Вашингтон безрассудно стремится к новой холодной войне, но это плохая затея
Стремление правящих элит в Вашингтоне противостоять одновременно России и Китаю не отвечает интересам американских граждан, пишет Washington Post. По мнению автора статьи, США придут в упадок, но не по вине внешних сил.
Катрина ванден Хювел
Когда Китай начал у берегов Тайваня военные учения с боевой стрельбой, смоделировав операцию по "воссоединению силой" в ответ на протокольный визит спикера палаты представителей Нэнси Пелоси, исступленная одержимость обеих партий холодной войной против Китая и России достигла в Вашингтоне новых высот.
"Лидеры обеих партий, — сообщает обозреватель Washington Post Джош Рогин (Josh Rogin), — понимают, что Соединенные Штаты обязаны … и заинтересованы в противодействии врагам Америки как в Европе, так и в Азии". США показали, что могут одновременно бороться с Китаем и Россией, добавляет он. Сенат проголосовал за принятие Швеции и Финляндии в НАТО. За были 95 человек, против — один. Закон о предотвращении вторжения на Тайвань пользуется поддержкой обеих партий. А республиканские и демократические политики наперебой стараются дать Пентагону больше денег, чем он просит.
Холодная война для Америки — это зона комфорта. Последнюю холодную войну мы выиграли. Мы — в белом пальто. Мы — это демократия против авторитаризма. У нас самая большая и самая лучшая армия. Ну кто станет с этим спорить?
Но навязчивые вопросы все же есть. Неужели новая холодная война, в которой мы будем одновременно противостоять России и Китаю, обеспечит американцам подлинную безопасность? Неужели она будет способствовать реализации объявленной президентом Байденом "внешней политики для среднего класса"? А может, большинство американцев предпочитают, чтобы наша страна обуздала свое стремление к зарубежным авантюрам и начала наводить порядок в собственном доме?
Главная угроза нашей безопасности сейчас заключается в погодных катаклизмах, причиной которых являются изменения климата. Уже есть жертвы и разрушения на миллиарды долларов от лесных пожаров, наводнений, эпидемий и засухи. Оспа обезьян напоминает нам, что самые смертоносные удары наносит глобальные пандемии. И забрасывать Пентагон деньгами в такой ситуации бессмысленно. Не лучше ли будет, если поездки специального представителя президента Джона Керри станут привлекать к себе такое же внимание, как спектакль, который устроила Пелоси на Тайване? Бороться с климатическими изменениями и пандемиями без участия Китая и России невозможно, однако после визита Пелоси китайцы официально прекратили все переговоры по этим вопросам.
Внешнеполитическая команда Байдена сосредоточила все свое внимание на создании баз и мобилизации союзников, чтобы взять в кольцо и сдерживать Россию и Китай. Однако украинский конфликт показал военную слабость России. Между тем, из-за санкций мир лишился российского продовольствия, удобрений и полезных ископаемых, которые жизненно важны для всего мира. Экономические ограничения не могли не способствовать глобальной рецессии.
Пентагон называет Пекин "равным по силам противником". Но его сила в экономике, а не в армии. Китай является ведущим торговым партнером для многих стран мира от Латинской Америки до Африки и Азии. Когда после визита на Тайвань Пелоси сделала остановку в Южной Корее, президент этой страны ее не принял. Как мы узнали, президент Юн Сок Ёль был в коротком отпуске и смотрел пьесу в театре. Такое явное пренебрежение со стороны верного союзника, разместившего у себя почти 30 тысяч американских военнослужащих, наверняка является отражением того факта, что Китай — ведущий торговый партнер Южной Кореи. Соединенным Штатам было бы целесообразно сосредоточиться на разработке новых технологий (как это делает Пекин), которые станут определяющей чертой рынков будущего, а не тратить более триллиона долларов на ядерное оружие нового поколения, которое вряд ли когда-нибудь будет применено.
Воскресшие воины холодной войны утверждают, что развертывание американских войск вокруг Китая и России носит оборонительный характер. Но, как отмечает на страницах Foreign Policy Стивен Уолт (Stephen Walt), они игнорируют "дилемму безопасности", которая заключается в следующем. То, что одна страна считает безобидными мерами по укреплению своей безопасности, другая может принять за угрозу. Американские администрации одна за другой заявляли, что Украина "имеет право" на вступление в НАТО, поскольку это мера безопасности, защищающая ее от российской угрозы. Москву также вряд ли могли успокоить заявления Байдена о том, что "Путин не может оставаться у власти", равно как и многолетняя привычка США поддерживать "смену режимов" по всему миру.
Формально Вашингтон признаёт, что Тайвань является китайской провинцией. Но он вооружает остров и усиливает свою военную группировку в Тихом океане. Пелоси назвала свой визит "недвусмысленным подтверждением того, что Америка стоит плечом к плечу с нашим демократическим партнером Тайванем, который защищает себя и свою свободу". Пекин же усматривает в этом посягательство на свой национальный суверенитет, нарушение нашей официальной позиции и провокацию, имеющую целью подстегнуть движение за независимость на Тайване.
Воины холодной войны полагают, что бо́льшая часть мира за нас. Да, наши союзники по НАТО сплотились против России, когда та начала боевые действия на Украине. Но, как сообщает Economist, в странах, которые отказываются вводить против России санкции, проживает две трети мирового населения. Значительная часть развивающегося мира скептически относится к заявлениям США о демократии и основанном на правилах порядке. Из-за этого санкции становятся менее эффективными. Так, с началом спецоперации на Украине Китай на 72% увеличил закупки российской нефти и газа. А еще это отражает укрепление "мягкой силы" Пекина и снижение значимости вооруженных сил США.
Великие державы приходят в упадок главным образом из-за своих внутренних слабостей и неумения приспособиться к новым реалиям. В эпоху опасной межпартийной вражды рефлекторное стремление обеих партий к новой холодной войне являет собой изумительный контраст. Но со старыми привычками новые проблемы не решить. Так вряд ли можно построить динамичную американскую демократию.
