The Hill: в США призвали Байдена "уступить" России в вопросе Украины
Байдену не стоит даже думать о силовом ответе на самим им придуманный "ядерный шантаж от Путина", считает американское издание Hill. Это верная смерть для всех, пишет автор, сожалея об ущербе от такой уступки — сокращении Украины в размерах. А ведь страна бы осталась целой, если бы США сказали себе "стоп" еще в 2014-м.
Если Владимир Путин использует ядерное оружие против украинских вооруженных сил или против крупных городов, перед президентом Байденом встанет выбор, способный у любого человека вызвать отчаяние на грани агонии. Первый вариант: ничего не делать, и в этом случае табу на применение ядерного оружия, существовавшее на планете с самого начала ядерной эры, будет поколеблено без возможности восстановления. Второй вариант: сделать в ответ на применение русскими ядерного оружия нечто такое, что вызовет перспективу эскалации вплоть до ядерного Армагеддона.
"Морально безупречного" варианта нет
При этом у каждого из этих вариантов могут быть разные версии. У первого варианта — "ничего не делать" — могут быть более или менее радикальные версии: от просто полной пассивности до усиления санкций против России и/или повышения накала дипломатической "порки" РФ. У второго решения — сделать в ответ нечто драматическое — тоже могут быть несколько версий. Можно применить обычное оружие против российских целей, а можно и ядерное. Плюс удар может быть направлен против "мишеней" в виде российских гражданских или военных активов только на территории Украины, а может распространяться и на российскую территорию. На данный момент других опций, кроме этих, у американского президента нет. Просто нет.
Показательно, что этот небогатый выбор в наших СМИ представляется как воплощение нашей осторожности и высокого морального уровня. Если верить нашим СМИ, то у нас всегда имеется морально безупречный образ действий для любой возможной ситуации. Причем выход этот можно найти всего лишь педантичным применением холодного, жесткого разума.
Можно и вправду отнестись к этой истории с точки зрения чистого расчета. Посчитать — хоть это и может быть непросто — плюсы и минусы каждой из опций и выбрать тот образ действия, который даёт нам лучший КПД, дает максимум плюсов при минимуме минусов... Ты просто делаешь то, что должно: творишь правильный выбор.
Такой взгляд на вещи утешает — как хорошая сказка. Но он игнорирует одну из самых темных и глубоких тайн человеческого бытия. Вот она: бывают в жизни такие переплеты, когда "правильного выбора" просто нет, потому что возник тупик, из которого нет "однозначно морального" выхода. Бывает так, что единственный выбор, который встает перед человеком в конкретной ситуации, — это выбор между плохим решением, решением "похуже" и просто жутким решением.
Греческая трагедия в степях Украины
Древние греки, и в этом была их уникальность, твердо знали, что такие ситуации периодически возникают в людском существовании. В прославившем их жанре греческой трагедии они попробовали проникнуть в суть трагической ситуации — чего-то почти невыносимо грустного, с чем приходится примириться: от смерти ребенка до такой тривиальной неприятности, как проигрыш решающего матча вашей любимой хоккейной командой. При этом в своем пессимизме греки шли дальше и глубже, чем привычная нам по школьному курсу трагичность Шекспира. У великого барда есть хотя бы тот просвет, что в его трагедиях неплохие изначально люди доводятся до страшной крайности недостатками собственных характеров: "влюбленного мавра" Отелло губит его ревность, шотландского аристократа Макбета делает убийцей его честолюбие и стремление к власти и т.д.
Нет, я в данном случае о другом. На Украине нас не собственные грехи преследуют, а мировая печаль на манер той, что мы видим в трагедии Софокла "Антигона". Там как раз складывается ситуация, когда герой вынужден сделать выбор между двумя вариантами действий, каждый из которых, будучи выполненным, поведет к ужасным нарушениям морали и к катастрофическим последствиям в реальной жизни.
Хорошо, соглашусь: здесь не место для прославления философского и эстетического величия классической греческой драмы про слепых и престарелых на примере фигуры президента Джо Байдена. Тем не менее именно сравнение с великой греческой традицией позволит нам пролить свет на трагический выбор, перед которым встанет Байден, если его российский коллега все-таки применит ядерное оружие против Украины.
"Просто плохо" и "очень плохо"
Если президент ответит на российскую атаку такого рода полным бездействием, последствия будут плохими. По крайней мере два важнейших табу послевоенного периода будут нарушены. Первое табу — это уже указывавшийся выше запрет на использование ядерного оружия, которому и вправду удалось предотвратить использование атомных бомб с 1945 года. Как только это табу окажется разрушенным, использование ядерных зарядов станет морально неотличимым от использования мощного оружия так называемых конвенциональных, неядерных типов. Нежелательным последствием такого рода событий станет резкий рост попыток использовать ядерное оружие в качестве орудия для получения уступок от неядерных государств. Может иметь место и "каскад нарушений" режима ядерного нераспространения. Понятно, почему это будет происходить: лишенные сейчас ядерного оружия страны будут стараться избвиться от этой своей уязвимости, а может быть, и сами захотят заняться "ядерным рэкетом".
Второе табу, которое будет нарушено в случае уступки россиянам, — это запрет на территориальные захваты. Если Россия использует ядерное оружие таким образом, что это страшное орудие изменит ситуацию на поле боя в пользу Москвы, или нарушит нынешнее дипломатическое равновесие (очевидно, имеется в виду отсутствие переговоров, выбранное Украиной — прим. ИноСМИ), все это поведет к тому, что Москва сможет удержать недавно добытые ей силой территории Украины. Тогда другие страны могут почувствовать себя вправе делать то же самое. Это будет означать, что в международные отношения вернется обычная прежде практика, запрещенная после Второй мировой войны: территориальное расширение за счет военных захватов.
С другой стороны, что будет, если президент Байден по-военному ответит на использование россиянами ядерного оружия? Байден может сделать это за счет использования неядерного оружия — например, против российского Черноморского флота. Может Байден ответить и путем "пропорционального" использования ядерных зарядов против целей в самой России или на ее новых территориях, которые мы считаем незаконно аннексированными. В обоих случаях последствия будут почти непременно супер-катастрофическими. Ведь не нужно быть теоретиком оборонных технологий или ядерным физиком, чтобы понять: такой ответ от Байдена запустит спираль эскалации, которая быстро выйдет из-под контроля политиков. И все это может закончиться тем самым ядерным Армагеддоном, о котором Байден недавно говорил с таким ужасом.
Итак, перед нами два выбора, и оба с точки зрения морали никуда не годятся. На столе нет хорошей опции, даже в лупу не разглядишь, сколько не спрашивай собравшихся в комнате опытных людей. И что теперь делать?
Мастера классической греческой трагедии были знакомы с такого рода трагическим выбором. У них была готов инструкция "что делать, если..." для такого рода ситуаций. Если перед тобой выбор между просто плохим, очень плохим и катастрофически плохим, всегда выбирай просто плохое. Но давайте подумаем: а что в данной ситуации "просто плохое"?
Спасительное бездействие
Исключив "методом тыка" все другие опции при рассмотрении их последствий, я бы на месте наших дипломатов признал: "просто плохое" в нынешней ситуации — не делать ничего (или почти ничего). Любой военный ответ имеет высокие шансы привести к ядерной войне. Вне зависимости от наших мотивов для такого военного ответа: будет ли наш мотив тщеславным желанием показать, что мы можем "доминировать в устройстве эскалаций" или он будет сигналом России, что, мол, "использование ядерного оружия — это очень, очень плохо" — в любом случае военный ответ будет катастрофически плохой опцией. А вот опция "не делать ничего" — это путь к нарушению важных, зависящих друг от друга геополитических табу. Нарушение табу — плохой исход, но он все-таки точно лучше других вариантов. По сравнению с катастрофически плохим исходом уступка России — это "просто плохой" исход.
Так что в этом деле я — за Антигону. Подобно ей, я предпочитаю "просто плохую" опцию.
Эндрю Лэтхем — профессор международных отношений в колледже Макалистера в городе Сент-Пол, штат Миннесота