Восстановление внешнего вида заслуженного ветерана холодной войны и локальных конфликтов
Истребитель-бомбардировщик «Ягуар», созданный совместными усилиями британских и французских авиастроителей и впервые поднявшийся в воздух в 1968 году, по праву можно считать целой эпохой для ВВС Великобритании, Франции, а также Индии, где он производился по лицензии. Построенный относительно небольшой серией в 573 экземпляра, он оставался на вооружении более 30 лет и участвовал во многих конфликтах, в том числе в бывшей Югославии, но настоящим звёздным часом для этой узнаваемой машины стала «Буря в пустыне» 1991 года. Сегодня, как и абсолютное большинство современников — таких, как советские Су-17/22 или МиГ-27 — англо-французские и индийские «Ягуары» вышли на покой и отправились в коллекции музеев, где им возвращают достойный вид. Советским мальчишкам очертания этого красивого самолёта были хорошо знакомы по распространённой сборной модели от FROG/NOVO, выпускавшейся Наро-Фоминским заводом пластмасс в ужасной двухцветной коробке.
Представленный в ролике «Ягуар» модификации GR1 с регистрационным номером Королевских ВВС XX747 был восстановлен в 2021 году в качестве музейного экспоната специалистами компании «Джет Арт Авиэйшн», которые сняли весь процесс смены краски — от удаления прежних слоёв и старой грунтовки до нанесения классической британской серо-зелёной схемы Dark Green / Dark Ocean Grey. Именно в таком виде XX747 отличился в 1977 году, когда на нём был установлен рекорд скорости на отрезке между английской и шотландской столицами — «Ягуар» преодолел 330 миль (530 км) между Лондоном и Эдинбургом за 26,5 минут, показав скорость около 750 миль/час (1210 км/час).
Мелькающая в кадре легкосмываемая розовая «пустынная» окраска Desert Pink с многочисленными отметками боевых вылетов в Ираке, а также рисунком, изображающим британский сапог, дающий пинка Саддаму Хуссейну, поначалу ввела реставраторов в заблуждение. Да, таким видом мог бы похвастать далеко не каждый уцелевший «Ягуар», но потом выяснилось, что XX747 в боях участия не принимал, а «ветеранский мундир» ему нарисовали музейщики.