Уход США из Афганистана ставит Центральную Азию на грань войны
Вывод войск США и НАТО из Афганистана обескураживает и вносит неопределенность. Исламская Республика Афганистан (ИРА) не способна обеспечивать безопасность своих границ без внешней помощи. Вооруженные силы и полиция ИРА, несмотря на значительный прогресс в последние четверть века, не способны противостоять радикальной оппозиции на всей территории страны. Ситуация обостряется и системно дестабилизируется. Талибы продвигаются по всему периметру страны. Стало известно, что в северном городе Мазари-Шариф временно прекратило работу российское генконсульство.
При этом накануне талибы совершили визит в Россию. Эта поездка – событие геополитической важности, упреждающее теоретически возможные негативные сценарии в Центральной Азии. Учитывая геополитический вес в регионе и военные успехи ВКС в сирийской кампании, можно полагать, что талибы все же не пойдут на обострение отношений с Москвой. В то же время не совсем понятно, что ждет Афганистан? Какие последствия военного характера можно ожидать от стремительного вывода войск США и НАТО, порой напоминающего бегство?
Вооруженные силы Афганистана были вновь созданы американцами в 2001 году, практически сразу после уничтожения режима талибов. ИРА тратит на военные расходы примерно 2–3% ВВП. Разумеется, практически вся сумма состоит из дотаций доноров, самыми крупными из которых являются США, финансовые структуры Запада. Свою лепту вносят также такие страны, как Турция, Пакистан, Индия. ВС ИРА имеет примерно 200 тыс. военнослужащих на постоянной службе. Однако все это лишь цифры, которые реально не могут отразить состояние афганской армии.
Действительно, в рамках силовых ведомств ИРА есть определенные элитные подразделения, обладающие достаточно солидными навыками и экипировкой. Более того, за последние четверть века кое-что удалось создать и в рамках национальной полиции и отдельных подразделений вооруженных сил.
Однако главная проблема не в том, сумеет ли афганская армия без поддержки США и НАТО противостоять талибам. Самое важное здесь – воздушная поддержка и работа БПЛА, которые американцы также намерены существенно сократить. Наиболее крупной проблемой является просто-напросто нежелание афганской армии противостоять талибам.
О дезертирстве из афганской армии ходят легенды. Пожалуй, по этому показателю ИРА – в числе лидеров. После исхода американцев и НАТО этот фактор станет одним из основных в числе тех, которые помогут талибам усиливать влияние в стране. Дезертирство в афганской армии и полиции происходит по крайне простой схеме: военнослужащие берут в срочном порядке увольнительную и не возвращаются. А то и вовсе без предупреждения уходят домой. Дело в том, что никаких уголовных и административных санкций за самовольное оставление части или дезертирство афганским законодательством не предусмотрено. Дезертировавший военнослужащий не несет никакой ответственности. Более того, спустя какое-то время он может опять поступить на службу в армию и военное командование возьмет его на службу. В целях заполнения штатов Афганская национальная армия по плану должна рекрутировать около 6 тыс. новых военнослужащих в месяц.
Точных статистических данных об уровне дезертирства по ясным причинам нет. Во-первых, вести точную статистику в условиях 30-летней гражданской войны в Афганистане крайне сложно. Во-вторых, подобная информация находится под грифом «совершенно секретно».
Можно предположить, что ни афганская администрация, ни даже командование США и НАТО не обладают точными статистическими данными о дезертирстве. Можно говорить лишь о примерных данных, варьирующихся в пределах нескольких тысяч военнослужащих (в месяц). То же самое касается и численности движения «Талибан», организации «Сеть Хаккани», «Хизб-и-Ислами» (Исламская партия Афганистана) и «Аль-Каиды» (запрещены в России). Наиболее реальная цифра, которая называется Пентагоном, в пределах 3–5 тыс. человек в месяц. Если говорить о годовом показателе, то часто приводится цифра 50 тыс. военнослужащих-дезертиров в год, то есть около 25% от общего числа военных. Влиятельный таджикский полевой командир Исмаил Хан в 2013 году в интервью изданию Der Spiegel заявил: «Афганская армия, тренируемая США, потеряла 63 тыс. военнослужащих из-за высокого уровня дезертирства. То есть дезертировал каждый третий в последние три года (2010–2013)».
В свое время глава сил НАТО в ИРА генерал Кэмбэлл заявил: «Рост потерь в последние годы привел к увеличению дезертирства среди афганских военных и полицейских. Многие уходят в самоволку или навсегда покидают армию». Для многих афганцев армия и полиция – те места, где они могут заработать на жизнь в рамках закона. Те, у кого есть связи, служат в относительно безопасном Кабуле или северных провинциях – Балх, Фарьяб. В самые опасные провинции Афганистана, например в Гильменд, Нангархар или Кандагар, посылают наиболее бедных, если не сказать, нищих афганцев. С другой стороны, крайне высокий накал боевых операций, низкое качество командного состава, недостаточное внимание к условиям службы и низкое качество жизни даже среднего и высшего состава армии – все эти факторы толкают военнослужащих афганской армии к дезертирству.
Крайне важная причина дезертирства – низкий уровень медицинского обслуживания. В случае ранения военнослужащим практически наверняка не будет оказана скорая и качественная медицинская помощь. CNN приводит слова дезертира, примкнувшего к «Талибану» в провинции Гильменд: «Я решил покинуть армию, когда мои раненые и убитые товарищи лежали на военной базе, никто не оказал им медицинской помощи, не отвез их в госпиталь». Еще одна очень важная причина дезертирства – альтернатива службе в армии, находящаяся вне рамок закона – производство наркотиков и торговля ими. Да и простой торговлей фруктами в определенных провинциях можно заработать ненамного меньше (а в ряде случаев больше), чем на опасной службе в армии. Базовое денежное довольствие афганских рекрутов, по данным официальной газеты Министерства обороны США Stars and Stripes, начинается с 90–140 долл. в месяц, а военнослужащих, прослуживших в армии несколько лет, – около 220–250 долл. Это примерно 10–11 тыс. афгани, что очень неплохо по меркам Афганистана. Скажем, в 2004–2005 годах зарплата афганских военнослужащих находилась на уровне 50–70 долл.
Движение «Талибан» уделяет особое внимание психологическим операциям против афганских силовиков. «Талибан» в своих информационно-пропагандистских материалах делает особую ставку на диверсии против представителей сил безопасности, надеясь тем самым снизить боевой дух афганских военнослужащих. Важно отметить, что многие дезертиры не просто покидают армию, а, получив базовую воинскую подготовку и оружие, уходят к талибам.
В последние годы, в особенности после вывода основной части войск, участились диверсионно-террористические атаки талибов на представителей афганской полиции и армии, в особенности спецслужб. Несмотря на прогресс и отдельные оперативные успехи, полученные при поддержке США, афганские силы безопасности в целом не способны самостоятельно противостоять «Талибану». Одним словом, оставшись наедине с талибами, дезертирство в среде афганских силовиков усилилось. Также существует особый механизм влияния и запугивания афганских военнослужащих – отправка шабанамахов, так называемых «ночных писем».
К дезертирству ведет и тотальная коррумпированность всей системы управления Афганистана. В американской прессе нередко появлялась информация, что оружие, которое было поставлено США для афганской армии, оказывалось в руках талибов. К тому же дезертирство имеет морально-психологические и личностные аспекты.
Одним словом, ИРА ждут непростые времена. Очевидно, что «Талибан» станет наиболее влиятельной военно-политической силой в стране. Сумеет ли движение захватить силой Кабул – большой вопрос, однако сам факт усиления талибов в принципе снижает значимость штурма столицы. Радикальное движение так или иначе станет хозяином Афганистана.
Интересы России заключаются в необходимости поддержания союзников в Центральной Азии и противодействии экспорту экстремизма в регион.
Георгий Асатрян
Георгий Эминович Асатрян – эксперт клуба «Валдай» и Российского совета по международным делам (РСМД), сотрудник РЭУ им. Г.В. Плеханова и ИНИОН РАН.
