Минобороны стремится жестко контролировать ОПК, хотя не может взять под полный контроль собственные бюджетные средства
Еще не забыт скандал с провалом гособоронзаказа за 2010 год, а уже вспыхнул новый. Генеральный конструктор Московского института теплотехники Юрий Соломонов заявил, что гособоронзаказ-2011 тоже уже фактически провален. В срыве он прямо обвинил Министерство обороны РФ. В результате возник публичный конфликт между Минобороны и ОПК по поводу финансирования гособоронзаказа, сроков заключения контрактов и ценообразования на военную продукцию. Президент встал на сторону военных. ОПК проигрывает, и это может грозить серьезными проблемами в будущем. Гособоронзаказ через несколько лет просто будет некому выполнять.
Смертельная схватка
Интервью Юрия Соломонова газете «Коммерсант» имело безапелляционный заголовок: «Госзаказ 2011 года уже сорван – он уже выполнен не будет». Свое мнение академик обосновал: «Из-за того, что на сегодняшний день ни одного контракта, если говорить о стратегических ядерных силах, не заключено. Сейчас июль. И такого не было последних лет 14. Самое позднее – мы на текущий год заключали контракты в конце апреля – середине мая. И тогда это приводило к конвульсивно-судорожным действиям промышленности. Ведь год кончается у нас, как правило, в конце ноября, ну или в первой декаде декабря. А дальше просто уже времени не остается для того, чтобы предприятия освоили средства, учитывая, что цикл изготовления нашей техники почти год».
Из интервью понятно, что Юрий Соломонов в первую очередь радеет об интересах своего института. Более того, стремится оттянуть на себя гособоронзаказ, предназначенный конкурентам из ГРЦ им. Макеева и вообще закрыть финансирование чуждых ему стратегических ракет с жидкостным реактивным двигателем. Но в целом он высказал то, что не решаются произнести другие руководители российской оборонки. Из года в год контракты с предприятиями ОПК заключаются все позже, авансирование работ идет из рук вон плохо, деньги поступают с огромным опозданием. Есть и случаи неоплаты. При этом контракты заключаются на кабальных условиях и грозят производителям гигантскими штрафами, порой на сумму всего заказа.
Обо всем этом Юрий Соломонов написал в официальном письме в правительство РФ. И в интервью (полная версия на сайте «Коммерсанта») повторил свои обвинения: «Министерство обороны занимает не просто неконструктивную позицию, а непонятную с точки зрения государства. Его подразделения на сегодняшний день не в состоянии решить эту задачу. Это результат всех структурных нововведений и переподчинений в центральном аппарате. Создана система абсолютно недееспособная. Если вы, установив новые взаимоотношения между подразделениями аппарата, не в состоянии заключить даже контракты в течение полугода – значит, что-то неправильно в системе».
О системе он высказался совсем резко: «А если у нас Минобороны превратили в налоговую инспекцию?! Ну, это же факт, который не нужно даже доказывать! А психология-то другая у налоговиков, другие мозги. А там нужно быть и инженером, и «ценовиком». Потому что, если ты только «ценовик», если ты только с деньгами решаешь задачи и если ты разделил это с общим делом по живому, один другого не поймет ведь. Один будет болеть за технику, второй – за деньги. Оба будут правы, но вместе-то дела не будет. Вот о чем речь. Сейчас именно это и происходит в Минобороны, результат вот такой. А дальше будет еще хуже…».
Юрий Соломонов прекрасно понимал, в какую смертельную схватку вступил, но, видимо, накипело. И он своим выступлением пошел ва-банк, разрушив стену всеобщего молчания ОПК. Ответный гнев Минобороны был гарантирован.
6 июля президент Дмитрий Медведев проводил совещание по исполнению его поручений. И неожиданно поднял тему гособоронзаказа, обратившись к министру обороны: «Я хочу, чтобы вы не только с этой информацией разобрались, но и вообще с ситуацией. Если она такая, как описывают некоторые наши коллеги, то тогда нужны организационные выводы в отношении всех, кто отвечает за это в правительстве, независимо от чинов и званий. Мне хватило прошлого года», – с жесткой интонацией заявил президент. И добавил еще жестче: «А если ситуация иная, то нужно разобраться с теми, кто сеял панику. Вы знаете, по законам военного времени как с паникерами поступали? Расстреливали! Понятно?»
Сейчас время отнюдь не военное, и даже чрезвычайной ситуации нет, так что законы действуют другие, в основном всепрощенческие. С рук сходит многое и очень многим. И Дмитрий Медведев свою мысль подкорректировал: «Значит, вам разрешаю уволить, вы слышали меня?» Министр услышал и получил трехдневный срок для доклада и комментариев.
Анатолий Сердюков, получив устную лицензию на отстрел паникеров, нанес ответный удар генконструктору МИТа. Он сообщил журналистам: «Два дня назад я встречался с руководством МИТа. По двум партиям продукции – это «Тополь» и «Ярс» – нам предложили увеличить цену закупки». По словам Анатолия Сердюкова, увеличение составило по «Тополю» – 3,9 млрд. руб., по «Ярс» – 5,6 млрд. руб. С этим предложением Минобороны готово согласиться, но при условии, что бюджетные деньги будут перенесены с 2012–2013 годов на 2011-й. То есть следующий гособоронзаказ уже изначально урезается самими исполнителями. «Если вы хотите, то мы перебросим деньги, но в целом поднимать стоимость на единицу продукции либо на всю партию мы не готовы и сделать это не сможем», – заявил Анатолий Сердюков.
Это очень сложная для понимания финансовая операция: денег добавят, но контрактные цены останутся прежними. Но ведь получается, что нет обоснования для получения дополнительных денег. Следовательно, чтобы оплатить подорожавшие ракеты, следует придумать какие-то левые липовые расходы. Так, можно понять предложение министра обороны. Кроме того, согласившись на такую денежную операцию, МИТ уже не сможет поднять цены в следующем году, хотя себестоимость продукции однозначно вырастет.
Анатолий Сердюков также рассказал, что встречался с руководством Объединенной судостроительной корпорации (ОСК), которое сообщило о резком возрастании стоимости атомных подводных лодок проектов 885 (АПЛ типа «Северодвинск») и 955 (АПЛ типа «Юрий Долгорукий»). «По новым заказам они нам дают рост цен, и, естественно, с этим мы не согласны», – подчеркнул министр обороны.
По словам Анатолия Сердюкова, в 2011 году гособоронзаказ составляет 750 млрд. руб. Из них 168 млрд. руб. – кредитная схема. Из бюджета выделяется 581 млрд. руб. На июль не заключены контракты примерно на 107 млрд. руб. Это 18,5% бюджетных денег. Вроде не так много. Но это не подписанные контракты с производителями стратегических межконтинентальных баллистических ракет, Объединенной судостроительной корпорацией, Объединенной авиастроительной корпорацией и «Вертолетами России». То есть с создателями всех основных вооружений – подводных лодок и ракет к ним, самолетов и вертолетов.
Однако в компании «Вертолеты России» некий источник сообщил изданию «РБК daily»: «У нас с Минобороны никаких проблем нет, видимо, министр нас случайно упомянул. По госпрограмме вооружений военные до 2020 года у нас закупят свыше тысячи вертолетов. Кроме того, в рамках нынешнего гособоронзаказа мы даже перевыполнили план: вместо 30 вертолетов поставили 37». Получается, что в Минобороны можно поставлять незаказанную технику и получать оплату из не заложенных под нее бюджетных денег. Хотя, возможно, подобная льгота – эксклюзив. В отношениях Минобороны и предприятий ОПК много разных неожиданных и труднообъяснимых фактов. А министр пользуется информацией, которую предоставляют подчиненные.
По поводу количества заключенных контрактов у вице-премьера Сергея Иванова, курирующего ОПК, возникли расхождения с Анатолием Сердюковым. Иванов не видит ничего странного в заключении контрактов аж во второй половине года: «Процесс размещения гособоронзаказа идет нормально, но по ряду направлений есть задержки». Но о них он хотел бы сообщить президенту отдельно. Вице-премьер назвал свою сумму незаключенных контрактов – 230 млрд. руб. Вдвое больше, чем называл министр обороны. Некоторые комментаторы считают, что вице-премьер учел 168 млрд. руб., которые в рамках гособоронзаказа впервые выделены по кредитной схеме под госгарантии. Пусть так, но ведь кредиты дают только под подписанные контракты. Значит, в отличие от Сердюкова Иванов учел все неподписанные контракты, а не только те, что обеспечивались «живыми» бюджетными деньгами.
Контракты на своих условиях
А ведь Юрий Соломонов прав, когда говорит: «...если ты только «ценовик», если ты только с деньгами решаешь задачи и если ты разделил это с общим делом по живому, один другого не поймет ведь. Один будет болеть за технику, второй – за деньги. Оба будут правы, но вместе-то дела не будет». Из всех этих разборок вокруг гособоронзаказа с круговертью миллиардов напрочь исчезли понятия «вооружение», «боеготовность» и т.д. Все крутится только вокруг расходования бюджетных денег. При этом вопрос: а правильно ли они тратятся? А на то ли они расходуются? – вовсе не поднимается.
Складывается ощущение, что Министерству обороны не важно, что закупать, лишь бы уложиться в смету. Да еще президент Дмитрий Медведев, Верховный главнокомандующий, дает советы на грани приказа: «Вы должны приобретать только качественную технику, причем по прозрачным ценам, а не по тем ценам, которые нравятся отдельным компаниям». И уточняет: «Минобороны должно залезать внутрь каждого контракта, посмотреть на себестоимость, вам должно быть понятно, из чего все это состоит. Это большие деньги, поэтому барахло закупать не надо». И фактически рекомендовал министру обороны Российской Федерации в случае завышения цен отечественными предприятиями, производящими военную технику, закупать вооружение за границей, у друзей в НАТО, стало быть.
Анатолий Сердюков заверил по поводу незаключенных контрактов: «Полагаем, что в течение ближайших 10 дней этот процесс будет завершен». Наверное, ощутив поддержку президента, рассчитывает дожать капитанов ОПК и заключить контракты на своих условиях. Точнее на тех условиях, что выработали анонимные клерки из заказывающих подразделений Минобороны.
Вообще-то такие контракты готовятся не один месяц. Ведь надо обосновать не только цену, но и поставки комплектующих, квалифицированную сборку, испытания и проверки, гарантировать качество. И еще массу факторов. Требования к предприятиям-изготовителям весьма серьезные. Чего не скажешь об отношении чиновников Минобороны к вопросу заключения контрактов.
Нынешний гособоронзаказ был принят в декабре 2010 года постановлением правительства. В нем были согласованы объемы, сроки, цены и прочие взаимные обязательства сторон. Но Минобороны в одностороннем порядке скорректировало параметры ГОЗ, посрамив тех, кто его готовил, а также правительство, придавшее ему силу закона. От закупки боеприпасов, например, отказались вообще, зато прикупили нечто другое. Переиграли и многие другие параметры. К слову, подобное не раз случалось и в прошлые годы. Вплоть до того, что у одного предприятия вдруг отбирали уже подписанный заказ и отдавали другому производителю. Но то были периоды больших административных реформ, когда департаменты появлялись и исчезали, спросить было не с кого, а увольняемые чиновники спешно обеспечивали себе кормушки.
Нынешняя корректировка стала одной из причин задержки с заключением контрактов минимум до марта-апреля. По этой причине, по данным главы «Ростехнологий» Сергея Чемезова, на начало мая по предприятиям его госкорпорации было распределено всего 33,2% ГОЗ от уровня 2010 года. На июль нераспределенным оставалось около четверти всего гособоронзаказа.
Появилась информация, что нынешнее беспрецедентное давление на ОПК связано с попыткой Минобороны заставить предприятия заключить долгосрочные договоры на весь период действия Федеральной целевой программы по перевооружению Вооруженных сил до 2020 года фактически по фиксированным ценам. Разрекламированная программа на 19 трлн. руб., ассигнованных на вооружения, в свете таких новостей выглядит чрезвычайно неубедительно и подозрительно. Или ее уже решили урезать, или часть денег запланировано потратить не на закупку вооружений, а на какие-то другие цели.
«Петру Великому» – великая афера
Глава военного ведомства Анатолий Сердюков предстает бескомпромиссным борцом с завышенными ценами, стойким защитником бюджетных миллиардов и интересов армии и флота. Но, похоже, ему не приходится читать контракты, а если и приходится, то вряд ли он дочитывает эти многостраничные, а то и многотонные произведения до конца. И вряд ли понимает обоснованность тех или иных цифр.
На фоне борьбы с высокими ценами производителей ракет и самолетов удивительным диссонансом звучит история с фальшивым ремонтом флагмана всего Российского ВМФ крейсера «Петр Великий». Это любимый корабль всех министров обороны, президентов, премьер-министров и, разумеется, адмиралов.
По данным Генеральной прокуратуры РФ, в 2010 году ЗАО «Специальная производственно-техническая база «Звездочка» произвела ремонт тяжелого атомного ракетного крейсера «Петр Великий». Директор ЗАО Федор Барашко составил и лично подписал акты выполненных работ. На этом основании заказчик в лице Министерства обороны России на счет ЗАО СПТБ «Звездочка» перечислил 356,1 млн. руб. Однако военные прокуроры установили, что стоимость несделанных работ составила 265,4 млн. руб. Эти деньги просто были украдены.
Мало того. Как выяснила прокуратура, столь масштабный ремонт крейсеру и его ядерной энергетической установке вообще не требовался. Речь могла идти только о регламентных работах плюс покраска. Что и было сделано работниками «Звездочки». Но и это еще не все. Чтобы осуществлять какие-либо действия с ядерным реактором, предприятие обязано иметь лицензию Росатома. ЗАО «Звездочка» получить столь серьезный документ не имело ни малейшего шанса. Однако оно выиграло конкурс Минобороны на ненужный ремонт крейсера и его реакторов, хотя даже участвовать в нем не имело права.
Есть основания полагать, что мы имеем дело с преступлением из категории «афера века». ЗАО «Специальная производственно-техническая база «Звездочка» было зарегистрировано в поселке Александровск в 2003 году группой учредителей (хотелось бы знать их имена), одним из которых был гендиректор Барашко. Очевидно, название «Звездочка» не зря совпадает с известным северодвинским судоремонтным заводом, специализирующимся на модернизации и ремонте атомных и дизельных подводных лодок. Об этом свидетельствует тот факт, что микроскопическое ЗАО «Звездочка» получало гособоронзаказ на ремонт АПЛ. И, похоже, успешно с этим ремонтом справлялось. Ведь как удобно: «Где ремонтируется лодка?» «На «Звездочке». И вопросов больше нет. Все знают северодвинский завод, а про ЗАО, вся производственная база которого состоит из цеха и гаража, никто и подумать не мог.
Годами частная лавочка «ремонтировала» реакторы стратегических подлодок и даже флагманского корабля. Выигрывала московские тендеры Минобороны, не имея ни лицензии, ни причалов с оборудованными цехами, ни специалистов. В ЗАО числилось около ста работников. Часть из них – родственники гендиректора. На их имена выписывались, как выразились в прокуратуре, фантастические зарплаты и премии. Таким способом обналичивались деньги, полученные по гособоронзаказу.
При обыске у господина Барашко и его родни изъяли 64 млн. руб. наличными. В том числе 30 млн. были пошлым образом спрятаны в пианино. Но где еще 200 миллионов, украденных под прикрытием «Петра Великого»? А они, наверное, по справедливым понятиям распределены между другими учредителями поселкового ЗАО «Звездочка» и их контрагентами из Минобороны и Северного флота. Ведь те, кто подписывал контракты, перечислял без задержек деньги и подписывал акты приема работ, прекрасно понимали, что творит. И можно уверенно говорить, что создание дублирующей судоремонтной «Звездочки» было хорошо продуманным шагом. Так возник канал по сливу бюджетных денег в карманы расхитителей, успешно качавший миллионы в течение семи лет.
Как видим, не всегда чиновники Минобороны въедливы при изучении обоснования ценообразования. Чудовищный случай с многолетним ремонтом «ядерного щита Родины» компанией коррупционеров и расхитителей, из которых под следствие попал лишь один «зиц-председатель», наглядно демонстрирует черные схемы гособоронзаказа. Сколько таких схем, никому не известно, но прокуратура постоянно их вскрывает. И скромно именует «нарушениями».
Сдается, быстрее всего и без вопросов заключаются именно такие контракты в рамках гособоронзаказа. И в пользу подобных ЗАО чиновники среднего, а то и более высокого звена бесстрашно корректируют гособоронзаказ, утвержденный правительством.
Остановят ли разворовывание средств гособоронзаказа? Посадят ли на скамью подсудимых, дадут ли заслуженные тюремные сроки офицерам и чиновникам, организовавшим аферу со «Звездочкой»? Вряд ли. Пока предъявляется обвинение в мошенничестве лишь директору Барашко. А военные вроде как проявили невнимательность и халатность. Их, может, даже уволят. Может, даже без пенсии. Но при их-то миллионах зачем жалкая офицерская пенсия?
Как говорит старший помощник военного прокурора Северного флота Александр Григорьев, «все подобные контракты заключаются в Москве, там же проводятся конкурсы на оказание услуг. Обязательной проверки компаний, участвующих в тендерах, нет. Только если есть сомнения. Договоры подписываются непосредственно в Министерстве обороны». Но сотрудники военной прокуратуры Северного флота не могут привлекать к ответственности чиновников федерального уровня. Они лишь уведомляют главную военную прокуратуру о возможных проявлениях коррупции. А уж там решают, расследовать или оно того не стоит.
Барахло не покупать!
Минобороны уже начало закупки иностранного вооружения, техники и средств обеспечения. Некоторые эксперты считают, что таким способом российских производителей заставляют снижать цены и повышать качество.
В связи с этим придется вспомнить недавнюю историю, слегка уже, видимо, подзабытую. Речь о покупке комплектов полевых лагерей германской фирмы «Кехлер» – палатки с койками, кухни, туалеты, умывальники и прочее. Конечно, не наше «барахло» – немецкое качество. Впрочем, на выставках, когда обнаружился некомплект немецких палаток и кухонь, вместо них вставили российские, и ни министр обороны, ни сопровождающие его лица разницы не уловили. Тем более что некоторые кухонные узлы в российских комплектах – немецкого производства.
В принципе отечественный и германский полевые лагеря почти не отличаются. Есть только два отличия. Первое – немецкий лагерь сделан для немецкого климата и рассчитан на мороз не сильнее семнадцати градусов. Наш, естественно, учитывает, что в России кое-где и за сорок бывает. Второе отличие – цена, в три раза. Как утверждают российские производители, за те деньги, какие заплатили «Кехлеру», они бы свой полевой лагерь в придачу полностью укомплектовали «КамАЗами».
На это из Минобороны ответили, что прекрасно все знают, и лагеря отправят в Краснодарский край, где не бывает морозов ниже семнадцати градусов. А лишние «КамАЗы», видимо, Минобороны без надобности.
Если говорить о закупке зарубежных вооружений, неизбежно придется упомянуть УДК «Мистраль». Но это ария совсем из другой оперы. Вопрос политических и экономических отношений между Москвой и Парижем. Французы купили у нас пусковой комплекс «Союз-2» для космодрома Куру, а мы у них за те же деньги комплект «Мистралей». Все при своих, и очень довольны, так как поддержали высокотехнологические отрасли своих стран.
Поэтому возникает ощущение, что разговоры о качестве и ценах при закупке иностранной продукции для российской армии – это какая-то дымовая завеса, всякий раз маскирующая истинные причины таких приобретений.
Товары и цены
У Минобороны свой взгляд на ценообразование. Военное ведомство предлагает такой порядок определения размера прибыли на продукцию по гособоронзаказу: до 20% – от собственных затрат, до 25% – при использовании кредита и до 1% – от привнесенных затрат. Вставим в эту схему предприятие, производящее саму современную высокотехнологичную продукцию, например высокоточные ракеты. Оно закупает электронные компоненты – радиодетали, микросхемы, чипы; специальные сплавы металлов; пластмассу и стеклопластик; химические материалы – клеи, герметики, краски, мастики; кабельную продукцию; специальные стекла и т.д. Плюс отдельные готовые узлы и агрегаты.
В чем состоят собственные производственные затраты завода, которые можно отнести на себестоимость? Это небольшое количество литья из алюминия корпусов и каркасов электронных блоков, их механическая обработка, гальваническое покрытие и гравировка надписей плюс покраска. Да еще штамповка некоторых деталей из пластмасс. Все остальное – сборка, пайка, регулировка, проверка. И получается, что предприятие, выпускающее конечную продукцию при использовании 80–90% комплектующих, полученных по кооперации, после всех бухгалтерских операций получает рентабельность ниже 5%, а порой и просто нулевую.
Если же оно не получило вовремя аванс, не подписало до июля контракт и вынуждено брать кредиты, то путь к разорению открыт. И начинается экономия на этих самых комплектующих – китайские вместо немецких, оловянированный провод вместо посеребренного и тому подобное. В том числе сокращенные испытания, как с «Булавой», когда одновременно проходят летно-конструкторские и государственные и сразу с боевого корабля, а не со стенда.
Ни о каких инновациях и модернизации производства при таком ценообразовании не может быть и речи. Порог рентабельности должен быть не ниже 15%, как об этом заявлял премьер Владимир Путин на съезде Союза машиностроителей России в Тольятти.
Член федерального Координационного совета Общероссийского народного фронта, первый вице-президент Союза машиностроителей России Владимир Гутенев недавно на дискуссионной площадке тематического форума Общероссийского народного фронта в рамках нулевого чтения федерального бюджета на 2012–2014 годы «Финансовое обеспечение укрепления обороноспособности и повышения безопасности государства и граждан» высказал точку зрения машиностроителей на гособоронзаказ, рентабельность и цены: «На наш взгляд, контрактная компания должна заканчиваться до 20 декабря предшествующего года. Поэтому намерение министра обороны заключить контракты по гособоронзаказу на 2012 год до конца этого года и готовность в будущем платить за закупаемое оружие 100-процентный аванс можно только приветствовать».
По мнению Владимира Гетенева, началом работ по гособоронзаказу должен считаться момент получения аванса. А рентабельность должна быть не ниже обещанных Владимиром Путиным 15%.
Однако пока Минобороны твердо стоит на своем. Анатолий Сердюков считает, что предприятия просто накручивают цены, облагают дополнительной наценкой купленные у других производителей комплектующие. «И если не прервать эту повторяющуюся порочную цепочку, стоимость конечного продукта может вырасти в разы!» – делает вывод министр обороны РФ. И пока Минобороны твердо стоит на своем: рентабельность продукции собственного производства может составлять до 25%, при условии, что рентабельность приобретаемых на стороне комплектующих не должна превышать 1% от их первоначальной стоимости. При этом согласны платить больше, если ценообразование прозрачно, а дополнительные средства пойдут на модернизацию производства. В общем, военные хотят поглубже влезть в предприятия и их финансы.
Было бы неплохо, если бы Минобороны для начала само сделало более прозрачной систему гособоронзаказа. Не такой бесконтрольной, какой она является последние двадцать лет – «черным ящиком» для миллиардов. Где кормятся сотни посредников и аферистов вроде ЗАО «Звездочка».
Виктор Мясников
