Межконтинентальная баллистическая РТ-2 – первая серийная отечественная твердотопливная ракета
50 лет назад, 8 декабря 1971 года заступил на опытно-боевое дежурство полк РВСН, вооруженный десятью шахтными пусковыми установками с ракетами РТ-2, по классификации НАТО SS-13 mod.1 Savage («Дикий»). Это были первые отечественные твердотопливные межконтинентальные баллистические ракеты, созданные как ответ на развертывание американских ракет «Минитмен». Работа над РТ-2 была долгой и мучительной.
В 1958 году в люберецком НИИ-125 под руководством Бориса Жукова были разработаны мощный нитроглицериновый порох марки НМФ-2 и технология производства пороховых шашек диаметром до одного метра. Порох подходил для баллистических ракет дальнего действия, которыми занимался Сергей Королев. Но попасть на прием к Королеву было непросто, и Жуков обратился к своему старому знакомому и сослуживцу Юрию Победоносцеву. По просьбе Победоносцева Сергей Павлович принял Бориса Петровича, внимательно выслушал его и решил заняться созданием первой твердотопливной дальнобойной ракеты.
Первый блин комом
Летом того же года Королев образовал группу по твердотопливной тематике, предложив возглавить ее своему заместителю Василию Мишину. Тот заявил, что в твердотопливные ракеты не верит, и от предложения отказался. Тогда Королев предложил руководство группой Игорю Садовскому, и тот согласился.
В ноябре Совет обороны СССР обязал оборонные министерства проработать вопрос о создании ракеты, готовой стартовать через 15–20 минут после получения приказа. Стало ясно, что обеспечить такую скорость подготовки к старту наилучшим образом смогут твердотопливные ракеты.
“Первая заправленная ступень новой ракеты весит 35 тонн. Как ее везти по абсолютному бездорожью, никто не знал. Армейских тягачей, способных выполнить эту задачу, в 1965 году не было”
В декабре Садовский выпустил первый отчет, где доказал, что на базе пороховых шашек Жукова можно создать ракету с дальностью полета от 2000 до 6000 километров. Ознакомившись с отчетом, Мишин пришел к Королеву и заявил, что ребята – фантазеры и подписывать отчет он не будет. Королев тоже усомнился, но Садовский доказал, что ракета на дальность 2500 километров точно полетит, а дальше будет больше.
20 ноября 1959 года Королеву была поручена разработка ракеты РТ-1 с дальностью до 2500 километров на порохе, разработанном в НИИ-125. Садовский решил сделать ракету трехступенчатой. При этом каждая ступень представляла собой связку из четырех двигателей.
Вспоминая об этом времени, Жуков рассказывал: «В самых лучших снарядах для катюши на один килограмм пороха приходилось два килограмма конструкционных материалов. Мы тогда шутили: такой тяжелый снаряд может носить лишь самого себя. Использовав наш порох НМФ-2, мы добились соотношения 200 граммов конструкционных материалов на один килограмм пороха. Это было уже что-то».
В 1962 году ракета РТ-1 была готова, и Королев провел несколько испытательных пусков на полигоне Капустин Яр. Стало ясно, что порох Жукова – это большой шаг вперед, но межконтинентальной дальности ракета никогда не достигнет. В 1963 году американцы приняли на вооружение «Минитмен». При стартовой массе 29,7 тонны эта ракета обладала дальностью полета 9300 километров. При стартовой массе 35,5 тонны РТ-1 могла пролететь максимум 2400 километров.
Разработка превратилась в бессмыслицу. Нужна была новая ракета на совершенно новом смесевом твердом топливе.
Второй блин тоже комом
Смесевое топливо и его бесспорные преимущества уже были известны. Впервые в нашей стране его рецептура создана в НИИ-4 Минобороны СССР. Но было известно и то, что создание смесевого топлива – очень сложная, трудоемкая и невероятно дорогая работа.
Взвесив все за и против, Королев принял решение начать работу над межконтинентальной ракетой РТ-2 параллельно с разработкой двух ракет средней дальности РТ-15 и РТ-25 с унифицированными двигателями. Видимо, он вполне резонно полагал, что одна из ракет все равно получится, а значит, полного разгрома не будет.
4 апреля 1961 года принято Постановление ЦК КПСС о создании всех трех ракет. РТ-2 должна была иметь межконтинентальную дальность полета, РТ-15 – вторую и третью ступени РТ-2 и летать на дальность до 2500 километров. РТ-25 надо было оснастить первой и третьей ступенями РТ-2 и летать на дальность до 4500 километров. При этом РТ-15 создавалась для подвижных гусеничных комплексов и подводных лодок, а РТ-25 – для стационарных шахтных комплексов.
Разработку РТ-2 для шахтных комплексов возглавил Сергей Королев, его заместителем был Игорь Садовский. Разработку РТ-15 в Ленинградском ЦКБ-7 возглавил Петр Тюрин. Разработку РТ-25 на Пермском заводе им. В. И. Ленина – Михаил Цирульников. Морской вариант РТ-15 (4К22) Королев хотел поручить Виктору Макееву, но Макеев категорически отказался.
Фото: militaryrussia.ru
В отличие от пороха смесевое топливо имело более десяти компонентов. Некоторые выпускала промышленность, но они имели низкое качество, иные вообще не выпускались. Для повышения энергетики в смесь добавлялся порошок алюминия, который горел так, что мог спалить всю ракету. В качестве связующих можно было использовать полиуретан, полифурит, полибутадиен, свойства которых еще не были достаточно изучены.
К разработке и производству смесевого топлива и ракетных зарядов были подключены сразу несколько крупных химических предприятий – московский НИИ-6, Ленинградский институт прикладной химии (ГИПХ), Шлиссельбургский завод № 6 им. Н. А. Морозова, Пермский НИИ-130, Пермский завод № 98 им. С. М. Кирова, Люберецкий НИИ-125.
К ноябрю 1962 года стало ясно, что НИИ-6 не справился с разработкой смесевого заряда первой ступени. Его руководитель Василий Сухих подвергся суровой критике. Решено было сосредоточить на этой самой сложной ступени все силы Пермского НИИ-130, который возглавлял Леонид Козлов. Продолжая разработку баллиститных порохов, в которые он безгранично верил, Жуков отстал от конкурентов и в конце концов также пришел к выводу о том, что без смесевого топлива не обойтись.
Ленинградский ГИПХ создал топливо на основе связующего полиуретана. В Пермском НИИ-130 создали топливо на основе связующего полифурита. Ни то, ни другое не обладало требуемой эластичностью и не выдерживало длительной эксплуатации. Ракетным войскам такие ракеты были не нужны.
В начале 1963 года стало ясно, что ни один из привлеченных к работе институтов не справился с задачей создания топлив и зарядов. Американцы же приступили к массовому развертыванию МБР «Минитмен-1». Ситуация с РТ-2 становилась критической.
Наступление Челомея
Поняв, что твердотопливники зашли в тупик, на сцену вышел генеральный конструктор Владимир Челомей. Он предложил ракету УР-100 – не твердотопливную, а жидкостную. Но в отличие от предыдущих жидкостных ракет она могла длительное время находиться в шахте в заправленном состоянии, так как ее баки было предложено ампулизировать. УР-100 была простой в изготовлении, надежной, недорогой и время ее готовности к старту оказалось значительно снижено.
Главнокомандующий РВСН Сергей Бирюзов предложение Челомея встретил в штыки. Он считал, что два огромных конструкторских бюро – Королева и Янгеля – вполне справляются с тематикой РВСН и третье ОКБ будет излишним. На сторону Бирюзова встал председатель Военно-промышленной комиссии Дмитрий Устинов, который немедленно поручил своему любимцу Янгелю работать над новой жидкостной ампулизированной ракетой Р-38. Ее он планировал запустить в производство в случае провала РТ-2.
Тем временем Хрущев повысил Бирюзова, назначив его начальником Генерального штаба. Маршал Бирюзов поручил разобраться с ракетными предложениями Челомея начальнику Научно-технического комитета генерал-полковнику Алексееву и тот немедленно приступил к «разборкам», но Челомей вышел на Хрущева. Хрущев назначил заседание Президиума ЦК КПСС. Выслушав аргументы противоборствующих сторон, первый секретарь в состоянии крайнего раздражения встал с места и громогласно произнес: «Этих докладчиков сам черт не разберет, кто прав, а кто не прав».
С этими словами он закрыл совещание. Челомей все же добился своего. 30 марта 1963 года постановлением ЦК КПСС ОКБ Челомея была поручена разработка ракеты УР-100. Проект ракеты Р-38 в ОКБ Янгеля закрыли.
Справедливости ради отметим, что в условиях государственного социализма – строя, начисто лишенного рыночных отношений, все генеральные и главные конструкторы СССР стремились добиться успехов не на экономическом, а на бюрократическом поприще и по-своему были правы. Никто в Советском Союзе и не думал устранять конкурента выпуском высокорентабельной и высокотехнологичной продукции. Конкуренты, как правило, отодвигались в подковерной борьбе, и многие главные и генеральные конструкторы ракетной, авиационной, артиллерийской и других видов техники прекрасно владели ее методами. Побеждал тот, кто в нужный момент ближе других оказывался к телу руководителя государства или его приближенных.
Целесообразность разработки РТ-2 в ОКБ Королева никто под сомнение не ставил. И Челомей, и Королев форсировали работы. В октябре 1964 года Хрущев был снят со всех постов и отправлен в отставку. Некоторое время позиции Челомея казались весьма шаткими, но далее произошел ряд событий, которые их укрепили.
В 1965 году было создано Министерство общего машиностроения СССР, которое возглавил приверженец жидкотопливных ракет Сергей Афанасьев. Афанасьев поддержал Челомея и перевел его ОКБ в свое министерство. Бороться с Челомеем Устинову стало трудно, так как Афанасьев являлся ставленником Брежнева.
В январе 1966 года скончался Сергей Королев. ОКБ-1 возглавил Василий Мишин, противник твердотопливного направления. Наконец, в апреле 1967 года министром обороны стал Андрей Гречко. В годы Великой Отечественной войны он командовал 18-й армией, где замполитом служил полковник Брежнев. Леонид Ильич ценил фронтовую дружбу и однополчан, потому к мнению Гречко прислушивался очень внимательно.
Встретившись с министром обороны, обладавший даром непревзойденного оратора Челомей доказал Гречко, что все твердотопливные ракеты через несколько лет дежурства высохнут и потрескаются и запускать их будет невозможно. Придется все ракеты менять, что выльется стране в копеечку. Руководство государства будет крайне недовольно. Исправлять создавшуюся ситуацию придется ему же – министру обороны Гречко.
Андрей Антонович безоговорочно принял предложение Челомея о создании массовых жидкостных ракет УР-100 в противовес массовым американским твердотопливным «Минитменам».
Твердотопливники не сдаются
В самый разгар «твердотопливного кризиса», весной 1963 года выход из создавшегося положения предложил директор Алтайского НИИ-9 Яков Савченко. Встретившись с Королевым, Савченко рассказал ему о своем новом топливе Т-9БК на основе бутилкаучука и перхлората аммония и предложил не вставлять твердотопливный заряд, а заливать смесевое топливо в корпус двигателя. Это была сложнейшая революционная технология, но только она вела к успеху. Американцы эту технологию уже освоили.
Коллектив НИИ-9 был молодым. Понимая, что в окружении авторитетных и маститых конкурентов только новые и интересные предложения позволят институту заняться реализацией крупных государственных программ, Савченко и весь его коллектив работали с энтузиазмом. Королев безоговорочно принял предложение.
Для выработки окончательного решения была образована госкомиссия, которую возглавил академик Юлий Харитон. Ознакомившись с предложением Савченко, Харитон встал на его сторону и рекомендовал оснастить зарядами НИИ-9 все три ступени ракеты РТ-2. Выслушав его выводы, члены госкомиссии рекомендовали снять с занимаемых должностей всех руководителей, которые завели в тупик работы над ракетой. Сначала освободили от должности замдиректора НИИ-6 Малахова, затем директора НИИ-130 Секалина. Заместитель директора НИИ-130 по науке Гальперин сам ушел в отставку. Работы над новым топливом в НИИ-125 прекратили. Учитывая огромные заслуги, Жукова снимать не стали.
В 1965 году Савченко отработал новое топливо. Ракеты РТ-2 вывезли на полигон Капустин Яр. Пуски прошли с переменным успехом, но стало ясно, что ракета наконец получается.
Для будущей боевой позиции военные выбрали глухой район под Йошкар-Олой, куда ни проехать, ни пройти. Возникла проблема: ступени жидкостных ракет перевозят сухими, легкими, а затем заправляют прямо на позиции. Твердотопливную заправляют на заводе. Политбюро ЦК КПСС поручило авиаконструктору Михаилу Милю в кратчайшие сроки разработать вертолет грузоподъемностью более 30 тонн. Миль решил оснастить машину крыльями, на концах которых разместить по два мощных турбореактивных двигателя и несущие винты диаметром 35 метров каждый. Вертолет Ми-12 получился взлетной массой более 100 тонн. Ничего подобного в мире не было.
Однако при испытаниях возникла серьезная проблема: громадные вращающиеся лопасти приводили к резонансным колебаниям, грозившим вертолету разрушением. Боролись с колебаниями долго и упорно, но вертолет трясло в каждом полете. Тем временем к позиционному району провели бетонную дорогу, и необходимость в тяжелом вертолете отпала.
Шахтную пусковую установку Дмитрий Устинов поручил разрабатывать Владимиру Бармину. Бармин взмолился: «Дмитрий Федорович, мы перегружены. Вы же знаете, какое огромное количество тем мы ведем одновременно». Устинов невозмутимо: «Знаю. У нас сейчас все перегружены. Что же мне с вами делать?».
После этого разговора он поручил шахту главному конструктору Ленинградского ЦКБ-34 Евгению Рудяку. Но произошло непредвиденное обстоятельство: Рудяк и Королев вдрызг рассорились и заявили Устинову, что работать друг с другом не будут. Устинов пошел на хитрость. Курировать шахту от ОКБ-1 он поручил заместителю Королева Мишину, а шахту от ЦКБ-34 – заместителю Рудяка Чернецкому. Во время работы Королев и Рудяк не должны были соприкасаться друг с другом ни при каких обстоятельствах.
26 февраля 1966 года в Плесецке был проведен первый полностью успешный пуск первой советской твердотопливной МБР в штатной комплектации. После 25 пусков испытания завершились. Серийное производство началось на Пермском машиностроительном заводе им. В. И. Ленина (ныне Мотовилихинские заводы). Вскоре ракетное спецпроизводство выделили из состава этого артиллерийского завода и образовали ПЗХО – Пермский завод химического оборудования (ныне пермский завод «Машиностроитель»). Вторую ступень ракеты выпускал Горьковский машиностроительный завод.
К сожалению, достойного ответа «Минитменам» не получилось. Твердотопливники отстали. Полезная нагрузка РТ-2 оказалась очень мала и при стрельбе на максимальную дальность ракета не могла поразить многие цели. По настоянию Устинова 10 ШПУ были поставлены на дежурство под Йошкар-Олой и 10 ШПУ под Плесецком. Первой массовой твердотопливной позже стала ракета средней дальности комплекса РСД-10 «Пионер», созданная под руководством Александра Надирадзе.
Челомей сумел быстро доработать свою ракету УР-100. Ее запустили сразу на трех заводах и к моменту завершения работ над РТ-2 уже собрали и поставили РВСН более 400 единиц. УР-100 стала первой массовой советской межконтинентальной баллистической ракетой.
Михаил Первов, член-корреспондент Российской академии космонавтики им. К. Э. Циолковского
Газета "Военно-промышленный курьер", опубликовано в выпуске № 50 (913) за 28 декабря 2021 года
