Развитие российско-иранского сотрудничества в энергетике определяется многими факторами
Торжественные мероприятия, связанные с энергетическим запуском и вводом АЭС «Бушер» в эксплуатацию 12 сентября, не оставляли сомнений, что подключение первой на Среднем Востоке атомной станции рассматривается и Ираном, и Россией как важный этап сотрудничества, которое имеет в принципе перспективу на долгие годы. В торжественном мероприятии участвовали министр энергетики РФ Сергей Шматко и генеральный директор госкорпорации «Росатом» Сергей Кириенко, с иранской стороны – высшие религиозные и правительственные чиновники Ирана.
Однако Иран, судя по всему, рассматривает себя в качестве по меньшей мере региональной державы и более чем равноправного партнера России. Об этом свидетельствовал в том числе и тот факт, что на торжественном мероприятии, к досаде высоких гостей из Москвы, не было исполнения российского гимна. Мероприятие началось и закончилось молитвой и исполнением только иранского гимна. Правда, флаги Ирана, России и «Росатома» украшали сцену пресс-центра АЭС, где проходили эти мероприятия.
АЭС «Бушер» – уникальный объект, аналогов которого нет в мире, поскольку ЗАО «Атомстройэкспорт» и его подрядчикам удалось осуществить интеграцию российского оборудования в строительную часть, выполненную по немецкому проекту. Кроме того, было использовано около 12 тыс. тонн немецкого оборудования. Как известно, это было требованием иранской стороны, и оно существенно удлинило ввод объекта в строй, строительство которого фактически началось еще в 1998 году. Уникальность проекта также в том, что, по словам главы «Росатома» Сергея Кириенко, в поставках оборудования для АЭС участвовали более десяти стран, включая государства ЕС.
Пока сотрудничество «Росатома» с Ираном будет осуществляться в направлении окончательного вывода АЭС на запланированный уровень мощности (конец ноября) и проведения стресс-тестов, которые после аварии на японской «Фукусиме» проводятся атомщиками во всем мире. В этих стресс-тестах будут участвовать и российские специалисты. На этот счет были подписаны 12 сентября два протокола.
Но, что касается дальнейших перспектив сотрудничества, Сергей Кириенко был на первый взгляд достаточно сдержанным в отличие от российского министра энергетики Сергея Шматко. Дело в том, что российские атомщики рассчитывали на участие в эксплуатации АЭС «Бушер» и предлагали для этого даже создать СП. Однако иранская сторона указала на невозможность такого подхода из-за запретов, налагаемых Конституцией страны. Поэтому перспектива участия России в сооружении второго блока АЭС «Бушер», а также в строительстве дальнейших атомных электростанций мощностью 18–19 тыс. мВт, как это намечено в иранских программах, пока представляется некоторыми высокопоставленными сотрудниками «Атомстройэкспорта» достаточно неопределенной. Тем более что конкретных предложений от Ирана до сих пор не поступало.
Впрочем, глава Организации по атомной энергии Ирана (ОАЭИ) Ферейдун Аббаси-Давани полагает, что завершение строительства АЭС «Бушер» – это «многообещающий случай, который поможет расширению отношений между Ираном и Россией». Но уже сейчас руководитель ОАЭИ полагает, что Иран готов оказать услугу консультирования другим странам, которые намереваются использовать ядерную энергию в мирных целях. Конечно, вопрос для мирового сообщества заключается в том, какие страны может иметь в виду иранская сторона.
Существует определенное недоверие к Ирану со стороны мирового сообщества, и, как отмечает немецкое агентство DPA, пусть глава Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) Юкия Амано подтверждает, что атомное топливо в Бушере находится под контролем его сотрудников, но Тегеран уже неоднократно нарушал все договоренности с МАГАТЭ. Это и препятствие инспекциям других атомных объектов, да и работы по обогащению урана в Иране идут полным ходом. Известно, что Иран подписал Договор о нераспространении атомного оружия. Но любая страна может в одностороннем порядке выйти из него. Так сделала Северная Корея в 2003 году. Пока все эти вопросы, несмотря на заверения иранской стороны, остаются достаточно закрытыми.
Напротив, Сергей Шматко и в своем выступлении на торжественном заседании, и на последующей пресс-конференции, и на предыдущей пресс-конференции по случаю заседания ирано-российской экономической комиссии в Тегеране 11 сентября был более оптимистичным. Как сообщила в этой связи иранская TehranTimes, министр энергетики России подчеркнул намерение России продолжать ядерную кооперацию с Ираном. Министр отметил, что Москва хочет больше кооперации как в плане развития Бушера, так и по другим проектам в ядерной энергетике. Министр говорил о сотрудничестве в сфере высоких технологий, космоса и добычи и транспортировки углеводородов, экологии Каспия.
Понятно, что сотрудничество с Ираном важно для России, поскольку Иран наш сосед, обладает весьма значительными природными ресурсами, в том числе в таких важных для России сферах, как газ и нефть. Иран – член ОПЕК и оказывает влияние как на политику этой организации, так и на ситуацию на Ближнем и Среднем Востоке. С другой стороны, на сегодня существует достаточно большая неопределенность в дальнейшем развитии отношений России с США и другими странами НАТО. Ведь недавно американцы указали, что Россия, как, впрочем, и другие ведущие страны БРИКС, такие как, например, Китай и Индия, могут оказывать дестабилизирующее влияние на ряд регионов.
Олег Николаевич Никифоров - ответственный редактор "НГ-энергии"