Военный эксперт Андрей Фролов — о возможностях западной оборонной промышленности по выпуску применяемых на Украине вооружений
Конфликт на Украине стал беспрецедентным по объему затрачиваемых НАТО сил и средств для поддержки страны — не члена альянса в короткий промежуток времени. Причем аналогов не имеют даже не столько количественные и финансовые показатели, сколько качественные. Фактически Украина стала полигоном для проверки в боевых условиях и испытания целого ряда современных систем противотанковой и противовоздушной обороны, которые до этого стояли только на вооружении стран НАТО. Если ПЗРК Stinger и ПТРК Javelin уже относительно старые системы, которые активно применялись в различных вооруженных конфликтах, то ПТРК NLAW и MMP, РПГ Panzerfaust 3 и MATADOR RGW90, ПЗРК Martlet, Starstreak и Grom/Piorun в боевых условиях использовались впервые.
Весьма существенными оказались и объемы переданных Украине вооружений нового образца. Так, только США за две последние недели марта поставили Украине 2 тыс. ПТРК Javelin, Великобритания к середине марта — 4,2 тыс. гранатометов NLAW, а к середине апреля — неизвестное количество ПЗРК Martlet и Starstreak. Это всё довольно серьезные объемы для периода мирного времени, и такая активная военная помощь стала вызывать вопросы уже у населения западных стран.
Если в случае устаревших систем, а также комплексов советского и российского производства с истекшими сроками годности и непонятным состоянием вопросов ни у кого не возникает, то передача Украине систем непосредственно из арсеналов «первой линии» ставит на повестку дня вопрос о том, насколько западная оборонная промышленность сможет компенсировать уже переданные объемы, а также поддерживать набранный темп военно-технической помощи за счет текущего производства. Не говоря уже о наращивании поставок, так как украинские власти в конце марта запросили только у США обеспечивать ежесуточные поставки в размере 500 ПТУР Javelin и ракет ПЗРК Stinger.
Эти вопросы явно уже начали обсуждаться, и отдельная информация стала достоянием общественности. Так, в конце марта стало известно, что концерн Lockheed Martin может выпускать до 6480 ракет ПТРК Javelin в год, но наиболее комфортным уровнем считается 4 тыс. единиц. Видимо, объем производства ограничивается возможностями смежников по кооперации. 13 апреля в Пентагоне прошло совещание с представителями восьми крупнейших оборонных компаний, в повестке которого находилось обсуждение возможностей промышленности по обеспечению выпуска оружия для Украины в том случае, если конфликт затянется на годы. Его результаты остаются неизвестными.
Таким образом, очевидно, что этот вопрос стоит весьма остро. И готовых решений для него, как представляется, не будет — по следующим причинам.
Несмотря на «оптимизм» в НАТО относительно сроков специальной военной операции, которая, по их оценкам, затянется, в оборонных кругах такой уверенности, скорее всего, нет: там слушают и новости из России, а российское военное руководство четко дало понять, что затягивания сроков военной операции не будет. Исходя из этого, сложно делать долгосрочное планирование производства и тем более инвестировать собственные средства в расширение мощностей, которые могут оказаться невостребованными в связи с окончанием горячей фазы конфликта, изменением повестки в отношениях Запада и России, а также заключением мирного договора между Киевом и Москвой.
Кроме того, западная промышленность уже многие десятилетия не работала в мобилизационном режиме (видимо, последний раз это было в случае американского ВПК во времена войны во Вьетнаме). У производства нет законсервированных мобилизационных мощностей, а также лишних средств для создания новых производств. О том, какие сложности это вызывает, красноречиво говорит опыт французской компании Dassault Aviation по наращиванию выпуска истребителей Rafale в связи с ростом экспортных заказов, а также концерна Lockheed Martin, который был вынужден искать замену Турции в производстве комплектующих для истребителей F-35. В обоих случаях подобные форс-мажоры требовали значительного времени, сил и средств. Но в конечном счете окупались долгосрочными контрактами с понятным горизонтом и бюджетом.
В случае с помощью Украине такой уверенности нет, что может служить довольно мощным сдерживающим фактором.
Другая причина, по которой наращивание производства также может носить умеренный характер, связана с неоднозначными результатами применения всех вышеупомянутых систем по современной российской военной технике. В ряде случаев российские танки выдерживали несколько попаданий тех же РПГ NLAW и при этом сохраняли боеспособность. Это означает, что министерства обороны стран НАТО, скорее всего, ускорят разработку новых комплексов, которые будут намного интереснее для западного ВПК, так как это новый горизонт закупок, а также снижение заказа на уже существующие комплексы. В таких условиях вкладывать средства в расширение их производства также представляется не очень разумным.
Всё вышесказанное позволяет сделать вывод о том, что западный ВПК имеет определенные резервы для наращивания производства комплексов, востребованных украинской армией, но он не будет выражаться порядками — в лучшем случае десятками процентов. И в любом случае подготовка производства новых партий займет месяцы. А это значит, что поставки на Украину будут осуществляться со складов армий НАТО примерно в том же режиме, как имело место до сегодняшнего дня.
Андрей Фролов — военный эксперт
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора