В локальных конфликтах флот без авиации теряет эффективность
Без авианосца полноценно защитить интересы России в удаленных от нашей территории районах мира даже при значительном увеличении численности кораблей других классов невозможно. Поэтому воссоздание в России авианосного флота – это жизненная необходимость, прямо затрагивающая интересы выживания страны в современном мире.
В предыдущей статье было показано что постройка нескольких боевых кораблей класса эсминец (фактически ракетный крейсер) и фрегат, а также четырех многоцелевых атомных подводных лодок вместо авианосца не позволит качественно увеличить боевые возможности любого из наших океанских флотов по решению ключевой задачи обеспечения безопасности России с морских и океанских направлений – разгрома авианосных ударных групп и соединений в дальней морской и океанской зонах просто в силу того, что располагаемые средства боевого обеспечения наших флотов не позволяют реализовать в этих районах большой ударный потенциал наших надводных кораблей и подводных лодок в условиях полного господства в воздухе палубной и тактической авиации противника. Кроме этого, вне зоны истребительного прикрытия обеспечить боевую устойчивость наших сил практически невозможно. Появление авианосца радикально меняет расклад сил – палубная авиация позволит обеспечить боевую устойчивость наших надводных кораблей и подводных лодок, а их противокорабельные ракетные комплексы – необходимыми для стрельбы данными разведки и целеуказания.
Однако в крупномасштабной войне перед нашими океанскими флотами появятся и другие задачи. В частности, одной из важнейших станет разгром десантных отрядов противника (ДЕСО), особенно крупных. ДЕСО, перебрасывающий экспедиционную дивизию морской пехоты США (около 50 тысяч человек и соответствующее количество техники), может насчитывать до 25–30 десантных кораблей различных классов, включая универсальные десантные (УДК). В их охранении может следовать до 10–15 эсминцев («Орли Берк» – других эскортных кораблей океанской зоны в США нет). Оперативное прикрытие отрядов на переходе морем и в районе высадки будет осуществлять авианосная ударная (многоцелевая) группа или даже авианосное ударное соединение в составе двух-трех авианосцев с соответствующим числом кораблей охранения. Условия действий наших сил против такого ДЕСО за пределами досягаемости береговой истребительной авиации будут аналогичны рассмотренному в предыдущей статье сражению против авианосных групп и соединений. А значит, и вывод о том, что постройка авианосца применительно к этой задаче более предпочтительна, чем группы кораблей других классов и подводных лодок, также актуален. Этот вывод может быть отнесен и к задаче нарушения коммуникаций противника в дальней морской и океанской зонах.
Меняется ситуация и при решении задач борьбы с силами противника в районах, прилегающих к нашему побережью. Здесь наши корабли могут быть поддержаны силами авиации берегового базирования и авианосец не нужен. Но основная угроза будет исходить именно из районов, находящихся за пределами досягаемости истребителей и фронтовых бомбардировщиков берегового базирования, и тогда без авианосца не обойтись.
Локальный вопрос
Еще более явной становится целесообразность постройки авианосца при рассмотрении действий флота в локальных войнах и вооруженных конфликтах. Тут можно даже привести пример действий российского авианосца «Кузнецов» в Сирии, который за несколько недель пребывания в районе боевых действий силами своей небольшой авиагруппы сбросил на противника боеприпасов почти на порядок больше, чем весь остальной российский флот. Однако мне могут возразить – наш ВМФ имеет весьма ограниченный корабельный состав, поэтому лучше построить много кораблей других классов и подводных лодок, чем один авианосец: мол, если бы таких кораблей было много, то и результат их действия оказался бы намного ощутимее. С этим положением трудно не согласиться. Тем не менее стоит рассмотреть вопрос более подробно. При этом будем сравнивать эффективность действий авианосца с группой подводных лодок и кораблей в составе четырех многоцелевых атомных подводных лодок проекта 885, двух атомных эсминцев типа «Лидер» и 12–14 фрегатов проекта 22350, которые, как указывалось в предыдущих статьях, можно построить на средства, необходимые для создания авианосца и комплектования его авиагруппы. На авианосце базируется авиагруппа многоцелевого или ударного состава в количестве 32–40 многоцелевых истребителей Су-57 (корабельная версия), четырех самолетов РЭБ на основе корабельной версии Су-57, от 6–8 до 16–18 противолодочных вертолетов Ка-27, четырех самолетов ДРЛОиУ (или 4 вертолетов ДРЛОиУ Ка-31) и четырех Ка-27 в поисково-спасательном варианте.
“Арсенал КР «Калибр», которые могут быть размещены на кораблях, построенных вместо авианосца, в локальных войнах и вооруженных конфликтах скорее всего окажется весьма ограниченно применимым”
Основные задачи, которые придется решать силам флота в локальных войнах, можно объединить в следующие группы: уничтожение надводных кораблей и катеров, уничтожение подводных лодок, отражение ударов средств воздушного нападения противника и нанесение ударов по наземным объектам противника.
Кроме этих, могут оказаться весьма актуальными и такие задачи, как участие в миротворческих действиях, защита граждан России в зонах военных конфликтов и их эвакуация из опасных зон, а также из районов техногенных и природных катастроф.
В локальных военных конфликтах задача борьбы с группами надводных кораблей станет одной из основных в ходе операции по завоеванию господства (превосходства) на море в заданном оперативно важном районе. Ее продолжительность может колебаться в пределах от трех-четырех до шести – восьми суток. Противник будет представлен легкими силами, в первую очередь группами ракетных катеров. Судя по опыту прошедших локальных войн и вооруженных конфликтов, это могут быть две – пять КУГ по два-три ракетных катера в каждой. Для разгрома любой такой группы будет достаточно выделить две-три пары ударных самолетов с ПКР и НУРС. А всего для решения этой задачи потребуется до 30 самолетовылетов с расходом от 10–12 до 18–20 ПКР или УР, а также нескольких десятков НУРС калибра 50–80 миллиметров. Если применять корабельные ПКР, то потребуется израсходовать от 20–30 до 40 и более ПКР в зависимости от типа катеров противника и степени их оснащенности средствами ПВО и РЭБ. При этом в обоих случаях разгром катерных групп практически гарантируется. Однако для упреждающего удара необходимо будет своевременно обнаружить КУГ противника и выдать целеуказание для применения ПКР. Авиагруппа авианосца это сможет сделать, используя самолеты ДРЛОиУ или по крайней мере вертолеты Ка-31 аналогичного назначения. Соединение, состоящее из кораблей и подводных лодок указанного выше состава, построенных взамен авианосца, может использовать для этих целей бортовые противолодочные вертолеты или перспективные разведывательные БЛА, если таковые будут созданы. Однако глубина разведки сил противника окажется в таком случае существенно меньше. А при условии противодействия вертолетам и БЛА со стороны истребителей и средств ПВО противника ряд территорий оперативно важного района может оказаться вне зоны контроля корабельного соединения и из них по нашим кораблям может быть нанесен внезапный удар ПКР с катеров противника.
Борьба с подводными лодками в прошедших конфликтах не выходила на первый план по важности. Однако наличие подводных лодок у большинства стран мира сохраняет значимость этой задачи. Она становится особенно актуальной в связи с развитием торпедного оружия. Новейшие торпеды западных стран имеют предельную дальность хода от 50–80 до 140 километров, что при неблагоприятных и даже средних гидрологических условиях значительно превосходит дальность обнаружения современных неатомных подводных лодок гидроакустическими комплексами надводных кораблей. А это создает предпосылки для нанесения противником скрытного удара по нашим кораблям из районов вне зоны наблюдения их ГАК. Контроль подводной среды на таких удалениях от наших корабельных групп в интересах своевременного обнаружения подводных лодок до выхода их в атаку ракетами малой дальности или торпедным оружием потребует постоянного патрулирования на угрожаемых направлениях группы вертолетов численностью не менее двух – четырех машин. Для этого необходимо иметь на борту корабельного соединения не менее 8–12 вертолетов группового базирования. Авианосец может разместить на борту такую группу. На кораблях указанного состава может базироваться в целом до 18–20 вертолетов – по одному-два вертолета на каждом из кораблей. Но они в основном применяются для допоиска подводных лодок, обнаруженных иными средствами в интересах их уничтожения бортовым оружием, или выдачи целеуказания противолодочному ракетному оружию кораблей. По этой причине организовать на постоянной основе патрулирование бортовыми вертолетами кораблей рассмотренного соединения станет весьма проблематично. Остается возможность организовать поиск подводных лодок противника на угрожаемых направлениях своими подводными лодками. Но это предполагает подводную дуэль с ПЛ противника, которая далеко не во всех случаях может закончиться нашей победой.
Опыт войны за Фолклендские острова 1982 года показывает, что задача отражения ударов средств воздушного нападения (СВН) противника может в локальных конфликтах оказаться одной из важных. Тогда ключевую роль в отражении ударов аргентинской авиации по кораблям британской эскадры сыграли палубные самолеты «Харриер», базировавшиеся на двух авианосцах типа «Инвинсибл» и переоборудованных в носители этих самолетов гражданских судах. Отсутствие в составе английского корабельного соединения даже таких палубных самолетов с весьма ограниченными возможностями в качестве истребителей могло бы привести к его разгрому силами береговых истребителей-бомбардировщиков Аргентины. В перспективных локальных войнах нельзя исключить при неблагоприятных условиях возможность атаки крупных групп авиации, главным образом против соединений надводных кораблей, особо важных объектов или скопления большой массы людей. Численность таких групп может достигать 30 единиц, способных нести до 60–70 и более ПКР или иных высокоточных авиационных средств поражения. Такие удары смогут отразить 12–18 истребителей корабельного базирования по наведению самолета ДРЛОиУ. При отсутствии истребительного прикрытия вся тяжесть отражения таких ударов ляжет на корабельные ЗРК. Рассмотренный состав ударного соединения, которое может быть построено вместо авианосца, располагает достаточным потенциалом средств ПВО, чтобы отразить такой удар, но только получив своевременные данные от средств разведки. При этом реализовать стрельбу нашими перспективными корабельными ЗРК большой дальности, которыми могут быть оснащены эсминцы типа «Лидер», за пределы радиогоризонта будет возможно только при наличии целеуказания от самолетов или вертолетов ДРЛОиУ. При их отсутствии вероятность прорыва СВН противника к кораблям соединения резко возрастает с существенным сокращением зоны прикрытия бортовыми ЗРК большой дальности, особенно по маловысотным целям. Для создания радиолокационного поля достаточной глубины для эффективного применения корабельных ЗРК, прежде всего большой дальности, необходимо обеспечить постоянное патрулирование самолетов или хотя бы вертолетов ДРЛОиУ, для чего нужен корабль с их групповым базированием, то есть авианосец. То, насколько значимо для отражения маловысотных целей наличие радиолокационного поля на малых и предельно малых высотах, показывает опыт применения средств ПВО против КР «Томагавк» в Югославии в 1999 году и в Сирии. Югославы, не имея такого поля, смогли уничтожить только около восьми процентов атакующих ракет, тогда как сирийцы, получив возможность обнаруживать эти ракеты на больших удалениях от прикрываемых объектов, сбили около 70 процентов выпущенных «Томагавков».
Надо отметить, что без успешного решения задач прикрытия своих сил на достаточно больших акваториях от воздействия надводных кораблей и ракетных катеров, подводных лодок и самолетов противника в локальных войнах невозможно будет создать устойчивую коммуникацию в интересах материально-технического обеспечения войск, действующих на берегу. Только силами надводных кораблей и подводных лодок, пусть и достаточно многочисленных, без авиации это сделать чрезвычайно сложно и может сопровождаться существенными потерями. А авиация при отсутствии береговых баз может появиться только на авианосце.
Не уповая на «Калибры»
Однако самой важной задачей, которая будет стоять перед нашим флотом в ходе локальных войн и вооруженных конфликтов, станет нанесение ударов по наземным объектам. Это достаточно разнообразные цели. Как объекты поражения они могут быть разделены на подвижные и стационарные, на точечные и площадные (протяженные в пространстве), сильно или слабо защищенные в инженерном отношении, имеющие прикрытие средствами ПВО или не защищенные от воздушного противника, расположенные на небольшом удалении от береговой черты и в глубине территории противника, особо ценные в военном и политическом отношении объекты или обладающие ограниченной значимостью.
С точки зрения глубины воздействия по противнику «чистый» авианосец проигрывает надводным кораблям, вооруженным ракетами «Калибр-НК». Последние имеют дальность стрельбы, по официальным данным, более 2500 километров, тогда как корабельная версия Су-57 в ударном варианте при взлете с рампы вряд ли будет иметь радиус действия более 800 километров малым составом группы и 600–650 километров большим. Однако если эти машины оснастить КР большой дальности, подобными тем, которые имеют самолеты Ту-95М, то авианосец превзойдет по дальности воздействия надводные корабли всех других классов. Вместе с тем надо отметить, что даже радиуса 600–650 километров вполне достаточно, чтобы решать задачи нанесения ударов по наземным объектам на всю глубину театра военных действий в абсолютном большинстве возможных локальных войн и вооруженных конфликтов будущего. Так что признать это превосходство надводных кораблей с КР БД существенно значимым нельзя.
Между тем только этим аспектом преимущество КР БД над корабельной авиацией в локальных войнах и вооруженных конфликтах и ограничивается. В конфликтах такого масштаба (в отличие от крупномасштабных войн, где идет борьба за выживание государств, когда материальная цена победы отходит на второй план) важнейшим становится вопрос стоимости затрат на военные действия. И здесь корабельная авиация выглядит намного более эффективной. Так, по грубым оценкам, стоимость вылета самолета палубного базирования для решения задач поражения наземных объектов в зависимости от типа авиационных средств поражения (АСП) может колебаться от 12–15 (при оснащении неуправляемыми АСП) до 20–25 (при наличии 4–6 высокоточных АСП типа КАБ-500, Х-25, Х-25 или Х-31) миллионов рублей. А стоимость одной ракеты «Калибр», если ее оценивать по аналогии с американским «Томагавком», может составлять 60–80 миллионов рублей. Это означает, что доставка к цели одного высокоточного АСП корабельного самолета обходится более чем на порядок дешевле удара одной ракетой «Калибр». Конечно, у КР БД есть свои преимущества. В частности, их можно применять там, где по военно-политическим соображениям использование пилотируемой авиации нецелесообразно. Но такие условия встречаются крайне редко. Нежелательно использовать пилотируемую авиацию и в районах с эффективной ПВО. Однако как уже это отмечалось выше, если эта ПВО имеет необходимое радиолокационное поле, то и ракеты «Калибр» могут оказаться неэффективными и понести большие потери, как это имело место, например, в Сирии. Для того чтобы в этих условиях они смогли достигать назначенных целей, их потребуется прикрывать самолетами РЭБ, которые при отсутствии вблизи береговых авиабаз могут действовать только с авианосца.
Поэтому спектр поражаемых целей ракетами «Калибр» ограничивается весьма небольшим количеством особо важных объектов, преимущественно точечных, для разрушения которых требуется относительно небольшой наряд оружия. Стрельба по площадным целям типа опорные пункты обороны или районы сосредоточения войск, позиции полевой артиллерии, предприятия промышленности и другим подобным объектам ракетами «Калибр» по критерию эффективность/стоимость может оказаться неприемлемой.
Невозможна в настоящее время и стрельба КР БД по любым мобильным объектам. Система управления движением ракеты по маршруту и наведения непосредственно на цель не обеспечивают это. Разработки, позволяющие обеспечить стрельбу КР БД по мобильным объектам, идут, вероятно, в перспективе наши ракеты и обретут такую возможность. Однако все равно останется необходимость отслеживания положения объекта поражения в реальном масштабе времени в процессе полета ракеты для вывода ее на дальность захвата цели головкой самонаведения. А еще необходимо будет достоверно классифицировать подвижную цель. Все это возможно сделать лишь с использованием самолетов ДРЛОиУ или БЛА, что для базирования таких машин опять-таки требует авианосец.
Из проведенного анализа следует, что большой арсенал КР «Калибр», которые могут быть размещены на кораблях, построенных вместо авианосца, в локальных войнах и вооруженных конфликтах скорее всего окажется весьма ограниченно применимым. Абсолютное большинство объектов поражения будет вне доступности этого оружия, тогда как корабельная авиация авианосца сможет обеспечить поражение практически любых целей.
Нельзя забывать и такую важную задачу, как эвакуация российских граждан из опасных районов. Она может осуществляться как непосредственно посадкой на корабли и суда в порту или с необорудованного побережья, так и воздушным путем – вертолетами и транспортными самолетами. Их безопасность также необходимо будет обеспечивать как от угроз наземных средств ПВО, так и от возможных атак истребителей. Экстренная эвакуация граждан из опасной зоны в глубине территории иного государства может потребовать привлечения для этого десятка и более транспортных вертолетов, для обеспечения действий которых при неблагоприятных условиях могут быть задействованы группы истребительной и ударной авиации, а также самолеты РЭБ и ДРЛОиУ. Без авианосца это будет сделать невозможно.
В целом подводя итог анализу, сделанному в этой и предшествующих статьях, необходимо констатировать, что постройка эскадры надводных кораблей и подводных лодок вместо одного авианосца себя не оправдывает. Без подобного носителя авиации полноценно защитить интересы России в удаленных от нашей территории районах мира невозможно даже при значительном увеличении численности кораблей других классов. Это явно демонстрирует история СССР и России. В крупномасштабной войне без авианосца действия даже больших по численности корабельных соединений вне зоны досягаемости береговой истребительной авиации и самолетов ДРЛОиУ будут сопряжены с большими потерями при весьма сомнительном успехе. Поэтому воссоздание в России авианосного флота – это жизненная необходимость, прямо затрагивающая интересы выживания страны в современном мире, а вовсе не блажь военных моряков, как думают некоторые некомпетентные люди или утверждают откровенные враги нашего народа.
Константин Сивков, заместитель президента РАРАН по информационной политике, доктор военных наук
Газета "Военно-промышленный курьер", опубликовано в выпуске № 23 (886) за 22 июня 2021 года