"Ситуация на Балтике под контролем"
Вице-адмирал Ян Кристиан Каак – новый инспектор ВМС Германии – ответил на вопросы FAZ о российской "угрозе" на Балтике и боеспособности немецких кораблей.
FAZ: Господин вице-адмирал, после начала специальной военной операции России на Украине командование ВМС Германии вывело в Балтийское море более десятка кораблей. Другие прибалтийские страны также повысили свое присутствие на Балтике. Эти акции имеют определенную символическую силу. Но куда и зачем были выведены эти корабли?
Ян Кристиан Каак (Jan Christian Kaak): Сначала об общем положении вещей. Ситуация на Балтике находится под контролем. Мы быстро продемонстрировали, что способны вывести силы в прилегающее пространство. Мы показали, что мы и здесь начеку, это был четкий сигнал России. Кроме того, мы убедили наших западных союзников в том, что один за всех, и все за одного. Мы согласовали наши действия с партнерами по НАТО, а также с Финляндией и Швецией. Мы послали минные тральщики в район Таллина. Фрегат противовоздушной обороны "Саксония" был размещен в центре Балтийского моря. Он способен отслеживать перемещение летательных аппаратов на больших расстояниях. В настоящее время там проводит маневры международное соединение противоминной обороны. Наша цель – показать на Балтике, что мы здесь.
– Как отреагировала российская сторона?
– Вооруженные силы могут быстро подать сигналы, которые увидит другая сторона. Конечно, нас заметили. Мы наблюдаем на российской стороне нормальное поведение, то есть, все происходит, как обычно. Там проводится нормальная учебная работа, их корабли приближаются к нашим на предусмотренное правилами расстояние. В этом регионе мы постоянно вступаем в контакт друг с другом – так или иначе.
– То есть, вы не заметили на российской стороне признаков того, что конфликт расширяется?
– Нет. Напротив, мы скорее видим признаки того, что другая сторона старается ограничить конфликт. Этому, конечно, способствовал и тот факт, что мы – НАТО и ВМС Германии – очень быстро показали, что мы здесь.
– Однако вы сами, так во всяком случае сообщалось, говорили о реальной опасности минирования Балтийского моря…
– Я абстрактно говорил о возможных опасностях. К ним относятся мины и, конечно, корабли. Мины – это средство для изменения географии как для противника, так и для нас самих. На Балтике мы, прибрежные государства, хорошо знаем друг друга, поэтому нам удалось не перегреть ситуацию. Так все придерживаются некой невидимой линии, которой мы не пересекаем. Но если, например, на Балтике вдруг появился бы британский авианосец, то это было бы неправильным сигналом.
– Какую роль могут сыграть ВМС Германии вообще в этом регионе? Они небольшие, хотя после российских самые многочисленные на Балтике.
– Да, наш флот на Балтике невелик. Другие страны смотрят на нас с некоторым ожиданием, они охотно с нами сотрудничают и видят в нас надежного партнера. Но к этой роли нам нужно относиться ответственно. Я сотрудничаю на равных с другими инспекторами балтийских ВМС, независимо от их величины. Благодаря этому мы хорошо понимаем друг друга.
– Но может ли поддерживаться нынешний уровень присутствия ВМС Германии на Балтике? Боеготовность фрегатов и корветов была в последнее время не на очень высоком уровне.
– Сейчас у нас в день 40% всего флота находится в море. Это было четким сигналом, но долгое время мы так не продержимся. Поэтому мы начали разрабатывать операционную концепцию для Балтики под названием Baltic Guard, в которой участвуют и другие страны. Мы можем обеспечить, чтобы надводные корабли НАТО присутствовали везде, где это необходимо.
– Не следует ли Германии прекратить участвовать в других акциях, например, на Средиземном море?
– Это должны решать политики. Но, мы, например, остановили корвет "Эрфурт", направлявшийся в Средиземное море, у Боркума и отправили его в Норвежское море, где он войдет в состав постоянного соединения НАТО номер 1. Поэтому сейчас у нас на Средиземном море в рамках UNIFIL возникла временная брешь.
– В Берлине сейчас обсуждают вооружение бундесвера. Какие представления есть у ВМС, когда речь идет о пакете в 100 миллиардов евро? Что важно?
– Во-первых, важно повысить боеготовность современного флота. Речь пойдет о боеприпасах, запчастях и средствах коммуникации. Это я сказал и нашему министру обороны. Для нас каждый выход в море связан с риском, потому что на море может случиться всякое. Во-вторых, есть определенный разрыв между плановыми установками НАТО и тем, что у нас есть на самом деле. Имеются в виду несколько фрегатов и корветов, которые нам нужны дополнительно. Я испытываю осторожный оптимизм относительно того, что при улучшении финансирования кое-чего мы достигнем раньше запланированных сроков. Прежде всего, мы испытываем недостаток ремонтных мощностей, особенно в области планирования. Если вы видите, что корвет "Людвигсхафен-ам-Райн" с декабря 2020 по конец марта 2022 ржавеет в Варнемюнде у пирса, ожидая, когда на верфи появился свободное время для его ремонта, то это плохо. И такое происходит в ситуации, когда практически рядом находятся верфи, остро нуждающиеся в заказах. Проблемы есть и в федеральных землях при строительстве инфраструктуры. Военные ныряльщики с 2008 года ждут ввода в эксплуатацию нового тренировочного бассейна. Это нетерпимая ситуация.
– Вот уже несколько лет ВМС ожидают приведения в полную боеготовность фрегатов класса "Баден-Вюртемберг". Когда, наконец, первый корабль этого класса может быть сдан в эксплуатацию?
– Это произойдет, вероятно, в середине или конце 2023 года. Конечно, это слишком поздно, у нас уже давно подготовлены экипажи для этих кораблей, которым не терпится начать службу.
– А не окажутся ли эти фрегаты, стоимость каждого из которых составляет более 900 миллионов евро и которые предназначены для долгих операций по стабилизации обстановки в дальних регионах мира, слишком дорогой и ненужной инвестицией?
– Эти фрегаты предназначены для долговременных операций в отдаленных регионах мирового океана, и наши ВМС будут и в будущем задействованы в международных кризисных операциях. Эти фрегаты можно также использовать в качестве командных кораблей или для присутствия, например, в Индийском океане. Но приходится жить с тем, что у тебя есть. В случае необходимости нам придется расширить возможности этих кораблей, например, их способность бороться с подводными лодками.
– Не наблюдается ли сейчас – в связи с конфликтом на Украине – повышенный интерес к службе на флоте? Увеличился ли приток желающих служить на флоте?
– Я получаю огромное количество писем и электронных сообщений в поддержку нашей работы. Во время пандемии у нас, конечно, были ограничения, но после 24 февраля мы наблюдает явно возросший интерес к службе в ВМС, да и вообще в вооруженных силах. Сегодня наших офицеров, занимающихся работой с молодежью, очень часто просят прийти в школы и рассказать о службе в армии. Это относится и к школам, где еще совсем недавно такое было трудно себе представить.
– Прежде чем вы, еще молодой офицер, приняли на себя командование фрегатом "Бавария", вы на несколько месяцев взяли отпуск по уходу за ребенком. Тогда в ВМС это случалось нечасто, или это не так?
– Да, когда я поступил таким образом, это было совершенно необычно. Тогда многие меня дразнили, и мне пришлось немало вытерпеть. Но для меня это было важно. Когда надолго уходишь в море, то это напряженная работа. С ребенком то же самое – ты постоянно должен быть начеку и действовать быстро. Я взял отпуск по уходу за ребенком, и это стало для меня чудесным опытом. Сегодня на флоте это довольно распространено, хотя должен сказать, что такой отпуск все-таки чаще берут матери, а не отцы.
– У вашего предшественника был девиз "Традиция, строгость, борьба". Каков ваш девиз?
– У меня нет девиза. Но по моим представлениям я должен так руководить ВМС, чтобы они были боеспособными и боеготовыми. Для этого необходимо все перепроверить в нашей организации и выяснить, является ли наша структура оптимальной. Я всегда был рад хорошо выполнить определенную задачу и получать хорошие результаты. Сейчас я рад, что вместе с множеством потрясающих людей могу заниматься развитием наших военно-морских сил.
Автор интервью: Петер Карстенс (Peter Carstens)
