Только стихли страсти от неудачного запуска широко анонсированного телекоммуникационного спутника "Экспресс-АМ4", как в алтайские леса рухнул грузовик "Прогресс М-12М". Расследование займет какое-то время, однако эксперты сразу заговорили о том, что космонавтика переживает глубочайший кризис. Еще бы, ведь это первый неудачный запуск в истории отечественной пилотируемой космонавтики транспортного грузового корабля. На фоне многочисленных аварий со всей настойчивостью поднимается вопрос о перспективах космонавтики и целесообразности ее развития. О том, почему космические аварии так участились, о будущем МКС и о роли "холодной войны" в развитии пилотируемой космонавтики Накануне.RU рассказал эксперт отрасли, обозреватель журнала "Новости космонавтики" Игорь Лисов.
Вопрос: Вчера произошла авария во время запуска грузовика "Прогресс". Насколько я понимаю, это первая авария с этим аппаратом. Что стало причиной?
Игорь Лисов: Знаете, технически на этот вопрос можно ответить так: ракета-носитель "Союз-У" является мировым рекордсменом по надежности, имеет порядка 20 аварий на 700 с лишним запусков. Есть, конечно, изделия, которые слетали 30 раз без единой аварии, но это, согласитесь, совсем другой масштаб. С другой стороны, конечно, это очень тревожный сигнал, когда то, что никогда не падало, в первый раз падает. Вот такая ситуация. Можно рассматривать с любой из двух сторон.
Вопрос: На прошлой неделе был потерян крупнейший в Европе телекоммуникационный спутник, который не вышел на расчетную орбиту. Это череда случайностей или уже стоит говорить о системных проблемах в этой сфере?
Игорь Лисов: О системных проблемах в отрасли не говорит сейчас только ленивый. У разгонного блока "Бриз-М" проблемы были. Он слетал примерно 30-40 раз, из них 3-4 были аварийными. У него со статистикой надежности гораздо хуже. От него, грубо говоря, можно было такого ожидать. Хотя, опять-таки, надо внимательно разбираться, что именно произошло, какие именно причины вызвали отклонение в выдаче разгонных импульсов и уход на совершенно неразумную орбиту. Кроме того, к сожалению, выясняется, что хваленый европейский спутник, выведенный на орбиту в исправном состоянии, благополучно сдох всего лишь навсего от того, что на 25 минут попал в тень. Это вообще не укладывается ни в какие рамки, и нам нужно разделить свои проблемы с европейскими разработчиками этого аппарата.
Вопрос: В апреле лишился своей должности глава Роскосмоса Анатолий Перминов, не в последнюю очередь в связи с потерей трех спутников Глонасс. Насколько эффективность осуществления космической программы зависит от руководителя?
Игорь Лисов: Безусловно, от руководителя зависит очень много. Что он требует от подотчетных ему предприятий, как он реагирует на внештатные ситуации, требует ли скорейшего выдвижения удовлетворяющих всех версий или тщательного расследования с выяснением окончательной причины и ее устранения. Второй вариант, естественно, дороже и дольше, но, как правило, приводит к лучшим последствиям.
Конечно, проблема не в замене руководителя Роскосмоса, а проблема в том, что системный кризис в ракетно-космической отрасли все-таки имеет место, потому что 20 лет на советском заделе мы протянули, но сейчас надо принимать очень быстрые меры для того, чтобы не растерять его остатки и продолжить двигаться.
Вопрос: Американцы сворачивают программу "Шаттл". У нас в последнее время участились аварии. Не получится ли так, что космонавтику двигала холодная война и гонка вооружений, а после ее окончания космическая эра завершается?
Игорь Лисов: К несчастью, Вы совершенно правы, и то, что пилотируемая программа протянула еще 20 лет после падения Советского союза, – это тоже, в общем-то, наследие "холодной войны". Просто в некий момент времени мы и американцы в связи с перспективой потери пилотируемой программы быстренько объединились, создали МКС. Проблема в том, что задумывалась она когда-то, в 1982-84 годах как орбитальный сборочный комплекс для отправки пилотируемых кораблей на Луну, а в результате получилась такая огромная конструкция, очень сложная, которая будет достаточно быстро ломаться и с малопонятными задачами. В итоге оказался такой монстр, который слишком велик и на данный момент не нужен. Тут надо принимать глобальное решение: или мы хотим всерьез осваивать космос, т.е. строить базы на Луне, лететь на Марс и т.д.; а если нам это не надо, то нам не нужны такие огромные пилотируемые станции.
Вопрос: А есть ли предпосылки для того, чтобы космическая программа выходила за рамки государственных границ и решалась комплексно мировым сообществом?
Игорь Лисов: По факту, космическая программа давно вышла за пределы государственных границ. Если взять тот же американский "Шаттл", то манипулятор на нем канадский, а все модули, которые он таскал для снабжения космической станции в качестве автономных лабораторий – европейские. На межпланетных аппаратах и на других исследовательских спутниках приборы ставят от любого университета, любой фирмы, которые готовы их туда поставить, независимо от национальности, вплоть до того, что наши приборы стоят на американских аппаратах и успешно работают. Другое дело, что мы очень осторожно в это дело вошли и очень поздно.
А потом, поскольку мы в течение 15 лет "тянули волынку", имея очень скромное, это мягко выражаясь, финансирование, то репутация у нас была, конечно, очень здорового подмочена – нам, по существу, перестали верить. Если мы что-то обещаем, то должны это выполнять, а мы на протяжении 15 лет "кормили" партнеров "завтраками". Поэтому, мы сейчас где-то на обочине мировой космонавтики и в тех областях, в которых в нее надо "въезжать", а понятно, что в космическую науку и пилотируемую космонавтику нужно "въезжать" по-полной, нужно очень четко выполнять свою часть работы, чтоб никто не сомневался в нашей надежности.
Вопрос: Возвращаясь к аварии "Прогресса", можно вспомнить историю с "Конкордом", когда одна авария свернула весь проект. Не станет ли эта авария началом конца, не приведет ли это к тому, что доставкой грузов на МКС будут заниматься китайские или, например, бразильские ракеты?
Игорь Лисов: Ну это, что называется, из разряда фантастики. Бразилия – точно. Все ее попытки самостоятельно запустить спутник заканчивались прискорбно. У Китая свои задачи и свое видение. Он, может, и хотел бы поучаствовать в международной программе, но его туда не звали, а он не очень-то рвался. У китайцев свои проблемы сейчас, связанные с переходом от очень редких запусков к регулярной программе того же уровня, что у Соединенных Штатов и, может быть, у нас. Кстати говоря, 18 числа они получили первый "облом" на этом пути с падением ракеты " Чанчжэн 2Ц". Так что у китайцев тоже не все благополучно.
Вопрос: Как Вы считаете, последуют ли какие-то кадровые решения в связи с падением "Прогресса"?
Игорь Лисов: Возможно, да, потому что все это приобрело очень нехороший резонанс. Но проблема не в кадровых решениях.
Сергей Табаринцев-Романов
