Кирилл Жаров — о планах по созданию нового экономико-политического полюса
Ударный беспилотник Bayraktar TB2
Источник изображения: © DHA via AP
Беспилотная авиация на поле боя используется уже довольно давно, но в большей мере до сих пор воспринимается многими армиями только как составляющая военной доктрины, а не самостоятельный участник. Однако конфликты 2021 года на примере Турции показали, что такая техника теперь может играть ведущую роль. Анкара со своими "Байрактарами" поймала zeitgeist и громко об этом рассказала миру.
Открытая территория
Первая война в Персидском заливе в 1990 годах стала вехой в военном искусстве. Высокоточные удары по войскам Саддама Хусейна смогли увидеть люди по всему миру. Бои стали достоянием общественности и частью телеэфира. С того момента война перестала быть закрытой территорией. Постепенно она все более либерализовывалась с точки зрения инфодоступности для масс и сейчас "документируется" в реальном времени, например в доступном каждому жителю планеты Twitter.
В нынешнюю эпоху войны как достояния общественности и гибридизации противостояний Турция смогла заявить о себе как о стороне, способной легко работать в таких условиях и искусно влиять на ход военных конфликтов. Причем, во всяком случае внешне, совсем не за счет подковерных игр и тайных договоренностей. Турция в этом году открыто (и хвалясь в соцсетях) использовала инструменты этой обновленной концепции войны в своих региональных интересах. И ворвалась она в эту сферу с беспилотниками, которые помогают ей менять ход чужих боев, продвигать свою и натовскую экспансионистскую политику.
Война в Карабахе стала прекрасным пиар-предлогом для Турции объяснить миру, что теперь беспилотники, в данном случае ее собственные машины, решают ход боев, а эпоха автономности и кажущегося неучастия в войнах уже точно наступила. Анкаре удалось донести это до мирового сообщества. Политики и эксперты принялись обсуждать, что теперь третья сторона может эффективно помогать участнику конфликта, напрямую в него не ввязываясь. Так "Байрактары" в Карабахе стали главными действующими лицами.
Дальше - больше. Украина в октябре применила "Байрактары" в зоне своего конфликта. В контексте все усугубляющейся напряженности между Москвой и Киевом этот прецедент критичен. Ранее, когда стала активно муссироваться тема контракта на поставку турецких дронов Украине, РФ резко отреагировала на это, обвинив Анкару в попытках повлиять на ситуацию в конфликтном регионе. Однако Турция категорично заявила, что это только бизнес и она будет продавать свой товар тому, кто захочет его приобрести. По данным Bloomberg, с 2019 года Киев получил десятки беспилотников из Турции и готовится принять новые.
"Байрактары" стали настолько громкой темой, что Фрэнсис Фукуяма, американский политолог японского происхождения, комментируя ситуацию с турецкими дронами на Украине, отметил, что они могут изменить тамошние правила игры.
Агрессивный маркетинг
В этом контексте надо держать в уме и еще один фактор. Турция за счет своего ВПК асимметрично сблизила НАТО и США с конфликтами, от которых они в оперативном плане остаются в разной степени дистанцированными. У них появилась возможность из первых рук получать данные о происходящих там событиях. Собственно, за счет внедрения беспилотников в конфликты Турция выполняет обязательства перед альянсом и США и сглаживает острые углы. Ведь в последнее время, как известно, в НАТО не очень довольны самодеятельностью Анкары.
Турция создала мощную базу по производству различных БПЛА. Все эти компании имеют тесные связи с правительством, а руководство Baykar - создателя "Байрактаров" - входит в ближний круг Эрдогана. Турецкие БПЛА выполняют задачи в Сирии, Ираке, Ливии, проданы в Тунис, Казахстан, Туркмению, Польшу, готовятся контракты и с рядом африканских стран (а это большой рынок).
При этом она, кажется, осознанно идет на конфликт в этой сфере, если кому-то из партнеров такой бизнес-план Анкары не нравится. При всем при этом, помимо летательных аппаратов, республика создала и линейку конкурентоспособных высокоточных ракет, а главное - полноценную инфраструктуру и экосистему для беспилотников - коммерческие предложения Турции могут быть очень даже привлекательными.
Такой агрессивный маркетинг турок стал бельмом на глазу некоторых государств и, как мне видится, в том числе России. Москву очень раздражает эта активность турецких властей - до такой степени, что "Байрактар" засветился даже в проморолике российского истребителя Checkmate на недавней авиавыставке в ОАЭ. Там турецкий дрон появляется, когда закадровый голос говорит о "пешках врага", которые сможет уничтожать новый самолет.
У России тоже есть беспилотники - боевые и разведывательные, однако пока в большинство из них еще нужно вкладывать средства и время. Перебить предложения турок в беспилотной авиации в обозримой перспективе России будет тяжело. Плюс Москва все же стремится если и передавать технологии, то в дружественные страны, то есть география поставок ограничена. Позволят ли дружественным РФ странам перейти на турецкие оружие - другой вопрос. Хотя, к примеру, киргизские специалисты уже учатся обращаться с беспилотниками в Турции.
Пиар за счет БПЛА президент Тайип Эрдоган с легкостью может конвертировать в политические бонусы. Чем он и занимается, играя параллельно на озабоченностях и стратегических страхах своих же партнеров. В конечном счете "Байрактары", повышая международный вес Турции как торговца оружием, помогают ей реализовывать потенциал ее мягкой силы, гуманитарных программ в Закавказье и других тюркских странах, которые традиционно более ориентированы на Москву.
Сейчас мировоззренчески и политически близость с Россией у этих государств несколько ослабла. Взаимоотношения РФ и бывших советских республик в значительной степени сузились до торговли. Социальная же сторона сотрудничества, кажется, сформулирована недостаточно конкретно. В связи с этим Средняя Азия логично ищет альтернативы и находит их в лице Запада, США и Китая.
На фоне такой вынужденной многовекторности региона Турция успешно пришла в Карабах, удачно проникает на Каспий через Туркмению и активизирует тюркскую политику в целом.
Примечательно, что недавно Эрдогану вручили карту тюркского мира, в которую вошла и значительная часть России. Произошло это после саммита Тюркского совета, переименованного в Организацию тюркских государств, то есть статусно более амбициозную структуру. При этом Эрдоган планирует ее еще расширять за счет Балкан, Китая и России, которую туда нельзя не пригласить. Тем не менее Анкара декларировала вектор на создание нового экономико-политического полюса. Не такого мощного, как западный или российский, но объединенного по крайней мере культурно-исторически и, что важно, националистически. Москве и Пекину теперь стоит внимательнее следить за ситуацией, потому что единственной целью обновленного совета тюрок является снижение их влияния в регионе.
Россия на это в официальном поле отреагировала почти нейтрально и даже с юмором. За кулисами же, очевидно, такая декларация планов на Великий Туран от Эрдогана Москве не может нравиться. Чего стоит высказывание главы МИД РФ Сергея Лаврова о том, что Россия может нарисовать и раскрасить свою карту влияния.
Эрдоган осознает, что российская политика достаточно инерционна и у него есть время до появления со стороны Москвы реакций и мер противодействия укреплению позиции Турции в регионе. Поэтому "Байрактары" летают на Украине, Анкара предлагает Москве помощь в диалоге с Киевом, активно продвигает транспортную инфраструктуру в Карабахе как очередную составляющую Нового шелкового пути из Китая через Турцию. Думаю, когда Кавказ, Средняя Азия при слове "партнер" автоматически будут представлять в голове флаг Турции, станет невозможно заставить ее покинуть регион ни санкциями, ни угрозами.
Гуманитарность и дистанцированность
При этом Турция действует в регионе довольно аккуратно, стараясь полностью дистанцироваться от дискурса о подготовке "оранжевых революций" или какого-либо подрыва суверенитетов и интересов партнеров. В странах Средней Азии открыты десятки турецких школ, лицеев и училищ, в том числе мусульманских, имам-хатиб. Наряду с торгово-экономическими и строительными программами реализуются и гуманитарные, которые создают в том числе так необходимые населению рабочие места. Тут важно понимать, что Анкара никогда не забывает о гуманитарной составляющей, когда формирует внешнеполитические стратегии. Для этого созданы эффективные отдельные структуры и департаменты в министерствах. В качестве яркого символа такой приверженности к комплексности внешнеполитических подходов можно привести здание "Турецкого дома" в Нью-Йорке. Это 170-метровый небоскреб на Манхэттене, в котором расположены различные дипслужбы Турции и ее главный культурный центр - ретранслятор глобальных интересов страны в сердце мировой державы, имеющей мнение по любому вопросу на планете.
Справедливо отметить, что и США в странах Средней Азии тоже реализуют гуманитарные программы, увеличивая процент англоговорящих жителей региона. Вашингтон работает в этих государствах через программу USAID в тесном сотрудничестве с местными министерствами. Турция заполняет там тюркско-мусульманскую нишу как в формате, похожем на американский, так и напрямую создавая автономные образовательные и некоммерческие предприятия.
В целом в ситуации с тюркской общностью Эрдоган использует важный тренд современного мироустройства. Глобализация как идея мирового режима себя дискредитирует последние годы, поэтому важнее, как представляется, развивать именно компактные региональные объединения с общими культурными и экономическими интересами. Метания Турции в сторону ЕС, Запада, их организаций не принесли ощутимых выгод и вряд ли в обозримом будущем принесут. Европроект фактически заморожен. Стало очевидно, что никакая глобальная общность стремлений не может быть выше личных амбиций лидера или интересов компактной группы похожих в плане менталитета стран. Эрдоган чувствует себя сильным за счет "Байрактаров" и их роли в региональных конфликтах. И это очень помогает продвигать гуманитарную составляющую и сближаться с регионом.
Туркам очевидно, что Китай активно закрепляется в Средней Азии. Бороться с ним экономически тяжело, но через гуманитарно-политический угол составить ему конкуренцию реалистично. Понимают они и то, что, несмотря на пробелы во внешней политике, российские позиции в Средней Азии и Закавказье все еще очень крепки. Есть региональные организации, в которых Москва принимает решения, есть экономический потенциал. Поэтому полностью отобрать регион у РФ Турция, естественно, не сможет, но развернуться в тех сферах, где Москвы нет, способна.
В этом контексте Анкара рассчитывает еще войти на рынок вакцин от коронавируса, когда турецкий препарат "Турковак" получит одобрение ВОЗ. Эрдоган уже не раз говорил, что эта вакцина будет практически бесплатной для нуждающихся, без лицензий и ограничений. А поскольку прививки теперь стали новой мировой валютой, это еще больше укрепит позиции Турции в регионе.
"Военная геополитика в тюркском мире"
Стоит ли России опасаться роста турецкого влияния в Средней Азии, появления в регионе "Байрактаров" и все новых турецких филиалов и офисов? Безусловно. Успокаивает, что турки сейчас не склонны к резким разворотам и острым конфронтациям с РФ. Вариант обсудить как минимум всегда будет.
В отношениях с Турцией стоит помнить об одной важной характеристике ее внешней политики - Анкара часто сначала действует, а потом смотрит на результат. За счет привычки быть гибкой Турции не нужно детально прорабатывать стратегию на годы вперед, чтобы потом ее с трудом реализовывать по утвержденным планам. Сирия для Эрдогана во многом была авантюрой, но сейчас север страны - турецкий. Карабах в первые же часы конфликта увидел турецкие флаги. Это было рискованно, но карта сыграла. Можно ожидать, что через некоторое время турки в партнерстве с Катаром вернутся и в Афганистан, откуда до таджикской и узбекской границ недалеко, а торгово-экономический потенциал велик.
Среди турецких аналитиков становится все более актуальным понятие "военная геополитика в тюркском мире" применительно к этой обновленной экспансионистской концепции Турции. Анкара начала мечтать об экспорте вооружений в среднеазиатские страны много лет назад. Активизация этого направления дает стране политическое влияние и все остальные бонусы, что прекрасно понимали и понимают в Анкаре. До недавнего времени проблема была в том, что туркам нечего было предложить. Средняя Азия летала на российских самолетах и стреляла российскими снарядами, но этот тренд меняется.
Турция, еще 20 лет назад не имевшая современной военной авиации, танков, ракетного вооружения и традиции их создания, смогла оперативно сориентироваться и начать производить востребованное сейчас оружие. Ее не тянули назад стандарты и многолетние инженерные привычки. Фактически с нуля и, конечно, применив многие зарубежные удачные решения, она создала и создает системы залпового огня, бронетехнику, корабли, радарные системы, пилотируемую авиатехнику и даже системы ПРО, аналогичные российским ЗРС С-400. Но главной удачей стало создание именно беспилотников, заводы по производству которых к тому же еще экспортируются и в другие страны.
В НАТО в ноябре даже признали Главное управление гражданской авиации Турции равноправным авиарегулятором страны в системе альянса наряду с национальными регуляторами ряда других стран - членов организации. Это означает, что проведенные в республике процедуры сертификации, проверки качества, разрешения, а также документы, касающиеся авиатранспорта и сферы гражданской авиации, будут признаваться в рамках НАТО без необходимости дополнительных процедур. Значит, гражданская авиатехника из Турции сможет свободнее поступать в Европу, например на нуждающиеся в ней Балканы. На следующем этапе Анкара намерена в развитие этого решения продвигать внутри НАТО и свои военные беспилотники. И тут вполне можно ожидать, что друзья в альянсе помогут туркам получше обкатать ее БПЛА на постсоветском пространстве и простимулируют клиентов финансово или уговорами.
Война никогда не меняется, а позиция силы зачастую все еще эффективнее оборонительной. Турция в этой конъюнктуре поступила так, как в свое время сделала компания "Кольт": создала недорогое, качественное и эффективное оружие и агрессивно его продает. Револьвер Кольта стал признанным культурно-историческим фактом. Видимо, того же сейчас пытается добиться и Турция с "Байрактарами".
