Авария «Фобос-Грунта» перевела тему космоса из плоскости научной романтики в сферу политических разборок
То прозвучит намек на некие «внешние силы», помешавшие нашему аппарату. То новый вице-премьер Рогозин с интонациями сталинских времен потребует наказать виновных. Между тем у российских ученых есть еще немало идей для космических исследований, которые вполне могут быть реализованы в ближайшие годы.
— Мы начинаем говорить о космосе, только когда что-то плохое случится. Летел бы «Фобос» — о нем бы уже забыли. Вот кто из собравшихся может назвать планеты Солнечной системы, возле которых сейчас работают российские приборы? — обращается к собравшимся журналистам директор Института космических исследований РАН академик Лев Зеленый.
Из зала неуверенно звучит:
— Луна… Венера…
— Хорошо, что помните, — обрадовался академик. — А еще сейчас к Марсу летит новый американский марсоход. И на нем наш нейтронный детектор установлен. Его работа — очень важная часть проекта.
Отношение общества к космическим проектам в чем-то напоминает отношение к людям искусства. К примеру, живет себе поэт, стихи пишет, кое-как печатается. И знает о нем лишь небольшая группка ценителей. Стоит этому поэту умереть или, что еще эффектнее, погибнуть, так тут же он превращается в гения, а тиражи взлетают до небес.
Мы специально подсчитали: за последнее время про «Фобос-Грунт» напечатали 16 479 сообщений. А другой космический проект России — «Радиоастрон» — удостоился лишь 645 заметок. Задачи, стоящие перед «Радиоастроном», вполне себе масштабные: это вам не какой-то спутник Марса, а гигантские черные дыры и кротовые норы, ведущие в другие вселенные. Но «Радиоастрон» спокойно летает, а значит, обществу он неинтересен.
Конечно, российский космос живет сейчас не слишком хорошо. В девяностые в отрасли накопилось немало проблем, которые до сих пор дают о себе знать. К тому же продолжается неразбериха в управлении, постоянно меняются планы, а космическое ведомство так и не научилось полноценно представлять результаты своей работы обществу.
Но несмотря на это, Россия никуда из космоса не уходит. В разработке у ученых несколько десятков космических миссий. Совместно с представителями Института космических исследований РАН мы выделили самые интригующие российские проекты.
Луна: ближе к воде
— На первый план у нас выходит Луна. Это уже новая Луна — не та, что у американцев, — загадочно говорит академик Лев Зеленый.
Разумеется, спутник нашей планеты остался тем же самым, по которому топтались американские астронавты. Только тридцать лет назад высадки на Луну происходили ближе к экватору, в сухих, безжизненных областях. А в последние годы удалось выяснить, что в полярных районах имеется много воды.
Она, скорее всего, появилась там благодаря кометам. А если учесть, что, по одной из гипотез, жизнь на Землю была занесена из дальнего космоса именно с кометным веществом, получается, что и на Луне может найтись нечто органическое. К тому же вода упрощает создание колонии. Получая энергию от солнечных батарей, люди могут обеспечить себе кислород и прочие радости.
Так уж получилось, что главным партнером России по освоению Луны оказалась Индия. Уже в 2014–2016 годах совместно с Индийской организацией по исследованию космоса (ISRO) планируется запустить две миссии: «Луна-Глоб» и «Луна-Ресурс». Одна ориентирована на южный полюс спутника Земли, другая — на северный. Предполагается, что в состав экспедиции войдут и луноходы, и аппараты, которые будут летать на орбите.
Научная программа обещает быть увлекательной. Тут не только вода, но и анализ излучения, состава пород, микрометеоритов. Исследователи надеются изучить внутреннюю структуру Луны, дабы понять, есть ли у нее ядро или нет. Тогда можно будет поставить точку в вековом споре о том, как образовалась Луна — независимо от нас или же из земных пород, выброшенных на орбиту после столкновения с планетой Тейя.
Все нервничают: удастся ли запустить миссии в запланированные сроки, не сломается ли чего во время полета, не заглохнет ли техника, долетев до цели… Хочется верить, что после катастрофы «Фобоса» инженеры с чиновниками стали бдительнее. К тому же «Луна-Глоб» и «Луна-Ресурс» состоят из практически идентичной аппаратуры. И если один из полетов закончится неудачей, будет два года, чтобы устранить неполадки и сделать вторую миссию более успешной.
Венера: вернуться к женщине
После того как мы проиграли американцам битву за Луну, нашей космической вотчиной стала Венера, в изучении которой СССР долго оставался лидером. Недаром на карте этой планеты много объектов с русскими названиями: равнина Снегурочки, кратер Людмила, земля Лады, каньон Бабы-яги.
Но с началом перестройки отечественные полеты к Венере прекратились. Сейчас мы участвуем в исследованиях этой планеты только в размере приборов, установленных на иностранных аппаратах.
На 2016 год намечался самостоятельный российский проект «Венера-Д». Предполагалось, что посадочный аппарат должен около часа снижаться в атмосфере планеты и выжить на ее поверхности более двух часов. Это довольно много, учитывая температуру выше 450 градусов и прочие гримасы венерианского климата. Еще один аппарат должен был летать на орбите — в течение трех лет.
Описание этого проекта на сайте Роскосмоса пробуждает космический патриотизм. Но ученые неофициально признаются, что пока не создана аппаратура, которая будет гарантированно работать в кошмарных венерианских условиях. И когда это произойдет, не совсем понятно.
Марс: люди готовы, техника нет
В прошлом году с большой помпой завершился российский эксперимент «Марс-500». Полтора года группа добровольцев находилась в изолированном модуле, имитируя полет к Марсу. Эксперимент прошел успешно: люди вылезли из модуля вполне жизнерадостными. Только ни у нас, ни у американцев, ни у европейцев нет даже намека на полноценный корабль, способный долететь до Марса вместе с людьми и вернуться обратно.
Но это еще полбеды. Непонятно, как спасти людей от смертельного космического облучения, которому они будут подвергаться во время годового перелета. На МКС и при полетах на Луну от этой напасти спасала магнитосфера Земли. А здесь никакой защиты.
— Космическая радиация — это тот враг, которого мы до конца не понимаем, — печально заключает академик Зеленый.
Американцы тоже слегка умерили свой энтузиазм относительно колонизации Марса в ближайшие сроки. Их аппараты исправно летают к этой планете, но до пилотируемых экспедиций еще очень далеко.
Скорее всего, Россия в ближайшие лет десять — двадцать ограничит свой интерес к Марсу размещением научных приборов на международных аппаратах (это делается и сейчас). В принципе, тоже неплохо.
Фобос: вторая попытка
Авария «Фобос-Грунта» для многих ученых и инженеров стала личной трагедией. Десятилетиями разрабатывать сложнейший аппарат, который потом бесславно грохнется в океан, даже не улетев с земной орбиты… Академик Зеленый печально цитирует Бориса Слуцкого:
Я не жалею, что его убили.
Жалею, что его убили рано.
Не в третьей мировой,
а во Второй.
Уже объявлено, что «Фобос-2» обязательно состоится. В мировой практике космических миссий было немало аварий и срывов. Но считалось делом чести обязательно их повторить. Тем более что пока в этой области мы сохраняем потенциальное лидерство. Европейское космическое агентство планирует полет к Фобосу и Деймосу только после 2020 года, а значит, у нас есть время.
Пока что запустить «Фобос-2» планируется в 2018 году. Марс приближается на минимальное расстояние к Земле раз в два года. Ближайшее «окно» в 2013-м. Но к тому моменту новый аппарат готов не будет. Дальше все силы будут брошены на лунную программу. В итоге возможность реабилитировать этот проект появится только через шесть лет.
Европа: десант остался без воздушной поддержки
В списке претендентов на наличие жизни спутник Юпитера Европа занимает одно из первых мест. Объект интригующий: предполагается, что под ледяной коркой плещется океан воды. Россия считается одним из лидеров в международном проекте по изучению Европы.
— Для нас это будет огромный шаг вперед, так как до сих пор у нас не было планетных проектов дальше Марса. Здесь есть масса трудностей, начиная с необходимости разработать устойчивую к радиации аппаратуру — ведь у Юпитера очень мощная радиация — и заканчивая созданием посадочного аппарата для мягкой посадки, — объясняет представитель Института космических исследований Ольга Закутняя.
Миссия к Европе планировалась как международная. Об участии в ней заявили и американцы, и европейцы, и японцы. России выпала самая тяжелая задача — высадиться на поверхность спутника и собрать образцы.
«Посадка — достаточно сложное со всех точек зрения мероприятие. На поверхности Европы много разломов и трещин, образовавшихся в результате падений метеоритов. Они проламывали слой льда, и при этом на поверхность могла выбрасываться вода, которая, конечно, тут же замерзала. Спускаемый аппарат нужно мягко посадить в районе одного из таких разломов и провести исследования слагающего его льда», — написано на сайте Роскосмоса.
После аварии «Фобос-Грунта» энтузиазма в отношении этого проекта заметно убавилось. Если наш аппарат не смог добраться до окрестностей Марса, то что уж говорить о куда более сложной экспедиции к Юпитеру!.. К тому же российский десант на Европу хотя и рассматривался как самостоятельный проект, но все же в связке с американским аппаратом, который планировалось запустить на орбиту спутника. Пока что NASA этот проект притормозило, а работать без «поддержки с воздуха» нашему десанту будет тяжело.
Не исключено, что до полета к Европе Россия примет участие в международной экспедиции к другому спутнику Юпитера — Ганимеду.
Солнце: подобраться к светилу
С Солнцем у нашей науки отношения получше, чем с планетами. В отличие от «Фобос-Грунта», наш аппарат «Коронас-Фотон» был успешно выведен на заданную орбиту и даже успел какое-то время проработать и передать данные (вскоре, правда, он все-таки заглох, да и снимки его были не такими эффектными, как у американцев).
Среди новых солнечных проектов России самым многообещающим считается «Интергелиозонд». Этот аппарат предназначен для исследования Солнца с малых расстояний (порядка 40–45 солнечных радиусов, это где-то 1/5 расстояния от Земли до Солнца).
Основные задачи проекта — изучение солнечной атмосферы и, возможно, прояснение механизмов разогрева солнечной короны. Ученых давно мучает вопрос, почему в тысячах километров от Солнца температура чудовищно высокая, а на самой его поверхности гораздо ниже. Ну и, кроме прочего, впечатляют, конечно, пролеты на таком близком к Солнцу расстоянии — такого еще не делал никто.
Вселенная: заглянуть в вечность
Конечно, полеты к планетам Солнечной системы — задача сложная и увлекательная. Но и Луну, и Марс, и Юпитер разглядывал еще Галилей. Куда интереснее посмотреть вдаль на миллионы и миллиарды световых лет, где обитают черные дыры, квазары, кротовые норы и прочие мистические объекты.
И здесь у России все не так уж плохо. Аппарат «Радиоастрон» успешно вышел на орбиту, и не исключено, что в ближайшее время полученные с его помощью данные обернутся какой-нибудь сенсацией вселенских масштабов.
В ближайшие годы в космос отправится его ближайший родственник — обсерватория «Спектр-Рентген-Гамма». В Институте космических исследований сообщают: «Ее задача — изучение рентгеновских источников, в том числе скоплений галактик и черных дыр в центрах галактик, что позволит изучить эволюцию Вселенной и вещества во Вселенной во времени (в том числе, возможно, прояснить вопрос о темной энергии)».
Вслед за ним полетит еще один прибор из той же серии — обсерватория «Миллиметрон», которая позволяет разглядывать Вселенную с совершенно потрясающей точностью.
Конечно, и здесь все идет не так уж гладко. Тот же самый «Миллиметрон» обеспечивает уникальный взгляд на космос благодаря тому, что в едином комплексе работают и телескоп на орбите, и наземные антенны. Точность данных была бы намного выше, если бы удалось запустить российско-узбекскую радиообсерваторию «Суффа». Россия с Узбекистаном вроде бы договорились об этом на высшем уровне, однако в реальности работы все еще не начались — вот уже много лет продолжаются мелкие согласования и споры.
Впрочем, об этом писать как-то не хочется. Космос нужен людям в первую очередь для того, чтобы черпать вдохновение. Планеты, звезды и галактики куда интереснее политических дрязг и поисков виноватых.
Григорий Тарасевич
