Трещины все виднее. Теперь сомнения Запада насчет Украины будут для Зеленского, наверное, опаснее, чем сама российская спецоперация
Если Россия не слабеет, то зачем продолжать бои? Этим вопросом сейчас задаются многие на Западе, пишет Advance. Если Москва больше приобретает, чем теряет в сложившейся ситуации, появляется все больше сомнений в необходимости поддерживать Украину, отмечает автор статьи.
Д. Марьянович
Если обобщать, то сейчас представлены и конфликтуют всего два нарратива, касающихся конфликта на Украине. Но на самом деле их намного больше, и этот конфликт можно, а точнее ― следовало бы рассматривать с разных перспектив. Так, с одной из них, Украина ведет оборонительную войну в зависимости от того, насколько ее в этом поддерживают. Ясно, что Зеленский не станет публично декларировать подобный подход. Ему придется занять позицию "один против всех", если он не хочет, чтобы деморализация помешала защищать его страну, пока другие медлят с помощью.
Конечно, стоит еще раз вернуться в самое начало войны. Зеленский утверждал, что ее не будет. Об этом недавно вспомнил и Байден, по словам которого Зеленский "не хотел слушать", когда американская разведка докладывала ему: Россия нападет "с большой долей вероятности". Неужели Зеленский действительно думал, что Россия не отважится на этот шаг, или таким образом он просто защищал украинскую экономику, понимая, что (пред)военная паника спровоцирует хаос? Трудно сказать, но одно он знал точно: он может рассчитывать на весомую поддержку Запада.
Вернемся еще дальше ― к мирным соглашениям Минск-2. Ясно, что Зеленский отказывался соглашаться на их условия, поскольку понимал, что есть и другие варианты. Я напомню, что две европейские державы договорились о Минске-2 и окончании конфликта на Донбассе с Россией и Украиной, во главе которой тогда стоял предшественник Зеленского Петр Порошенко. В частности, соглашения предполагали, что Киев даст широкую автономию сепаратистским республикам ― Донецку и Луганску. При идеальном раскладе это создало бы достаточную дистанцию между Киевом и сепаратистами, и тогда для российского вторжения, наверное, не было бы причин.
Конечно, Минск-2 Украину не устраивал. Возможно, она потеряла бы Донбасс не только де-юре, но и де-факто. Однако это опять-таки как посмотреть, поскольку де-факто украинцы потеряли Донбасс еще в 2014 году. Именно Донбассом они "заплатили" за Майдан.
Формально Зеленский не отказывался от Минска-2, но с приходом к власти ясно давал понять, что отклоняется от этого договора. Москва утверждает, что он собирался пойти дальше и организовать вооруженное наступление, чтобы вернуть себе контроль над Донецком и Луганском. Звучит маловероятно, поскольку Зеленский не мог не понимать, что подобный шаг спровоцирует российскую реакцию. Тем не менее полностью отвергать эту версию нельзя.
Факт в том, что украинские войска концентрировали силы близ Донецка и Луганска, а российская армия ― у границ с Украиной. Кто "начал первым", сейчас большой вопрос, но уже тогда было совершенно понятно, что добром это все не кончится.
Точно так же факт в том, что Москва призывала западные силы сделать так, чтобы Зеленский отказался от попыток войти в НАТО и впоследствии публично это признал. Но к российским требованиям не прислушались, и тогда стало еще понятнее: это все добром не кончится точно.
Россия начала масштабную спецоперацию на Украине 24 февраля. Можно ли было этого избежать, если бы, например, 23 февраля Зеленский публично заявил России: "Мы не пойдем в НАТО, не нападайте". Достаточно ли этого было бы?
Если бы это остановило боевые действия, то почему Зеленский этого не сделал? Он как минимум мог бы тактически отложить российскую спецоперацию, выждать, когда российские силы устанут от стояния на границе и, возможно, отложат операцию на другой раз. Ведь нечто подобное мы уже наблюдали прошлой весной.
Все это наводит на мысль о том, что Зеленский был уверен в поддержке Запада, как и в собственных силах. Отчасти он был прав и в том, и в другом. Западные страны немедленно, как только началась российская операция, выступили единым фронтом, и вскоре последовали санкции, а затем в Украину пошло вооружение. В то же время украинская армия оказала исключительное сопротивление, которое значительно большей России не удалось сломить. Да, по прошествии более ста дней боев россияне добились определенных успехов, но все понимают, что они меньше ожидаемых. Украинская армия расстроила российские планы по многим пунктам, хотя сейчас кажется, что ситуация меняется.
В противостоянии на истощение Украина падет первой, и цифры это подтверждают. Россия просто способна дольше обновлять свои войска и даже может позволить себе совершать ошибки. Потеря еще двух или трех городов на востоке станет переломом для Украины, поскольку больше нечем будет поднимать боевой дух. И при таких перспективах лучше для украинцев с тактической точки зрения было бы пойти на мировую сейчас, пока худшее для них еще не случилось, пока русские еще "не озлобились", как было во Вторую мировую войну, когда они наконец переломили наступление немцев на восточном фронте. Ведь тогда казалось, что легче дойти до Берлина, чем отстоять Сталинград.
Насколько Зеленский понимает это, большой вопрос. Но вот его союзники на Западе это понимают хорошо, и сейчас они неформально намекают ему, что пора готовиться к определенным уступкам России. Тем самым можно предотвратить исключительно военный исход, более неблагоприятный для него.
Сомнения Запада для Зеленского могут стать очень опасны ― вероятно, куда опаснее, чем нынешнее российская спецоперация. Ведь из-за этих колебаний вскоре он может оказаться в положении, когда он вообще не сможет защищать свою страну или остановить российское наступление. При этом Россия уже не будет слушать призывов к миру.
Никто публично не признается, что наступает момент, когда появляются сомнения в поддержке Украины, однако это будет сквозить между строк. Известный Наом Хомски часто говорит, что "все пишется" на страницах "Нью-Йорк Таймс" (в данном случае это синоним крупных СМИ) и нужно только читать.
Так, многое написано и в недавней колонке информационного агентства "Рейтер", подписанной Джоном Йришем, Андреасом Ринке и Гумейром Памуком, под названием "Что теперь? Украинские союзники разделились во мнениях"
На самом деле они не так уж разделены. Они по-прежнему демонстрируют крепкое единство, но если говорить об украинской победе, то действительно налицо коллективные сомнения на этот счет вместе с сомнениями в себе самих. Как я уже писал ранее, подошел момент, когда Запад должен (пока только в экономике) жертвовать чем-то ради продолжения помощи Украине. Европа, например, должна отказаться от российской нефти и российского газа, но альтернативные российские рынки, как и свободный рынок, где цены на энергоносители постоянно растут, путают их планы.
Эммануэль Макрон сказал, что нельзя "унижать" Россию так же, как в 1918 году была унижена Германия. Это заявление ожидаемо вызвало бурную реакцию, но не совсем ясно, что Макрон хотел этим сказать. Во-первых, сравнение с 1918 годом некорректно, так как экономические последствия, навязанные тогда Германии, наступили после ее поражения в Первой мировой войне (Версальский мир). Россия не проиграла, и не похоже, чтобы ее постигло поражение в ближайшее время. Судя по всему, на самом деле Макрон хотел сказать нечто другое. Мол, не стоит доводить Россию до состояния, когда она готова будет совершить еще что-то "более безумное". Например, напасть на Польшу.
Сомнения на Западе ― не только в Париже, но и в Лондоне, Вашингтоне, Брюсселе ― не связаны преимущественно с украинскими потерями. Может, кого-то там и беспокоит трагедия одного народа, но таких, кто не льет крокодиловы слезы, найдутся единицы. Сомнения вызваны тем, что главная цель не достигнута, и эта цель не обязательно состоит в защите Украины. Никто на Западе не рвет на себе волосы из-за того, что, например, Херсон перешел в руки россиян. Нет, цель состоит в ослаблении России, о чем представители Запада сами откровенно говорят.
Им немного надоело ждать российского краха, особенно на фоне того, как россияне хвалятся своими заработками, поскольку цены на энергоносители сейчас очень выросли. Если Россия не слабеет, то зачем тогда эта "война"? Этим вопросом сейчас задаются многие на Западе. Ослабленная Россия нужна, необходима, чтобы в ближайшем будущем она не превратилась в крупного евразийского конкурента. Теперь же все чаще говорят о том, что Россия больше приобретает, чем теряет, в том числе территориально. Эти разговоры дошли и до Зеленского, и теперь вопрос в том, готов ли он к ним прислушаться или будет вести собственную игру. Байден, как мы видим, уже негодует из-за того, что Зеленский однажды не прислушался, когда до него хотели достучаться.