В НАТО отказались уступить России по ЕвроПРО, зато приветствовали претензии Грузии на вступление в альянс
Заседание Совета Россия – НАТО вновь закончилось, по сути, ничем. Хиллари Клинтон отвергла претензии России по поводу строительства системы ПРО, назвав при этом противодействие российских военных неоправданным. А эксперты по итогам заседания призвали говорить с НАТО только языком ультиматума.
В четверг после заседания Совета Россия – НАТО генсек альянса Андерс Фог Расмуссен признал, что стороны не продвинулись в решении проблемы ПРО. И в очередной раз повторил, что система ПРО не направлена против РФ.
Глава МИД России Сергей Лавров в свою очередь констатировал по результатам переговоров, что НАТО «пока не готово к диалогу с Россией по фундаментальным вопросам», в первую очередь по ПРО.
Лавров призвал западных партнеров уважать мнение российских военных экспертов, говорящих о возможности направить систему ЕвроПРО против России. «Когда мы начинаем на фактах показывать, что риски она создает для нас, нам повторяют одно и то же: не волнуйтесь, это не против вас», – добавил Лавров. Например, радар, который планируется разместить в Турции, будет контролировать значительную часть территории России, отметил Лавров.
Под присмотром из Кюреджика
Напомним, в середине сентября Турция и США подписали меморандум о размещении на турецкой территории радиолокационной системы ЕвроПРО. Радар будет развернут в уезде Кюреджик провинции Малатья на юго-востоке Турции. В настоящее время в этом районе расположена РЛС, которая в свое время была сооружена американской стороной, но впоследствии передана турецкой армии.
«Если бы этот радар был нужен для наблюдения за югом, за районом к югу от территории членов НАТО, то такой радар уже существует – он стоит и давно работает, и видит то пространство, откуда, по утверждению американских и натовских коллег, исходит угроза. Когда будет поставлен планируемый радар в Турции, он будет просто дублировать существующий радар, но одновременно с этим дублированием будет видеть очень значительную часть территории России», – сказал Лавров, которого цитирует РИА «Новости».
«Нам нужны четкие гарантии, что развертываемые противоракетные средства не будут работать против нашего стратегического потенциала, не будут иметь соответствующих способностей», – резюмировал глава МИД России.
В частности, «нужны объективные критерии, которые позволят на протяжении всего создания и функционирования этой противоракетной системы убеждаться, что именно источники угроз вне Европы, а не что-либо другое, являются целью этой противоракетной обороны».
«Фазовый адаптивный» ответ
Выступивший на совете следом постпред России при НАТО Дмитрий Рогозин пообещал натовцам «фазовый адаптивный» ответ на развертывание в Европе элементов системы противоракетной обороны США.
«Мы будем закладывать в систему противодействия и преодоления противоракетной обороны те тактико-технические характеристики, которыми, как мы считаем, может обладать натовская система. То есть мы будем с перехлестом отвечать на любую угрозу, связанную с нашей безопасностью», – сказал постпред.
Развертывание ПРО в Европе не оправдывает принятие Россией контрмер, заявила в ответ госсекретарь США Хиллари Клинтон после заседания. По ее мнению, разногласия по поводу ЕвроПРО «не оправдывают принятия Россией военных контрмер. «Мы продолжим работу по реализации проекта ЕвроПРО. Однако это не повод для принятия Россией военных ответных мер», – добавила она.
Союзники Вашингтона и НАТО не допустят, чтобы какая-либо страна наложила вето на проект ЕвроПРО, заявила Клинтон. «Ни один из союзников в НАТО не позволит ни одной стране за пределами альянса наложить вето на решение НАТО защищать себя, создавая противоракетную оборону», – сказала она.
По словам Клинтон, НАТО продолжит реализовывать проект создания системы ПРО для Европы, которая «не будет и не может угрожать российским силам ядерного сдерживания». Как отметила Клинтон, угроза применения баллистических ракет исходит не от России, а из других мест. «Поэтому она не направлена против России, она не в отношении России, а против Ирана и других стран, обладающих и стремящихся к обладанию ракетными технологиями», – сказала госсекретарь США.
Напомним, в среду позицию России по проблеме ПРО начальник Генштаба Вооруженных сил Николай Макаров подробно изложил военным атташе, в том числе представлявшим государства НАТО.
По словам Макарова, уже сегодня размещаемые в Европе элементы ПРО США представляют угрозу для России: «Даже сейчас некоторые элементы противоракетной обороны, создаваемые в том числе в Польше, начинают влиять на наш стратегический ядерный потенциал».
Агрессивный «аспирант»
Готовность НАТО вмешиваться во внутренние конфликты особенно тревожит Лаврова на фоне растущей напряженности в исламском мире. «Нас, честно говоря, очень беспокоит то, что назревает серьезный раскол внутри исламского мира, между суннитами и шиитами», – сказал министр иностранных дел России в целом о проблеме в регионе. По его мнению, если не обратить вспять эту тенденцию, «мы можем оказаться свидетелями очень печальных событий».
Лавров также сообщил, что «откровенно предостерег наших коллег от того, чтобы они опять не подтолкнули вольно или невольно нынешний грузинский режим к повторению чего-то подобного авантюре августа 2008 года».
Он напомнил, что вторжение грузинской армии в Южную Осетию состоялось вскоре после Бухарестского саммита НАТО, на котором Грузии было обещано, что она рано или поздно станет членом альянса.
«Я не имею ни малейшего сомнения, что, учитывая психику Михаила Саакашвили, это сыграло очень важную роль в принятии того безумного, безрассудного решения, которое он принял. Поэтому я выразил надежду, что натовцы будут ответственно подходить к поощрению такого рода событий, как события августа 2008 года», – сказал глава МИДа.
Он объяснил, что речь о Саакашвили зашла потому, что «во вчерашнем коммюнике, которое министры иностранных дел стран альянса приняли, содержится такой термин, как «партнеры, которые стремятся ко вступлению в НАТО», и среди стран, которые этим термином обозначаются, упомянута была и Грузия».
В самом Тбилиси новости из Брюсселя встретили с воодушевлением. Грузия стала «аспирантом НАТО», заявил в четверг вице-премьер, госминистр по европейской и евроатлантической интеграции Георгий Барамидзе. По его словам, это произошло впервые, теперь Грузия упоминается НАТО вместе со странами, стоящими на пути в Североатлантический альянс. «Это специфический термин», – сказал он.
Барамидзе отметил, что Грузия теперь упоминается в ряду стран, получивших План действий по членству. «Это Босния и Герцеговина, Македония и Черногория», – отметил он. «Статус «аспиранта» практически равноценен ПДЧ», – подчеркнул зампред правительства Грузии.
Грузия ПДЧ пока не имеет.
«Языком ультиматума»
Эксперты призвали теперь к большему прагматизму в диалоге с Североатлантическим альянсом. «С НАТО нужно вести сегодня переговоры языком ультиматума», – заявил президент Академии геополитических проблем Леонид Ивашов.
«То, что мы называем сотрудничеством с НАТО, на самом деле таковым не является. Нельзя считать сотрудничеством этот односторонний процесс, когда они наращивают свои мускулы, они двигают свои воинские контингенты, технику к нашим границам, развертывают систему противоракетной обороны, совершают агрессивные действия, по сути дела, уничтожают наших союзников, а мы все делаем вид, что это сотрудничество», – добавил он.
Ивашов назвал происходящее в отношениях с НАТО «не сотрудничеством, а односторонним процессом уступок». «Мы должны действовать несколько по-иному», – добавил он. У России, отметил политолог, имеется опыт «жестких действий в рамках своих интересов». В качестве примера Ивашов привел в том числе так называемый «приштинский бросок» и позицию России по Югославии в конце 90-х годов прошлого столетия. Когда предпринимаются жесткие действия, «тогда они (натовцы) идут на компромисс и на уступки».
«Мы сегодня зарядили заявления и ноты. Серьезные политики на Западе их не читают, а отдают (генсеку НАТО) Расмуссену», – сказал он. Для изменения ситуации в области безопасности «необходимо осознать природу американцев, которые сегодня командуют и в НАТО, и в Европе и которые еще никогда в своей исторической судьбе не уступили более слабому», продолжил Ивашов.
«Они никогда не идут на компромиссы, если противная сторона выступает с позиции слабого партнера», – подчеркнул он. «Поэтому нам нужны серьезные мероприятия, чтобы они восприняли нас на равных», – добавил эксперт. Для этого можно, например, рассмотреть вопрос ПРО на Совете Безопасности ООН как угрозу международному миру, считает он.
«Причем не нужно зацикливаться только на ПРО, нужно рассмотреть угрозу Сирии, уничтожение Ливии, угрозы Ирану. Я думаю, что в этом нас поддержат китайцы», – подчеркнул Ивашов, отметив, что «нужно выпячивать и другие угрозы». «Кто-то нас завел в ложный тупик, что мы считаем, что главная угроза нашей безопасности – это ЕвроПРО. Но помимо ПРО, есть и космический эшелон, развертывается постепенно, есть морская составляющая этой системы. Есть и другие угрозы», – уверен политолог.
«В сложнейшей международной обстановке нет простого ответа на комплекс угроз. Комплексные угрозы можно парировать только комплексом мер, мерами ассиметричного характера, прежде всего невоенными. Вместе с Китаем, вместе с Индией, вместе с исламскими странами и нашими союзниками по ОДКБ», – полагает Ивашов.
В свою очередь заведующий аналитическим отделом Института политического и военного анализа Александр Храмчихин отметил, что «вся эта странная конфронтация носит политический характер». По его словам, поскольку Россия не собирается отказываться от своей позиции предоставления юридических гарантий ненаправленности, «никаких договоренностей не будет достигнуто и в дальнейшем».
«Свою систему ПРО нам надо строить в любом случае, и к американской системе ПРО это не имеет отношения, особенно учитывая то, что это две оборонительные системы, которые в любом случае никак между собой не пересекаются, одна не может быть ответом на другую», – сказал он.
Комментируя высказывания генсека НАТО о том, что РФ не стоит тратиться на дорогостоящие ответные меры, а инвестировать средства с выгодой для российского народа, Храмчихин отметил, что «отчасти он (Расмуссен) прав, но с другой стороны, это не их дело, куда нам тратить свои деньги».
По мнению заместителя директора Института США и Канады, президента фонда поддержки военных реформ Павла Золотарева, повода для пессимизма в отношении переговоров России и НАТО по вопросу ЕвроПРО сейчас нет, опасаться гонки вооружений не стоит.
«На Совете Россия – НАТО, конечно, никто не готов был, да и не ожидалось готовых решений. Это не тот уровень, на котором уже готовые предложения могут выдвигаться», – сказал Золотарев, комментируя итоги заседания Совета Россия – НАТО.
При этом ученый подчеркнул, что руководством НАТО уже поставлена задача выработать компромиссный вариант, который устроил бы и государства – члены альянса, и Россию, до саммита в Чикаго, а значит, велик шанс, что так и будет сделано.
«Вот и все, постановка задачи сделана, до Чикаго они будут работать над этим компромиссным вариантом, на который и Медведев нацелился, сказав, что дверь (для переговоров) открыта, и Расмуссен сказал, что надо (компромиссный вариант) подготовить», – сказал Золотарев.
Сергей Марков, депутат Государственной Думы:
- Россия заявлением по ЕвроПРО показала, какие действия она предпримет, если состояние конфликтности во время переговоров с НАТО будет развиваться. Без сомнения, Рассмусен пытается смягчить тот конфликт, который сформировался (по ЕвроПРО). Время для диалога между Россией и НАТО есть и его достаточно много.
Неизвестно, получится ли американцам развернуть технические системы, хватит ли денег сделать это в условиях серьезного экономического кризиса. За это время может серьезно измениться геополитическая ситуация. Россия рассчитывает вернуться к диалогу. Она просто сказала, что те условия, которые формулируют партнеры из НАТО и США, страну совершенно не устраивают.
Россия вынуждена усиливать свои ракетные системы, чтобы в случае необходимости иметь возможность подавить ракетные установки противника.
Виталий Третьяков, декан Высшей школы телевидения МГУ:
- По ПРО никаких договоренностей между НАТО и Россией не будет. Это не предполагалось с самого начала. Идею совместной европейской ПРО взамен американской Запад сразу не принял. В первую очередь США, потому что голос Европы здесь никакого значения не имеет. Система - американская, технологии - тоже, деньги - также американские. Европейцы только свою территорию представляют. Американцы же никогда ни свои средства нападения, ни средства защиты от нападения ни под никакой контроль двойной не передадут.
Невозможны никакие договоренности и по секторальной системе. На самом деле, США считают Россию потенциальным противником, потенциальным агрессором с точки зрения ядерного оружия. Дальше просто начинаются игры чисто дипломатические на уровне публичных выступлений. На самом деле США сейчас не до обсуждения совместной ПРО. У них есть другие дела, а по этому вопросу, понятно, что договоренностей достигнуто не будет - что обсуждать пустые проекты?
Просто одни политики США говорят жесткое «нет» инициативам России, а другие твердят, что двери открыты. Позиция последних обусловлена тем, что США нужна помощь России в Афганистане (через нашу территорию идет транзит в Афганистан). Это очень существенная поддержка их довольно провальной операции. Такие миролюбивые заявления США связны с тем, что эта категория просто более вежлива, чем тех, кто говорит категорическое «нет» инициативам России.
Но у нас нет оснований думать, что по вопросу ПРО в США есть голуби и ястребы. Наивно полагать, что с голубями будем договариваться. А потом голуби отодвинут в политике ястребов. На самом деле, никаких в этом смысле различий между ястребами и голубями нет. Просто одни воркуют, а другие порыкивают, но смысл того и другого звука одинаковый. Тональность разная. Голубей приятно слушать, но сути это не меняет.
Продолжение же диалога по ПРО – это некая дипломатическая тактика. Россия выдвинула в свое время этот проект, США - отказались. Просто снять вопрос с повестки дня считается неудобно. Поэтому время от времени этот вопрос обсуждается, но постепенно проект по сотрудничеству в этом вопросе уходит в небытие. Вроде этот сценарий не такой конфронтационный, если бы Москва сказала: «Отвергли, значит, мы больше об этом не будем говорить и поступаем по своему».
К тому же, у дипломатии есть свои традиции. По важным направлениям, даже при всей бесперспективности, даже без особых надежд добиться желаемого, диалог как правило продолжается. Переговоры помогают поддерживать контакты, какой-то минимальный уровень взаимопонимания. Чтобы контакты сохранялись, нужны какие-то цели, предметы этих встреч, переговоры. Вопрос американского ПРО в Европе и наши предложения на эту тему - как раз предмет для продолжения таких контактов без содержания. Уровень доверия пусть не повышается, но вроде бы не падает ниже минимума.
Что касается перезагрузки как таковой, она не состоялась. Перезагрузка - это большой пшик, большая пропагандистская игра, неизвестно с чьей стороны больше: с американской или с нашей. На определенном этапе обе стороны были заинтересованы в поддержании этого мифа о перезагрузке. Никаких реальных результатов она, по существу, не принесла. Кроме договора о СНВ, который мог быть подписан без всей этой помпы, и без нажатия кнопки, которую назвали перезагрузкой.
Думаю, никто и не предполагал, что по ПРО будут какие-то серьезные продвижения. Так что этот вопрос вряд ли может осложнить отношения между США и Россией.
Обострение отношений между Россией и США на данный конкретный момент могут быть только по трем пунктам: в связи с ситуацией в Сирии, отношений с Ираном, и вмешательством США во внутренние дела России.
Ситуация в Сирии обостряется, и понятно, что Россия не готова идти на компромисс, как в случае с Ливией. Понятно, что конечная цель Вашингтона – это Иран. Россия не намерена допускать какой-то военной атаки на него. И третий пункт раздора - то, что мы видим сейчас не в Сирии, не в Вашингтоне, не в Иране, а в Москве. Судя по всему, в Америке все-таки попытаются с помощью нашей непримиримой оппозиции поставить в Москве эксперимент цветной революции. Это может обострить отношения до неприличия, как говорил Высоцкий. А ПРО и прочие мифологические проекты ничего не осложнят.
Максим Минаев, ведущий эксперт Центра политической конъюнктуры:
- Нынешнее заседание, скорее всего, закончится безрезультатно, как и все предыдущие, по примеру большей части инициатив, которые курирует МИД. Достаточно здесь, просто в качестве доказательства, привести дискуссию по судьбе Южной Осетии и Абхазии. Это тема обсуждается на встречах в Женеве, и также находится под контролем Министерства иностранных дел. И никаких изменений, в общем, нет. Они просто приезжают, проводят переговоры и уезжают. То же самое будет и с обсуждением вопроса ПРО.
Американцы, и вообще НАТО, выбрали очень простую позицию заманивания России в бесперспективный переговорный процесс затяжной, который может несколько лет длиться. Диалог этот сопровождается некими пропагандистскими заявлениями относительно формата диалога по ПРО. То один обсуждает, то спектральная оборона, то еще что-то. Это просто пропагандистские такие штуки, специальный способ создания у России искаженного представления значения ПРО американской, которая реализуется под эгидой НАТО. То есть, задача НАТО просто затянуть время, получить необходимое пространство для маневра, в том числе и в переговорном процессе с потенциальными участниками этой системы ПРО. И на фоне этих переговоров развернуть те элементы ПРО, которые уже намечены к развертыванию в Восточной Европе. (Чехия, Румыния и Болгария и т.д).
На этом фоне американцы и НАТО будут продолжать говорить о том, что двери открыты, и мы всегда готовы к дискуссиям, но делать то, что им удобно. На мой взгляд, в этой форме диалога ничего изменить нельзя и никакого выхода найти невозможно. К тому же, нужно учитывать позицию российского МИД, который ничего изменить не может. То есть, накладываются два фактора, которые свидетельствуют, что никаких изменений по этому вопросу не будет.
Нужно учитывать, что тема ПРО выгодна и Москве. Создание эффекта напряженности и обозначения этого перспективного внешнего врага играет на рейтинг партии власти. Патриотическому электорату традиционно НАТО не нравится.
Выход из этой ситуации можно найти только в том случае, если у нас поменяется переговорщик (может быть, не МИД должен вести эту дискуссию). И нужны более четкие силовые контрмеры со стороны России. Они сейчас в Калининградской области осуществляется частично.
НАТО понимает язык силы, если уж так честно говорить. Если все-таки Россия укрепится по периметру своих границ и перейдет в наступление, особенно на фоне экономического кризиса в Евросоюзе, то НАТО поменяет тональность своего диалога с Москвой. Ну и помимо этого все-таки Москва должна определиться: НАТО оппонент или противник.
Отсутствие четкости в вопросе тоже играет против России. То есть, или Москва четко признает, что НАТО - оппонент, и действия НАТО и США направлены против России, либо она все-таки подтверждает (что прописано в ряде документов), что НАТО - не оппонент, а возможный партнер, и контрагент в борьбе с новыми вызовами безопасности.
Федор Лукьянов[b][/b], главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»:
- За риторикой, которая слышится в связи с ПРО, ничего не стоит. Это некая рутина, поскольку ничего содержательного относительно ПРО сейчас сделать невозможно. Дискуссия по ПРО завершилась в том виде, в котором она была начата год назад, после саммита Россия-НАТО. Она завершилась неудачей. Обсуждение было довольно интенсивным. Пришли к выводу, что российские предложения никого не устраивают. Других идей нет. Сейчас, вплоть до смены администрации США (или, наоборот, сохранения администрации) больше ничего происходить не будет.
Что будет происходить потом - тоже непонятно, потому что вопрос очень сложный, и никаких свежих идей нет ни у той, ни у другой стороны. Вопрос ПРО на уровне НАТО обсуждать, в общем, тоже не имеет большого смыла, так как решение принимает не НАТО как организация, а Соединенные Штаты как государство.
Что касается каких-то резких заявлений по этой тематике, я думаю, что это не предвыборная риторика. Просто дискуссия зашла в тупик. Причем Россия выдвигала несколько вариантов: секторальное ПРО, потом юридические гарантии, потом в какой-то момент речь шла о том, что просто какой-то политический документ необходим. Американская сторона не приняла ничего. Соответственно, результата нет. Поэтому есть риторика, отражающая отсутствие результата.
Точек соприкосновения по теме Афганистана между Россией и НАТО намного больше. Полагаю, что, как минимум, непублично, российская стона будет активно выяснять у НАТО, какие вообще планы их ближайших и среднесрочных шагов в Афганистане. Стратегия США и НАТО в Афганистане довольно непонятна. Притом такое ощущение, что она и им самими непонятна. И здесь, конечно, есть предмет для разговора. Тем более, что НАТО и США сейчас от России зависят даже больше, чем пару месяцев назад в плане транзита. Нужно учитывать, что у альянса ухудшились отношения с Пакистаном, от которого также зависел транзит грузов. Думаю, что на эту тему будет разговор предметный.
Александр Гаврилюк