Evrensel (Турция): российско-украинские переговоры и роль Эрдогана
Администрация Эрдогана схватилась за "посредническую" роль в украинском кризисе. Проводимая на почве этих переговоров пропаганда о том, что "Эрдоган является мировым лидером", показывает, что турецкому правительству нужна посредническая роль больше для того, чтобы восстановить свой престиж во внутренней политике, пишет Evrensel.
Заявления, сделанные после переговоров между Россией и Украиной в Стамбуле, объясняют в том числе и то, почему администрация Эрдогана схватилась за "посредническую" роль. Проводимая на почве этих переговоров пропаганда о том, что "Эрдоган является мировым лидером" и теперь "даже если объединятся 60, а не шесть, партий, его невозможно низвергнуть", показывает, что администрации Эрдогана нужна посредническая роль больше для того, чтобы остановить потерю власти и престижа во внутренней политике. Поэтому, как мы видели раньше в Сирии, Ливии и Нагорном Карабахе, в украинском конфликте внешнюю политику также желают превратить в инструмент для изменения в свою пользу балансов во внутренней политике.
Как известно, в первую неделю российской операции переговоры между Россией и Украиной начались в Белоруссии. На самом деле администрация Зеленского на Украине не хотела, чтобы эти переговоры проходили в Белоруссии, поскольку Минск прямо встал на сторону России в этом конфликте. Однако в первые дни боевых действий был страх / опасения о том, что операция России может дать результаты в короткие сроки, и поэтому Зеленскому пришлось согласиться на проведение переговоров в Белоруссии.
Оказанная Украине западными империалистами во главе с США поддержка финансами и оружием разрушила расчеты на скорое завершение российской операции и предоставила Зеленскому возможность вести новый торг. О том, чтобы переговоры продолжались в Турции, попросил Зеленский, и Эрдогану, который и так был давно согласен взять на себя эту роль, не составило большого труда убедить Путина. Потому что администрация Путина тоже сочла целесообразным с точки зрения своих интересов, чтобы администрация Эрдогана, которая выступила против антироссийских санкций и не прекратила своих отношений с Россией, несмотря на членство в НАТО и поддержку Украины ударными беспилотниками, продолжала занимать такую позицию. Конечно, в том, что Путин принял посредничество Турции, важную роль сыграли отношения, которые он построил с администрацией Эрдогана после 2016 года. Однако также не следует исключать влияние геополитического значения Турции, будь во главе нее Эрдоган или нет, с одной стороны, с точки зрения Конвенции Монтрё о проливах, с другой — в плане борьбы за передел в таком регионе, как Черное море, Кавказ и Восточное Средиземноморье.
В связи с посреднической ролью здесь также следует отметить следующее: страны, упоминавшиеся в качестве кандидатов на эту роль, прежде всего Китай, не проявляли такого рвения в данном вопросе, как администрация Эрдогана, потому что не хотели брать на себя риски, которые эта роль создала бы. Например, на днях заявление Эрдогана о достижении на стамбульских переговорах консенсуса по четырем из шести пунктов было опровергнуто министерством иностранных дел Украины. В дальнейшем на заявление официального представителя президента Турции Ибрагима Калына (İbrahim Kalın) об аннексии Крыма на этот раз ответила официальный представитель министерства иностранных дел России Захарова. "На наш взгляд, данное заявление выбивается из заявленного посредничества. Это не тот вопрос, который турецким представителям стоило бы комментировать", — отметила спикер внешнеполитического ведомства. Иными словами, взятая роль несет в себе риск сделать Турцию частью напряженности, а кроме того, роль "гаранта", в которой Украина хочет видеть Турцию, сделает этот риск устойчивым.
Так каких же целей желает достичь Эрдоган за счет этой роли?
Во-первых, продолжение конфликта и эскалация напряженности ограничивает Эрдогану простор для действий. Ему становится сложнее продолжать, как раньше, поддерживать отношения, с одной стороны, с США — НАТО, с другой — с Россией. Поэтому Эрдоган желает прекращения вооруженного противостояния для того, чтобы выйти из этого затруднительного положения во внешней политике.
Во-вторых, роль, которую администрация Эрдогана пытается сыграть, прокладывает путь к восстановлению, хотя бы частичного, ее отношений с империалистами ЕС, желающими прекращения этого конфликта в силу своих интересов. Тот факт, что после переговоров Эрдогана с Макроном и Драги на саммите НАТО в Брюсселе на прошлой неделе встал вопрос о производстве французско-итальянских систем противовоздушной обороны SAMP/T в Турции, указывает на подвижки в этом направлении. Однако то, что президент США Байден не встретился на саммите НАТО с Эрдоганом, который взял на себя важную роль в прекращении украинского конфликта, показывает, что ожидание США заключается не в этом посредничестве, а в том, чтобы Турция заняла открытую позицию на стороне США — НАТО, прежде всего по проблеме С-400, и до тех пор, пока это ожидание не осуществится, США не захотят нормализовать отношения.
Наряду со всем этим главной причиной, по которой Эрдоган берет на себя роль посредника, идя на серьезные риски, является ожидание того, что шаги, предпринимаемые во внешней политике, восполнят потерю власти и престижа во внутренней политике. На этот факт указывают в том числе сообщения о том, что после этих переговоров количество голосов в пользу Эрдогана и Партии справедливости и развития Турции, согласно опросам, увеличилось на 3%, а также оды о "мировом лидерстве Эрдогана", которые рупоры власти поют в СМИ.
Следует отметить, что такие надежды Эрдогана на внешнюю политику на самом деле проистекают от безысходности во внутренней политике. Потому что с непрекращающимися повышениями цен и тарифов заработные платы населения тают, и финансовое разорение углубляется, при этом правящей администрации нечего предложить народу перед лицом нарастающего голода, нищеты и безработицы. С другой стороны, внесенный недавно в турецкий парламент законопроект о "наказании в виде тюремного заключения за дискредитацию компаний посредством СМИ", а также аресты и задержания после наврузских демонстраций, в которых приняли участие сотни тысяч человек, свидетельствуют о том, что на фоне растущего недовольства людей и их демократических требований власти нашли решение в проведении еще более жесткой политики подавления.
При такой картине с помощью истории успеха во внешней политике (например, один из горнистов власти в СМИ Абдюлькадир Сельви (Abdülkadir Selvi) отмечает, что в период военной операции России на Украине Эрдоган фигурирует в новостях на мировых телеканалах в четыре раза больше, чем президент США Байден, и преподносит это как доказательство мирового лидерства Эрдогана) предпринимается попытка вновь создать положительные ожидания у трудящихся народных масс, которые отрываются от власти. Однако в условиях политической обстановки, когда империалисты продолжают сосредотачивать военных и оружие в зонах конфликта (в Восточной Европе после саммита НАТО) и наращивать свои военные расходы, спасательный круг (посредническая роль), за который Эрдоган пытается ухватиться, может дать брешь, и это отнюдь не низкая вероятность. Более того, у людей, страдающих от голода, больше нет сил возлагать надежды на такие истории успеха.
