О проблемах совершенствования управления оборонно-промышленным комплексом корреспонденту «Гудка» рассказал аудитор Счетной палаты Михаил Бесхмельницын.
– Согласны ли вы с тем, что модель управления оборонно-промышленным комплексом в виде федеральных унитарных предприятий изжила себя? Как вы относитесь к идее преобразования ФГУПов в акционерные общества?
Закон существенно ограничивает права ФГУПов и делает их зависимыми от бюрократизма министерств и агентств.
Однако в России требуется не столько сужение размеров госсектора, сколько его качественное изменение. Настало время внести изменения в федеральный закон «О федеральных государственных унитарных предприятиях» и расширить полномочия предприятий. Одновременно с этим необходимо повысить их ответственность и заинтересованность в результатах труда.
Эффективность работы предприятий ОПК определяется не только формой собственности, но и рядом других факторов, таких как подбор руководителей. Один из примеров: на основании материалов проверки, проведенной Счетной палатой, один генерал-лейтенант был освобожден от руководящей должности в Минобороны России. Главная военная прокуратура установила, что в действиях этого руководителя имелись признаки состава преступления, предусмотренного статьей 292 УК РФ (служебный подлог). Но он был амнистирован к Дню Победы и после этого назначен директором ФГУПа – ведущего института в авиационной промышленности. На этой должности он довел предприятие до банкротства и был уволен. Банкротство не было юридически оформлено лишь потому, что учреждение, о котором идет речь, является стратегическим предприятием. Можно предположить, что если бы этот институт был акционерным обществом с конкретными владельцами, заинтересованными в получении доходов, то такого назначения не состоялось бы. Но, по-моему, вопросы надо адресовать тому, кто утвердил это назначение.Кроме того, процесс акционирования требует много усилий и времени. Велика вероятность того, что некоторые руководители предприятий ОПК воспользуются периодом реорганизации, чтобы еще на какое-то время прикрыть ею свое неумение эффективно руководить предприятием.
Проблема модели управления ОПК сейчас почему-то ограничивается дискуссией вокруг формы собственности. Не кажется ли вам, что нужно совершенствовать и другие звенья системы управления отраслью?
– На страницах газеты «Гудок» мы уже однажды обсуждали проблему производства самолета Ту-334. В течение 13 лет на самом высоком уровне четыре раза принимались решения о производстве этого самолета, но воз и ныне там. Сегодня можно добавить, что федеральная целевая программа «Развитие гражданской авиационной техники России на 2002 – 2010 годы и на период до 2015 года» не поддерживает производство самолета Ту-334 не по причине его конструктивных, экономических или эксплуатационных недостатков, а только потому, что он является конкурентом по отношению к проекту RRJ. Если бы производство самолетов Ту-334 удалось в свое время запустить, то это могло существенно облегчить остро стоящую сейчас проблему обновления пассажирского авиапарка. Ведь этот самолет уже на крыле, а проект RRJ находится в процессе рождения.
Проблемы есть и у законодательной власти. Проект закона «О поддержке отечественного судостроения», который призван поставить отечественных производителей в равные условия с их зарубежными конкурентами, обсуждается уже восемь лет.
Сторонники преобразования ФГУПов в ОАО считают, что это позволит привлекать частные средства в ОПК. Вы согласны с тем, что реформа позволит создать институт государственно-частного партнерства?
– Сегодня это партнерство понимается так, что государство предоставляет предприятиям деньги и имущество, а частный бизнес – «хорошо мотивированных менеджеров». Однако оборонные холдинги фактически не работают в условиях рынка. Под них создаются федеральные и ведомственные целевые программы, которые предполагают четкое финансирование. В то же время отдача со стороны холдингов не всегда адекватна.
Например, за первый же год реализации Стратегии развития авиационной промышленности и новой редакции федерально-целевой программы «Развитие гражданской авиационной техники России на 2002 – 2010 годы и на период до 2015 года» не выполнен индикатор по производству самолетов. Вместо запланированных 13 –19 самолетов было выпущено только восемь. При этом бюджетное финансирование произведено в полном объеме, а программа внебюджетных поступлений оказалась сорванной. Такое ГЧП напоминает русскую народную сказку про вершки и корешки.
В начале 2005 года Счетная палата предлагала сделать так, чтобы холдинги заработали наконец в условиях рынка. Настало время хотя бы в порядке эксперимента заменить федеральные и ведомственные целевые программы двумя-тремя настоящими бизнес-программами.
Федеральная бизнес-программа – это, по существу, договор между крупным бизнесом и государством. Небольшая корректировка даст возможность вместо двух десятков контрактов, которые сейчас государство заключает с холдингами, заключить один контракт на освоение рынков новой продукции. Бизнес-программа может содержать обязательства государства не только по финансированию, но и по принятию нормативно-правовых документов, обеспечивающих работу холдинга.Вот тогда это будет настоящее государственно-частное партнерство.
– В чем еще может заключаться роль государства по контролю за предприятиями ОПК?
– Некоторые решения по повышению эффективности предприятий ОПК носят формальный характер. Можно привести примеры, когда программа их деятельности даже перевыполняется, а фактически предприятия являются банкротами.
К сожалению, сегодня в составе индикаторов федеральных целевых программ отсутствует показатель роста производительности труда. В федеральных бизнес-программах он должен стать одним из основных критериев. Кроме того, необходимо повышать роль субъектов Российской Федерации в вопросах управления ОПК. Полагаю возможным принятие указа президента страны об утверждении перечня акционерных обществ, в органы управления которыми должны входить представители регионов.