России пора четко обозначить свое отношение к НАТО
Основным законом функционирования дипломатической системы всегда была концепция равновесия силы, которая на практике реализуется в виде политики баланса сил. Существование определенного политического равновесия между государствами как основными акторами дипломатической системы является основной предпосылкой ее нормального функционирования. Система находится в динамическом равновесии, поскольку равновесие между государствами постоянно нарушается, затем восстанавливается на новой основе, чтобы снова нарушиться. И так до бесконечности. Это происходит потому, что в дипломатической системе действуют различные противоборствующие силы, которые лишь в редких случаях уравновешивают друг друга. Все исторически существовавшие дипломатические системы принадлежат к классу систем со стихийным регуляционным механизмом. Это обусловлено тем, что в любой до сих пор существовавшей дипломатической системе не было единого регулирующего центра.
Равновесие системы достигается через столкновения политических действий государств, которые преследуют собственные интересы, не всегда совпадающие с целями внешней политики других государств. В поле этих столкновений пробивает дорогу закон динамического равновесия. К состоянию равновесия система движется через целый ряд состояний неравновесия, при этом абсолютно равновесное состояние недостижимо.
В этих условиях важное значение приобретает концепция силы, содержание и варианты использования которой определяются политическим и культурно-историческим кодом конкретной страны. Сила охватывает все социальные взаимоотношения, которые направлены на достижение соответствующей цели, от физического насилия до очень тонких психологических связей, с помощью которых один ум контролирует другой. Сила охватывает господство человека над человеком, и тогда, когда она находится под влиянием моральных соображений и контролируется конституционной защитой, и тогда, когда она является необузданной, варварской силой, которая находит свои законы ни в чем другом, кроме как в самой себе, и свое единственное оправдание видит в усилении своей мощи.
Под силой, исходя из взглядов американского политолога, основателя школы политического реализма Ганса Моргентау, следует понимать способность государства защищать свои интересы и реализовывать свои цели на международной арене с помощью соответствующих средств. Материальное выражение такой способности – геополитический, экономический, военный, научно-технический, информационно-пропагандистский и культурный потенциал государства. Однако в полной мере о мощи государства мы можем судить, лишь сравнивая ее с соответствующим силовым потенциалом других государств. Иными словами, «сила» может быть только категорией системных отношений, которые, в свою очередь, могут рассматриваться как отношения силовые.
Поскольку мощь государства есть величина сравнительная, всякое прибавление силы одного государства ведет к относительному уменьшению силы его соперников. Сила меняется неравномерно во времени и пространстве, а изменения зависят от многих причин. Поэтому в каждой системе государств неизбежно возникают отношения в рамках действия принципа баланса сил. В своей элементарной форме принцип баланса сил предназначен не для того, чтобы сохранить мир или способствовать международному взаимопониманию. Он служит сохранению независимости каждой единицы в системе государств, не допуская увеличения мощи любого из них до таких пределов, когда она начинает угрожать всем.
Используемые ныне во внешнеполитической деятельности средства условно делятся на две большие группы: невоенные (сила дипломатии) и военные (дипломатия силы). Эта классификация средств внешней политики в определенной мере перекликается с теорией Джозефа Ная о мягкой (политико-дипломатические действия, внешняя культурная политика, экономическое сотрудничество и информационно-пропагандистские действия) и жесткой (военная и экономическая мощь) силах. Сила, по Наю, – способность добиваться желаемого результата, при этом выбор той или иной силы определяется в зависимости от складывающейся в мире ситуации.
Обострение в последние годы международной обстановки привело к появлению в научном обороте и в дипломатической практике нового вида силы – sharp power (острая или решительная сила). Концепция решительной силы была озвучена в 2017 году Национальным фондом демократии, некоммерческим фондом США, который в своем отчете Sharp Power написал о растущем авторитарном влиянии таких государств, как Россия и Китай: об их продвижении тихой, но эффективной пропагандистской работы за рубежом с целью увеличения своего влияния. Согласно отчету, «нелиберальные режимы пытаются вмешаться в жизнь демократических стран, используя в свою пользу новые инструменты, предлагаемые глобализацией: манипулирование новостями, давление на политических и экономических субъектов, кибератаки».
Несмотря на очень политизированный и предвзятый контекст данного отчета, понятие быстро вошло в узус различных экспертов и аналитиков. Оно стало активно использоваться в отношении рассмотрения политического конфликта в цифровом измерении, которое влияет на общественное мнение, политику и экономику (кибервойны, фальшивые новости, атаки хакеров). В своей статье How Sharp Power Threatens Soft Power, опубликованной в январе 2018 года, Най четко сформулировал, что решительная сила является разновидностью жесткой силы. По сути, sharp power есть антипод умной силы (smart power) и мягкой силы (soft power). Если умная сила представляет собой правильное сочетание или включает правильные компоненты жесткой силы принуждения и мягкой силы убеждения и привлечения, то решительная сила лучше понимается как результат удачной комбинации этих двух.
Примером успешного применения решительной силы в дипломатической практике России является вердикт о закрытии на неопределенный срок своего постпредства при НАТО в Брюсселе и двух структур альянса в Москве – военной миссии и информационного бюро. Это означает фактический разрыв отношений с Организацией Североатлантического договора. И произошло это не по вине властей РФ, которые ждали, но так и не дождались от НАТО равноправного диалога и стремления к совместной работе. Вся ответственность возлагается на Брюссель, который без объяснения причин принял решение о высылке восьми сотрудников российского постпредства.
Объявляя об этих мерах в отношении Североатлантического альянса, в МИД РФ сложившуюся ситуацию обрисовали следующим образом: численность нашего диппредставительства в Брюсселе уже дважды сокращалась в одностороннем порядке натовцами в 2015 и 2018 годах – после решения альянса от 1 апреля 2014 года приостановить все практическое гражданское и военное сотрудничество между Россией и НАТО. Были также максимально ограничены допуск наших дипломатов в штаб-квартиру альянса и связи с его международным секретариатом. Заморожены контакты по военной линии.
Перечисленные действия натовцев подтверждают, что в равноправном диалоге и совместной работе по деэскалации военно-политической напряженности они не заинтересованы, отметили в российском внешнеполитическом ведомстве. Линия альянса в отношении нашей страны становится все более агрессивной. «Российская угроза» раздувается в том числе с целью укрепить внутреннее единство альянса, создать видимость его востребованности в современных геополитических условиях.
Это подтверждают и результаты состоявшегося саммита министров обороны стран – участниц НАТО, который утвердил новый план обороны от «продолжающихся атак» России. «Министры обороны стран альянса утвердили план нашей общей защиты для повышения устойчивости на случай различных конфликтов и кризисов. Согласованы также новые целевые планы для усиления оборонных потенциалов всех союзников», – сообщил генсек НАТО Йенс Столтенберг. Таким образом, «Североатлантический альянс, проделав серьезный путь эволюции, в настоящее время оказался «в ситуации 1949 года», – заявил заместитель министра иностранных дел РФ Александр Грушко. По его словам, главные усилия организации направлены на одну цель – парировать так называемую угрозу с Востока.
Но одной из главных причин применения Россией решительной силы являются попытки интеграции в НАТО Украины и Грузии. Сегодня наша страна четко обозначила красную черту в связи с возможным расширением альянса. Об этом недвусмысленно заявил пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, предупреждая, что в ответ на активность альянса на украинском направлении Москва предпримет для обеспечения своей безопасности активные действия. Это не что иное, как предупреждение о том, что решительные действия МИД РФ в случае необходимости будут поддержаны компонентами жесткой силы. Сохранение в такой ситуации Постоянного представительства при НАТО размывало бы российскую позицию и вызывало бы сомнения в решимости Москвы отстаивать эти красные линии.
Следующим шагом в этом направлении по аналогии с Перечнем иностранных государств, совершающих недружественные действия в отношении РФ, граждан РФ или российских юридических лиц, могло бы быть распоряжение правительства РФ об утверждении Списка недружественных России международных правительственных организаций и включении в него Организации Североатлантического договора.
Владимир Винокуров
Владимир Иванович Винокуров – профессор Дипломатической академии МИД России, руководитель Центра военно-дипломатического анализа и оценок, доктор исторических наук.
