Главком ВМФ впервые публично разъяснил, зачем нам французский вертолетоносец
В минувшую пятницу, 17 июня, Россия и Франция в лице главы «Рособоронэкспорта» Анатолия Исайкина и руководителя французской судостроительной корпорации DCNS Патрика Буасье наконец-то подписали контракт на поставку российскому ВМФ двух универсальных десантных кораблей (УДК) класса «Мистраль». Произошло это не в Париже, как сообщалось ранее, не во время обещанного визита в столицу Пятой республики премьер-министра Владимира Путина, а в Санкт-Петербурге на Международном экономическом форуме и в присутствии президента Дмитрия Медведева, который на протяжении последних двух лет курировал эту сделку.
Стоимость объявленного контракта равна 1,2 млрд. евро. Строить корабли будут на верфях DCNS в Сент-Назере, часть оборудования для вертолетоносцев, до 40%, прибудет из России.
На отечественных заводах, если появится такое решение, по французской лицензии и по французским технологиям построят еще два аналогичных УДК. Это тоже предусмотрено подписанным в городе на Неве соглашением. Причем, как сообщается, в комплекте с вертолетоносцами российскому ВМФ будут поставлены и системы управления как самим кораблем и его механизмами, так и тактической корабельной группой, в которой может находиться и которую может возглавлять «Мистраль». Знаменитая SENIT-9, вокруг которой переговорщиками, отечественными и зарубежными политиками, экспертами и СМИ было сломано немало копий.
Уже после подписания контракта по «Мистралям» глава международного комитета Палаты представителей американского Конгресса республиканка Илеана Рос-Летинен, например, заявила, что «мы глубоко встревожены тем, что Франция, союзник США по НАТО, решила проигнорировать совершенно очевидную опасность, связанную с продажей высокотехнологических военных судов России в то время, как Москва взяла более враждебный (внешнеполитический) курс по отношению к США, своим соседям и странам Европы». «Действия (Парижа) по вооружению наших оппонентов для получения коммерческой выгоды или умозрительного сотрудничества, которому не суждено воплотиться в жизнь, являются серьезной ошибкой».
В России тоже не все специалисты поддерживают этот контракт, о чем неоднократно писали и «НГ», и ее приложение «НВО». Наши эксперты утверждали, что французский УДК предназначен в первую очередь для проведения экспедиционных операций, то есть высадки десанта на чужой берег. А Военной доктриной РФ таких задач перед отечественным флотом не поставлено. Там ему вменяется в обязанность оберегать и защищать побережье своей страны, экономические зоны государства в морях и океанах, защищать свободу мореплавания на международных морских трассах. Кстати, только после подписания контракта главком ВМФ адмирал Владимир Высоцкий впервые публично разъяснил, зачем нам «Мистраль».
«Мистраль» спроектирован и построен как корабль проецирования силы и управления, – цитируют слова адмирала информационные агентства. – Его нельзя рассматривать порознь как вертолетоносец или десантный корабль, корабль управления или плавучий госпиталь. Наличие на борту этого класса кораблей оборудованного командного центра позволяет управлять силами различного масштаба на любом удалении от баз флота в морских и океанических зонах». По словам адмирала Высоцкого, применяемые технологии строительства подобных кораблей позволяют интегрировать в существующий проект российские системы вооружения, в том числе отечественные десантно-высадочные средства и палубную авиацию.
Надо бы, конечно, уточнить у главкома, на какие страны собирается наш ВМФ «проецировать силу» УДК. Судя по тому, что первые два корабля собираются разместить на Тихоокеанском флоте, для защиты Курильских островов (на них разве кто-то собирается нападать?), то объектом этого проецирования могут быть Япония – союзник США, Китай – наш стратегический партнер или Северная и Южная Кореи. С Сеулом опять как-то неловко. Он тоже союзник Вашингтона. А на Пхеньян проецировать силу, видимо, не стоит, даже американцы не рискуют это делать.
С отечественной палубной авиацией для «Мистраля» тоже не все очевидно. Наши ударные вертолеты, что Ми-24, Ми-28Н, Ка-52, и морские Ка-27, Ка-28, Ка-31 по своим габаритам больше (выше) французских, под них нужно переделывать вертолетный ангар УДК. Это дополнительные затраты финансовых средств, как и замена весьма слабенького вооружения этого корабля. В том числе и зенитно-ракетного. Что тоже влечет за собой новые расходы. Есть и другие проблемы. Как и строительство береговой базы для размещения «Мистралей» на восточном побережье страны, на Тихом океане. Там ее пока нет. А оставлять такой огромный корпус на бочке в заливе Петра Великого или в других дальневосточных бухтах, как это было с отечественными вертолетоносцами проекта 1123 класса «Москва» и «Ленинград», значит впустую расходовать их технический моторесурс и убивать его без нужды.
Словом, французские УДК, которые должны поступить на вооружение отечественного ВМФ в 2014 и 2015 годах, могут стать не усилением наших корабельных группировок, которые, кстати, тоже еще предстоит создавать, а головной болью для российских адмиралов.
Понятно, что покупка «Мистралей», на которой так настаивал президент Медведев и которую он пообещал президенту Саркози, это своеобразная благодарность главе Французской Республики за его усилия по поддержке нашей страны в дни августовского конфликта на Кавказе в 2008 году. Для этого 1,2 млрд. евро действительно не жалко. Тем более что Николя Саркози, как и Дмитрию Медведеву, в будущем году переизбираться на новый срок, и тысяча рабочих мест в Сент-Назере, долгосрочные контракты с Россией, которые влекут за собой еще и гарантийное обслуживание УДК, поставку запасных частей и комплектующих, – очень хорошая политическая поддержка для победы над соперниками.
А в этом случае все разговоры, нужен нам «Мистраль» – не нужен, не имеют принципиального значения.
Виктор Литовкин
