Зачем США на Украине?
США сделали себя центральной фигурой на украинском поле боя, пишет Claremont Review of Books. Они толкают Украину к победе, за которую заплатят "невообразимую цену". Предрекая России крах, США сами же и оказались на его грани.
Америке приходят крутые счета за десятилетия так называемого продвижения демократии.
24 марта, через месяц после того, как российские танки пересекли границу Украины, Белый дом Байдена призвал партнеров Америки (так теперь называют ее союзников) в цивилизационный крестовый поход. Американская администрация заявила о своей поддержке тех, кто пострадал от спецоперации России. Особенно "уязвимых групп населения, таких как женщины, дети, лесбиянки, геи, бисексуалы, трансгендеры и интерсексуалы (ЛГБТКИ+) и лица с ограниченными возможностями". В полдень того же дня госсекретарь Энтони Блинкен написал в Твиттере об "огромных, беспрецедентных последствиях", которые американские санкции навлекут на Россию, и заявил, что экономический "крах" Москвы неизбежен.
Никогда официально невоюющее государство не было так плотно вовлечено в конфликт, как это произошло с США. Россия и ее сторонники утверждают, что попытка Америки превратить Украину в вооруженный до зубов антироссийский плацдарм — это в первую очередь как раз то, из-за чего и начался этот военный конфликт. Даже те, кто отвергает эту точку зрения, согласятся с тем, что Соединенные Штаты сделали себя в нем центральным игроком. Америка придерживается трехзвенной стратегии, направленной на то, чтобы нанести поражение России всеми средствами, кроме прямого участия в боевых действиях, что, конечно же, повышает риск того, что в конце концов Соединенные Штаты все же вступят в конфликт. Одно из этих звеньев — современное вооружение, которое США поставляют Украине. <...> Второе звено — экономические и финансовые санкции. С помощью Западной Европы Вашингтон использовал свой контроль над узкими местами глобального рынка, чтобы разорить россиян в надежде наказать всю Россию. И наконец, США стремятся сплотить народы мира для цивилизационной войны против врага, чей традиционализм, если и не составляет всего его зла, то, по крайней мере, является его символом.
Было бы глупо сейчас делать однозначные ставки против Соединенных Штатов, могущественного мирового гегемона с военным бюджетом в 12 раз больше, чем у России. И все же что-то идет у Америки совсем не так. Военное упорство России было ожидаемым — ведь изматывание врага и нанесение поражения более технологически продвинутым армиям были отличительной чертой русской цивилизации на протяжении 600 лет. Но ведь и антироссийские экономические санкции вовсе не привели к коллапсу экономики России, по поводу которого так злорадствовал Блинкен. Даже наоборот: они привели к росту цен на энергоносители, которые Россия продает по всему миру, укрепили рубль и угрожают западноевропейским союзникам Америки зимними обморожениями, всеобщим дефицитом и тяжелой рецессией. Цивилизационная война нашла мало сторонников за пределами самых богатых частей Запада, где подают кофе латте. Более того, вызванная ею "цивилизационная самооборона", наверное, и стала одной из причин, по которой Индия, Китай и многие другие большие развивающиеся страны демонстративно отказываются разрывать экономические связи с русскими.
Уже в течение многих лет в Европе наблюдались признаки того, что на континент вот-вот опустится новый железный занавес. В 2008 году США объявили о планах принять некоторые небалтийские республики бывшего Советского Союза, в частности Украину и Грузию, в НАТО и таким образом включить их в сферу американского влияния. Если Украина победит в этом нынешнем военном прокси-конфликте, ведущемся ее руками в пользу Америки, то США в некотором смысле добьются успеха. Но это может быть достигнуто почти невообразимой для них ценой. Их "пиррова победа" разрушит до основания международную экономическую архитектуру, на которой зиждется контроль Америки над глобальными рынками (и их способность относительно безопасно управлять гигантским дефицитом национального бюджета). Она подтолкнет скорую "свадьбу" России и Китая, бросив самую богатую природными ресурсами страну на планете в объятия самого опасного противника Запада. Если же Украина потерпит неудачу, то украинская политика администраций Буша, Обамы, Трампа и Байдена будет причислена к числу самых катастрофических внешнеполитических ошибок в американской истории.
Провоцирование России
Есть в основном два противоречащих друг другу объяснения того, как Соединенные Штаты оказались в таком положении — прагматически-реалистическое и морально-психологическое. Первое было выдвинуто профессором международных отношений Чикагского университета Джоном Миршаймером. Этот известный ученый скептически относится к идеалистическим крестовым походам, таким как поход на Ирак, в который Джордж Буш втянул страну в 2003 году. Он также категорически не согласен с расхожей идеей о том, что "вечные моральные обязательства" Америки абсолютно превосходят ее национальные интересы. Пример такой девиации он видит в союзе США с Израилем, который Вашингтон лелеял наперекор всему в течение десятилетий. По мнению Миршаймера, американская стратегия "продвижения прав человека и демократии" с момента окончания холодной войны кажется в значительной степени глупой и обреченной на провал. С одной стороны, архитекторы этой политики, конечно не уважают Миршаймера — советники Буша и Трампа не меньше, чем советники Обамы и Байдена. С другой стороны, Миршаймер в течение двух десятилетий после вторжения Соединенных Штатов в Ирак в своих заключениях гораздо чаще был прав, чем ошибался. Миршаймер уже почти десять лет излагает свое объяснение украинского конфликта в переполненных лекционных залах. Одно его выступление в Чикаго в 2015 году, было размещено на YouTube и просмотрено 27 миллионов раз. Вот его основные тезисы.
"Демократический" импульс, кульминацией которого стала война в Ираке, не закончился с иракским провалом. Американские дипломаты и военные эксперты все еще пытались "распространять демократию" в мире даже в последние дни администрации Буша. Ключевой момент, по мнению Миршаймера, наступил на саммите НАТО в Бухаресте в 2008 году, когда американская делегация выступила с заявлением о том, что и Украина, и Грузия "станут" членами НАТО. И канцлер Германии Ангела Меркель, и президент Франции Николя Саркози предупредили администрацию Буша о последствиях. "Я была совершенно уверена... что Путин просто так этого не оставит, — позже объясняла Меркель. — С его точки зрения, это было бы объявлением войны".
Гораздо больше американцев, чем осмелились высказаться по этому поводу, чувствовали то же самое. Миршаймер цитирует Уильяма Бернса, тогдашнего посла США в Москве, ныне директора ЦРУ при президенте Байдене. Бернс написал служебную записку госсекретарю Кондолизе Райс:
Вступление Украины в НАТО — самая яркая красная черта для всей российской элиты (а не только для Путина). За более чем два с половиной года бесед с ключевыми российскими игроками, от каких-то оракулов в темных закоулках Кремля до самых резких либеральных критиков Путина, я так и не нашел никого, кто рассматривал бы Украину в НАТО как не что иное, как прямой вызов России. НАТО будет рассматриваться как бросающая Москве стратегическую перчатку. И сегодняшняя Россия ответит. Российско-украинские отношения войдут в состояние полной заморозки. Это создаст благодатную почву для российского вмешательства в дела Крыма и Восточной Украины.
У России никогда не было недостатка в поводах для вмешательства в дела Украины. Украинцы — древний народ. Но, как и курды, они всегда были опасны для соседей и на протяжении большей части своей современной истории не смогли создать настоящее государство. При коммунизме Украина стала одной из советских социалистических республик. Это была только "административная государственность", а не реальный суверенитет. Тем не менее это было лучше, чем то, что они получили в последнее десятилетие XX века после падения коммунизма. Уровень жизни в стране тогда упал на 60%. Коррупция достигла беспрецедентного для Европы размаха.
Культурные и цивилизационные границы между Россией и Украиной всегда были размыты. Это одновременно и братские народы, и заклятые враги. Это государства, для которых, как представляется и был придуман дихотомизм (совмещение несовместимых понятий) "друзья-враги". Во многих частях Украины, особенно на Крымском полуострове с его портами и многовековыми российскими военно-морскими базами, а также в восточном угледобывающем и промышленном районе, называемом Донбассом, люди чувствуют себя гораздо более русскими, чем украинцами. В 1944 году Сталин усложнил ситуацию (или, по его мнению, упростил ее), когда депортировал вглубь России татар-мусульман, живших в Крыму веками. Русский язык на протяжении поколений был языком общения, торговли и культуры на Украине, хотя его публичное использование запрещено с 2014 года.
Тот год вообще был переломным. Украинские дипломаты тогда вели переговоры о заключении "соглашения об ассоциации" с Европейским Союзом, которое привело бы к более тесным торговым отношениям между двумя сторонами. Россия превзошла ЕС со своей собственной сделкой, которая включала льготы для Украины на сумму 15 миллиардов долларов. Президент Виктор Янукович подписал ее. Протесты, за которыми стояли США, вспыхнули на главной площади Киева, Майдане, и в городах по всей стране. К тому времени Америка потратила 5 миллиардов долларов на то, чтобы повлиять на политику Украины, согласно выступлению в 2013 году официального представителя Госдепартамента Виктории Нуланд. Россия теперь рассматривала эти действия американских властей как финансирование подрывной деятельности и путча. Как и любое украинское правительство после окончания холодной войны, правительство Януковича было коррумпированным. Но в отличие от многих из них оно было избрано законно. Когда в результате стрельбы возле Майдана в Киеве погибли десятки протестующих, Янукович бежал из страны, а Соединенные Штаты сыграли центральную роль в создании нового правительства.
Вмешательство в жизненно важные интересы России у ее порога оказалось сопряженным с гораздо большими опасностями, чем болтовня о демократии. Вместо того чтобы превратить русскоязычный и пророссийский регион Крым из российской военно-морской цитадели в американскую, Россия заняла его. Глагол "взяла", возможно, даже лучше, потому что в результате тогдашней российской операции в Крыму не было человеческих жертв. Независимо от того, было ли это реакцией на угрозу американского вытеснения России с полуострова или неспровоцированным "взятием", ясно одно: с точки зрения России, потенциальная передача Крыма Украиной НАТО представляла в 2014 году более серьезную угрозу ее выживанию, чем, например, исламский терроризм, который угрожал Америке в 2001 или 2003 годах. Понимая, что Россия ответит соответствующим образом на любую попытку вернуть полуостров Украине, европейские и черноморские соседи России с тех пор склонны относиться к Крыму как к де-факто части России. Так же, по большей части, делают и Соединенные Штаты. Минские соглашения, подписанные Москвой и Киевом, должны были гарантировать определенную языковую и политическую автономию цивилизационно русскому Донбассу. (Россия называет нарушение этих договоренностей поводом для спецоперации.).
Любой, кто наблюдал за первым импичментом Трампа в 2019 году, знает, что политика США в отношении Украины — и персонал, проводящий ее, — по своей сути не изменились между администрациями Обамы и Трампа. Благодаря стабильным поставкам оружия и военного ноу-хау несостоявшееся государство 2014 года, "крышуемое" разрозненными группой хулиганов и спонсируемое олигархами, к 2021 году превратилось в третью по величине армию в Европе, полностью совместимую с армией США. Украина с четвертью миллиона человек под ружьем уступала по численности вооруженных сил только Турции и России.
Настоящий водораздел в военно-политической стратегии США в отношении Украины ясно обозначился не с приходом Трампа, а с его уходом. В первые недели 2021 года Джо Байден обязал свою администрацию проводить значительно более агрессивную политику в отношении Украины. 10 ноября прошлого года Блинкен подписал "стратегическое партнерство", которое не только подтвердило намерение администрации Буша принять Украину в НАТО, но и вновь открыло спорные вопросы суверенитета, включая вопрос о стратегически важном, цивилизационно российском Крыме.
Это практически-реалистическое объяснение Миршаймером последних украинских событий завершается скрытым вопросом: как вы думаете, что должна была сделать в этих обстоятельствах Россия?
Путин и американские партийные дела
Есть, конечно, и другое, морально-психологическое объяснение, выдвинутое администрацией Байдена и ее защитниками. Он отличается от версии Миршаймера не столько фактами, сколько распределением "моральной вины". С этой точки зрения толчком к спецоперации стало не окружение Америкой России, а "неправильное" поведение российского президента Владимира Путина.
Конечно, нет ничего плохого в том, чтобы сосредоточить внимание на Путине. С момента прихода к власти в 2000 году он стал одной из главных политических фигур нашей эпохи. С одной стороны, ему удалось если не победить полностью мафиозные кланы, взявшиеся за "приватизацию" советской экономики при Борисе Ельцине, то как минимум ослабить их власть над государством и сделать их в некоторой степени подотчетными перед законом. Лидеры Украины такого не смогли добиться от слова "совсем". Путин возродил экономику страны, в которой ожидаемая продолжительность жизни упала до уровня Бангладеш, и в течение многих лет направлял развитие России, которая во многих отношениях стала гораздо свободнее, чем на протяжении всего предшествующего столетия. С другой стороны, это была Россия, в которой на врагов режима нападали и убивали как дома, так и за границей. <...>
У Путина определенно были причины желать, чтобы Украина осталась в сфере влияния России. Но в большинстве западных анализов о том, что привело к российской спецоперации на Украине, эти причины представлены как психопатологические, а не геостратегические. <...> Он хочет воссоздать Советский Союз. Или Российскую царскую империю. Он едет на лошади с голой грудью. "Он получает народную поддержку, потому что его считают сильным человеком, — написал Фрэнсис Фукуяма в своем блоге в марте. — Что он может предложить, когда продемонстрирует некомпетентность и лишится своей силы принуждения?" "Он был очень сексистским по отношению ко мне", — вспоминала Хиллари Клинтон в интервью Financial Times. В нем же она объясняла скептицизм Генри Киссинджера в отношении политики администрации Байдена по Украине замечанием: "Он так дорожит своими отношениями с Путиным". На Капитолийском холме Путин стал символом и предлогом для партийных политических маневров, особенно в связи с расследованием спецпрокурора Мюллера предполагаемого сговора между Россией и предвыборной кампанией Трампа в 2016 году.
Но самое худшее в этом морально-психологическом подходе к российско-украинским делам то, что он порождает плохое внешнеполитическое мышление. Из этого следует, что если все объяснять только личностью Путина, то украинский конфликт на самом деле ни о чем — по крайней мере, ни о чем политическом. А если конфликт ни о чем, то не надо и думать, что его вызвало и куда он может пойти.
Мало кто обращал внимание на то, как стремительно развивалось украинское общество после протестов на Майдане. В недавнем интервью журналу New Left Review социолог Владимир Ищенко описал недавно возникший силовой блок, объединяющий украинских олигархов, финансируемые Западом фонды и украинских националистов. Последние выступают за разрыв Минских соглашений и вырывание российских корней из украинской общественной жизни и культуры, оставляя Украине только жесткую форму политкорректности. После 2014 года, по словам Ищенко, "широкий спектр политических движений, поддерживаемых значительным меньшинством, а иногда даже большинством украинцев, — суверенисты, государственники, антилибералы, левые — были все смешаны вместе и названы „прорусскими“, потому что они бросили вызов господствующим прозападным, неолиберальным и националистическим дискурсам в украинском гражданском обществе". Те, кто придерживается таких взглядов, часто чувствовали себя изгнанными из общественной жизни.
Президент Украины Владимир Зеленский, который сегодня является символом решительного антироссийского сопротивления, сам претерпел трансформацию. Влиятельный украинский актер и телепродюсер, он одержал победу в 2019 году, пообещав сделать жизнь дружественного России востока Украины терпимой. По словам Ищенко, его популярность быстро пошла на убыль, и вскоре после инаугурации Байдена Зеленский начал подвергать цензуре русофильские каналы, веб-сайты и блоги.
В течение многих лет Алексей Арестович, молодой эрудит, который входит в число самых словоохотливых советников Зеленского по вопросам политики, выдвигал идею о том, что конфликт с Россией неизбежен и что он может быть даже в интересах Украины. Арестович считает, что у Путина есть долгосрочный план воссоздания чего-то вроде Советского Союза, и что "если мы не вступим в НАТО, нам конец". В 2019 году он сказал в интервью, что "ценой нашего вступления в НАТО будет серьезный конфликт с Россией".
Выяснение того, насколько масштабной будет этот конфликт, и является ключом к пониманию того, что Западу следует делать дальше.
Стержень истории
Те, кто выступает за более активную роль Запада в поддержке Украины, часто формулируют свою позицию в форме вопроса: раз Путин получит контроль над Украиной, почему он должен на этом останавливаться? На этот вопрос есть простой ответ: потому что он что-то знает об истории и умеет считать. <...>
Полтава, Севастополь, сражения с Германией на пути немцев к Сталинграду и Курску... Украина всегда была потенциально самым опасным местом на Земле. Как писал стратег Хэлфорд Маккиндер на рубеже XX века, "европейская цивилизация в самом прямом смысле является результатом вековой борьбы против азиатского вторжения". Украина — это место, где эти вторжения могут быть остановлены сочетанием широких, пригодных для обороны рек и огромных человеческих ресурсов для формирования армий. Войны, которые велись на Украине, как правило, были мировыми войнами. Вот почему Маккиндер назвал эту часть мира "географическим стержнем истории". Бывший госсекретарь Збигнев Бжезинский использовал ту же метафору "стержня" для описания Украины в своей книге "Великая шахматная доска" (1997), вышедшей после окончания холодной войны. "Без Украины, — писал он, — Россия перестает быть евразийской империей".
Уменьшение размеров России, по-видимому, является главной целью Америки в этом конфликте. Но это очень рискованно. Те западные лидеры, которые стремятся привести Европу к воротам Москвы, иногда кончали тем, что впускали воинов евразийских степей на улицы Парижа и Берлина.
Более века Соединенные Штаты вступали в мировые конфликты как tertius gaudens — "третий радующийся" (третье лицо, извлекающее пользу из борьбы двух противников). После того, как два противника обескровят и измотают друг друга, можно добиться больших преимуществ с относительно небольшими затратами крови и ресурсов. В данном случае США вносят весь свой вклад в военные усилия Украины в виде ресурсов, а не крови. Вдобавок к вооружению и обучению украинских военных, осуществлявшихся США на протяжении всех последних восьми лет, только за шесть месяцев этого года Америка предоставила Украине передовое вооружение на сумму 50 миллиардов долларов. С начала спецоперации Соединенные Штаты также предоставляют разведывательную информацию с целеуказанием для ударов ракет и беспилотников по российским центрам военного управления и ракетных атак на российские корабли.
Американская военно-политическая линия на Украине сопряжена с очевидными моральными искушениями. Традиционно опасности в понимании государственных деятелей должны быть связаны с категориями совести, чтобы удержать лидеров от проявления чрезмерности. Любой государственный деятель, стремящийся доминировать в мире, грабить или учить другие народы, рано или поздно сталкивается с вопросом, сколькими сыновьями своей страны он готов пожертвовать ради этой цели. В течение последней четверти века Соединенные Штаты были в состоянии вести достаточно крупные войны, которые не подвергали их молодежь чрезмерной опасности. Примечательна в этом отношении единственная после Второй мировой войны межгосударственная война на европейском континенте. Косовская война 1999 года была американской воздушной кампанией против Сербии, у которой не было надлежащей системы противовоздушной обороны. Американские бомбардировщики безнаказанно могли наносить удары по Белграду в течение нескольких недель. Страна, которая может вести войны на этих условиях, имеет право вести войны практически из-за чего угодно.
Однако украинский конфликт в этом отношении особенный. Иммунитет Америки от реальной опасности может быть иллюзорным. Технологический прогресс незаметно размыл давнее различие между поддержкой вооруженных сил союзников и вступлением в боевые действия в качестве их непосредственного участника. В июне США начали поставлять Украине РСЗО компьютерного наведения M142 HIMARS, что до предела обострило проблему. Значение новейших технологий в поражающей способности оружия возросла до такой степени, что роль "человека-воина", условно говоря, становится незначительной. Ведь когда-то встреча с мечом была встречей с воином-меченосцем. Поражение стрелой — столкновением с несколько более далеко расположенным лучником. Но поражение ракетой M31, выпущенной из пусковой установки HIMARS, — это столкновение с General Dynamics. Таким образом, в этих ракетных ударах HIMARS именно Соединенные Штаты, а не Украина, стали противником России на поле боя.
Предложение генерального директора SpaceX Илона Маска в начале спецоперации предоставить украинцам систему спутниковой связи его компании Starlink в военных целях было воспринято в западной прессе чуть ли не как акт филантропии. В июне политолог Ян Бреммер назвал SpaceX, Microsoft и Google "практически воюющими сторонами" и даже выразил восхищение миром, который они создают, заметив, что у корпораций и банков есть "чертовски намного больше" влияния на то, каковы будут глобальные взгляды на климат, чем у любого правительства. Но этот дивный новый мир не будет стабильным. "Практически воюющая сторона" — это законная военная цель. Сообщается, что в Китае Народно-освободительная армия изучает "мягкие и жесткие методы поражения" для уничтожения системы Starlink. Более того, если какое-либо надгосударственно образование (корпорация, компания, фонд и т.п.) оказывает "чертовски намного больше влияние" на вопросы политики, чем любое правительство, то такая компания или концерн и является правительством, как бы вы его ни называли. И, скорее всего, гораздо более опасным и безответственным правительством именно из-за того, что оно способно притворяться чем-то другим. Здесь куча вопросов, которые даже не поднимались, а не то чтобы решались.
Новая экономическая война
Американские политики выбрали нынешний момент, чтобы запустить "новую систему ведения экономической войны", которая, как они ожидают, будет столь же эффективной, как военные действия на поле боя, но не вызовет ужасов, присущих им.
США прекратили весь российский импорт энергоресурсов и призвали своих европейских союзников — пока с ограниченным успехом — сделать то же самое. Весь пакет санкций рассчитан на беспрецедентную разрушительность. Заместитель министра финансов США Адевале Адейемо, уполномоченный администрации по санкциям, говорит, что приказ президента Байдена состоит в том, чтобы "убедиться, что мы наносим России максимальный ущерб, ... ухудшая ее возможности по производству энергии", чтобы "еще больше лишить ее ресурсов, необходимых ей для ведения той военной спецоперации, которую она ведет сегодня". Министр экономики Франции Брюно ЛеМэр добавляет: "Мы спровоцируем крах российской экономики".
Санкции неизменно наносят наибольший ущерб не лидерам общества, а простым людям. В режиме санкций лишение людей "ресурсов", как выразился Адейемо, обычно осуществляется путем организации голода. И точка! Вот почему в мировой истории и стратегии блокады традиционно считаются военными действиями. Если что-то и есть эффективнее оружия, то это просто более эффективное оружие. Чтобы санкции работали результативно, они должны быть наложены на страну, которая достаточно демократична, чтобы ее население могло вызвать дискомфорт у правительства, на которое они направлены. Это население не должно быть склонно к рефлексивному патриотизму, иначе санкции приведут к обратным результатам и укрепят боевой дух врага. Эти практические дилеммы и моральные парадоксы возникают снова и снова всякий раз, когда предлагаются санкции, будь то против Кубы, Ирана или Ирака.
А вот что нового и безрассудного в нынешних американских антироссийских санкциях, так это та угроза, которую они представляют не для России, а для самих Соединенных Штатов. Администрация Байдена злоупотребляет — и тем самым подрывает — положение Америки как хранителя мировой экономики.
Финансовое оружие, как и оружие поля боя, меняется по своей природе по мере того, как оно становится более технологически совершенным. Раньше было невозможно ввести жесткое финансовое эмбарго. Но теперь такое оружие существует. Однако Соединенные Штаты, не прошедшие должной подготовки по обращению с ним, размахивают им, как пьяный в баре. В мае по настоянию американцев Россия была отрезана от частной, но универсальной брюссельской системы SWIFT, которая за последние 50 лет стала магистралью международных банковских переводов и платежей. Позже в том же месяце министерство финансов под руководством Джанет Йеллен заморозило все платежи России американским держателям облигаций, а в конце июня объявило Россию банкротом. Это не более чем пустой административный акт, по существу являющийся регулятивной уловкой, которая не портит реальную кредитоспособность России, но портит репутация Соединенных Штатов как добросовестного нейтрального регулятора мировой экономики.
США первыми из семи западных стран заморозили валютные резервы российского центрального банка — примерно 284 миллиарда долларов. Подобные вещи делались и раньше: Соединенные Штаты замораживали валютные активы Ирана после революции 1979 года, а через два года освободили большую их часть. (Определенная сумма оставалась замороженной до "сделки с Ираном" Барака Обамы в 2016 году.). После отступления США из Афганистана в 2021 году администрация Байдена заморозила резервы страны на 7 миллиардов долларов, а затем выделила половину из них в качестве пула, который можно было использовать в исках о возмещении ущерба, связанных с терактом 11 сентября 2001 года во Всемирном торговом центре.
А вот меры против России носят вообще беспрецедентный характер. И президент Байден, и госсекретарь Блинкен заявили о своей готовности завладеть этими сотнями миллиардов, чтобы "восстановить Украину". Соединенные Штаты долгое время жили за счет "непомерной привилегии" своей резервной валюты и своей роли глобального регулятора первой инстанции. Ни одна из этих американских ипостасей не проживет долго, если США будут управлять мировыми активами такими бандитскими способами.
Несмотря на наличие в высших эшелонах власти в Америке таких банкиров, как Адейемо, администрация Байдена, похоже, забыла об этом. Вашингтону кажется, что Россия просто смирится с оскорблениями и неудобствами, которым ее подвергают. Но даже если бы у России была самая покладистая воля в мире, она не может пойти на это. После того, как ее долларовые резервы были конфискованы, и она была отрезана от всех средств перевода денег и выплаты долгов в долларах, Россия потребовала оплаты в рублях от стран, в которые она экспортирует газ. Европейские члены G7 — клуба богатейших западных демократий — назвали это требование "неприемлемым" и охарактеризовали его как "милитаризацию" торговли энергоресурсами. Но как может Россия принимать платежи в валюте, которую ей нельзя тратить? Европа быстро и тихо согласилась с российскими требованиями.
Люди, которые определяют политику США в отношении Украины, очевидно, оказались неспособными все продумать до такой глубины. Вместо того чтобы проситься обратно в глобальный финансовый порядок, возглавляемый США, русские пытаются построить новый и с новыми партнерами. У них есть шанс его запустить. В своем выступлении на июньском экономическом форуме в Санкт-Петербурге Путин пожаловался, что примерно 10 триллионов долларов, которые любая торгующая страна должна держать в валютных резервах в долларах и евро, обесцениваются на 8% в год из-за инфляции в США. "Более того, — сказал он, — они могут быть конфискованы или украдены в любое время, если Соединенным Штатам что-то не понравится в политике вовлеченных государств". Путин призвал заменить систему SWIFT. "Развитие удобной и независимой платежной инфраструктуры в национальных валютах — прочная и предсказуемая основа для углубления международного сотрудничества", — сказал он. До недавнего времени такой призыв остался бы без внимания. На этот раз так не случилось.
Власть и влияние
Из-за военного конфликта на Украине могут возникнуть многочисленные осложнения и обострения. И этого стоит всерьез опасаться. Но до сих пор самым важным всемирно-историческим последствием военного конфликта была неспособность Соединенных Штатов сплотить критическую массу того, что они привыкли называть "мировым сообществом", чтобы дать отпор России против созданной американцами мировой системы.
Та великая страница истории, которая разворачивается на наших глазах, является исполнением того предсказания, которое люди делали на протяжении целого поколения: сила и влияние смещаются от Соединенных Штатов и Европы к Азии. В 1990-е годы, когда США навязывали свою волю Ираку и Косово, "Большая семерка" составляла 70% мировой экономики. Сегодня это только 43%. Индия и Китай являются гигантскими экспортными рынками для российской нефти и газа. Понятно, почему Россия хочет продавать энергоресурсы в Индию и Китай. Более сложный вопрос заключается в том, почему Индия (неявно) и Китай (явно) поддерживают Россию против того, что американские "прогрессивисты" называют "международным порядком, основанным на правилах".
В 2020 году базирующийся в Гамбурге фонд Кёрбера провел опрос взрослых немцев в возрасте от 20 до 30 лет и обнаружил, что 46% респондентов поддерживают более тесные связи между Германией и Китаем, и только 35% призывают к более тесным связям с Соединенными Штатами. В Италии 36% взрослого населения хотело бы иметь более тесные связи с Китаем по сравнению с только 30%, которое выступает за такие связи с США. Этот разрыв может отражать то, что Соединенные Штаты на международной арене часто воспринимаются как мировой полицейский. Они не только претендуют на свою эксклюзивную роль в ближнем зарубежье России. Восемь лет назад они пригрозили бойкотировать Олимпийские игры в России из-за закона о запрете пропаганды нетрадиционных сексуальных отношений среди несовершеннолетних. Как вы помните, супердержава Китай тогда даже не подумала о таком бойкоте. После Брексита Великобритания пытается скорректировать торговый режим с Ирландией, изложенный в Протоколе по Северной Ирландии. Администрация Байдена и Нэнси Пелоси предупредили Лондон о последствиях, если он это сделает. Индия (другая супердержава) не считает себя вправе вмешиваться в британо-ирландские отношения.
Гарант экономического порядка, Соединенные Штаты ошибочно принимают себя также и за гаранта международного права, способного в любой момент превратить любую страну в международного изгоя. Соперничающие великие державы видят, что Соединенные Штаты активно подрывают их позиции, и иногда они правы. В начале июня The Wall Street Journal освещала попытки министра торговли Джины Раймондо вести переговоры по продвигаемой США так называемой Индо-Тихоокеанской экономической основе для процветания (IPEF) с рядом восточных стран, за исключением Китая. Сообщается, что Соединенные Штаты при этом мало что предлагали своим торговым партнерам, и уж точно не открытие внутренних рынков США. На самом деле, если читать между строк объяснения Раймондо, делегация США была заинтересована не столько в торговом соглашении, сколько в уголовном кодексе, который можно было применить против Китая:
Вместо того чтобы в одностороннем порядке запретить экспорт американских технологий в Россию за ее спецоперацию на Украине, США "убедили 36 других стран согласовать с нами свои собственные экспортные ограничения", — сказала госпожа Раймондо. Это, по ее словам, может стать образцом для IPEF. "Мы собираемся провести полноценные переговоры об экспортном контроле полупроводников. Было бы очень хорошо, если бы несколько стран в этом регионе согласовывали свои действия с нами... Если бы здесь произошло что-то вроде российской спецоперации на Украине, вы могли бы быстро действовать вместе со своими союзниками, как это сделали мы в ситуации с Россией".
Да, Запад "стремительно двинулся" против России, но через полгода эти действия на поверку оказались на удивление неэффективными. Причина в том, что независимо от того, где вы расположите точку опоры и рычаг, Россия, Китай и Индия вместе взятые теперь слишком велики, чтобы Соединенные Штаты могли их поднять. Можно предлагать им какие-то "пряники", чтобы заставить какую-то одну страну разорвать солидарность с двумя другими. Но это было бы глупо. В конце концов, страна, которая позволяет Соединенным Штатам изолировать себя таким образом, увеличивает риск того, что она сама подвергнется кампании разрушения в СМИ и бойкоту, подобной той, которую мы сейчас наблюдаем в отношении России.
Ведь достаточно нескольких слов о положении уйгуров, нескольких тезисов об индуистском национализме, и США смогут запустить всю эту машину экономического разрушения против Китая или Индии. Пекин и Дели это знают. Итальянский писатель Марко Д’Эрамо сообщил, что после телефонного разговора между Байденом и Си Цзиньпином 18 марта один китайский ведущий пошутил, что месседж Байдена был примерно следующим: "Можете ли вы помочь мне сразиться с вашим другом, чтобы я мог сосредоточиться на борьбе с вами позже?"
Попытка изолировать Россию от Pax Americana привела к поразительному и непредсказуемому последствию — возможному основанию альтернативной мировой системы, которая может отнять власть у существующей. Двадцать лет назад при Джордже Буше-младшем Соединенные Штаты устранили иракский фактор сдерживания по соседству с Ираном, в одночасье превратив Иран в региональную державу. В этом году при Джо Байдене Соединенные Штаты подарили Китаю российское экспортное продовольствие и минеральные ресурсы. Мы проявляем поразительную гениальность в выявлении нашего самого опасного военного противника и решении за него его наиболее насущных стратегических задач. Внимание Китая сейчас занято. Джо Байден утверждает, что любые колебания в деле уничтожения России будут восприняты Китаем как зеленый свет для нападения на Тайвань.
Чиновники в американской администрации часто говорят, что Россия сама начала свою спецоперацию на Украине. Хотя в начале этого события это и могло быть правдой, но сейчас Владимир Путин и Россия, которой он управляет, не могут эту спецоперацию остановить. Пока Соединенные Штаты участвуют в вооружении врагов России и разорении ее граждан, и Путин, и вся Россия совершенно правы, полагая, что ведут борьбу за выживание своей страны. Соединенные Штаты, пока менее кроваво, но тоже уже вовлечены в этот конфликт, в который они вступили, но выйти из него сейчас не могут. В данном случае — из ложного страха подорвать международную систему, из которой они черпали свою силу и процветание в течение последних трех четвертей века.
Сейчас ситуация может показаться неподходящим моментом для мира. Но хотя и редко, даже в таких военных конфликтах перспективы мира со временем становятся более благоприятными.
Автор: Кристофер Колдуэлл (Christopher Caldwell) — бывший старший редактор The Weekly Standard, а также постоянный автор статей в Financial Times и Slate. Он старший научный сотрудник Клермонтского института и редактор журнала Claremont Review of Books.