Иран удивил неожиданным заявлением о подписании с Россией контракта на поставку 40 газовых турбин. И речь в этом случае идет не о турбинах для российских газопроводов, а о турбинах для тепловых электростанций. Газовые турбины – это далеко не массовый товар, и контракт на такое большое количество турбин может претендовать на звание сделки века. Однако нужно ли России столько иранских турбин?
Управляющий директор Иранской газовой инжиниринговой и девелоперской компании (IGEDC) Реза Ношади рассказал о подписании с Россией контракта на поставку 40 газовых турбин, сообщает агентство IRNA. "Иран и Россия подписали экспортное соглашение об отправке в Россию 40 турбин иранского производства", – заявил он. По его словам, 85% необходимого для газовой промышленности оборудования производится внутри страны.
Подробностей, что это за турбины и с кем именно был заключен контракт, иранская сторона не приводит. С российской стороны вообще нет заявлений.
В последнее время в России обсуждались турбины Siemens, которые были установлены на газокомпрессорной станции "Северного потока – 1". Они требовали ремонта на канадском заводе, но из-за санкций Газпром не смог отремонтировать турбины. Поэтому в итоге пришлось остановить полностью работу "Северного потока – 1".
Однако вряд ли в этой истории речь идет о замене немецких турбин на иранские для газопроводов. Во-первых, трубы "Северных потоков" подорваны, и смысл их ремонта в принципе не очевиден. Во-вторых, у России есть собственные турбины на замену сименовским, которые ставили на всех следующих газопроводах – и на газокомпрессорных станциях "Турецкого потока", и "Северного потока – 2". В свое время "Северный поток – 1" получил немецкие турбины, вероятно, потому, что этот газопровод строился в кооперации с иностранными инвесторами, в том числе немецкими. В-третьих, 40 турбин – это слишком много для газопроводов.
Скорее всего, речь идет о газовых турбинах из Ирана для тепловых электростанций в России, хотя 40 газовых турбин выглядит много даже в этом случае. Россия может производить газовые турбины, но малой и средней мощности, а попытки создать собственную турбину мощностью от 100–120 МВт пока не увенчались успехом. Эту "дыру" закрывало сборочное производство Siemens в России. Однако из-за геополитики немецкая компания ушла с рынка, не оставив России своих технологий. При этом локализация производства в России была небольшая, в основном речь шла об отверточной сборке (когда в Россию завозят готовые оборудование и детали, а на российском заводе их просто собирают, как "лего"). В целом турбины – это не массовый, а нишевой продукт, поэтому такой вариант выглядел ранее вполне экономически обоснованным.
"Я бы относился к этим заявлением Ирана с определенной долей скепсиса. Непонятно, кто выступает покупателем со стороны России. Турбины покупает не государство, а конкретные компании. Готовы ли они законтрактовать 40 газовых турбин, предположительно, мощностью 120–150 МВт? Это очень большое число. Обычно крупные мировые производители – Siemens, Alstom или General Electric – делают турбины под заказ по контракту, много свободных турбин на складах не бывает. И редко такое большое количество турбин одновременно запускается в производство. Поэтому, скорее всего, Иран только рассматривает возможность подписать договор с российскими компаниями", – полагает замруководителя экономического департамента Института энергетики и финансов Сергей Кондратьев.
Он не уверен, что России вообще нужны иранские газовые турбины. "Прямо здесь и сейчас Россия не нуждается в срочном резком увеличении генерирующих мощностей", – говорит эксперт. В целом 40 штук – это прям предельное число иранских турбин, которые могли бы появиться в России в принципе. "Я думаю, что речь идет в лучшем случае о поставках на горизонте 2025–2030 годов. В год Иран может поставить максимум 6–10 турбин. Надо понимать, что российский рынок в этом плане небольшой", – говорит Кондратьев.
В том, что Иран действительно может производить газовые турбины большой мощности, в отличие от России, нет ничего удивительного. В свое время Иран смог добиться от Siemens сохранения лицензии на производство таких турбин, несмотря на санкции, импортозаместив материалы и детали.
России договориться о сохранении внутри страны производства таких турбин Siemens сложнее, в том числе из-за более низкой локализации и необходимости искать необходимые запчасти в дружественных странах.
"Наши производители, в частности, "Силовые машины" и ОДК, вряд ли будут рады появлению такой конкуренции. С другой стороны, эта конкуренция нам все-таки нужна, чтобы заставить отечественных производителей улучшать свой продукт и сохранять взвешенную ценовую политику. Иначе этот вид деятельности превращается в монопольный, который надо регулировать. Покупатели могут быть недовольны", – говорит замруководителя экономического департамента Института энергетики и финансов.
Для чего России могут понадобиться иранские газовые турбины? Для создания конкурентной среды в рамках программы модернизации электростанций "Коммод", считает эксперт. По его мнению, заменять относительно новые иностранные газовые турбины на российских ТЭС экономически будет просто невыгодно.
"Я думаю, что оборудование Siemens или General Electric на наших ТЭС не будут трогать как минимум несколько лет, потому что все это оборудование новое, построенное в 2012–2017 годах. А средний срок службы турбины на ТЭС составляет 30 лет с возможностью продления. Списание пятилетней или даже десятилетней турбины создаст очень большие расходы для генератора и для потребителя", – рассказывает Кондратьев. Поэтому проблему отсутствия западных запчастей и ремонта, скорее всего, будут решать за счет налаживания параллельного импорта запчастей и собственного производства внутри России.
"Мы видим на примере Ирана, что он до сих пор использует западное оборудование, которое досталось ему в семидесятые годы. При этом самостоятельно производит многие запчасти для его ремонта. Классический пример – это самолеты. Иран производит авиазапчасти для своих "Боингов", сохраняя летную годность на хорошем уровне",
– говорит эксперт.
Однако есть ТЭС, которые были построены в 1970–1980-х годах на паровых установках. И вот их в рамках модернизации можно заменить на чисто газовые установки или парогазовые установки, которые состоят из паровых турбин (Россия умеет их производить), газовых турбин большой мощности (их производит Иран) и котлов. Третий вариант, отмечает эксперт, – замена старой паровой установки на более эффективную современную паровую турбину.
В теории иранские газовые турбины могут быть интересны также для Роснефти или "Новатэка", которые строят СПГ-заводы, так как процесс сжижения газа энергоемкий. Или для других промышленных предприятий, где необходима большая выработка электроэнергии, заключает собеседник.
Ольга Самофалова
