О проблемах с гособоронзаказом и перспективах сибирских предприятий электронной промышленности рассказал генеральный директор концерна "Российская электроника" (входит в госкорпорацию "Ростехнологии") Андрей Зверев
– Андрей Владимирович, для начала расскажите о нынешнем положении предприятий сибирской части концерна.
— Шесть предприятий концерна "Российская электроника" расположены в Сибири — в Красноярске, Томске и Новосибирске. Они производят сверхчистый германий, малые и большие интегральные схемы и конденсаторы различного типа, а также другие комплектующие.
— Какова доля экспорта у предприятий "Росэлектроники"?
— Объем прямого экспорта нашего холдинга не очень большой, ежегодно чуть больше 100 млн долларов (при общем объеме выпускаемой продукции в 24 миллиарда рублей). При этом большое количество нашей элементной базы поставляется по кооперации первого и второго уровня тем, кто делает конечный продукт. То есть остается внутри страны. А потом уже через ФГУП "Рособоронэкспорт" уходит зарубежным заказчикам. Таким образом, около 30–40 процентов того, что мы делаем, в итоге идет на экспорт.
— И какова динамика экспортных контрактов?
— Прямые экспортные контракты находятся на стабильном уровне. Это объясняется тем, что мы уже заняли свои ниши по той элементной базе, которую экспортируем в страны СНГ. Там уже давно находится в эксплуатации российское оружие, для поддержания его в рабочем состоянии нужны запчасти, которые мы и поставляем. Естественно, современные разработки остаются на внутреннем рынке, так как это касается безопасности страны.
— В какой степени проблемы с гособоронзаказом касаются радиоэлектронной отрасли?
— Так же как и другие отрасли промышленности. И проблема несвоевременного размещения гособоронзаказа хроническая — такая ситуация имела место и пять лет назад. Причины называются разные — изменение схемы финансирования, принятие новых законов. Но из года в год одно и то же — в мае–июне заключаются контракты и начинается финансирование. Но предприятие не может на полгода остановиться, а за оставшиеся полгода сделать то, чего от него требовали. Это ведет либо к увольнениям в начале года, потом набору новых сотрудников, либо к кредитам, а это дополнительные расходы. Поэтому, когда в Минобороны говорят, что промышленники излишне завышают стоимость продукта, это не совсем справедливо. К тому же есть вопросы по срокам — когда заказчик заключил контракт и заплатил деньги в июне, то должен понимать, что сдать продукцию в ноябре предприятие не сможет. Мы говорим Минобороны: дайте нам пятилетние контракты и справедливую цену, в которой будет заложена инфляция, рост тарифов на электроэнергию и прочие факторы, тогда будут нормальные взаимоотношения.
— Можно ли как-то законодательно решить эту проблему?
— Если есть понимание и желание решить проблему, то можно. Но делать это нужно постепенно, чтобы промышленность не свалилась в яму. В этой отрасли нужна эволюция, преемственность подходов. Нельзя что-то делать революционно. Например, сегодня в нашей сфере сложилась проблема с запчастями: в этом году Минобороны отдало все контракты по запчастям головным предприятиям. А те — изготовители финальных изделий — уже дожны были подписывать контракты с нами. А поскольку предприятия этим никогда не занимались, сейчас образовалась дыра. И у меня на данный момент контрактов всего на 100 миллионов рублей. Напомню, что изготовление наших изделий занимает около восьми месяцев, только испытания занимают около двух. Представляете, что значит для нас получить деньги в июне? Потом говорят — у вас качество хромает. Это неудивительно — такие сроки неприменимы к высоким технологиям. И этот вопрос будет рассматриваться на ближайшем совещании военно-промышленной комиссии.
— Способно ли решить эту ситуацию увеличение доли гражданской продукции?
— Да, способно. За последние три года доля "гражданки" на заводах нашего холдинга с 40 выросла почти до 50 процентов. Наша стратегическая цель — довести этот показатель к 2020 году до 80 процентов. Это поможет пережить нестабильность гособоронзаказа.
— Кадровый вопрос в сфере радиоэлектроники стоит так же остро, как и в других отраслях промышленности?
— К сожалению, да. Средний возраст работающих на наших заводах и НИИ — 56 лет. В Москве и Санкт-Петербурге мы наблюдаем очень большую текучку кадров, поэтому стараемся перемещать центры компетенции сюда, в Сибирь. Например, сейчас создаем в Томске базовый центр светодиодных технологий (см. "Дорогой дешевый свет" в "Эксперте-Сибирь" № 45–46 за 2010 год). Этот большой проект мы делаем за счет собственных и заемных средств, государственные — от Минобрнауки —230 млн рублей на три года.
— Этот центр будет заниматься разработками новой продукции?
— Да. Для этого технико-внедренческого центра мы уже сейчас начинаем готовить специалистов, которые в следующем году пройдут стажировку в Германии и США. В обучение одного специалиста планируется вложить порядка 100 тысяч долларов, а их нам потребуется человек 20. Поэтому надеемся, что из Томска они уже никуда не уедут.
— Почему именно в Сибирь переносятся такие технико-внедренческие центры?
— Здесь есть умные люди в большом количестве, в определенном смысле они неизбалованные — нет настроений "у нас плохо, в штатах лучше — поеду туда". Я рассказывал в томских университетах о светодиодах — полные аудитории были. К тому же в Сибири дешевые энергоресурсы, земля. За счет этого можно конкурировать по цене готовой продукции с Китаем.
