Военный эксперт Владислав Шурыгин — об угрозах, которые несут человечеству лаборатории США в бывших советских республиках
После недавних беспорядков в Казахстане во время массовых погромов и захватов государственных объектов была упомянута попытка захвата центральной референс-лаборатории Национального научного центра особо опасных инфекций имени Масгута Айкимбаева. Официальные власти эту информацию опровергли, но у экспертов вопросы остались. История высветила серьезную проблему. Центр в Алма-Ате и аналогичные учреждения в бывших советских республиках финансируются военным ведомством США. При этом фактически они находятся в «серой» законодательной зоне. Проверить расположенные по периметру России биолаборатории международными наблюдателями невозможно. Они не попадают под юрисдикцию Организации по запрещению химического оружия и даже Всемирной организации здравоохранения. США обвиняют Китай в утечке вируса COVID-19 из исследовательского центра в Ухани. Но при этом построили свою систему исследований куда более опасных инфекций так, что в случае утечек или аварий доказать ничего не получится.
Центр имени Масгута Айкимбаева — это комплекс лабораторий второго-третьего уровней биобезопасности, работающих, как сказано на его официальном сайте, над «обеспечением биологической безопасности страны, разработкой и внедрением научных основ мониторинга, профилактики, оценки риска заражения людей особо опасными инфекциями на территории Казахстана для предупреждения и снижения заболеваний людей и животных». Официально в здешних лабораториях можно культивировать такие возбудители инфекций, как вирусы лихорадки Западного Нила, энцефалита лошадей, лихорадки долины Рифт, чикунгунью, бактерии чумы и, конечно, печально знаменитый SARS-CoV-2.
Постройку центральной референс-лаборатории в Алмате, где, собственно, находится хранилище самых опасных возбудителей полностью профинансировали США. А договор о создании такой лаборатории Казахстан и США подписали ещё 13 декабря 1993 года, сразу после начала действия, так называемой, «программы Нанна-Лугара» (названа так в честь двух сенаторов: республиканца Сэма Нанна и демократа Ричарда Лугара): «Совместное уменьшение угрозы» (английская аббревиатура — CTR). Согласно официальным целям авторов программы, США должны были оказать помощь бывшим республикам СССР в утилизации оружия массового поражения. Наиболее известна эта программа финансированием утилизации ракетно-ядерного арсенала, но также она распространялась и на другие компоненты оружия массового поражения — химическое и бактериологическое.
Фактически это было установление американского контроля над ядерными, химическими и биоарсеналами в СНГ. Программа Нанна-Лугара охватила Украину, Грузию, Таджикистан, Армению, Азербайджан, Молдавию и Казахстан. По всему периметру России началось строительство неких «референс-лабораторий», в которых стали пероводить масштабные биологические исследования по темам, весьма далёким от «мониторинга» и «утилизации» опасных биологических компонентов.
Сегодня только на территории Армении находятся 12 американских биолабораторий. На Украине эксперты насчитывают 25 таких учреждений. Они начали появляться здесь в 2005 году, сразу после т.н. «оранжевой революции». На территории Узбекистана находится 10 референс-лабораторий, первая из которых появилась в 2007 году. В 2013 году в Азербайджане возникла американская референс-лаборатория, которая занимается исследованием патогенных микроорганизмов у человека и животных. Не менее трех находятся в Таджикистане. В Казахстане такая лаборатория была открыта в 2016 году.
В Казахстане, в поселке Гвардейский Кордайского района Жамбылской области (всего в 1000 км от границы России) всё тем же Национальным научным центром особо опасных инфекций имени Масгута Айкимбаева при американском финансировании ведётся строительство лаборатории самого высшего — четвёртого уровня (BSL-4 Biosafety Level 4) защиты, позволяющая работать с патогенами, от которых либо нет защиты, либо она очень условна. Лаборатория должна начать работать в 2025 году. Эксперты задаются вопросом, а зачем Казахстану такой объект? Кто на нём будет работать и над какими темами? И как с этим проектом связаны США?
Для сравнения, в России всего два объекта с подобным уровнем защиты — в 48-м ЦНИИ министерства обороны в Сергиевом Посаде и новосибирском научном центре «Вектор».
Все хорошо помнят, как в 2020 году США на уровне высшего государственного руководства фактически возложили ответственность за пандемию коронавируса на Китай: официально заявлялось, что произошла утечка из биолаборатории в Ухани. Однако в аналогичных американских учреждениях, организованных вокруг российских границ, ведутся работы с куда более опасными патогенами. При этом на них не распространяются стандарты безопасности, обязательные на территории США, и эти объекты неподотчетны ни общественности, ни международным организациям. И если в одной из этих многочисленных лабораторий произойдет утечка, чиновников из Вашингтона никто не призовет к ответу. Более того, о факте утечки скорее всего никто не узнает.
На сегодняшний день биологическое — фактически единственный вид оружия массового поражения, которое не регулируется на международном уровне. Ядерные арсеналы крупнейших держав в течение десятилетий контролировались через межгосударственные договоренности и механизмы для их обеспечения. Боевые отравляющие вещества находятся под пристальным вниманием Организации по запрещению химического оружия (ОЗХО). Это очень эффективная международная структура, которая последовательно добивается существенного снижения запасов ядовитых боеприпасов у стран-участниц. Но на патогенные организмы ее компетенции не распространяются. Точно так же не имеет полномочий проверять и контролировать американские лаборатории на постсоветском пространстве и такая структура, как Всемирная организация здравоохранения.
Несмотря на то, что информация о биолаборатории не подтвердилась, нет никаких гарантий, что в ходе очередных потрясений в какой-нибудь постсоветской республике будет нарушена безопасность таких учреждений. Последствия могут быть непредсказуемыми, при этом никакой ответственности за них США не несут. Фактически сейчас особенно остро стоит вопрос о системе международных договоренностей, регулирующих работы с биологическим оружием. Возможно, необходимо создать межгосударственную организацию в этой сфере, аналогичную ОЗХО.
Владислав Шурыгин — военный эксперт
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора