Страна утренней свежести напугала мир дальнобойными крылатыми ракетами
В сентябре информационное агентство КНДР ЦТАК распространило сообщении об удачном испытании новой крылатой ракеты большой дальности. В сообщении говорится, что «были успешно проведены... испытания частей ракеты... двигателей, различные летные испытания, испытания систем управления и наведения, испытания боеголовки и др.». Согласно сообщению ЦТАК, «запущенные крылатые ракеты большой дальности» пролетели в течение 7580 секунд над территорией и территориальными водами КНДР и «поразили цели на расстоянии 1500 км».
Пока северокорейская крылатая ракета остается без названия. Однако эксперты быстро распознали в ней ракету советского производства Х-55.
Вооружена и очень опасна
Успехи КНДР в разработке вооружений не первый раз удивляют специалистов. В 1998 году Северная Корея произвела запуск баллистической ракеты средней дальности «Тэпходон-1». В 2006 году появилась северокорейская ядерная бомба. В 2012 году КНДР вошла в клуб космических держав, выведя на орбиту искусственный спутник Земли.
В 2016 году Северная Корея провела запуск баллистической ракеты с подводной лодки. В 2018 году Пхеньян сумел смонтировать и испытать ракетный комплекс на подвижной колесной пусковой установке. В 2020 году КНДР провела испытания многозарядной пусковой установки. Наконец, в 2021 году Пхеньян представил миру свой мобильный железнодорожный ракетный комплекс.
Соединенные Штаты и их союзники в регионе просчитали угрозы от баллистических ракет Северной Кореи. И последовательно разворачивают в АТР плотную региональную систему противоракетной обороны, которая интегрирует системы ПРО THAAD и Patriot с системой более высокого уровня Aegis.
Но крылатая ракета типа Х-55 – это угроза другого рода, против которой потребуется перенастройка системы. Кроме того, крылатая ракета относительно проста в изготовлении. И товарищ Ким Чен Ын сможет, по выражению товарища Хрущева, «печь их, как сосиски».
Украинско-иранский след
Помимо Х-55 безымянная крылатая ракета КНДР в точности повторяет облик другого военного изделия – иранской крылатой ракеты большой дальности «Сумар» (Soumar). Иран произвел эту ракету на основе образцов и документаций, полученных из Украины.
В 2000 и в 2001 годах украинская фирма «Прогресс» (дочернее предприятие «Укрспецэкспорта») поставила шесть крылатых ракет Х-55 в Китай и еще шесть таких же ракет – в Иран. Эти сделки вызвали большой резонанс в мире, поскольку продажа стратегических ракет воздушного базирования, способных нести ядерные боеголовки на расстояние свыше 1000 км, стала грубым нарушением режима по контролю за ракетными технологиями, участником которого являлась Украина.
В течение десятилетия после сделки с Киевом Багдад наладил местное производство крылатых ракет, но не воздушного, а наземного базирования. ВВС Ирана, как известно, недостаточно сильны, чтобы тягаться с даже региональными соперниками.
Вслед за КР «Сумар» сегодня Иран производит уже крылатую ракету следующего поколения «Ховейза» (Hoveizeh) с заявленной дальностью полета более 1350 км. Иран приспособил технологии Х-55 и для морских платформ, и производит крылатые ракеты морского базирования (Zafar и Qader).
Военно-технические связи Багдада и Пхеньяна имеют давнюю историю. О том, насколько тесно Северная Корея сотрудничает с Ираном, свидетельствует хотя бы тот факт, что 10 октября 1980 года правительство Саддама Хуссейна разорвало с Пхеньяном дипломатические отношения – из-за того, что в разгар кровопролитной ирано-иракской войны КНДР оказывала Багдаду слишком заметную военно-техническую помощь. Северная Корея поставляла Ирану артиллерию, зенитные пулеметы, минометы, боеприпасы, танки, стрелковое оружие, морские мины и противотанковые и зенитные ракетные системы.
Ракеты-близнецы
«Ракетное партнерство» Пхеньяна и Багдада также берет начало со времен ирано-иракской войны 1980-х, когда Иран приобрел у Северной Кореи ракеты «Скад». Позже, в 1990-х и 2000-х, он получил соответственно северокорейские системы «Нодонг» и «Мусудан». По некоторым данным, с тех пор технические специалисты постоянно путешествуют между двумя государствами.
Считается, что иранские инженеры даже принимали участие в создании одноступенчатой жидкостной баллистической ракеты средней дальности «Нодонг-1» с отделяемой головной частью (копия советской «Скад-Д»). Позже на основе северокорейской «Тэпходон-2» были созданы иранские ракеты «Шахаб-5» и «Шахаб-6».
Вероятно, не случайно так совпало, что иранские военные провели ракетное испытание с подводной лодки класса «Гадир» в Ормузском проливе через год после того, как подобные стрельбы осуществила Северная Корея. Специалисты также обратили внимание на близкое сходство между иранской подводной лодкой класса «Гадир» и северокорейской миниатюрной подводной лодкой класса «Йоно». Считается, что именно торпеда, выпущенная подлодкой «Йоно», позволила КНДР потопить южнокорейский корвета «Чхонан» PCC-772 в 2010 году. Подобное оружие в руках иранских подводников заметно увеличит способность Тегерана угрожать американским кораблям в Ормузском проливе.
Очевидно, что ракетная отрасль стала основной сферой сотрудничества двух стран. В очередной раз это подтверждает поразительное сходство между иранскими ракетами EMAD и северокорейскими ракетами Rodong.
Использование Ираном северокорейской ракетной системы БМ-25 «Мусудан» может серьезно повлиять на региональный баланс сил. Радиус поражения в 3000–4000 км позволяет Тегерану бросить вызов Израилю, Саудовской Аравии и даже региональным военным базам Соединенных Штатов.
Против кого они дружат
Тесное оборонное сотрудничество Пхеньяна и Тегерана коренится в их одинаковом понимании внешних угроз: обе столицы считают свои военные программы средством сдерживания агрессии со стороны Соединенных Штатов и их региональных союзников. На международных площадках дипломаты обеих стран не перестают напоминать о судьбе режимов, ставших жертвами американских ударов: Саддама Хуссейна в Ираке, Муамара Каддафи с Ливии. «Солидарность отверженных» ради защиты от внешней агрессии питает ирано-северокорейское военно-техническое сотрудничество.
Обе страны обладают устаревшими ВВС и ВМС с довольно ограниченными специфическими региональными возможностями. Для обеспечения национальной безопасности и добывания современных военных технологий властям обеих стран приходится полагаться на нетрадиционные пути и рискованные тайные операции. Недаром оба государства, а также частные лица и внешнеторговые компании периодически подпадали под санкции ООН, ЕС, США и других стран за незаконные финансовые операции и нелегальные перевозки.
Сотрудничество Пхеньяна и Багдада носит некоммерческий характер. Сегодня транспортные пути из портов и аэропортов КНДР находятся под пристальным мониторингом и контролируются настолько плотно, что доставка оружейных компонентов из Северной Кореи в любую страну превращается в специальную операцию с большими рисками. За последнее десятилетие военные грузы Пхеньяна не единожды были арестованы в различных портах мира за нарушение эмбарго ООН на поставки оружия.
Например, в декабре 2009 года в Таиланде была перехвачена партия ракетных установок и частей ракет класса «земля–воздух», которая направлялась в Иран. В 2010 году власти ЮАР объявили, что они перехватили судно, перевозившее груз оружия из КНДР в Республику Конго. В 2017 году ООН сообщала о перехвате двух грузовых отправлений из Северной Кореи в Сирию.
Скорее всего страны выбрали форму сотрудничества, которую трудно отследить, проанализировать и пресечь – совместные разработки и взаимный обмен оборонными технологиями.
Безусловно, военное сотрудничество ядерной державы, вышедшей в 2003 году из Договора о нераспространении ядерного оружия, с государством, которое стоит в шаге от создания своего первого ядерного заряда, вызывает серьезные опасения не только у региональных соседей, но и у всего мира. Судить о том, насколько это военное сотрудничество глубоко, можно лишь по неочевидным проявлениям, частью которых может быть неожиданное испытание новых вооружений.
Если военное сотрудничество Пхеньяна и Багдада действительно настолько тесно, то можно ожидать появления в КНДР перспективных беспилотных технологий, какими сегодня обладает Иран. А в Иране – мобильных ракетных комплексов, которые сегодня имеются в арсенале Северной Кореи.
Вадим Козюлин
Вадим Борисович Козюлин – заведующий Центром глобальных исследований и международных отношений.
