Насколько вас волнует Украина, когда топливо стоит 5 долларов за галлон?
Украинцев все больше беспокоит, готов ли Запад платить экономическую цену, которая потребуется для защиты их страны. На фоне непрекращающейся инфляции, зависимости от российских энергоресурсов и внутренних проблем в западных государствах помощь Украине постепенно отходит на второй план.
Нед Темко
Насколько Украина действительно важна?
Всего несколько недель назад этот вопрос показался бы нелепым, когда США и их европейские союзники, казалось, были готовы активизировать усилия, чтобы помочь Киеву дать отпор или даже нанести поражение армии президента России Владимира Путина, проводящей специальную военную операцию и использующей тактику выжженной земли.
Но теперь, когда в ходе вооруженного конфликта обе стороны несут тяжелые потери, а у западного альянса возникли новые серьезные проблемы и затруднения, этот вопрос приобретает ключевое значение.
Поскольку специальная военная операция на Украине усиливает глобальную инфляцию, украинцев беспокоит то, готовы ли западные потребители платить экономическую цену, которая потребуется для защиты их страны.
То, как союзники решат этот вопрос, покажет степень их непоколебимости и их верность основному принципу, лежащему в основе своевременного решительного реагирования на начало спецоперации на Украине: необходимость защищать дружественную демократическую страну от неспровоцированного нападения автократической державы, которая стремится ее уничтожить.
Хотя западные правительства по-прежнему решительно настроены не допустить полной победы России, их поставки оружия в ближайшие недели покажут, насколько они готовы вооружить Украину для контрнаступления. На политическом фронте Европейский союз намерен принять решение о том, следует ли ускорять рассмотрение заявки Украины на членство.
В Киеве власти обеспокоены тем, что в обоих случаях столкнутся с полумерами или нерешительностью и промедлением.
Причина обеспокоенности — сомнения в готовности альянса придерживаться своих принципов в длительной перспективе, тем более после позвучавших на прошлой неделе высказываний Владимира Путина, свидетельствующих о его решимости продолжать боевые действия. Российский лидер сравнил спецоперацию на Украине с 21-летней Северной войной царя Петра I против Швеции в начале 1700-х годов, назвав обе войны историческими шагами по "возвращению" исконных "славянских" земель с полным на то основанием.
И, похоже, единство и стойкость западного альянса подрывает целый ряд все более серьезных проблем и трудностей. Наиболее очевидная из них — наличие различных точек зрения по вопросу, является ли целью явное поражение Путина или результат, который этого не принесет.
Точка зрения, имеющая большое значение (и выражающаяся через "коалицию доброй воли", созданную вокруг балтийских соседей России), — это мнение Вашингтона. Но и в США есть свои проблемы, которые отвлекают внимание от этого вопроса и влияют также на их союзников.
Первая из них присуща демократическим обществам: меняющийся характер политической повестки дня. Да, для политиков государств-союзников Украина остается главной проблемой. И недавние опросы показали, что во всей Европе большинство выступает за то, чтобы НАТО оказывала больше помощи Украине. Но почти через четыре месяца после начала российской специальной военной операции в центре внимания СМИ находится уже не этот вооруженный конфликт, а другие события. Например, во Франции это напряженные парламентские выборы, в Великобритании — новое противостояние с ЕС из-за Брексита, в Америке — насилие с применением огнестрельного оружия и слушания в Конгрессе по прошлогоднему нападению толпы на Капитолий. И общий кризис во всех странах альянса, который, скорее всего, станет проверкой его решительности в длительной перспективе: стремительный рост инфляции.
Потребителей больше всего беспокоит резкий рост цен на энергоносители — для энергетического комплекса и предприятий, а также для заправки автомобилей на заправочных станциях. В ряде европейских стран это напрямую связано с их целенаправленными попытками избавиться от зависимости от импорта российских энергоресурсов.
Десять дней назад ЕС пришел к соглашению о сокращении импорта российской нефти к концу этого года на 90%, хотя Венгрия и Словакия добились того, чтобы им сделали исключение из-за значительной зависимости от импорта этих энергоносителей. Это вызывает серьезную озабоченность и у Киева, у Вашингтона: покупая нефть у России, Евросоюз тем самым финансирует путинскую спецоперацию на сумму в несколько сотен миллионов долларов в день.
Но Украину больше беспокоит то, что сейчас, когда западные потребители озабочены экономическими проблемами, их правительства уже не будут уделять основное внимание вооруженному конфликту. А это может изменить ситуацию на поле боя в пользу того самого автократа, которого союзники пообещали наказать.
Дело в том, что хотя путинские войска встречают такое сопротивление, которое может ослабить военный потенциал России на долгие годы, украинцы видят, что их города и села превратились в руины, и сами несут огромные потери. В случае с Украиной жертвы — это не только военнослужащие. Среди них большое количество гражданских лиц, помогающих отражать наступление России.
Этим, в частности, и можно объяснить просьбы Украины предоставить ей тяжелое вооружение и другую помощь, чтобы нанести скорейшее поражение русским, а также ее опасения по поводу непоколебимости и неизменности позиции европейских союзников.
В Вашингтоне президент Джо Байден с самого начала понимал, какие издержки повлечет за собой введение санкций против России, и недвусмысленно предупредил американцев об их неизбежности. Но даже ему пришлось поставить инфляцию во главу политической повестки, особенно с приближением промежуточных выборов.
Что касается Европы, то однозначно проукраинский премьер-министр Эстонии Кая Каллас (Kaja Kallas) четко сформулировала задачу на ближайшие недели. Признавая, что становится все труднее поддерживать единство союзников в условиях роста цен на энергоносители, она сослалась на собственный опыт "освобождения" стран Балтии от советской оккупации во времена, когда она была подростком.
"Топливо, может, и дорогое, но свобода бесценна, — сказала Кая Каллас. — Люди, живущие в свободном мире, не совсем это понимают".
