О легендарных атомоходах семейства 671
С появлением в составе военных флотов СССР и США вооруженных баллистическими ракетами субмарин возникла необходимость создания специальных противолодочных АПЛ, способных с большей эффективностью, чем надводные корабли, осуществлять обнаружение, слежение и уничтожение подводных ракетоносцев противника. Одними из лучших представителей этого подкласса субмарин стали наши атомоходы 671-го проекта.
Заокеанский «охотник-убийца»
ВМС США первыми озаботились вопросом борьбы с подводными «стратегами» противника. 26 мая 1958 года в Гротоне на верфи подразделения Electric Boat Division компании General Dynamics была заложена первая в мире специализированная противолодочная атомная субмарина, «Таллиби» (USS Tullibee, SSN-597), пополнившая боевой состав флота 9 ноября 1960-го. В ней был реализован целый ряд передовых решений.
Во-первых, подлодка получила новейший гидроакустический комплекс (ГАК) серии AN/BQQ, родоначальник многочисленного семейства высокотехнологичных комплексов, благодаря которым во многом обеспечивался высокий боевой потенциал американских «стальных акул».
Во-вторых, впервые в практике подводного кораблестроения торпедные аппараты были установлены не в носовой части субмарины, а побортно в районе миделя корабля – под углом к его диаметральной плоскости, что позволило освободить место в носу для крупногабаритной антенны нового ГАК.
Наконец, в главной энергоустановке (ГЭУ) впервые на атомных подлодках был реализован принцип электродвижения. Взамен турбозубчатого агрегата установили турбоэлектрический, что позволило существенно снизить уровень собственных шумов субмарины.
Новая подлодка оказалась настолько удачной, что прослужила на флоте почти 30 лет и была выведена из боевого состава ВМС США только 25 июня 1988 года.
Следом за «Таллиби» были построены другие АПЛ, основной специализацией которых стала борьба с советскими подводными ракетоносцами и появившимися вскоре многоцелевыми АПЛ. Отличительными чертами новых субмарин стали низкая шумность, мощное гидроакустическое вооружение и сравнительно умеренное, хотя и вполне достаточное торпедное вооружение. В ВМС США противолодочные подлодки получили неофициальное прозвище «киллер» благодаря девизу АПЛ «Таллиби»: Venator-Negator («Охотник-убийца»).
Советские торпедные АПЛ первого поколения – проекты 627, 627A и 645 – были более приспособлены для борьбы с надводными кораблями противника, чем для решения противолодочных задач. Что побудило командование ВМФ СССР предпринять соответствующие действия. В 1958 году Государственным комитетом СССР по судостроению был объявлен конкурс, победителем которого стал вариант торпедной АПЛ проекта 671, разработанный Специальным конструкторским бюро № 143. В 1974 году СКБ-143 путем слияния с ЦПБ «Волна» (ЦКБ-16) было преобразовано в Санкт-Петербургское морское бюро машиностроения (СПМБМ) «Малахит», которое сегодня носит имя академика Николая Исанина и входит в состав Объединенной судостроительной корпорации (ОСК).
Атомный «Ерш»
В декабре 1958 года вышло постановление Совета министров СССР, утвердившее план проектирования и строительства атомных субмарин на период 1959–1965 годов и определившее условия проектирования и строительства АПЛ различного назначения. В том числе и средней атомной подлодки противолодочной обороны с торпедным вооружением и мощным гидроакустическим комплексом.
Проектирование АПЛ проекта 671 («Ерш») поручалось СКБ-143 (главный конструктор – Георгий Чернышев, позднее удостоенный звания Героя Социалистического Труда). А строительство – ленинградскому Адмиралтейскому заводу (ныне АО «Адмиралтейские верфи» в составе ОСК). Последнее обстоятельство наложило определенные ограничения по водоизмещению атомохода: «Ерши» намечалось переводить на Север в транспортном доке по Беломорско-Балтийскому каналу, а уже оттуда их можно было перевести на Тихий океан.
В статье «Создание АПЛ проектов 671, 671РТ и 671РТМ» (журнал «Судостроение» № 1 за 2000 год) Радий Шмаков – один из ведущих конструкторов СПМБМ «Малахит» – вспоминал, что специалистами бюро было проработано около 20 вариантов корабля, по результатам чего сформулированы основные принципы проектирования:
одновальная атомная энергетическая установка (АЭУ), обеспечивающая высокий КПД гребного винта и его минимальную шумность;
форма корпуса в виде тела вращения (то есть архитектура корабля всецело подчинена плаванию под водой на больших скоростях);
прочный корпус увеличенного диаметра;
размещение паротурбинной установки и автономных турбогенераторов в одном отсеке;
совмещение носовых торпедного и жилого отсеков в одном с размещением в нем торпедного и гидроакустического вооружения.
Согласно требованиям заказчика, проектируемая АПЛ должна была иметь скорость подводного хода не ниже 30 узлов, что потребовало провести тщательный отбор ГЭУ. Остановились на паропроизводящей установке в составе двух водо-водяных ядерных реакторов типа ВМ-4 и восьми парогенераторов. Большой диаметр прочного корпуса субмарины позволил разместить оба реактора по поперечной схеме. В корабельной электроэнергетической системе впервые в советском подводном кораблестроении в качестве основного был применен не постоянный, а трехфазный переменный ток.
По воспоминаниям участников создания АПЛ проекта 671, одной из наиболее сложных задач было размещение в ее носовой оконечности мощного ГАК и торпедных аппаратов. От варианта бортового размещения последних под углом к диаметральной плоскости корабля (как на американских противолодочных атомных субмаринах-«охотниках») отказались ввиду ограничения скорости подлодки при применении оружия, а также осложнений при проведении торпедопогрузочных работ, особенно в море.
Радий Шмаков вспоминает, что по ТТЗ на АПЛ проекта 671 предусматривалась установка ГАК «Керчь». Но по решению главного конструктора был установлен более совершенный «Рубин», создававшийся для АПЛ проекта 661 (позднее во время модернизации его заменили на ГАК «Рубикон»). Торпедные же аппараты разместили по классической схеме – над антенной ГАК, но с врезкой в переборку люка для торпедопогрузочных операций.
Эскизный проект новой АПЛ был завершен в первом квартале 1960 года и 29 июля утвержден совместным решением ВМФ и Госкомитета СССР по судостроению. В декабре того же года был завершен технический проект. 4 марта 1961 года он был утвержден совместным решением ВМФ и Госкомитета СССР по судостроению и позже одобрен постановлением СМ СССР. В сентябре того же года были утверждены и тактико-технические элементы (ТТЭ) субмарины.
Новая АПЛ была двухкорпусной. Прочный корпус, изготовленный из высокопрочной стали, состоял из цилиндрических участков и усеченных конусов кругового сечения, а внутриотсечные переборки имели плоскую форму и делили корпус на семь водонепроницаемых отсеков. Параллельно конструкторами исследовалась возможность изготовления прочного корпуса из титановых сплавов, но предпочтение все же отдали стали.
Легкий корпус был набран по продольной схеме и, как указывает Юрий Апальков во втором томе своего труда «Подводные лодки советского флота 1945–1991 годов», был изготовлен из маломагнитной стали. Ограждение выдвижных устройств, прочная рубка и часть конструкций надстройки выполнялись из алюминиево-магниевого сплава, а обтекатели антенн ГАК, перья рулей и ряд других элементов конструкции – из титановых сплавов. Со второго корабля серии применялось нерезонансное противогидролокационное покрытие легкого корпуса.
«В проекте вновь вернулись к установке кингстонов в цистерне главного балласта (ЦГБ). Насколько это было правильное решение, показало время, – отмечал Радий Шмаков. – Систему кингстонов разработали заново и по другой схеме. В проекте значительно сократили объем ручных операций за счет дистанционного централизованного управления основными механизмами и арматурой. Потребовалось освоение новых водоотливных и осушительных насосов. Впервые были применены трубопроводы из титановых сплавов. По сравнению с АПЛ первого поколения существенно изменилась система гидравлики».
Впервые в отечественном кораблестроении на подлодке установили систему централизованного управления большим – более 700 единиц – числом механизмов, устройств, арматуры и источников информации, расположенных по всей субмарине.
В июле 1966 года в Ленинграде начались швартовные испытания головной АПЛ К-38. Они продолжались довольно долго из-за ряда аварийных ситуаций, «в том числе опрессовки парогенераторов и заброса сорбентов фильтров в конденсатно-питательную систему». Только в июле следующего года корабль в транспортном доке был переведен на сдаточную базу в Северодвинск.
Примечательно, что в ходе испытаний подлодка, как указывают Владимир Ильин и Александр Колесников в труде «Отечественные атомные подводные лодки», развила кратковременную максимальную подводную скорость более 34,5 узла, став на то время самой быстроходной субмариной в мире.
В дальнейшем продолжались работы по совершенствованию характеристик АПЛ и устранению выявляемых недостатков. Была существенно снижена шумность и усилено вооружение: атомоходы получили новые противолодочные комплексы с ракето-торпедами «Вьюга» и телеуправляемой торпедой «Дельфин». Одна из субмарин использовалась для испытаний системы определения кильватерного следа корабля (СОКС).
«Семга» с зубами акулы
В 1962 году СКБ-143 в инициативном порядке выполнило проработку идеи установки на базовую АПЛ проекта 671 двух-четырех торпедных аппаратов калибра 650 мм, что должно было существенно повысить ее боевые возможности. В первую очередь – для борьбы со стратегическими ракетоносцами и крупными надводными кораблями противника. «По ее результатам было признано целесообразным разработать технический проект АПЛ пр. 671 с четырьмя ТА калибра 533 мм и двумя калибра 650 мм, – указывает Радий Шмаков. – ТА калибра 650 мм предполагалось использовать под создаваемые в то время торпеды и ракето-торпеды с увеличенной дальностью стрельбы».
Ракето-торпеда выстреливалась из торпедного аппарата на глубине около 50–60 м, после выхода из воды следовала в район цели по баллистической траектории, где от нее отделялась и приводнялась боевая часть, которая и поражала субмарину противника. Впрочем, комплекс «Вьюга» (первый отечественный комплекс типа ПЛ-воздух-ПЛ) был принят на вооружение только в варианте с ракето-торпедой калибра 533 мм, поэтому из 650-мм можно было применять только новые торпеды. Зато одна-две такие «рыбки» могли полностью вывести из строя крупный боевой корабль – авианосец, крейсер или даже линкор, которые тогда еще входили в боевой состав ВМС США. «Использование мощной ядерной боевой части еще больше увеличивало потенциал этого оружия», – подчеркивают Владимир Ильин и Александр Колесников.
Новой АПЛ присвоили обозначение проект 671РТ «Семга» (РТ – от «ракето-торпедная»). Ее главный конструктор остался прежним, в качестве завода-строителя вначале выбрали судостроительный завод «Красное Сормово» (Горький, ныне Нижний Новгород; сегодня это ПАО «Красное Сормово» в составе ОСК). Позднее к серийной постройке АПЛ проекта 671РТ подключили еще и ленинградский Адмиралтейский судостроительный завод. Технический проект был окончательно завершен в апреле 1966 года.
АПЛ 671 проекта оказалась одной из самых удачных советских многоцелевых субмарин. Фото ВМС США
В связи с внесением в базовый проект целого ряда изменений, таких как установка новых торпедных аппаратов и оборудования, возросли длина, ширина и водоизмещение подлодки. В частности, были увеличены размеры носового торпедного отсека, ввиду чего разработчикам в целях обеспечения надлежащей надводной непотопляемости пришлось установить в отсеке герметичную горизонтальную платформу, разбившую его на два «подотсека».
Как вспоминал Радий Шмаков, в целях снижения уровня собственных шумов подлодки главный турбозубчатый агрегат и автономные турбогенераторы установили на раму блока паротурбинной установки, применив так называемую двухкаскадную амортизацию. Но в дальнейшем из-за этого пришлось увеличить длину турбинного отсека на шпацию из-за затесненности, выявленной в ходе эксплуатации.
Впервые на субмаринах было установлено выпускное устройство «Параван», позволившее принимать радиопередачи в сверхдлинноволновом диапазоне в подводном положении, а ГАК «Рубин» заменили на комплекс «Рубикон».
Головную субмарину К-387 заложили на заводе «Красное Сормово» 2 апреля 1971 года и уже в августе следующего года спустили на воду. В боевой состав флота она вошла 30 декабря 1972 года. Первую ленинградскую АПЛ К-495 заложили 28 сентября 1974 года, а 26 августа 1975-го спустили на воду. Через два месяца ее доставили в Северодвинск, где она прошла испытания, а 31 декабря – вошла в боевой состав флота.
Ленинградские корабелы постройку подлодок осуществляли уже по новой технологии – вместо блочного метода постройки был внедрен агрегатно-блочный метод. «Параллельно с закладкой блоков и изготовлением секций корпуса начиналось формирование агрегатов ПТУ (паротурбинная установка) и ППУ (паропроизводящая установка). Первая монтировалась на специальную раму, затем созданный агрегат массой 300 т закладывался в отсек», – указывается в фундаментальном труде «Адмиралтейские верфи. Люди, корабли, годы. 1926–1996».
Для этого специалистами ОКБ завода и ЦНИИ «Сириус» было разработано специальное устройство для заводки агрегата в отсек с помощью гидравлических домкратов через торец блока на роликовых дорожках. Аналогичным образом производилась и закладка агрегата ППУ массой около 350 т. В результате стапельный период сократился до 4–6 месяцев.
Ракетная «Щука»
В начале 1970-х в Советском Союзе наряду с развертыванием работ по созданию многоцелевых АПЛ нового поколения было принято решение выжать максимально возможное из субмарин семейства 671. В СПМБМ «Малахит» группой конструкторов под руководством Георгия Чернышева была разработана АПЛ проекта 671РТМ «Щука» (РТМ – от «ракетно-торпедная модернизированная») Она получила новейшее на тот момент радиоэлектронное вооружение, включая ГАК «Скат-КС», БИУС «Омнибус-РТМ» и навигационный комплекс «Медведица-РТМ».
«Размещение на АПЛ пр. 671РТМ перспективных радиоэлектронных средств значительно улучшило характеристики многоцелевых АПЛ второго поколения и по технической оснащенности приблизило их к АПЛ третьего поколения», – писал Радий Шмаков, сменивший Георгия Чернышева в качестве главного конструктора проекта.
В новом гидроакустическом комплексе, по своим характеристикам не уступавшем новейшим американским разработкам, была применена протяженная буксируемая антенна, которую установили в бульбообразном контейнере, расположенном на вертикальном оперении лодки. «Данное конструктивное решение оказалось настолько удачным, что нашло применение на отечественных многоцелевых АПЛ третьего поколения», – указывает Юрий Апальков. Кроме того, конструкция обтекателя носовой антенны ГАК впервые в отечественной практике была выполнена из многослойного стеклопластика.
В целом специалисты «Малахита» внесли ряд существенных изменений в конструкцию атомохода, в том числе усилили ограждение рубки и легкий корпус АПЛ, что обеспечивало ей более безопасное всплытие во льдах. Кроме того, был реализован комплекс мероприятий по повышению скрытности подлодки.
Особо стоит отметить, что «Щука», изначально вооружавшаяся противолодочным комплексом с ракето-торпедами «Вьюга», дополнительно получила скоростные подводные ракеты комплекса «Шквал», а позже – еще и стратегические крылатые ракеты комплекса «Гранат», которые можно было применять из 533-мм торпедных аппаратов. Такие ракетные субмарины получили обозначение 671РТМК и внешне отличались наличием «рожек» на передней части рубки.
В июле 1974 года совместным решением Минсудпрома и командования ВМФ технический проект «Щуки» был утвержден. Для строительства серии АПЛ нового проекта были определены Ленинградское Адмиралтейское объединение и Судостроительный завод имени Ленинского комсомола в Комсомольске-на-Амуре (сегодня – ПАО «Амурский судостроительный завод» в составе ОСК).
Строились лодки проекта 671РТМК также из трех блоков по агрегатно-блочному методу. Головная АПЛ К-524 была заложена в Ленинграде 7 мая 1976 года и сдана флоту 28 декабря 1977 года. А последняя, Б-448, была передана уже ВМФ России в сентябре 1992 года.
На фронтах холодной войны
Атомоходы 671-го семейства стали активными участниками холодной войны.
Одной из наиболее масштабных стала операция «Апорт», которая проводилась с 29 мая по 1 июля 1985 года с целью вскрытия районов патрулирования ракетных и многоцелевых АПЛ флотов НАТО и выявления тактических приемов сил ПЛО вероятного противника в районе к северу от Ньюфаундлендской банки. В ней участвовали пять АПЛ семейства 671: К-147 (проект 671), оснащенная новой системой СОКС, К-488 (671РТ), К-299, К-324 и К-502 (671РТМ).
Необходимость операции, по воспоминаниям наших адмиралов, была вызвана тем, что к середине 1980-х годов флот США, достигнув количественного и качественного рывка в своем развитии, стал чувствовать себя «хозяином Мирового океана». С этим надо было что-то делать. Причем громко и с размахом, поскольку янки всегда понимали только язык силы.
Вот тогда-то и было решено по предложению командования ВМФ СССР провести операцию «Апорт». В ее рамках советским подводникам надлежало в реальных условиях, почти что «в бою», проверить систему развертывания собственных многоцелевых АПЛ и «попробовать на зуб» систему противолодочной обороны противника.
Одновременный выход в океан такого количества АПЛ не мог остаться незамеченным для ВМС США. Практически сразу начались интенсивные поиски советских субмарин, которые, однако, не принесли ощутимых результатов. Американские адмиралы день за днем ожидали рапортов об обнаружении подлодок, но тщетно. Шли сутки за сутками, а невидимые советские «акулы» продолжали скрываться в глубинах Атлантического океана. Лишь один раз противолодочные силы ВМС США смогли кратковременно обнаружить одну АПЛ (К-488) – да и то когда она уже возвращалась домой, завершив выполнение боевой задачи.
В то же время наши субмарины, действуя скрытно, провели напряженную работу по слежению за американскими ракетоносцами. Наибольший успех, как указывает адмирал флота Владимир Чернавин, выпал на долю К-147, которая обнаружила американский стратегический ракетоносец и более пяти суток (!) вела скрытное слежение за ним по кильватерному следу. А затем по приказанию адмирала флота Сергея Горшкова еще сутки – с помощью пассивного тракта гидроакустического комплекса.
Другая подлодка К-324 имела три гидроакустических контакта с американскими многоцелевой и стратегической субмаринами общей продолжительностью 28 часов. Интересно, что эта АПЛ и ранее становилась героем дня. В октябре 1983-го она несла боевую службу у атлантического побережья США и получила приказ осуществлять слежение за фрегатом FF-1038 «Мак-Клой» типа «Бронштейн», проводившим испытания новейшей на то время системы подводного наблюдения с протяженной буксируемой низкочастотной гидроакустической антенной TASS (Towed Array Surveillance System). Все шло как по маслу, но неожиданно американский фрегат прекратил испытания и спешно покинул район.
Оставшаяся без работы советская подлодка получила приказ сменить район плавания, который, однако, выполнить не успела. Внезапно на субмарине возникла сильная вибрация, потребовавшая остановки турбины и всплытия подлодки в надводное положение. Только тогда стала ясна причина аварии: на винт К-324 намотался довольно длинный кусок американской кабель-антенны.
Вскоре в район нахождения советской ПЛ подошли американские эсминцы «Петерсон» и «Николсон» типа «Спрюэнс», взявшие ее «в клещи», имея, видимо, твердый приказ не дать русским утащить секретную антенну. В течение десяти суток американские корабли сопровождали советскую АПЛ, практически лишенную хода, ведя себя все более резко и стремясь пройти в непосредственной близости по корме подлодки, дабы отрубить антенну.
Только с приходом советского судна «Алдан» обстановка разрядилась. Американцы, поняв, что вернуть свое им не удастся, а начинать третью мировую из-за этого – несерьезно, отвернули и ушли на базу. К-324 отбуксировали на Кубу для ремонта, а «подарок от дяди Сэма» отправился в Советский Союз для исследования.
Через два года после операции «Апорт», в марте-июне 1987 года под руководством недавно назначенного главкома ВМФ адмирала флота Владимира Чернавина была проведена еще одна операция по вскрытию районов патрулирования АПЛ стран НАТО и выявлению тактических приемов сил ПЛО вероятного противника. На этот раз она получила кодовое наименование «Атрина», а районом ее проведения определили Саргассово море.
Проверялись, кроме того, система развертывания наших многоцелевых АПЛ в условиях угрожаемого периода и способность наших подводников отрываться от сил ПЛО противника, в том числе с использованием новейших средств гидроакустического противодействия.
«Мы принимали все возможные меры, чтобы поубавить спеси у тех, у кого ее оказывалось с избытком, – вспоминал позже Владимир Чернавин. – Успех подобной демонстрации незамедлительно отразился бы на тоне многих международных переговоров, которые во второй половине 1980-х американцы склонны были проводить при мощном дипломатическом прессинге, подкрепляя его порой и «игрой мышц» военного флота. Иначе говоря, «политике канонерок» мы должны были противопоставить вполне адекватную «политику подводных крейсеров».
В новой операции приняли участие пять АПЛ семейства 671: К-244, К-255, К-298, К-299 и К-524 (все – проектов 671РТМ и 671РТМК). Их действия обеспечивали самолеты морской авиации (целая дивизия!) и два корабля типа «Колгуев», оснащенные ГАК с протяженными буксируемыми антеннами.
Советские подлодки едва ли не демонстративно одна за другой покинули базу на побережье Баренцева моря и направились в Атлантику. Разведка ВМС США плотно отслеживала передвижение советских атомоходов, но после прохода одного из противолодочных рубежей те буквально растворились в океане.
Сначала этому не придали особого значения: ну пропали и пропали, через пару дней найдутся, ведь вся Атлантика принадлежит им – американцам. Однако шел день за днем, а «Щуки» так и не удавалось обнаружить. Вот тогда-то в Пентагоне и занервничали: где-то в океане незаметно шныряет мини-армада советских АПЛ, и каковы их задачи – неизвестно.
На поиски подлодок были брошены практически все противолодочные силы Атлантического флота США: самолеты, противолодочные субмарины (в дополнение к уже развернутым), три корабельные поисковые группы и три новейших корабля гидроакустического наблюдения. К поисковой операции присоединились и корабли британских ВМС.
Лишь через восемь суток, уже в районе Саргассова моря американцам удалось установить первые контакты с советскими субмаринами. Но на обратном маршруте наши подводники применили средства гидроакустического противодействия, ловушки-имитаторы ПЛ, и быстро оторвались от своих преследователей, которые их после этого больше так и не обнаружили!
Подледное плавание
Несколько АПЛ семейства 671 осуществили трансарктические переходы, в том числе и подледные, из баз на побережье Баренцева моря на Камчатку (К-314, К-454, К-469, К-218 и К-324). А атомоходы К-513, К-517, К-255 и К-414 осуществили всплытие в географической точке Северного полюса.
Ну а в заключение – об одном из самых уникальных походов, который вполне может претендовать на запись в Книгу рекордов Гиннесса.
В конце 1985 года АПЛ К-524 (командир – капитан 1 ранга Владимир Протопопов), одна из героинь операции «Атрина», совершила сложнейшее подледное плавание. Разработанный маршрут предполагал, что подлодка пройдет из Северного Ледовитого океана в Атлантический, обойдя Гренландию вдоль ее северо-западного побережья и миновав в итоге противолодочные рубежи НАТО.
Впервые в истории мореплавания наша атомная субмарина прошла проливы Земли Франца-Иосифа в подводном положении и подо льдами. Войдя в море Линкольна, она прошла проливы Робсон и Нэрса, отделяющие северо-западную часть Гренландии от острова Элсмир. После чего вышла в море Баффина и далее через пролив Дэвиса и Лабрадорское море – в Северную Атлантику.
Переход изобиловал мелями, наличием айсбергов и иными навигационными опасностями. «Безопасных глубин для нас в море Баффина из-за айсбергов не было. Мы определяли их, работая гидролокаторами в режиме миноискания. И расходились с ними под водой по докладам акустиков. Помните, как в фильме «Тайна двух океанов»?» – приводит слова командира атомохода Николай Черкашин в книге «Повседневная жизнь российских подводников: в отсеках холодной войны».
В конечном итоге так и не замеченная противолодочными силами «вероятного противника» субмарина вышла на просторы Атлантики, где вскоре обнаружила авианосец «Америка» и условно его атаковала. За этот поход капитан 1 ранга Владимир Протопопов был удостоен звания Героя Советского Союза.
Владимир Щербаков
Заместитель ответственного редактора НВО
Владимир Леонидович Щербаков – журналист, писатель, историк.
