Все больше государств мира (в их число недавно вошла и Россия) признают легитимность Переходного национального совета (ПНС) Ливии. Беспокойство Москвы вызывает судьба крупных контрактов, заключенных с Муаммаром Каддафи, в том числе контрактов на поставку вооружений.
Советское наследство
В 70-80-е годы Ливия была одним из активнейших покупателей современного оружия, приобретавшегося и у государств НАТО, и у государств Варшавского договора. В конце 80-х годов, после серии терактов, организованных ливийскими спецслужбами, страны Запада ввели санкции в отношении Триполи и запретили продавать Каддафи оружие. СССР, к санкциям не присоединившийся, тогда оказался в положении монополиста и стал главным военным снабженцем Каддафи. Однако после распада СССР Россия присоединилась к режиму санкций, который был установлен в 1992 году резолюцией Совета безопасности ООН.
Режим санкций отменили пять лет назад, когда Муаммар Каддафи, – как считается, впечатленный свержением Саддама Хусейна – согласился прекратить создание оружия массового уничтожения, отказался от поддержки террористических структур и выдал ряд подозреваемых в совершении терактов.
Но тогда Россия не смогла в полной мере вернуться на ливийский рынок – российская «оборонка» лишь осуществляла поставки запчастей к старой советской технике. В последующие годы Москва (она списала остатки ливийского долга) и Триполи объявили о заключении ряда крупных сделок – в том числе закупке российских подлодок, систем ПВО, боевых самолетов, бронетехники и пр. на сумму примерно в 2,2 млрд долларов. Однако российское оружие в Ливию не попало, поскольку ливийская сторона не спешила оплачивать контракты.
Прощай, оружие?
После начала восстания против режима Каддафи, Россия вновь присоединилась к режиму международных санкций, введя запрет на поставки оружия. В то же время, она протестовала против действий НАТО и их союзников в Ливии, и до последнего отказывалась признавать легитимность ПНС.
В этой связи, оружейные контракты, заключенные Россией с режимом Муаммара Каддафи, оказались в «подвешенном» состоянии, что естественно вызывает беспокойство российского руководства.
Николас Гвоздев (Nikolas Gvosdev), профессор Колледжа ВМФ США (US Naval War College), поясняет: «Российская сторона хотела бы, чтобы ранее подписанные межправительственные контракты выполнялись новым режимом. Помните принцип: “Одно правительство ушло, другое пришло, а контракт остается без изменений”? Но решение будет принимать новая ливийская власть».
«Об исполнении ранее подписанных Ливией контрактов на закупку российского оружия можно забыть, – говорит Павел Баев (Pavel Baev), эксперт Международного института исследований мира (International Peace Research Institute). – И потому, что для нового правительства эти контракты непосильны в финансовом отношении, и потому, что новое правительство слишком многим обязано НАТО, и потому что Россия поставляла оружие, которое Ливии просто не нужно. С самого начала конфликта было ясно, что России в этом плане не на что рассчитывать».
С Баевым согласен Руслан Пухов, директор московского Центра анализа стратегий и технологий.
«Когда ситуация нормализуется, российское вооружение с высокой степенью вероятности в Ливию поступать не будет совсем, либо будет поступать в мизерных количествах, – говорит он. – Произойдет это по двум главным причинам. Во-первых, когда в результате боевых действий в государстве меняется режим, новой власти средства требуются не на закупку вооружений, а на другие цели, например, на восстановление разрушенного. Очевидно, что покупка оружия не будет в числе приоритетов нового правительства в течении 5-6 лет».
«Во-вторых, – продолжает Пухов, – очевидно, что когда Ливия начнет перевооружаться, она будет делать ставку не на российское, а на западное оружие. И наиболее выгодные контракты в первую очередь получат те, кто поддерживал нынешнюю власть – французы, итальянцы, британцы и, возможно, Соединенные Штаты. Поэтому можно говорить, что ливийский рынок утрачен для России безвозвратно».
Однако Николас Гвоздев не столь категоричен. По его мнению, у России есть шанс в долгосрочной перспективе вернуться на ливийский рынок. Это может произойти в том случае, если западное оружие окажется слишком дорогим, либо Триполи не продадут те образцы вооружений, которые она захочет приобрести.
«Если подобное произойдет, то российское оружие будет поступать в Ливию. Просто потому, что новые власти сочтут, что Москва – единственный доступный для них источник вооружений», – отмечает американский эксперт.
Ливийская война
Судя по сообщениям мировых СМИ, война между силами Каддафи и силами оппозиции велась, в основном, с помощью стрелкового оружия и иногда артиллерии. Во многом, это объяснялось тем, что авиация НАТО быстро нейтрализовала ВВС, ВМФ и бронетехнику Каддафи.
Руслан Пухов напоминает, что у Каддафи уже был негативный опыт ведения такого рода кампании – так называемая «война на Тойотах». В 1987 году армия Ливии была разгромлена в Чаде, несмотря на тотальное превосходство в численности и военной технике.
Пухов рассказывает: «Чадские вооруженные группировки, у которых не было на вооружении тяжелой бронетехники и самолетов, а были гранатометы и пулеметы, которые устанавливали в кузовах пикапов “Тойот”. В каком-то смысле нынешняя война напоминает тот конфликт».
На вопрос: «Как проявила себя в ливийской войне военная техника, поставленная СССР?», Пухов ответил: «Важно не оружие, а люди. Советское оружие в руках арабов было плохим, а в руках вьетнамцев – великолепным».
Прайс-лист
Эксперты уверены, что когда новая ливийская власть решит обновить свои арсеналы, она может кардинально пересмотреть номенклатуру интересующих ее вооружений.
Они объясняют это политическими амбициями Муаммара Каддафи, который был заинтересован в проекции ливийской военной силы во всей Северной Африке. Каддафи неоднократно и крайне неудачно воевал со своими соседями: в 77-м году ливийская армия проиграла приграничную войну с Египтом, в 79-м поддержала угандийского диктатора Иди Амина и была разгромлена войсками Танзании, в 87-м, как писалось выше, была выбита местными ополченцами из Чада.
Принято считать, что несмотря на амбициозную программу закупок оружия, правление Каддафи привело к тому, что в Ливии исчезла настоящая армия, с ее жесткой структурой управления, традициями офицерского корпуса и относительной отстраненностью от иных государственных институтов. Популярно мнение, что Каддафи, получивший власть в результате военного переворота, очень боялся заговоров офицеров (реальные или придуманные его спецслужбами заговоры разоблачались регулярно) и поэтому стремился ослабить собственные вооруженные силы.
«Настоящей армии у него, по сути, и не было… Показательно, что в Сирии армия оказалась способной подавлять все эти мятежи, а в Ливии – нет», – отмечает Павел Баев.
Николас Гвоздев говорит: «Серьезные проблемы у Москвы могут возникнуть в случае, если в Триполи решат, что ливийской армии просто не нужны те типы оружия, которые ранее заказывал Каддафи. Что они не нуждаются во внешней проекции силы, и что вооруженные силы нужны, в основном, для обеспечения внутренней безопасности».
По мнению Баева, и в этом случае Россия могла бы многое предложить Ливии. «Дело в том, что это не оружие высоких технологий, а довольно простые системы. Оружие и снаряжение, пригодные для боев в городских трущобах, это не то, что нужно для боев с серьезным высокотехнологичным противником. Например, в такой войне могут пригодиться самолеты и вертолеты, которым не нужна большая скорость и «невидимость». Россия могла бы поставлять такого рода оружие, но другое дело – заинтересованы ли в этом покупатели».
Николас Гвоздев подчеркивает, что ливийские события, тем не менее, могут сыграть на руку российской оборонке. Поскольку главы других государств, опасающихся повторить судьбу Каддафи, могут обратиться к Москве за современным оружием, например – за системами ПВО.
Алекс Григорьев
