Альянс нащупывает линию поведения в тумане стратегической неопределенности
В обстановке катастрофической деградации глобальной безопасности, вызванной действиями США и НАТО по поощрению и поддержке русофобской политики Киева, планами дальнейшего расширения альянса и безудержным наращиванием военных приготовлений, Вашингтон и Брюссель пытаются нащупать пути адаптации альянса к реалиям современности. На экстренных заседаниях саммита НАТО 25 февраля, Совета НАТО на уровне министров иностранных дел (4 марта) в обстановке спешки, нервозности, растерянности и стратегической неопределенности рассматривались ключевые факторы, оказывающие определяющее влияние на политику Запада. Важное место в разработке направлений адаптации альянса к вызовам и угрозам современности заняла Оттавская конференция по безопасности и обороне, организованная конференцией оборонных ассоциаций 9–11 марта в Канаде, на которой с программной речью выступил генсек НАТО Йенс Столтенберг.
Укрепление смычки НАТО – ЕС
Очевидный антироссийский уклон приняла и неформальная встреча ЕС по обороне и экономике 10–11 марта, которая продемонстрировала крепнущую смычку ЕС и НАТО на антироссийской основе. В этом контексте было заявлено, что для отношений России с ЕС наступил поворотный момент, поскольку Россия является крупнейшим для союза поставщиком, обеспечивая 40 процентов газа, более четверти импорта нефти и почти половину всех поставок угля. Зависимость от российских энергоресурсов в странах-членах разная, поэтому лидеры ЕС решили не устанавливать крайний срок отказа от российских поставок. В наибольшей степени от энергоресурсов из России зависят Германия, Италия, Венгрия и Австрия. Еврокомиссия считает возможным сократить потребление газа на две трети в этом году и полностью отказаться от поставок из России «задолго до 2030 года». Согласно европейскому плану REPowerEU планируется диверсифицировать поставки газа с помощью увеличения объемов импорта сжиженного природного газа, трубопроводов от поставщиков не из России, наращивания объема производства и импорта возобновляемого водорода и биометана.
Новая норма альянса
В соответствии с принятой в США и НАТО политикой двойных стандартов продолжаются попытки возложить на Россию ответственность за обострение военно-политической ситуации в мире. Натовцы пытаются нащупать ключевые направления адаптации альянса и выделить основополагающие факторы, влияющие на международную обстановку. К таким факторам альянс относит:
“Российские военные планировщики умело использовали классические элементы советской и русской военной мысли и скомбинировали их с инструментами, тактиками и возможностями XXI века”
- проведение Россией специальной военной операции на Украине;
- решение президента Владимира Путина перевести силы сдерживания в особый режим боевого дежурства;
- необходимость обеспечить единство НАТО как главного геополитического инструмента Запада в противоборстве с Россией;
- решения НАТО по введению в действие оборонного плана альянса;
- проблему дальнейшего расширения Североатлантического союза, втягивание в альянс нейтральных государств (Швеции и Финляндии);
- реформу гражданских и военных структур НАТО;
- принятие новых функций;
- укрепление военного потенциала альянса.
Усиление военных приготовлений НАТО и расширение геополитических масштабов его деятельности увязывается с зарождением «новой нормы альянса, новой среды безопасности, новой реальности», появление которой связано с якобы возросшей агрессивностью Москвы. Под прикрытием дипломатической трескотни альянс осуществляет постепенный переход от операций за пределами зоны к усилению коллективной обороны в Европе с использованием передовых возможностей, с увеличением расходов на оборону, высокой готовностью, боевыми группами и всем прочим, новой структурой командования.
К числу важных факторов, способствующих формированию новой нормы, в НАТО относят сближение Россия и Китая, которые проводят совместные учения, более тесно взаимодействуют в военном и политическом отношении. Отмечается, что Китай не осудил вторжение на Украину. Важной причиной нервозности альянса служит совместное заявление президента Путина и президента Си в начале Олимпиады, где Китай подверг критике расширение НАТО.
США и НАТО озабочены сдерживанием России
Эти вопросы формируют комплекс проблем, которые должны получить согласованную оценку государств – членов блока накануне июньского саммита в Мадриде и принятия новой стратегической концепции альянса.
С учетом решимости России добиться поставленных целей операции США и НАТО собственные военные приготовления оправдывают мнимой заботой о сохранении контроля над обстановкой и стремлением предотвратить эскалацию.
Руководством для подобной деятельности служит одна из недавних работ РЭНД «Сдерживание и эскалация в конкуренции с Россией». С учетом высказанных в работе идей целями неотложных мер по предотвращению того, чтобы операция России на Украине не переросла в прямой конфликт с НАТО, сегодня являются, во-первых, не допустить неконтролируемой эскалации и снизить риски втягивания НАТО в военный конфликт. Для этого военное командование США и НАТО должно поддерживать имеющиеся у них каналы связи со своими российскими коллегами. Эти каналы могут быть использованы для обеспечения дополнительной прозрачности – если это не подрывает оперативную безопасность – о характере переброски сил США и НАТО в союзные государства, граничащие с Украиной.
В НАТО исходят из того, что сегодня и в будущем важно иметь четкое представление о том, как можно использовать переброски сил из США и Канады в Европу для сдерживания России от дополнительных агрессивных действий в конкурентной борьбе, какие военные шаги могут спровоцировать Россию на эскалацию, каковы варианты эскалации для России и их последствия, какие превентивные или смягчающие меры могут предпринять США и НАТО, чтобы уменьшить вероятность эскалации.
Наряду с военными и военно-техническими мерами важное значение имеет координация усилий союзников при проведении информационно-психологических мероприятий, которые по силе своего воздействия на население и войска являются сопоставимыми по результатам.
Во-вторых, в интересах США и их союзников, чтобы российские военные, в то время когда они действуют под экстремальным давлением, не были удивлены активностью НАТО и неверно истолковали развертывание войск у союзника как интервенцию на Украине.
И, наконец, военно-техническая помощь украинским военным должна координироваться между союзниками, тщательно калиброваться и осуществляться вне поля зрения общественности. Военные лидеры США и НАТО должны учитывать опасения по поводу эскалации при принятии решения о том, что доставлять и как.
Одной из неотложных военных мер, утвержденных чрезвычайным саммитом НАТО 25 февраля, является значительное дополнительное развертывание оборонительных сил в восточной части альянса.
НАТО впервые развернуло свои силы реагирования, в которых находится более 130 самолетов в состоянии повышенной готовности и более 200 кораблей от Крайнего Севера до Средиземного моря.
В Румынию прибыл передовой отряд в составе около 500 военнослужащих из подразделения альпийских егерей французской армии («Альпийские охотники»). Туда же направляется мотопехотное подразделение ВС Бельгии.
В НАТО существует понимание, что на Украину не следует отправлять самолеты и военный контингент альянса, а введение бесполетной зоны над Украиной может привести к распространению конфликта на другие европейские страны.
Долгосрочная стратегия НАТО
В НАТО продолжается интенсивный обмен мнениями по основным положениям новой стратегической концепции как документа, отражающего долгосрочную стратегию альянса при формировании «нового политического измерения» блока, касающегося пересмотра сложившихся стереотипов в оценках и реакциях на изменения обстановки в мире.
Следуя известной стратегии НАТО на ослабление и развал России, генеральный секретарь Столтенберг заявил: «Российская агрессия создала новую норму нашей безопасности, когда фундаментальные принципы оспариваются с применением силы». Из этого, в частности, следует, что новое политическое измерение должно придать «консультациям» статус новой функции НАТО в дополнение к трем основным функциям, определенным в стратегической концепции 2010 года: коллективная оборона, кризисное управление и совместная безопасность. Утверждение такого подхода приведет к явной переоценке и активации статьи 4 Вашингтонского договора НАТО.
Уже в короткой «Лондонской декларации» глав государств и правительств, принятой на встрече, посвященной 70-летию НАТО в декабре 2019 года, дважды говорилось о консультациях. Было подтверждено, что НАТО является важным форумом для консультаций по безопасности, если территориальная целостность, политическая независимость или безопасность какой-либо из договаривающихся сторон окажутся под угрозой. В связи с этим генеральному секретарю предстоит выдвинуть предложение о дальновидном процессе размышлений для дальнейшего укрепления политического измерения НАТО, включая консультации.
Наряду с разработкой нового политического измерения считается необходимым противостоять угрозам путем укрепления устойчивости и гибкости реагирования обществ, военных структур и критически важной инфраструктуры НАТО. Эта задача настолько важна, что ее также предполагается включить в качестве дополнительной основной функции в новую стратегическую концепцию.
Натовцы исходят из того, что украинский кризис, включенный в более широкий контекст вездесущих и явно надуманных российских угроз, станет одной из основных предпосылок для формирования новых стратегических подходов, отвечающих реалиям современности. Однако это далеко не единственная причина. Мощным катализатором изменений является безжалостная борьба США за сохранение своей глобальной монополии на власть и статус единственной державы мирового порядка. Одним из новых подходов стало решение министров иностранных дел включить Финляндию и Швецию в число постоянных участников всех встреч НАТО по кризисному урегулированию. Заметим, что это еще один шаг по втягиванию двух нейтральных скандинавских государств в НАТО.
Шаги по адаптации НАТО к реалиям современности предпринимаются в течение ряда лет. Новая военная стратегия НАТО «МС-400» была принята на заседании Военного комитета альянса на уровне начальников генштабов 22 мая 2019 года в Брюсселе. Это закрытый документ о практических приоритетных военных планах и приготовлениях альянса, а также о направлениях развития его военных возможностей.
В основу документа положен анализ вызовов и угроз альянсу, как они видятся военным. Достаточно откровенно такое видение обсуждалось на конференции Оборонного колледжа НАТО в Риме «Ответ НАТО на гибридные угрозы», где речь шла о двух стратегических одновременных вызовах альянсу с востока и юга, исходящих от весьма различных субъектов и характеризующихся различными формами современной гибридной войны.
Пересмотр функций и задач НАТО как ответная мера на надуманные вызовы безопасности проводится под прикрытием следующих стратегических соображений, объединенных общими характеристиками.
Во-первых, каждая из трех ключевых функций НАТО охватывает разные по масштабу, количеству и плотности вызовы в сферах коллективной обороны, кризисного урегулирования и обеспечения безопасности на основе сотрудничества. Во-вторых, вызовы с востока и юга требуют полномасштабного ответа НАТО и связаны с угрозами от баллистических ракет и распространения ОМУ.
Угроза с востока традиционно ассоциируется в НАТО с действиями России, а проведение специальной военной операции на Украине отразило разработанный российскими политиками и военными изощренный, комплексный и многовариантный подход Москвы к использованию силы для достижения решающих политических целей. Натовцы подчеркивают, что российские военные планировщики умело использовали классические элементы советской и русской военной мысли и скомбинировали их с инструментами, тактиками и возможностями XXI века, что позволило создать новую модель военных действий, адаптированную к русской стратегической ситуации. Эта модель построена на факторе неожиданности и применении сил и средств с трудно определяемой принадлежностью, таких как кибернетическая и информационная война, война чужими руками (прокси-война) и силы специальных операций.
Широко используются политический саботаж, экономическое давление, разведывательные и спецоперации. Высокую степень готовности к вмешательству продемонстрировали обычные ВС России. Непрерывность и синхронизация угроз, включающих конвенциональные и неконвенциональные методы, формируют основу стратегии гибридной войны, якобы разработанной в России. Заметим, что подобная стратегия впервые была сформулирована американскими военными специалистами еще в начале третьего тысячелетия и успешно обкатывается США в гибридных вооруженных конфликтах во многих районах мира. В контексте угроз и возможностей на востоке пока весьма осторожно упоминается и Китай.
На юге альянс сталкивается с совершенно другим вызовом по сравнению с межгосударственной конкуренцией, якобы навязанной Россией. Этому вызову присущи уникальные характеристики, требующие единого ответа НАТО, построенного на усилении обороны южного фланга от широкого спектра рисков и угроз, включая гражданскую войну, экстремизм, терроризм разных масштабов, народные движения и распространение ОМУ. Катализаторами экстремизма, насилия, терроризма и гражданской войны служат нехватка продовольствия, питьевой воды, бедность, слабое управление и низкий уровень здравоохранения, комплексный характер вызовов и угроз и способов противостояния им.
Вызовы с востока и юга создают новые нормы для НАТО и требуют нового политического измерения, построенного на гибкой стратегии и надежных рамках.
Стратегические документы блока должны предусмотреть гибридный ответ на гибридные угрозы, включать конвенциональные и неконвенциональные действия, обеспечивать сотрудничество на всех уровнях. Натовцы подчеркивают, что перечисленные вызовы сохранятся в течение многих десятилетий и потребуют нетрадиционных подходов альянса на политико-дипломатическом, информационно-психологическом, военном и военно-техническом, экономическом, финансовом, разведывательном уровнях.
Александр Бартош, член-корреспондент Академии военных наук
Газета "Военно-промышленный курьер", опубликовано в выпуске № 10 (923) за 22 марта 2022 года
