Делать новые, по-настоящему современные ракеты просто некому, поэтому запускать будем созданные полвека назад носители "Союз"
После очередной, но теперь уже крайне чувствительной неприятности для имиджа Роскосмоса, когда над алтайской тайгой рассыпались легендарные носитель «Союз» и корабль «Прогресс», премьер-министр Владимир Путин дал поручение кардинальным образом поменять систему контроля и приемки космических аппаратов при их изготовлении, а также производстве отдельных узлов, особенно перед запуском.
Новые инициативы из старого опыта
Роскосмос, само собой, заявил об ужесточении контроля в ракетно-космической сфере в связи с этим ЧП. Ведомство создает подразделение по контролю качества продукции предприятий ракетно-космической промышленности, а также рабочие группы по контролю над выполнением Пилотируемой космической программы и по проверке полного цикла изготовления космических средств. Однако там не могли не помнить, что толку от множества собственных комиссий и прочих скоплений ответственных товарищей каждый раз после очередной неудачи было немного…
Иными словами, надежда на чудо, а не инициатива – вернуть отечественную космическую программу в лоно гособоронзаказа – прозвучала в последний летний день из уст замглавы космического ведомства Виталия Давыдова. По его словам, это позволит Роскосмосу решить многие вопросы. «Когда есть формальные моменты, связанные с финансированием и с отчетом об изготовлении той или иной продукции, выполнением плановых сроков – это будет в большей степени нас дисциплинировать», – пояснил космический чиновник.
Интересное откровение, между прочим. Получается, что пока рослый дядя в камуфляже не гаркнет, ведомству этому, как расшалившейся ребятне, не до арифметики и прочих наук. Оставим самокритику на совести руководства Роскосмоса и посмотрим, как обстоят дела у тех, кому по означенной версии предстоит стать спасителями российского космического производства.
Последнее министерское предупреждение
Скажу прямо, если сегодня трезво оценивать наш оборонно-промышленный институт, то картина напомнит худшие дни военного лихолетья. Вот карта, а на ней позиции «красных», со всех сторон обложенных супостатским синим цветом. Что доложит командованию оперативный офицер? Примерно, следующее. С фронта действует мощная Арбатско-Гоголевская группировка, укомплектованная лучшими сынами Генерального штаба и Министерства обороны. Оба фланга прочно блокированы сорванными оборонными заказами. В полном окружении героически борется за собственную живучесть израненный ОПК.
Но если серьезно, то сорванные заказы уже заваливают очередную, на сей раз под два десятка трлн. руб., многолетнюю программу вооружений. Что интересно, ни одна вооруженческая программа постсоветской России успехом не увенчалась. Факт этот признан повсеместно, всеми и обжалованию не подлежит. Теперь посмотрим, как в ОПК обстоят дела с «отчетом о производстве», качеством этого производства и прочей «дисциплиной».
Для начала отметим, что в прошлом году гособоронзаказ был реализован всего на 30% – армия и флот не получили самого нужного: подводных лодок, учебных самолетов и бронетехники. По признанию главкома Сухопутных войск Александра Постникова, в настоящее время доля современных образцов оружия и военной техники в этом виде вооруженных сил составляет 12%.
Но, может быть, мал золотник, да дорог, качество, наверное, о-го-го? Вот что за неполные четыре года просочилось в СМИ по поводу рекламаций потребителей на качество отечественной техники и оружия. Плюс жалобы на несоблюдение оговоренных сроков поставок. Речь идет только об экспортных контрактах, между прочим.
Итак. Отзыв истребителей МиГ-29 СМТ из Алжира; задержка в графике работ по модернизации для ВМС Индии авианесущего крейсера «Адмирал Горшков»; отказ Индии принять модернизированную подлодку проекта 877 ЭКМ до проведения успешных запусков крылатых ракет из экспортного комплекса CLUB; рекламации ВМС Индии на низкое качество поисково-прицельной системы «Морской змей», установленной на модернизированных противолодочных самолетах Ил-38 SD; трудности при строительстве для ВМС Индии очередной партии фрегатов; расторжение норвежской судоходной компанией Odfjell контракта на 544 млн. долл. с «Севмашпредприятием» на постройку 8–12 танкеров-химовозов; аннулирование контракта на поставку КНР 38 военно-транспортных самолетов-заправщиков Ил-76/78...
Что касается родных просторов, то примеров отказа новейших боевых систем – не счесть. Чечня, а позже «принуждение Грузии к миру» оптимизма в отношении надежности вооружений не прибавили. Но, может быть, с военной космической техникой все хорошо? Едва ли. И дня не проработал из-за отказа элементной электронной базы пятимиллиардный новейший спутник радиолокационной разведки «Персона», запущенный летом 2008 года. Таким образом, программа, предусматривающая вывод в космос десяти подобных аппаратов до 2013 года, пока свернута.
Теперь следующий вопрос. Кто, как и насколько эффективно осуществляет контроль качества военной продукции? Точнее, сами потребители, то есть люди в погонах, могут исправить недогляд своих гражданских коллег? Могут сделать так, чтобы танк не разметало по сторонам со всем экипажем от неизвестно почему рванувшего боекомплекта? Могут спасти далеко не новичков в пилотировании, подполковника и майора, чей перехватчик пока новейшего, четвертого поколения (который чуть ли не в нынешнем году прошел плановый заводской ремонт) взял и рухнул «просто так», за здорово живешь?
Не могут. Эмоций не хватает, когда читаешь, например, в «НВО» материалы с утверждениями генерал-полковника Анатолия Ситнова о планомерной «зачистке» корпуса военных представителей в промышленности. Не буду вдаваться в более чем мрачный сюжет этих публикаций. Пару кликов «мышью» в Рунете, и вы узнаете, что систему военного контроля уже окончательно угробили.
Как, исходя из вышеизложенного, космические производители собираются дисциплинироваться, соблюдать сроки и отчитываться при помощи военных, наверное, одному Виталию Давыдову известно. Пока совершенно ясно, что одним волевым командирским решением, перетасовкой здесь не обойтись. Да и не с этого начинать надо.
Теория «неудач-катастроф»
Не устану повторять: все то, что хоть слегка технологичнее стальной болванки, имеет право сломаться. Не говоря уже о космической технике, сама история которой по российским стандартам еще даже до пенсионного возраста не дотянула. Однако безостановочная серия неудач-катастроф с российскими орбитальными аппаратами и их носителями в мою «теорию», к сожалению, не укладывается.
Дело явно в другом. На каком-то этапе, где-то «коротнуло». Тогда не усмотрели или попросту не захотели. Цепь перегрузилась – сбои пошли чаще и серьезнее, и сегодня мы вынуждены констатировать уже системную ошибку в механизме отечественной космонавтики.
Между тем нет нужды обладать дотошностью налоговиков, чтобы понять: истинные причины отказа когда-то безупречных систем кроются вовсе не в законах механики и баллистики, и не укрыты они с форт-ноксовской надежностью. Вот они, рядом.
Кстати, о возрасте. В России среди толп всевозможных критиков нашей действительности выделяются «интеллектуалы», которые списывают провалы в космосе на старую технику. В том смысле, что разработали ее давно. Однако не в возрасте чертежей все дело.
Как это ни странно, но в течение полувековой истории космической эры с ее тысячами запусков, основными рабочими лошадками для вывода спутников остаются неизменные старатели – американские носители семейства «Дельта», «Атлас», «Титан» и советско-российская ракета «Союз». Все они были созданы на базе первых ступеней межконтинентальных баллистических ракет и ракет средней дальности, разработанных в период с 1957 по 1962 год.
Основным отличием сегодняшней ситуации является то, что не ракета-носитель задает параметры спутника, а габариты спутника и параметры его орбиты определяют требования к ракете-носителю. Сегодня ракеты-носители разрабатываются таким образом, чтобы удовлетворить текущие потребности мирового рынка космических технологий, тогда как ранее параметры носителей диктовали свои условия рынку.
Но это все так, к слову. Кстати, заставившая недавно изрядно поволноваться всех участников программы МКС ракета «Союз-У» запускалась более 700 раз. Причем именно этой ракете принадлежит рекордная последовательность из 100 успешных запусков подряд.
Успех, в том числе и в виде безаварийных стартов, без квалифицированного труда, развитой наземной инфраструктуры и соответствующего финансирования вряд ли возможен. Иными словами, материально-техническое обеспечение – всему голова. Таким образом, если хочешь понять, в каких условиях сегодня производится космическая техника, придется заглянуть в цех оборонного предприятия.
Многие захотели, и вот суммарный результат. По мнению подавляющего большинства российских экспертов, треть предприятий отрасли – фактически банкроты. При этом, вложения в исследования и разработки в России в 10 раз ниже, чем в развитых странах. А инвестиции в основные фонды и расходы на подготовку кадров – в 5 раз меньше.
«Более 70% технологий, обеспечивающих потребности производства, физически и морально устарели. Более половины станочного парка изношены на 100%. Средний возраст работников – более 50 лет, в оборонных НИИ приближается к 60 годам», – отмечает отставной генерал-майор Владимир Дворкин, который ранее возглавлял одно из оборонных НИИ Минобороны, отвечающих за разработку программ совершенствования Стратегических ядерных сил.
А генеральный директор завода «Уралэлектромаш» Владимир Недзельский заявляет о низкой рентабельности предприятий отрасли. По его словам, она составляет 6–7%. С учетом того, что Минобороны закладывает на этот год рост цен на материалы не более 1%, рентабельность будет падать еще больше, предупреждает он.
Вот и свежайшая информация. Метод работы предприятий оборонно-промышленного комплекса необходимо изменить для снижения уровня износа, заявил в начале июля этого года заместитель руководителя ГК «Ростехнологии» Дмитрий Шугаев на выставке «ВТТВ-Омск-2011». Дмитрий Шугаев отметил, что в настоящее время существует ряд проблем, стоящих перед ОПК, среди которых снижение конкурентоспособности, низкая инвествосприимчивость и низкая производительность труда.
В частности, в отрасли машиностроения износ техники составляет порядка 80%, динамика развития не превышает 11%, обновление парка не превышает 1%. Для сравнения – доля вложений в обновление парка западными странами достигает 15%. «Перед нами стоит задача переломить ситуацию в работе с оборонными предприятиями, снизив уровень износа, сформировать технологическую цепочку от исследовательских работ до конструирования и производства комплектующих на территории всей страны», – сказал Дмитрий Шугаев.
Кроме того, по его мнению, необходимо сократить временной период от разработки идей до их реализации, а также усилить работу по созданию технопарков, бизнес-инкубаторов. Необходимо снять административные барьеры, стоящие перед предприятиями комплекса, повысить расходы на конструкторские бюро и расширить международное сотрудничество, добавил замглавы ГК «Ростехнологии».
Вот соображения по поводу последней неудачи России в космосе Игоря Лисова, редактора журнала «Новости космонавтики»: «За два десятилетия опытные люди ушли из отрасли из-за возраста или из-за того, что слишком мало платили. Молодежь приходила, удивлялась и уходила. Естественно, кадровый голод сейчас страшный. На зарплаты, которые на данный момент могут предложить космические предприятия (прилично не дотягивают до тысячи долларов в месяц) хороший и дельный инженер не пойдет. До тех пор пока зарплата инженера на космическом производстве и при проектировании космической техники будет меньше, чем у продавца сотовых телефонов в киоске, мы будем продавать сотовые телефоны, а не делать космическую технику».
Количество растет, но не переходит в качество
Мало кому покажется странным после сказанного выше, что аварийность в российской космонавтике так подскочила. Печально то, что ситуацию эту простыми физическими действиями, как то: накачка деньгами предприятий, достойные зарплаты, замена обветшавшего оборудования и т.д. – исправить уже трудно или даже невозможно.
Корень зла наших армейско-космических провалов не материален. Это не станки, авионика, оружие и ракетные ступени с нехорошим дядей-сварщиком, который там что-то халтурно приварил. Дело в нашем отношении к тому, что мы делаем. Вот здесь-то меняться нам предстоит в принципе. Ломать стойкие традиции и еще более стойкое мышление, ориентированное на сиюминутный звонкий успех с обязательным, повсеместным уведомлением в нашем лидерстве и преимуществе.
Интересно, когда это еще советская космонавтика обращала внимание на такую мелочь, как качество спутников, думала о продлении сроков их активного существования? Никогда. Установка была четкой: сколько нужно запусков ракет-носителей, столько и выполним. Надо будет менять орбитальные аппараты, как перчатки, – будем менять.
И меняли, проводя до сотни запусков в год. Этот варварский метод целиком и полностью унаследовала и российская космонавтика. Недаром у нас до сих пор ее главным достижением считается мировая победа по числу ежегодных стартов. Но я, например, не слышал, чтобы принцип этот кто-либо из властей предержащих успел оспорить. Даже после унизительной январской потери не проработавшего и месяца военного геодезического аппарата ГЕО-ИК2 и последовавшего орбитального «родео» потерявшего ориентацию военного спутника связи серии «Радуга».
Отчасти принимаются возражения в том, что речь идет о спутниках, а сегодня «забастовали» уже носители. Верно, контроль над качеством ракетной техники в советское время был достаточно высоким. Сегодня же наряду с весьма жесткими вопросами к космическим предприятиям хочется задать еще пару. С какой целью мы производим, в частности, технику для пилотируемых экспедиций? Есть ли у нас вразумительная программа развития нашей космонавтики?
Предвижу раздраженные ответы: цель наша, как всегда, МКС, далее Луна, Марс и т.д. Что касается программы, то ее аж до 2050 года намечают. Тогда совсем не понятно, почему мы этим всем не занимаемся. Почему вместо того, чтобы реально, а не на страницах газет и с экранов ТВ, создавать новую технику, главная космическая фирма страны – корпорация «Энергия» всерьез рассуждает о необходимости развернуть на низкой околоземной орбите туристический отель? Этакий «Холидей Инн» для страдающих от недостатка адреналина и избытка дензнаков. Причем в компанию себе знаменитое российское предприятие берет фирму с броским названием «Космические технологии». Интересно было бы уточнить номенклатуру производимой этими партнерами продукции, коль скоро они берутся к 2016 году развернуть такой орбитальный комплекс.
Что-то мне подсказывает, что весь опыт их космической деятельности сводится к красочному офису и модельному виду женской части персонала. Вся же «черновая» работа ляжет на плечи корпорации «Энергия». Ситуация до боли напоминает наш космический туризм, когда ушлые ребята из американской «Спейс Адвенчерз» подрядились снабжать Роскосмос жаждущими полетать на «Союзах» и увидеть житье-бытье на МКС. За счет мест, которые могли бы занимать профессиональные космонавты, естественно.
Между тем «бизнес» этот дал слабину лишь недавно, после увеличения экипажа станции до шести человек и завершения программы МТКК «Спейс Шаттл». Получается, больше проблем у ракетно-космической корпорации «Энергия» нет. И кораблей «Союз» в достатке, так что никаких проблем с партнерами по МКС не предвидится, и одноименные носители трудятся со швейцарской надежностью, и новой техники вдоволь. Да и сам российский сегмент МКС уже 100 лет как достроен и радует нас все новыми и новыми научно-техническими достижениями.
Однако это предприятие, как, впрочем, и все остальные, работает на пределе возможного по всем параметрам. Кораблей хронически не хватает, а наша часть станции в свете завершения программы «Спейс Шаттл» и нынешних событий может так и остаться невзрачной половинкой. Связь и та «подарок» американского ЦУПа.
Между тем американцы в лице, скажем, руководителя программы МКС в НАСА Майкла Саффредини, дали понять, что, усомнись они теперь чуть-чуть в российской космической технике, и на МКС больше ни ногой. Во всяком случае – на «Союзах». А без достаточно длительного американского участия программу Международной космической станции ждет безусловный конец.
Но и орбитального постоялого двора, оказывается, мало. Коль скоро на МКС праздных зевак возить стало не с руки, надо придумать что-то еще броско-громкое. Долго искать не стали, а вернулись к слегка подзабытой роскосмосовской идее «удивить весь мир, добравшись до Луны».
Ныне руководство «Энергии» не перестает повторять, что нашим главным достижением в космосе может стать праздно-туристический облет Луны на все том же пилотируемом корабле «Союз», надежном, но тем не менее полувековой давности.
По сути, наша космонавтика сегодня – это стремление все равно быть первыми, как и полвека назад. Однако в то время, как остальные работали в поте лица, методично, год за годом совершенствуя космическую технику, мы по большей части упирали на внешний эффект. Сколько драгоценного времени, сил и средств положили мы в 80-е годы на абсолютно бесполезное катание в космос наших зарубежных «братьев по классу»!
В постсоветское время бездонный, казалось бы, космический карман быстро оскудел и чуть было не опустел вовсе. Настало время крепко поразмыслить над тем, что должна представлять теперь наша космонавтика, исходя прежде всего из возможностей государства.
Хватит пускать пыль в глаза
В свое время мудрые отцы-командиры намертво закрепили в моем сознании первостепенную процедуру, предваряющую любое действие, будь то собственное элементарное желание выйти в магазин за покупками или задача подготовить объемистый доклад о положении дел в американских ядерных разработках. Перво-наперво необходимо вычленить истинную цель, которую преследует объект исследования-поиска.
Вот, скажем, что имелось в виду на протяжении почти 80 лет нашей истории, начиная с известного 1917 года? То есть мы знаем, что декларировалось все это время: повальное счастье и благоденствие. О голоде само собой и речи не было. Однако «карточки» (можно и красивее – «талоны», «приглашения», «визитки») при социализме были такой же постоянно-стабильной частью жизни, как смена времен года.
Спрашивается, было ли продовольственно-галантерейное насыщение граждан одной шестой части земной суши всамделишной целью правителей этой самой части, если до самого конца колбасно-кремплиновые «бои» составляли смысл жизни даже на теперешней Тверской? Если в ночное бдение за молоком выходил регулярно, например, Красноярск? Не хлеб насущный был нам тогда нужен, а нечто другое, и это другое имелось в космических количествах.
В наши дни мы серьезно гордиться не можем и современным оружием. Вместо этого всем демонстрируем, что еще – хоть куда. Осуществляем ракетные пуски, которые из десятилетия в десятилетие считаются успешными, отработай лишь маршевые ступени заданное количество секунд. А как обстоят дела с точностью стрельбы – дело десятое. Прав был профессор Преображенский из булгаковского «Собачьего сердца», когда утверждал, что если вместо того, чтобы оперировать, все будут петь хором, то в клозете настанет разруха. Стало быть, оная действительно не в клозетах, а в головах!
Если вместо того, чтобы создавать действительно современные профессиональные вооружение силы, только сглаживать «отдельные недостатки», больше думая о «дельте» от экспортных контрактов, разруха в армии не исчезнет никогда. Если вместо того, чтобы поднапрячься и запустить хотя бы скромный зонд в сторону Луны, мы и дальше будем зазывать в космос туристов и пускать пыль в глаза мифическими программами, наша космонавтика отстанет. А разве это наша цель?
Андрей Львович Кисляков - независимый журналист, эксперт в области космонавтики и вооружений
