Союз AUKUS и франко-греческий пакт, судя по всему, предвосхищают стержневую роль альянса в середине 2020-х годов: уже не мощная коалиция из тридцати государств, а скорее набор инструментов, считает автор. Ведь цель Байдена — собрать союзников для противодействия Китаю, а многие страны в Европе не хотят втягиваться в конфронтацию США с Китаем.
Два года назад я прочел лекцию в Военно-морском колледже США в Ньюпорте по статье, написанной для National Interest по случаю семидесятой годовщины Вашингтонского договора, с провокационным названием "Доживет ли НАТО до 75?" Хотя мой ответ и поныне утвердительный, вероятность этого снизилась. И это вопреки аргументам, что трудности внутри альянса можно объяснить президентством Дональда Трампа, а с приходом в Белый дом Джо Байдена начнется процесс трансатлантического омоложения. Это говорит о том, что трудности НАТО связаны не столько с конкретными личностями, сколько с самой структурой альянса.
Генеральный секретарь НАТО Йенс Столтенберг подытожил ключевую проблему без обиняков: "Взгляните на цифры: 80% оборонных расходов НАТО поступает от союзников за пределами ЕС". Таким образом, стратегическая перспектива и приоритеты трех основных членов НАТО вне ЕС - Турции, Великобритании и США - идут вразрез с миссией альянса по защите "Европы".
Во-первых, турецкий вопрос. Два года назад многие горячо надеялись, что решение Реджепа Тайипа Эрдогана о покупке российской системы ПВО С-400 станет случайным кризисом и разовым заскоком, но ни в коем случае не долговременной раковой опухолью. Однако Турция не только приобрела первую систему, но и ведет переговоры о второй, - попутно размышляя о сотрудничестве с российской оборонной промышленностью в разработке реактивного истребителя и подводных лодок. Решение Эрдогана обратиться к России за вооружениями, которые его партнеры по НАТО не хотят продавать Турции (или делиться соответствующей технологией), - следствие его оценки, что его страна живет в опасном и нестабильном районе (Сирия, Иран и Россия).
При этом Эрдоган не верит, что партнеры по НАТО окажут Турции необходимую поддержку, а так или иначе найдут способ увильнуть от обязательств перед Анкарой. Отношения с Россией Эрдоган, в свою очередь, отделил от более широкой перспективы НАТО, дав понять, что Анкара не пожертвует жизненно важными интересами с Москвой в знак солидарности с другими союзниками и партнерами по НАТО. Анкаре прекрасно известно, что недавняя критика газовой сделки между Венгрией и Россией, которая полностью выключает Украину из транзита, - косвенная критика Турции за желание оказать более значительную помощь российскому экспорту энергоносителей на западный рынок. А своей готовностью продавать дроны Украине или сопротивляться российскому влиянию на Кавказе Эрдоган продемонстрировал, что Турция не собирается учитывать предпочтения Москвы по всем направлениям, - но при этом он не намерен быть и мальчиком на побегушках для союзников по НАТО, которые, надев шляпы Европейского союза, не желают идти Турции навстречу.
И вот мы имеем эпохальный оборонный пакт между Грецией и Францией, который премьер-министр Греции Кириакос Мицотакис с нажимом назвал ключевым шагом для защиты "европейских интересов" в Средиземноморье. Договор в более строгих формулировках по сравнению со Статьей 5 Вашингтонского договора обязывает стороны "в случае необходимости вооруженного ответа отреагировать всеми имеющимися в их распоряжении средствами, если обе констатируют нападение на территорию любой из них". За кадром осталось, что направлен этот пакт в том числе против Турции, союзницы по НАТО. Французы, в свою очередь, видят в нем предтечу отдельного европейского пакта об обороне и безопасности, отчасти потому, что и Афины, и Париж усомнились в приверженности Вашингтона европейской безопасности, - хотя их трактовка европейской безопасности подразумевает больше приспособления к России и Китаю, чем готовы терпеть США.
Президент Эммануэль Макрон четко дал понять, что роль НАТО считает ограниченной географически Атлантическим бассейном. Это ставит вопросы, насколько далеко в Евразийскую степь распространяются полномочия альянса, - особенно с точки зрения отношений с Россией, - а также насчет более активной роли НАТО в Большом Индо-Тихоокеанском бассейне в партнерстве с друзьями США. Тем не менее и Лондон, и Вашингтон видят в подъеме Китая проблему глобальную, а не просто региональную, и хотят, чтобы западные государства теснее сотрудничали в сфере безопасности с тихоокеанскими партнерами. Оборонный союз между Австралией, США и Великобританией сигнализирует еще и о том, что ни Лондон, ни Вашингтон не хотят, чтобы на этот процесс накладывали вето европейцы.
При этом повышенное внимание к Китаю сказывается и на относительной важности России в матрице угроз для различных европейских союзников. Одна из определяющих черт администрации Байдена - подчинение других соображений развитию и укреплению коалиции европейских и азиатских партнеров для уравновешивания Китая. В этом контексте рассматриваются даже отношения с Россией. Отказ от санкций против газопровода "Северный поток - 2", которые ударили бы по немецким компаниям (это делается, чтобы убедить Германию признать Китай проблемой уровня НАТО), и неготовность бросать вызов европейскому, индийскому, японскому и корейскому сотрудничеству с Россией (чтобы лишить Россию стимула к сближению с Китаем и сохранить Москву в качестве независимого балансира, а не младшего союзника Пекина) вписываются в представление, что российский вызов для США менее актуален. Однако для некоторых союзников НАТО на восточном фланге шаги, чтобы удержать Россию от сближения с Китаем, создают дополнительную проблему укрепления российского потенциала и превращения Москвы в более опасного соперника в непосредственной близости.
Так что работы у Столтенберга хоть отбавляй. Тем членам НАТО, что не хотят втягиваться в конфронтацию между США и Китаем - и уж точно не по таким вопросам, как Тайвань, - генеральный секретарь подчеркивает, что Китай альянсу не противник и не враг, суля при этом углубление связей со стратегическими партнерами в Азии (Япония, Корея и Австралия). Безопасность некоторых союзников по НАТО зависит от расширения зоны евроатлантической безопасности на постсоветское пространство, другие же считают, что у Европы и так уже есть достаточный оборонительный периметр против России. Союзники на бумаге не факт, что считают друг друга партнерами по безопасности в реальной жизни.
Ничто из этого пока не предвещает распада альянса, как нельзя пренебрегать и инфраструктурой, что он выстроил за семьдесят два года своего существования. Ни один член НАТО не стремится ее покинуть - да и механизма исключения членов не предусмотрено. Однако сделка по AUKUS и франко-греческий пакт, по всей вероятности, предвосхищают стержневую роль альянса в середине 2020-х годов: уже не мощная коалиция из тридцати государств, а, скорее, набор инструментов, где государства будут пользоваться практикой и функциональной совместимостью альянса и формировать меньшие группы или временные коалиции желающих, и где одни будут участвовать в совместной деятельности, а другие - уклоняться. Столтенберг отметил, что НАТО "постоянно приспосабливается" к изменчивым условиям мира. До семидесяти пяти НАТО доживет, но уже начинает меняться.
Николас Гвоздев (Nikolas K. Gvosdev)