Современное стрелковое вооружение и системы обеспечения боя с большим трудом пробиваются в войска
На минувшей неделе в подмосковном Климовске, на базе демонстрационного комплекса ЦНИИ Точного машиностроения прошло заседание научно-технического совета Военно-промышленной комиссии при правительстве России. Вел его первый заместитель председателя ВПК Юрий Борисов. На совет были приглашены генералы и офицеры главного штаба Сухопутных войск, других военных организаций, руководители промышленных предприятий и конструкторских бюро из Ижевска, Коврова, Тулы, Вятских Полян, Новосибирска, Санкт-Петербурга, Москвы и других городов страны. Разговор шел о том, какое вооружение необходимо нашей армии и почему его все еще нет в войсках.
А то, что уже есть и что показывает более высокие тактико-технические характеристики по сравнению с зарубежными аналогами, закупается почему-то только в единичных экземплярах. Кроме того, гособоронзаказ на него на ближайшие три года все еще не сформирован, что приводит к банкротству предприятия, занятые его выпуском.
Два автомата в год
Я ехал в подмосковный Климовск на заседание НТС при Военно-промышленной комиссии с большими сомнениями. Лет пятнадцать –двадцать назад я довольно часто бывал в этом городе, в ЦНИИТочмаш, где делают свое и испытывают другое стрелковое оружие, которое выпускается в нашей стране. Не раз писал о нем и даже снял в качестве сценариста для одного из центральных телеканалов документальный фильм под названием «Неизвестные внуки «Калашникова». Там рассказывалось о новых для того времени видах отечественного вооружения, которое превосходит по многим параметрам своего «прародителя», но почему-то не востребовано в войсках.
С тех пор утекло много воды. Те образцы пистолетов, пистолетов-пулеметов, автоматов, снайперских винтовок, в том числе и бесшумных, подводного оружия, которые мы снимали в фильме, ни на одних учениях, ни даже на войне я так и не встречал. Хотя на международных выставках вооружений, как в нашей стране, так и за рубежом, оно появлялось. И потому предчувствовал грустную встречу с теперь уже известными мне внуками «Калашникова», но все так же по большому счету невостребованными армией. Единственное, что согревало в поездке и поддерживало к ней журналистский интерес, – простое и очевидное желание понять, почему все-таки оно до сих пор не востребовано.
Скажу сразу – на стендах демонстрационно-выставочного зала, оборудованного на испытательном полигоне ЦНИИТочмаш с помощью и на деньги «Рособоронэкспорта», было много знакомого мне оружия. И из Ижевска, и из Коврова, Вятских Полян, Тулы, других предприятий, но бросились в глаза и новинки. О некоторых из них мне, да и другим присутствующим в зале журналистам рассказал генеральный конструктор стрелково-пушечного вооружения одного из КБ Виктор Зеленко. В том числе и о новом двухсреднем автомате АДС калибра 12,7мм.
Двухсредний он потому, что работает на суше и под водой. На него можно крепить рожок с обычными патронами, и рожок с подводными патронами. Отличить их друг от друга можно, но не просто. Дело в том, что подводные патроны для АДС теперь не 14 см в длину, как у известного подводного автомата, созданного в ЦНИИТочмаш, а обычные, как у «Калашникова». Но выполняют они в среде, которая в 800 раз плотнее воздуха, ту же самую работу, что и обычные. Кроме того, в подствольник этого автомата можно поместить подводную бесшумную гранату весом около 80 грамм. Если обыкновенная пуля не всегда может остановить аквалангиста или дрессированного убийцу-афалину, то граната это сделает.
– Мы сегодня, – сказал мне Виктор Зеленко, – учим все оружие стрелять под водой. Даже пистолет ГШ-18. У него теперь тоже есть подводный патрон. Он пробивает там сосновую доску на дистанции 8 метров.
Пистолет Грязева-Шипунова с патроном 9х19 («парабеллум»), как считается, один из самых лучших среди своих аналогов. Во-первых, легче многих, весит без магазина всего 470 грамм, он, как говорят специалисты, не сушит руку. Во-вторых, имеет в магазине 18 патронов, что по сравнению с «Макаровым» – значительное преимущество. И, в-третьих, имеет бронебойный патрон, пуля которого пробивает 8 мм стали на дистанции в 20 метров. Есть у него и другие преимущества, но теперь с подводным патроном он становится незаменимым для спецподразделений. Правда, пока только в МВД, в Минобороны его как-то не особо жалуют, хотя есть решение использовать его для замены «макарыча». Но тут, видимо, та же проблема, что и с «Калашниковым» – их на складах 17 миллионов, а надо всего – от силы три. Что делать с остальными, не ясно.
Директор - главный конструктор ЦКИБ СОО по стрелково-пушечному вооружению Виктор Зеленко демонстрирует штурмовой автомат АШ-12 под патрон 12,7х55 мм. Фото Ильи Кедрова, журнал "Национальная оборона".
Этот цугцванг тормозит и принятие на вооружение нового 12,7 мм автомата АШ-12 с дозвуковой пулей.
– Останавливающее воздействие у него колоссальное, – говорит Виктор Зеленко.– Сделать такой автомат нас подвигли события в Беслане. Там не раз случалось, что накачанный наркотиками террорист пер на наших бойцов с двумя-тремя «дырками» в груди. Пули 5,45 на него в этот момент не действовали, если не попадали в голову или куда еще. А 12-й калибр подействует.
Есть у производственников и снайперские винтовки с дозвуковой пулей, с глушителями, где она не слышна, с бронебойным, четырехэлементным боеприпасом, способным продырявить борт БТРа на расстоянии в 600 метров. К ней современный прибор управления огнем, содержащий дальномер, баллистический вычислитель, который автоматически подправляет марку прицела в зависимости от температуры воздуха, атмосферного давления. Такие прицелы, сказал я генеральному конструктору, стоят на израильских автоматах «Тавор».
– Знаю, – ответил он. – Мы со своими партнерами стараемся их догнать на этом направлении. Этот прицел мы будем предлагать на все виды стрелкового оружия, хотя для автомата он не обязателен. Для снайпера очень важен. Нужно, чтобы твой первый и единственный выстрел решал все проблемы.
– Сколько таких автоматов, как АДС или АШ-12, закупает у вас Минобороны, – спросил я конструктора.
– От силы два в год, – ответил он. – Можете представить, какая у него для нас себестоимость.
Нулевой гособоронзаказ
Эта проблема – отсутствие серийных закупок стрелковых вооружений и сопутствующих им средств обеспечения боя со стороны Минобороны стало одной из самых острых на заседании научно-технического совета Военно-промышленной комиссии при правительстве. Из-за этого в стране вынуждены закрываться даже старейшие и прославленные оборонные предприятия. К примеру, такие, как Вятско-Полянский машиностроительный завод, серийно выпускавший практически полный набор стрелковых вооружений для армии и флота.
– Сегодня практически Вятско-Полянское производство вычеркнуто для Министерства обороны. Принято решение на снятие там всех мобилизационных мощностей, – заявил журналистам в Климовске первый заместитель председателя Военно-промышленной комиссии при правительстве России Юрий Борисов.
По его словам, данная ситуация сложилась в 2008–2009 годах, когда предприятие не получило никакого гособоронзаказа. «Завод будет искать свое будущее в совершенно других видах продукции, может быть в экспортном потенциале и утилизации стрелкового вооружения», – сказал он. И такая ситуация не только с Вятскими Полянами.
Формируемый Министерством обороны России заказ на средства ближнего боя необоснованно занижен и приводит к убыткам предприятий ОПК, говорили нам и другие руководители оборонных предприятий, принявшие участие в заседании научно-технического совета. «В 2011 году мы начали поставки новых прицелов 1ПН93-2 для автоматов и гранатометов, – сказал заместитель генерального директора одного из новосибирских заводов Юрий Абрамов. – Всего должно быть поставлено 3,5 тысячи прицелов. Но на 2012 год Минобороны заказало всего 292 таких прицела. Причем хочет купить их по цене ниже, чем в 2011 году».
По словам Абрамова, такой подход военного ведомства к заказам противоречит экономическим законам производства. Он не исключил, что на предприятии придется сократить до трети сотрудников. «Это при том, – подчеркнул заместитель генерального, – что наши прицелы отвечают всем требованиям Минобороны, они лучшие в своем классе. И потребность в них, насколько я знаю, в армии большая».
Первый заместитель председателя ВПК Юрий Борисов считает, что вопрос с заказом на обычные вооружения для российской армии – «один из самых больных». «Мы рассмотрели уже проект гособоронзаказа на 2012–2014 годы, приняли его в основном, – сказал он. – А как раз позиции по обычным вооружениям и боеприпасам еще требуют определенной доработки».
По его словам, взаимоотношения Минобороны как заказчика вооружений и промышленности как исполнителя гособоронзаказа остаются сложными. «Здесь нужны компромиссы, нужно говорить о справедливом ценообразовании, нужно говорить о стабильном, долгосрочном контракте», – пояснил Борисов.
Он отметил, что возможность заключения долгосрочных контрактов появилась всего два–три года назад. «Для промышленности очень важен стабильный долгосрочный заказ. Стабильный заказ – это, может быть, полдела», – говорит он. И в качестве примера привел ситуацию с заказом на защитные шлемы и бронежилеты. В 2011 году заказ на них от военных был ограничен. В то же время потребность в этих средствах защиты у российского военного ведомства большая. «Действительно, есть узкое место – не готовы в необходимом количестве производственные мощности. Но при наличии заказов, когда у производителя есть гарантии, что это не на год и не на два, а это по крайней мере на три–пять лет, он имеет возможность пойти в банк, взять кредит, поднять это производство и расплатиться при наличии опять же у него заказа в будущем», – говорит чиновник.
Почему не заказывается и не закупается такое вооружение, военные часто и сами не могут объяснить. Мне довелось наблюдать и слышать разговор между руководителем одного из московских КБ, выпускающих тепловизионные прицелы «Шахин» и портативные тепловизионные камеры-дальномеры «Сыч», первым заместителем председателя ВПК Юрием Борисовым и заместителем главкома Сухопутных войск генерал-лейтенантом Николаем Богдановским. Этот диалог многое проясняет.
Но сначала несколько слов, что представляет собой прицел «Шахин», так как, думаю, не все наши читатели его видели и знают. Это единственный в своем роде неохлаждаемый тепловизионный прицел полностью российской разработки и производства, который не требует никакого искусственного источника света, не обнаруживается системами «антиснайпер» и при некоторых условиях может вести наблюдение за противником «из-за угла» и обеспечить при этом высокоэффективную стрельбу.
Борисов спросил у конструктора: в Минобороны о нем знают? Они его испытали?
Представитель ВДВ полковник Андрей Фадеев, присутствовавший при разговоре, подтвердил:
– Да, испытали. На Ржевском полигоне, по программе госиспытаний. Есть соответствующие бумаги. Прицелу даже присвоен литер АО-1, но для МВД. Минобороны не смогло присвоить такой литер для себя, так как разработка прицела не велась в интересах военного ведомства.
– Ну и что, – переспросил заместитель председателя ВПК.
– Так они вели эти работы за свои деньги, – объяснил полковник.
Юрий Борисов возмутился:
– Вы нам все время доказываете, пусть промышленность разработает что-то за свои деньги, а мы потом это возьмем и оплатим. Теперь они это сделали и что дальше?
– А дальше, – объяснил полковник, – мы написали письмо на имя министра обороны, приняли прицел на войсковую эксплуатацию. Получили от всех заявки – от МВД, ГРУ, морской пехоты, ВДВ, Сухопутных войск. Заказали ровно 150 штук «Шахинов» и включили их в программу «Ратник» (это перспективный комплект индивидуального снаряжения бойца, схожий по своим качествам со знаменитым французским Felin. – В.Л.), чтобы ему присвоили индекс, и на 2012 год приняли на войсковую эксплуатацию. Потому что у нас ни одного такого тепловизионного прицела нет.
Полковник добавил, что этот прицел прошел испытания и на Мулинском полигоне, где его сравнивали с четырьмя другими подобными, в том числе и с белорусским. Тем не менее он опередил всех.
– Все за! – удивился Борисов. – А кто против?
Ответа не последовало.
Примерно такая же история и с портативной тепловизионной камерой-дальномером «Сыч-4». В ней применены передовые технологии неохлаждаемых микроболометров и безопасных лазерных дальномеров. Она работает в длинноволновом инфракрасном диапазоне, на безопасной для глаз длине волны, способна записывать изображение на цифру и, кроме того, определяет местоположение наблюдателя и координаты цели, способна с помощью системы GPS или ГЛОНАСС передать эти данные на ударные огневые комплексы. Даже провести вычисление прицелов на то или иное орудие.
Такой прибор есть только у французской фирмы Sagem, он также входит в комплектацию французской экипировки солдата Felin. Хотя наш эффективнее французского, он из-за того, что не охлаждается, не шумит, «не выдает» себя посторонними звуками. Но у нас этот прибор работает только в Погранвойсках. Кроме того, его закупает Азербайджан. В армии его нет. Почему?
Я спросил об этом у генерала Богдановского. Он ответил:
– Мы не берем «Сыч», потому что у нас есть его аналоги. Хотя в «Ратнике» собираемся его использовать.
– Какие аналоги? – спросил его Юрий Борисов.
Генерал засмущался:
– Я не могу вспомнить его аббревиатуры.
Присутствующие заулыбались. Они точно знали, такого прибора в армии до сих пор нет.
Комплект 83т215ВР-3 против Felin
Слушаешь рассуждения отдельных военачальников по поводу того, что сегодня нужно для боя российскому солдату, и порой складывается ощущение, что они сами не знают, что. Или, что еще очевиднее, боятся, что их мнение не совпадет с мнением вышестоящего начальника, и тогда хлопот не оберешься. Лучше ничего не решать, чем решать невпопад, считают они.
На показе в Климовске демонстрировался электронный комплекс разведки, управления и связи «Стрелец», или 83т215ВР-3 (доработанный), как он назывался на одном из стендов. Фактически это аналог французского оснащения солдата, который входит в широко разрекламированный нашими генералами комплекс Felin. Но, правда, полностью российский. Его генеральный конструктор Александр Каплин рассказывал мне, что это снаряжение бойца, который действует в составе подразделения или индивидуально. При этом он в автоматическом режиме неразрывно связан со своими товарищами и командирами в звене «отделение–взвод–рота».
Российский ответ на французскую экипировку FELIN. Фото Ильи Кедрова, журнал "Национальная оборона".
Весит все это оснащение без бронежилета, автомата и каски всего 2,4 кг и эргономически серьезно отработано. Базовая комплектация вписана в современный жилет. У бойца на поясе размещается ядро комплекса – источник питания, радиостанция. Они крепятся у него на боках, не мешают двигаться, на спину можно вешать рюкзак, а все основные подсумки – с аптечкой, рожками для автомата, с гранатами и прочим – на груди. Там же находится и пульт управления радиосвязью, чтобы боец мог слушать командира и своих товарищей, передавать им информацию, не отвлекаясь от наблюдения за полем боя. На шлеме у него – наглазник, такой же, как у летчика-истребителя, там же маячок, от которого идет провод на автомат, на систему опознавания «свой–чужой». На плечах – антенны цифровой защищенной связи и спутниковой связи. Есть свой навигатор, а у командира еще и компьютер, на котором он через GPS или ГЛОНАСС может видеть, где находится его подчиненный, где противник и при необходимости отдавать ту или иную команду.
Все солдаты, сержанты и офицеры благодаря этому комплекту находятся в системе сетецентрической связи, что резко повышает эффективность их действий на поле боя.
Любопытно, что, судя по вывешенным в зале плакатам, «Стрелец» превосходит французский Felin по весу (легче его почти на килограмм), по дальности радиосвязи, по возможности работать в MESH-сети, по выбору использования спутниковых навигационных систем (француз не подключен к ГЛОНАСС), у него нет автономной навигации и по точности определения координат наш 83т215ВР-3 (доработанный) тоже впереди, как и по другим показателям. Но шансов у него получить большой заказ со стороны Минобороны все-таки не очень много.
Александр Каплин сказал мне, что они поставили таких комплексов в армии тысячу штук. По поводу 2012 года армейское начальство пока думает.
Видимо, понимаю я, ждут отмашки – закупили, хоть и в ограниченном количестве, Felin. Теперь нужно провести сравнительные испытания, объяснить, что и как лучше, решить другие малозначимые для рядового бойца проблемы. А когда вся эта амуниция поступит в армию и поступит ли – не важно.
«Стрелец», как и АДС, как «Сыч» и «Шахин», другие виды до сих пор невостребованных вооружений и боевого оснащения солдата и сержанта, глобальных проблем не решают. О них в телеобращении к народу не заявишь, стратегического соперника-партнера на место, как «Тополем-М», «Ярсом» и «Булавой», не поставишь. Так что время для разговоров о перспективном бойце ХХI века все еще есть.
Виктор Литовкин
