пор у европейцев возникали именно из-за этой привычки, чуть что — так сразу вставлять трубу в одно место. Европейцы резонно боялись, что трубу вставят им. В результате доля Газпрома на европейском рынке упала с 39% в 2000 году до 27-ми в 2011-м. При этом себестоимость продолжала расти и, по данным Николая Корчемкина, выросла с 4 долл. за 1000 кубов в 2000 году до 23 долл. в 2010-м.
На это мы гордо отвечали: все равно без нас не обойдутся, мы самый надежный партнер, всем покажем кузькину трубу и пр.
И вот — допрыгались. На ровном месте, без всякой войны и без желания трубу куда-то кому-то вставить, с 25 января по 2 февраля транзитные и экспортные поставки в Словакию (основного газотранзитера) упали на 40%, при этом Газпром сначала вообще отрицал, что сложности есть, а потом заявил, что газ крадет Украина.
Николай Корчемкин в своей статье на slon.ru объяснил неспособность Газпрома снабдить Европу в полном объеме нужным ей газом стратегическим воровством.
По мнению Корчемкина, проблема в том, что вместо того, чтобы строить в европейской части России, ближе к границе, подземные газовые хранилища (которые позволяют закачивать газ из Сибири летом, когда в газопроводах есть излишки пропускной способности, и переправлять его в Европу зимой, когда сибирские и уральские газопроводы загружены полностью), Газпром стал строить куда более дорогие и бесполезные трубопроводы. «На мой взгляд, именно эта разница в затратах и стала причиной остановки программы развития ПХГ, — пишет Корчемкин — «Газпром» при полной поддержке руководства страны выбрал наиболее затратный и «откатоемкий» вариант развития ГТС».
Так или иначе, в январе 2006 года Газпром справился с еще более сложной задачей. А сейчас — не справился. И это уже даже не С-400. Мы говорим «Путин», подразумеваем «Газпром». Это как если бы мы узнали, что воровство достигло таких размеров, что из дворца Путина украли золотой унитаз.
Юлия Латынина
