Из-за Украины арсенал демократии Америки пустеет
Смогут ли США вооружить своих друзей? Этим вопросом задается журналист The Economist. Он напоминает, что Франклин Рузвельт в декабре 1940 года назвал Америку "великим арсеналом демократии". Нынче ее промышленность с трудом удовлетворяет внутренний спрос.
Когда на Лондон во время "Большого блица" сыпались бомбы, Франклин Рузвельт 29 декабря 1940 года выступил по радио. Его "разговор у камина" до сих пор находит отклик в сердцах людей. Америке, заявил президент, предстоит стать "великим арсеналом демократии", чтобы помочь тем, кто сражается с нацистами, и защититься самим. Когда год спустя Япония напала на Перл-Харбор, американские заводы заработали на полную мощность военного времени. Основную ношу на себя взвалила автомобильная промышленность в Детройте: "Олдсмобиль" производил пушечные снаряды, "Кадиллак" – танки и гаубицы, "Крайслер" – пулеметы "Браунинг". "Форд" построил огромный завод и начал выпускать бомбардировщики B-24 со скоростью один бомбардировщик в час. Одна из рабочих наверняка даже стала прообразом для песни и плаката "Клепальщица Рози" (Rosie the Riveter), ныне легендарных.
Спустя восемь десятилетий боевые действия бушуют на Украине, а президент Джо Байден пробует себя в роли современного Рузвельта. Америка не будет воевать напрямую, но полна решимости помочь Украине "победить". 28 апреля он запросил у Конгресса дополнительные 33 миллиарда долларов для ответа на украинский кризис, помимо ранее утвержденных 13,6 миллиардов. Около 20 миллиардов долларов из нового запроса пойдет на военную помощь Украине и европейским союзникам. "Эта борьба обойдется недешево, но уступка агрессии, если мы на это пойдем, обойдется еще дороже", — заявил он.
Чем может ответить военная промышленность Америки? Ей же приходится снабжать не только Украину, но и европейских союзников, которые спешат перевооружаться. К тому же самим США предстоит пополнить свои запасы высокоточного оружия на фоне риска нового противостояния сверхдержав. "Большой успех – то, что мы смогли поставить украинцам большое количество боеприпасов, – говорит Томас Манкен из Центра стратегических и бюджетных оценок в Вашингтоне. – Но мой вопрос таков: а кто будет снабжать США? Ответ: никто".
До сих пор крупнейшим поставщиком оружия на Украину выступала Америка. С 2018 года она продала или подарила более 7 000 противотанковых ракет "Джавелин" и отправила 14 000 других противотанковых систем, 1 400 зенитных ракет "Стингер", 700 барражирующих боеприпасов "Свитчблэйд", 90 гаубиц со 183 000 155-мм снарядов, 16 вертолетов Ми-17, 200 бронетранспортеров и многое другое. И призвала союзников предоставить собственную военную технику – нередко советского производства.
Значительная часть этого оружия поступила со складов. Заводы не в состоянии быстро нарастить производство. Возьмем "Джавелины". Подробностей о своих запасах оружия Америка не раскрывает. Но по бюджетным документам, с тех пор, как они поступили на вооружение в 1996 году, ее армия закупила порядка 34 500 "Джавелинов". Марк Канчан (Mark Cancian) из Центра стратегических и международных исследований подсчитал, что от 12 500 до 17 500 армия израсходовала для обучения и испытаний. Таким образом, к концу 2021 года на складе оставалось от 17 000 до 22 000 единиц. Таким образом, поставленные Украине 7 000 "Джавелинов" могут составлять треть или более армейского запаса. (В его подсчет не вошли порядка 2400 "Джавелинов", закупленных для нужд морской пехоты, и до 5000 израсходованных в Ираке и Афганистане.)
3 мая Байден посетил завод в Трое, штат Алабама, где собирают "Джавелины". Мощность завода – 2 100 установок в год. Следовательно, на пополнение армейских запасов уйдет три-четыре года – или даже больше, если приоритет отдается заказам из других стран. Теоретически завод может нарастить производство до 6 480 установок в год. Но для этого совместное предприятие Lockheed Martin и Raytheon Technologies должно заручиться надежными заказами, нанять дополнительных рабочих и, что еще важнее, найти комплектующие. Однако в ходе телефонных разговоров с инвесторами в апреле руководители обеих компаний сетовали на ограничения в цепочке поставок.
С производством зенитных ракет "Стингер" ситуация еще напряженнее. Они поступили на вооружение в 1981 году, а последнюю партию Америка закупила в 2003 году. Производственная линия в США в прошлом году закрылась, но открылась вновь для иностранного заказчика (предположительно Тайваня). Производитель Raytheon говорит, что запас деталей ограничен. "Некоторых комплектующих больше нет в продаже, – сообщил инвесторам глава Raytheon Грегори Хейз (Gregory Hayes). – Так что нам придется перепроектировать часть электроники в головке самонаведения, и это займет какое-то время".
Недавняя отправка на Украину артиллерийских орудий стандарта НАТО облегчит давление на количество боеприпасов (155-мм снарядов у союзников достаточно), – однако появляются другие болевые точки. Так, Германия заявила, что не сможет поставить основные боевые танки, потому что их не хватит ей самой. Западные страны долгое время имели воздушное превосходство в зонах боевых действий, однако недостаточно инвестировали в зенитное оружие большей дальности, о котором молит Украина.
И это не первый случай нехватки оружия. В ходе воздушной войны в Ливии в 2011 году – весьма ограниченной, заметим, кампании – у Великобритании и Франции быстро закончились высокоточные управляемые боеприпасы (PGM). Сама Америка в некоторые моменты своей кампании против джихадистов "Исламского государства" (запрещенная в России террористическая организация, – Прим. ИноСМИ) в Ираке и Сирии в 2014-2018 годах расходовала больше высокоточных припасов, чем могла произвести.
Производить высокоточное оружие c чипами и датчиками сложно и дорого. Военные стратеги, как правило, мыслят "платформами" – танками, кораблями и самолетами – а на бомбах и ракетах экономят, отмечает Брэдли Мартин (Bradley Martin) из корпорации "Рэнд" (RAND Corporation) под эгидой ВВС США. "Мы идем на риск, исходя из того, что в случае войны сможем масштабировать производство, – говорит Мартин. – Это ошибочный подход".
Из этого вытекает тенденция недооценивать расход боеприпасов во время войны. В-третьих, после десятилетий закупок в мирное время промышленность ставит во главу угла эффективность, а не устойчивость. А свободные мощности обходятся дорого.
Не помогает делу и то, что ВПК, как и другие отрасли, пострадал от пандемии коронавируса, ситуации на рынках труда и глобальной нехватки компьютерных чипов. В недавнем докладе Национальной оборонной промышленной ассоциации утверждается, что оборонно-промышленная база Америки ухудшается. Главные проблемы – это нехватка квалифицированных рабочих и запасных частей. Примерно 30% опрошенных фирм назвали себя единственными поставщиками своего продукта для Пентагона.
Заместитель министра обороны Кэтлин Хикс (Kathleen Hicks) говорит, что Пентагон пытается устранить "бутылочные горлышки" на еженедельных встречах с руководителями оборонных предприятий. Это возможность найти альтернативных поставщиков труднодоступных деталей или, в случае со "Стингерами" – станков для их изготовления. В долгосрочной перспективе правительство пытается нарастить внутреннее производство полупроводников.
Хикс считает, что зацикливаться на конкретном оружии не стоит. "Мы говорим скорее о брендах. Люди на улице говорят о "Джавелинах", но на деле мы поставляем противотанковые комплексы", – отметила она. Украине нужно не конкретное оружие, а возможность, допустим, останавливать бронетехнику противника. А ее обеспечит и оружие союзников (например, Великобритания и Швеция прислали легкое противотанковое оружие нового поколения и совместного производства). По словам Хикс, Америке по силам сократить запасы "Джавелинов" и "Стингеров", потому что у нее есть другие средства для уничтожения танков и самолетов.
Идей, как усовершенствовать оборонное производство, предостаточно: увеличенные арсеналы, разнообразие поставщиков, модульная конструкция оружия, позволяющая менять комплектующие, единые стандарты среди союзников и совместные приобретения. Но это сопряжено с трудностями, поскольку закупки продвигаются медленно, а государства стараются оберегать национальную промышленность. Хикс считает, что Пентагон должен послать промышленности "мощный рыночный сигнал" и дать гарантии, что, если они начнут нанимать рабочих и расширять производство, "работа найдется".
Конфликт на Украине для Америки – обязательство по-прежнему ограниченное. Но если ее промышленности едва по силам удовлетворить текущий спрос, то справится ли она с большой войной, например с Китаем из-за Тайваня? "Во время Второй мировой промышленность резко перестроилась благодаря тому, что после Великой депрессии у нас простаивали огромные промышленные мощности, – говорит Мартин. – Сейчас арсенал демократии уже не способен удовлетворить потребности затяжного конфликта высокой интенсивности".
