Прежде радикально прозападный Economist выражает сомнения в эффективности западных санкций. «Санкционная мания» США и ЕС исходит из марксистского принципа: все якобы определяет экономика. Но жизнь оказалась сложнее: в Иране даже прозападно настроенная молодежь обиделась на санкции США, явно душащие иранскую экономику вопреки правилам честной конкуренции. А Китай сам подверг бойкоту компании, которые не закупают хлопок из Синьцзяна из-за «рабского труда». Послание тут следующее: на свой труд посмотрите, господа западные моралисты. Плюс добавляется тот фактор, что санкции стимулируют Россию и Китай развивать собственные экономики, переходить с доллара на другие средства обмена, развивать собственные системы электронных платежей и т.д.
Для правительств это способ наказать противника и как-то на него повлиять. Но у санкций бывают непредвиденные последствия.
В течение 48 часов после того, как Белоруссия нагло перехватила в своем воздушном пространстве лайнер Ryanair и арестовала находившегося на его борту активиста оппозиции, Европейский Союз согласовал ряд ответных мер - в том числе обрезал восточноевропейской стране авиасообщение с ЕС. В настоящее время разрабатываются дополнительные санкции против олигархов, финансирующих режим белорусского президента Александра Лукашенко. Мишенью для санкций могут стать и отрасли, обеспечивающие диктатору приток твердой валюты, - в том числе калийные удобрения и нефть. Такая реакция Европы никого не удивит.
Санкции стали основным инструментом внешней политики Запада. Для правительств, в особенности американского (ожидается, что США вскоре поддержат ЕС и введут против Белоруссии собственные санкции) санкции - это удобный способ изменить поведение других государств, когда одной дипломатии уже недостаточно, а военная сила чересчур рискованна или открывает тот секрет, что и мы можем действовать деспотично. Только с начала этого года Америка и ее союзники уже ввели санкции против России за вмешательство в выборы, кибератаки и многое другое, а также санкции против Китая за преследование уйгурского меньшинства в Синьцзяне.
Всплеск популярности санкций начался в 1990-х. Со временем частота их применения и масштабы только росли. И из некогда простых общенациональных торговых эмбарго они превратились в головоломный набор мер, опутывающих целые страны, сектора экономики (целиком или частично), отдельных лиц или группы чиновников и сообщников. Короче говоря, оружие наточено. Но все равно санкции нередко не достигают своих целей. Заметным успехом стала Ливия: сочетание болезненных санкций и финансовых стимулов убедило Муаммара Каддафи отказаться от оружия массового уничтожения и прекратить спонсировать терроризм в начале 2000-х годов. Но немало было и вопиющих неудач - от неспособности Америки прижать к ногтю Кубу, несмотря на десятилетия сокрушительных санкций, до ядерной программы Ирана, которая продолжается вопреки санкциям "максимального давления".
Санкции нередко приводят к непредвиденным последствиям. Санкции против Ирана замышлялись в первую очередь против его Революционной гвардии, банков, которые финансируют ядерные амбиции режима, и других нехороших структур. Но на самом деле санкции больно ударили по простым иранцам. Оказавшиеся под ударом правительства могут использовать их как повод, чтобы сплотить свой народ: как ни устали венесуэльцы от мерзкого и неумелого режима Николаса Мадуро, более половины из них все же осуждают западные санкции и не хотят предложенного Западом другого президента, как явствует из одного опроса. Иной раз санкции могут даже сплачивать наших противников за рубежом. Так, Китай подписал с Ираном сделку по энергетике и инфраструктуре на 400 миллиардов долларов. А Россия в обмен на помощь против санкций заполучила выгодные доли в венесуэльских нефтяных проектах.
Другая опасность - эскалация. Санкции порождают контрсанкции и косвенные формы возмездия - причем чем больше страна, которую мы разоряем санкциями, тем больше у нее возможностей для ответного удара. Возможности России в плане прямого возмездия ограничены, но американские санкции подталкивают ее к усилению асимметричной войны - в частности, кибератак и дезинформационных кампаний. Китай уже перестал пожимать плечами в ответ на нападки. Он уже дал сдачи Америке и Европе за санкции по поводу китайской политики в отношении составной части КНР под названием Синьцзян. Пекин дал понять Западу, что в будущем перестанет чураться превентивных либо ответных санкций. А его экономический вес открывает перед ним и варианты не столь формальные: Китай уже устроил потребительский бойкот западных брендов вроде H&M и Nike, которые решили не закупать хлопок из Синьцзяна.
И, наконец, последняя опасность санкций - и, пожалуй, самая разрушительная в долгосрочной перспективе - это то, что они побуждают попавшие под них страны и организации, а также всех, кто хочет с ними торговать, искать способы снизить свою зависимость от Запада (особенно Америки) и вырваться из его экономических сетей. Так, Китай, Россия и другие уже изучают способы отказаться от доллара и обойти SWIFT, основную межбанковскую службу обмена сообщениями и международных платежей. Белоруссия, со своей стороны, уже сильно зависит от России - та снабжает ее деньгами и товарами и занимается ее скудным экспортом. Чем обширнее санкции, тем активнее их жертвы будут искать, как обезопасить себя от их последствий.
Редакционная статья
