Кризисы, революции, угрозы, лидеры и аутсайдеры
Какие события, произошедшие в минувшем году, несомненно, войдут в мировую историю? Наметились в нем тенденции, которые в решающей степени будут влиять на обстановку на планете?
Отвечая на эти вопросы, прежде всего надо упомянуть нарастающую внешнеполитическую усталость США и стран ЕС, порожденную их внутренними экономическими проблемами, потрясения в арабском мире, скатывание к противостоянию между Соединенными Штатами и Китаем в Восточной Азии, обострение ситуации на Среднем Востоке и в Южной Азии (Иран, Афганистан, Пакистан). На постсоветском пространстве первостепенным событием стал успешный запуск модели экономической интеграции в рамках Таможенного союза России, Казахстана и Белоруссии.
На Западе перемены
Соединенные Штаты Америки остаются ведущей державой мира, не имеющей конкурентов, сопоставимых с ними по экономической, технологической и военной мощи, а также политическому влиянию. Американцы приступили к реализации проекта ПРО в Европе и заявляют о решимости сохранять и укреплять военное присутствие на Тихом океане. Тем не менее финансовые трудности США уже заставили Вашингтон принять решение о существенном сокращении военного бюджета страны. В 2011 году американские войска после восьми с половиной лет ушли из Ирака, на 2014-й намечена передача ответственности за безопасность в Афганистане от США и НАТО кабульскому правительству.
США обеспечили проведение операции НАТО в Ливии, предоставив союзникам по Североатлантическому альянсу играть центральную роль в разгроме военной силы Джамахирии. Несмотря на конечный успех операции, НАТО отнюдь не продемонстрировало тесного единства в своих рядах и показало неспособность в отсутствие явного американского лидерства добиться намеченных целей в короткий срок. Великие в прошлом европейские державы – Франция и Великобритания потратили около восьми месяцев для того, чтобы дистанционно разгромить слабого противника у самой границы зоны ответственности НАТО. Правда, потери союзников при этом были нулевыми.
Долговой кризис в странах Европейского союза привел к размежеванию и перегруппировке сил внутри ЕС. Великобритания отказалась от более тесной интеграции в Евросоюзе и фактически встала в оппозицию не только зоне евро, но фактически всей континентальной Европе. На Европейском континенте тем временем отчетливо выявилась руководящая роль Германии при очевидно вспомогательной роли Франции. Вокруг ФРГ складывается ядро стран со стабильными финансами – преимущественно из Северной и Центральной Европы, в то время как Южная Европа попадает не только в финансовую, но и в политическую зависимость от этого ядра. Это самое серьезное изменение на континенте после распада СССР и балканских войн 90-х годов.
Бурлящий регион
Важнейшим итогом уходящего года стало пробуждение арабского мира. Оно привело к свержению умеренно-авторитарных, ориентированных на США и Европу режимов в Египте и Тунисе, а также режима «замирившегося» с Западом после 2003 года Муамара Каддафи в Ливии. В первых двух странах к власти – через выборы – идут исламистские силы. Ключевое значение для региона имеет Египет. Хотя египетская армия, верхушка которой тесно связана с коллегами из США, сохраняет проамериканскую ориентацию, будущее правительство страны, вероятно, будет дистанцироваться от Соединенных Штатов в палестинском и иранском вопросах. Вашингтону придется, видимо, смириться с этим и даже продолжать оказание крупной помощи Каиру в обмен на обещание египтян сохранять мир с Израилем.
В противоположность формально-республиканским светским режимам в трех государствах Северной Африки, которые пали под ударами народных восстаний, консервативные монархические режимы стран Персидского залива, прежде всего Саудовской Аравии, продемонстрировали устойчивость. Восстание в Бахрейне подавлено военной силой при помощи саудовской интервенции. В Эр-Рияде произошла смена наследника престола и вскоре, вероятно, предстоит смена короля, причем новый монарх будет более консервативен, чем нынешний. На правителей этой части арабского мира большое впечатление оказала легкость, с которой администрация США отозвала поддержку своего давнего союзника – президента Египта Хосни Мубарака. Саудовцы, сохраняя союз с американцами, понимают, что они не могут полностью полагаться на Вашингтон, и готовятся вести собственную игру.
Важной частью этой игры стала обострившаяся борьба между Саудовской Аравией и Ираном за региональное преобладание. Практически полный вывод американских войск из Ирака высветил слабость позиций США в этой стране и нестабильность созданной там Вашингтоном политической конструкции. Возобновившееся противоборство между иракскими шиитами и суннитами способствует превращению Ирака – наряду с малыми странами Персидского залива и Сирией – в площадку ирано-саудовского соперничества. Перспектива территориального распада государства по религиозно-этническому признаку, о которой говорили в середине 2000-х годов, вновь становится актуальной.
Постепенно разгорающаяся гражданская война в Сирии открыла другую перспективу – дестабилизации одного из ключевых вместе с Египтом участников арабо-израильского процесса, а наравне с этим – возобновления вооруженного конфликта с Израилем и гражданской войны в Ливане. Давление Запада, арабских монархий Персидского залива и Турции на сирийского президента Башара Асада, чтобы заставить его уйти и установить в Дамаске дружественный Западу режим, который разорвал бы связи с Ираном, оказалось пока недостаточным. Сменить власть в стране не удалось. Противники Асада в отличие от недругов Каддафи не смогли создать плацдарм для военной интервенции по ливийскому образцу. Позиция, занятая Россией и Китаем, не позволила США и европейским странам добиться однозначного осуждения режима Асада в Совете Безопасности ООН.
Дестабилизация Сирии и Ирака сказывается на Иордании, традиционном союзнике США на Ближнем Востоке. На устойчивость хашимитского трона влияют также ситуация на Западном берегу реки Иордан, где Израиль отказывается идти на уступки палестинцам, стремление палестинского руководства в Рамалле выйти из тупика, провозгласив независимое государство на территории, реально контролируемой Израилем, и более радикальная позиция правительства ХАМАСа в Газе и ливанской организации «Хезболла». Помимо Иордании в уязвимом положении с точки зрения внутренних процессов оказались Марокко (еще прозападное королевство) и Алжир. Наконец, самая большая по территории арабская страна – Судан – лишилась в 2011 году части своей территории, образовавшей после референдума независимое государство – Южный Судан.
Нарастающее соперничество
О смещении центра мировой экономики, политики и стратегии в регион Азии и Тихоокеанского бассейна (АТР) говорили уже несколько лет. В 2011-м руководство США фактически обозначило АТР в качестве важнейшего для Соединенных Штатов района мира. Программные заявления президента Барака Обамы и госсекретаря Хиллари Клинтон, подкрепленные усилиями американской дипломатии и военно-политической стратегии, свидетельствуют: США сместили акценты в отношениях с Китаем. Если на протяжении двух десятилетий после окончания холодной войны американское руководство делало упор на сотрудничестве с Пекином, рассматривая военную мощь США в основном как страховочное средство, то теперь мягкое сдерживание Поднебесной становится сердцевиной официального подхода Вашингтона к отношениям с КНР.
США укрепляют союзнические отношения с традиционными партнерами – Японией, Австралией, Таиландом, Филиппинами, развивают стратегическое сотрудничество с Индией, которая в свою очередь крайне обеспокоена ростом китайской мощи, делают ставку на отношения с Индонезией, налаживают военно-политические связи с бывшим противником – Вьетнамом и стремятся вытеснить влияние Китая из Бирмы. Вашингтон открыто поддерживает страны Юго-Восточной Азии в их стремлении решать спорные вопросы с КНР в Южно-Китайском море коллективно, а не на двусторонней основе, как хочет Пекин.
Со своей стороны Китай закрепил в 2011 году новые элементы в своей внешней политике, свидетельствующие, что пекинское руководство намерено отказаться от «низкого профиля» в международных делах, будет более твердо отстаивать национальные интересы страны и наращивать для этого не только экономическую, но и военную мощь. Демонстрация ранней версии самолета пятого поколения ВВС КНР и первые ходовые испытания будущего авианосца китайских ВМС указывают на нарастание военно-технического соперничества в западной части Тихого океана. Влияние военных кругов на выработку внешнеполитической стратегии и тактики Китая очевидно повысилось.
Две ядерные проблемы
Наибольшую непосредственную угрозу миру и международной безопасности, однако, сегодня представляет ситуация на Среднем Востоке и в Южной Азии. Иран, по-видимому, сумел оправиться от ударов, нанесенных ему в ходе тайной войны США и Израилем, и существенно продвинулся в создании собственного ядерного оружия. По официальным оценкам Пентагона, Тегеран может обзавестись ядерным оружием уже в 2012 году. Успехи Ирана были отмечены в докладе МАГАТЭ, который рассматривается в США и странах НАТО как авторитетное международное подтверждение военных целей иранской ядерной программы.
Тайная война разведок и диверсионных групп, «война слов» на политическом уровне, обвинения в адрес Ирана в подготовке покушения на посла Саудовской Аравии в Вашингтоне создали по существу предвоенный психологический фон. Понимая, что военные удары неспособны решить ядерную проблему Ирана и последствия войны с этой страной затмят любые выгоды от ударов по иранским объектам, США балансируют на грани войны, а в Израиле фактически обсуждается вопрос о существовании еврейского государства.
Между тем наиболее опасно ядерная проблема стоит не в Иране, а в соседнем Пакистане. В 2011 году начался «развод» между Исламабадом и Вашингтоном. Пакистанские военные, в последнее время отличающиеся растущим антиамериканизмом, крайне болезненно восприняли то, как США организовали и осуществили уничтожение Усамы бен Ладена. Инцидент, в ходе которого американцы обстреляли пакистанских военнослужащих и убили 24 из них, стал, по-видимому, точкой невозврата в отношениях двух давних союзников. Гражданское правительство Пакистана, настроенное гораздо благожелательнее по отношению к Америке, теряет влияние. В стране, существенно увеличившей в последнее время свой ядерный арсенал, растут религиозный радикализм, антиамериканизм и роль военных, продолжающих видеть главного противника в Индии.
В Афганистане идет обратный отсчет времени, оставшегося до формальной передачи ответственности от НАТО и США правительству этой страны. Фактически отсчет пошел перед уходом сил западной коалиции, ожидаемым в 2014 году. Ситуация в Афганистане развивалась в 2011-м без особого драматизма, но при негласном понимании, что с уходом американцев «ответственность за безопасность» и власть в стране перейдут не к правительству Хамида Карзая, а к талибам.
В Ираке американцы еще раз подтвердили известное: уход их войск из того или иного региона создает неменьшие проблемы, чем их приход туда. К выводу войск США и НАТО из Афганистана уже активно готовятся соседи, включая страны Центральной Азии, и их союзница – Российская Федерация. Сама Россия в 2011 году добилась редкого достижения: впервые за 20 лет реально заработало интегративное объединение постсоветских стран – Таможенный союз РФ, Казахстана и Белоруссии. О его перспективах и геополитическом прогнозе на 2012 год – в следующей статье.
Дмитрий Тренин, директор Московского центра Карнеги
Опубликовано в выпуске № 2 (419) за 18 января 2012 года