После решения Министерства обороны приобрести во Франции многоцелевой корабль «Мистраль» кое-кто из экспертов поспешил заявить: деградация российского оборонно-промышленного комплекса такова, что он уже неспособен производить сложную высокотехнологичную продукцию. А значит, отныне наша страна обречена ее импортировать. Так ли это? Каковы сегодня перспективы переоснащения армии и флота России? Есть ли приоритеты у Государственной программы вооружения и что собой представляет ГПВ-2020? На эти и другие вопросы «ВПК» ответил первый заместитель министра обороны Российской Федерации Владимир Поповкин.
Владимир Александрович, как выглядит новая Госпрограмма вооружения в общих чертах?
– Госпрограммой вооружения на 2011–2020 годы предусмотрены постройка восьми ударных стратегических АПЛ, оснащенных ракетным комплексом «Булава», закупка более 600 самолетов и свыше тысячи вертолетов, а также около 100 кораблей различных классов. Ведется проектирование основных образцов вооружения для морских сил общего назначения – многоцелевой АПЛ проекта 885 типа «Ясень», фрегата проекта 22350, корвета проекта 20380М.
Кроме того, прорабатывается облик новой многоцелевой АПЛ 5-го поколения и эсминца нового проекта. Основным вооружением этих проектов является унифицированный корабельный ракетный комплекс «Калибр», который включает как противокорабельные крылатые ракеты (3М-54), так и крылатые ракеты большой дальности (3М-14) для поражения наземных объектов противника.
Запланированы работы по созданию корабельного ракетного комплекса «Циркон-С» с гиперзвуковой ракетой. Госпрограмма также предусматривает модернизацию самолетов стратегической авиации – ракетоносцев Ту-160 и бомбардировщиков Ту-95МС.
– Каковы приоритеты программы?
– Основным приоритетом госпрограммы, утвержденной президентом РФ 31 декабря 2010 года, является поддержание и развитие стратегических ядерных сил страны. Около 10 процентов всех средств, выделяемых на программу вооружения, предусмотрено использовать на модернизацию всей наземной группировки СЯС. Это и модернизация существующих ракетных комплексов, и создание новых.
Вторым по значению приоритетным блоком госпрограммы являются поддержание и развитие стратегических оборонительных сил. Среди них система предупреждения о ракетном нападении. До 2018 года должны быть завершены модернизация существующих и создание новых станций СПРН для обеспечения сплошного наземного радиолокационного поля на всех ракетоопасных направлениях. Речь, в частности, идет о модернизации существующих и создании новых станций обнаружения пусков БР, развитии космического эшелона системы предупреждения о ракетном нападении, а также о создании новых комплексов и систем ПВО-ПРО. Разрабатываются и будут закупаться зенитно-ракетные системы перехвата высотных целей С-500. Таких систем должно быть закуплено порядка ста, чтобы с их помощью можно было прикрыть не только Центральный промышленный район страны, но и все ее границы по периметру. Другой важной задачей, прописанной в госпрограмме, является разработка высокоточного оружия, в частности ракетных комплексов «Искандер» оперативно-тактического назначения. По новой Госпрограмме вооружения должно быть закуплено 10 бригад «Искандеров».
Несмотря на высокий уровень оснащенности войск основными типами вооружения, большинство из существующих образцов морально и физически устарели. Доля современных средств в парке вооружения и военной техники по стратегическим ядерным силам составляет около 20 процентов, а по силам общего назначения не превышает 10 процентов. Для сравнения: в армиях ведущих зарубежных государств эта доля составляет 30–50 процентов. Вместе с тем за последние годы Минобороны России удалось переломить ситуацию с закупками вооружения и техники.
В настоящее время с учетом характера развития вооружения в ведущих странах мира, опыта их применения в войнах и вооруженных конфликтах облик Вооруженных Сил России оптимизирован под задачи, которые будут решать виды и рода войск к 2020 году. Параметры технического оснащения Вооруженных Сил проработаны в ходе обоснования Госпрограммы вооружения до 2020 года. Запланированные темпы и объемы закупок сложных финальных образцов позволят вывести показатели уровня современных вооружений в Российской армии по основной номенклатуре на 70 процентов к 2020 году.
В результате выполнения гособоронзаказа в 2010 году в части сил общего назначения поставлено 8 космических аппаратов, 23 самолета, 37 вертолетов, 19 зенитных ракетных комплексов, 16 радиолокационных станций ПВО, 6 пусковых установок ракетного комплекса Сухопутных войск, 61 танк, почти 400 боевых бронированных машин и 6,5 тысячи автомобилей.
– Что вы имеете в виду, когда говорите о 600 самолетах и около 1000 вертолетов?
– Парк авиатехники российских ВВС в ближайшие годы будет радикально обновлен. В период до 2020 года для этого предусмотрены закупки более 600 самолетов – Су-34, Су-35, ПАК ФА, МиГ-35С, перспективных самолетов-штурмовиков Су-25СМ, самолетов военно-транспортной авиации Ан-70, Ил-76МД-90А и около 1000 вертолетов различного назначения: Ми-26, Ми-8МВТ-5, Ми-8АМТШ, Ка-52, Ми-28НМ, а также специальных вертолетов.
– Как обстоит сегодня дело с «Мистралями»?
– Россия закупит у Франции два универсальных десантных корабля (УДК) типа «Мистраль» со всем навигационным и технологическим оборудованием, включая один из главных его компонентов – боевую информационно-управляющую систему (БИУС). Контракт по «Мистралям» предусматривает поставку вместе с кораблями БИУС «Зенит-9», но без передачи лицензии на ее производство. Речь идет о контракте на приобретение нами двух готовых кораблей у французского объединения DCNS и лицензий на производство двух вертолетоносцев класса «Мистраль» в России на сумму не менее 1,5 миллиарда евро. Несмотря на французскую начинку, вооружение и вертолеты на них будут российскими. Два «Мистраля», которые в рамках контракта предстоит построить на российских судоверфях, оснастят БИУС «Зенит-9». В конструкцию УДК типа «Мистраль» внесены отдельные изменения, так как в связи с размещением на них вертолетов российского производства потребуется немного «поднять» палубу. Кроме того, планируется использовать вертолетоносец в северных широтах и во льдах. Для этого потребуется усилить борт корабля. Это, однако, не повлечет серьезных изменений в конструкции и техническом оснащении «Мистраля». Затраты, связанные с постройкой серии из четырех кораблей, будут существенно снижены, в том числе при их производстве по лицензии в России. Необходимо подчеркнуть, что наличие БИУС на борту корабля типа «Мистраль» превращает его по сути во флагманский командно-штабной корабль. БИУС «Мистралей» после их принятия на вооружение ВМФ России позволит им в качестве флагманских кораблей управлять боевыми действиями, прежде всего огнем, разнородных группировок сил на морских (океанских) театрах. «Мистрали» будут, в частности, распределять между надводными кораблями, подлодками и авиацией, работающими с ними на одной частоте, все обнаруженные цели для их поражения.
Отмечу, что отечественные верфи не реконструировались чуть ли не со времен царя Гороха. Поэтому наши переговоры с французами учитывают и тот фактор, что это будут технологии не только военного, но и гражданского судостроения.
– Как известно, в России разработана межведомственная программа развития боевой экипировки военнослужащих силовых структур до 2020 года…
– Реализация этой программы позволит повысить эффективность выполнения боевых задач и других функциональных обязанностей военнослужащими Минобороны, МВД, МЧС и других заинтересованных федеральных органов исполнительной власти. Кроме того, в ходе выполнения этой программы планируется обеспечить паритет технического уровня носимого вооружения, экипировки и специального оснащения с лучшими зарубежными аналогами, включая стрелковое и холодное оружие, средства наблюдения и разведки, индивидуальной защиты. Перспективными достижениями в области экипировки и средств ближнего боя в первую очередь сейчас оснащаются специальные подразделения.
Что касается массовой экипировки военнослужащих, то здесь мы тоже не стоим на месте, о чем свидетельствует завершение разработки вышеупомянутой межведомственной целевой программы на период до 2020 года.
– Когда начнется производство в России бронемашин по лицензии итальянской фирмы «Ивеко»?
– Министр обороны Италии подтвердил готовность передать российской стороне технологии производства бронемашин (БМ) LMV с возможностью их последующей продажи государствам СНГ. Предположительно производство бронемашин по лицензии компании «Ивеко» начнется в России в этом году. Первая машина должна сойти с конвейера в конце 2012-го. Несмотря на то, что это «отверточная сборка», использование российских комплектующих в производстве бронемашин со временем превысит 50 процентов.
По контракту с «Ивеко» сборка автомобилей LMV будет производиться в России на базе совместного с ОАО «Оборонсервис» предприятия. Россия заинтересована в создании совместных производств закупаемой сейчас зарубежной техники, а также ее комплектующих на отечественных предприятиях. Уже достигнута договоренность о приобретении Россией у «Ивеко» десяти многофункциональных БМ «Рысь». В ближайшее время начнется поставка этих бронемашин для оценки их боевых возможностей в Сухопутных войсках России. Предусматривается развертывание их производства в России на базе СП.
Также ведутся переговоры и подписан протокол с итальянской стороной о поставке в Россию двух боевых машин пехоты (БМП) «Фрецция» и двух тяжелых БМ «Центауро» для их испытаний. Пока приходится закупать небольшие партии оружия и техники, которые могут быть использованы для отражения вызовов и угроз безопасности России. Это касается, в частности, закупки за рубежом беспилотных летательных аппаратов и снайперских винтовок для спецназа ГРУ Генштаба. Здесь основной приоритет в том, чтобы современные технологии были переданы предприятиям нашего ОПК и мы сами потом могли с их помощью разрабатывать у себя нужные нам образцы оружия и техники.
– Что вы можете сказать по поводу технического облика нового стратегического бомбардировщика?
– Технический облик перспективного российского стратегического бомбардировщика станет окончательно известен через два-три года. Тогда же будет принято решение по его дальнейшему созданию. Перспективный авиационный комплекс дальней авиации прежде всего должен быть многофункциональным. Его отличительные особенности – сверхзвуковая крейсерская скорость полета, большие радиусы действия и боевая нагрузка, сниженная (малая) заметность, возможность эффективных действий по поражению как воздушных, так и наземных целей с применением высокоточного оружия. Эти требования Минобороны РФ сформулировало перед промышленностью, их проработка осуществляется в рамках ведущегося аванпроекта.
– Как обстоят дела с «Булавой»?
– В 2011 году планируется завершить летные испытания этой твердотопливной баллистической ракеты подводных лодок и принять ее вместе со штатным носителем – подводным атомным крейсером типа «Борей» на вооружение российского ВМФ. Если все пойдет как надо, то в этом же году мы примем на вооружение нашего ВМФ эту ракету, первый и второй ракетоносцы проекта 955 класса «Борей». Причем данному шагу должны предшествовать пуски «Булавы» с борта ее штатного носителя, чтобы убедиться, что ракета летит туда, куда надо, и только потом ее и ее носитель можно будет принимать на вооружение.
– Будет ли создаваться в России новая тяжелая жидкостная МБР?
– Действительно, у нас есть планы разработки и создания тяжелой жидкостной МБР для замены существующей тяжелой жидкостной ракеты «Воевода». По своей боевой мощи МБР «Воевода» значительно превосходят недавно принятые на вооружение в России твердотопливные ракеты «Тополь-М». «Тополь-М» максимально несет три боевых блока, в то время как тяжелая ракета «Воевода» – 10 боевых блоков. Недаром американцы больше всего боялись нашей тяжелой ракеты «Воевода», которую они назвали «Сатаной». Новая тяжелая жидкостная МБР шахтного базирования, призванная заменить на боевом дежурстве «Воеводу», будет создана к 2018 году. Ракета включена в Госпрограмму вооружения до 2020 года, финансирование опытно-конструкторских работ (ОКР) по ней в программе заложено. Планируется, что через семь лет новая МБР будет создана и в 2018 году в случае успешных испытаний принята на вооружение РВСН. Боевое же оснащение новой ракеты станет примерно таким – разделяющаяся головная часть с десятью боевыми блоками индивидуального наведения мегатонного класса. Новая МБР будет иметь все необходимые средства преодоления существующих и перспективных систем ПРО, которые разработаны с учетом новых технологий, как минимум до середины 50-х годов XXI века.
– В последнее время много говорят о ЗРС С-500…
– Это мобильная многоканальная универсальная зенитная ракетная система дальнего действия с возможностями по высотному перехвату баллистических целей. Ее разработку планируется завершить в 2013 году и с 2015-го начать серийные поставки в войска. Учитывая тенденцию развертывания систем вооружения в космическом пространстве, это весьма важно для обеспечения обороноспособности нашего государства. На сегодня в зенитные ракетные войска поставлены четыре дивизиона систем ПВО дальнего действия С-400. Серийные поставки зенитной ракетной системы С-400 запланированы в новой Госпрограмме вооружения до 2020 года с учетом оснащения 28 зенитных ракетных полков двухдивизионного состава.
– Каковы теперь распределение и соотношение выделяемых средств по годам?
– Раньше они были: 30 процентов – на первую пятилетку, 70 процентов – на вторую. Теперь президентом и правительством принято беспрецедентное решение. Министерству обороны разрешено уже в первую пятилетку заключить контрактов на 700 миллиардов рублей. Причем предприятия могут взять кредит в банке. Под них будут даваться правительственные гарантии с погашением этих средств во второй пятилетке. Благодаря этому удастся более равномерно финансировать ГПВ. Так что в ближайшие пять лет мы станем свидетелями этих масштабных преобразований. Кроме того, в ходе проведенных в последние два года экспериментов мы решили освободить войска от ремонта и технического обслуживания вооружения и военной техники. Эти функции отныне будут возлагаться на разработчиков и специально созданные в Минобороны предприятия «Спецремонт» и «Спецвооружение». Почему? Потому что, во-первых, все части стали постоянной готовности. Во-вторых, мы перешли на призыв в один год. В-третьих, как вы понимаете, сложная техника требует и серьезного обслуживания, которое не могут обеспечить солдаты по призыву.
– От каких видов НИОКР Минобороны все же решило отказаться?
– Мы оказались в условиях, когда, с одной стороны, увеличивается объем закупок нового вооружения, а с другой – в определенной мере ограничивается финансирование ГОЗ. Поэтому в 2009–2010 годах в Минобороны была проведена работа по пересмотру ведущихся НИОКР. В результате мы отказались от создания отдельных высокозатратных и высокорискованных проектов. А также от разработок средств обеспечения общего назначения, которые могут быть заменены образцами из народного хозяйства. В первую очередь это средства инженерных войск, номенклатуры тыла и медицинской службы.
А вот НИОКР по созданию сложных образцов для Ракетных войск стратегического назначения, Космических войск, авиации и флота, напротив, могут быть профинансированы только из бюджета. Необходимо понимать, что заданные сегодня НИОКР – это технический потенциал наших Вооруженных Сил завтра. Отказаться от них мы не имеем права. Ведь существующее отставание России от ведущих мировых держав в области создания перспективного вооружения требует качественного прорыва.
Это характерно для образцов бронетанкового вооружения и военной техники, где мы еще недавно имели лидирующие позиции. Для ликвидации отставания по данному направлению задана, например, разработка боевых бронированных платформ нового поколения (тяжелой, средней и легкой категорий).
Отказываемся также от НИОКР, которые длились десятилетиями, но не принесли желаемого результата. Например, концерн «Вега» на протяжении десяти лет занимался разработкой беспилотного аппарата средней массы, но его как не было, так и нет, хотя затрачена масса средств. Зачем же тратить их дальше?
Некоторые НИОКР длились годами без должной отдачи. Сравниваешь отчеты по годам, но изменений и продвижения вперед не видишь. Зачем такие работы вести? Или зачем в рамках ГОЗ заниматься разработкой средств обеспечения тыла? Почему, например, Министерство обороны должно разрабатывать подъемный кран «Ивановец»? Увы, на это уходили миллиарды...
Или зачем разрабатывать еще один сверхманевренный самолет, если мы уже сделали по заказам иностранцев Су-30МКИ – хороший истребитель. Его же можно закупать и для российских ВВС.
Мы сокращаем расходы на НИОКР и отдаем приоритет закупкам ВВТ. Но иного пути просто нет: двадцать лет, можно сказать, ничего не закупали для армии. Лишь в последние два-три года начало что-то меняться. Ремонтировали старое, но до бесконечности это продолжаться не может. Поэтому сегодня лишь 10 процентов средств выделяем на НИОКР. Вместе с тем это 2 триллиона рублей! Сравните: в ценах 2010 года тратили на все НИОКР 70–80 миллиардов рублей. Просто сосредоточиваемся на том, что крайне необходимо.
– Не обидим ли тем самым наших производителей?
– Поймите, мы не заинтересованы просто в закупках иностранных ВВТ. Мы заинтересованы в приобретении современного вооружения, которое не производит наш ОПК. Но оно отвечает тем угрозам, которые сегодня есть. Это касается беспилотников, крупнотоннажных боевых судов, в частности вертолетоносцев, снайперских винтовок для спецподразделений ГРУ ГШ и т. д. Если тот же снайпер промазал первый выстрел, то второй будет стоить ему жизни. Мы не можем позволить себе закупать плохое вооружение, поскольку с новыми ВВТ приобретаем и современные технологии для нашего ОПК.
Взять те же беспилотники. Ведь около 5 миллиардов рублей было потрачено на их разработку, но безрезультатно. Сейчас по договоренности с Минпромторгом создается совместное предприятие, начинаются локализация и производство их уже на территории России.
– Что бы вы выделили в качестве проблемных вопросов?
– Основным проблемным вопросом реализации ГПВ по-прежнему останется комплектование вооружения и военной техники отечественной элементной базой, главным образом электронной. В рамках ФЦП «Развитие оборонно-промышленного комплекса Российской Федерации на 2011–2020 годы» формируется соответствующая подпрограмма.
Говоря об отставании нашего ОПК, нельзя, конечно, обобщать. Не так давно я побывал на Иркутском авиационном предприятии. Средний возраст сотрудников – 39 лет. Энерговооруженность по станочному парку в сравнении с европейскими производителями у «Иркута» не хуже. Вообще все наши предприятия ОПК можно поделить на две категории. В первой – те, кто нашел свою нишу в военно-техническом сотрудничестве с другими странами и за счет этого сумел не только выжить в трудные годы, но и провести модернизацию. Во второй – проблемные предприятия. Новая ФЦП предусматривает их модернизацию. Приоритеты тут отданы предприятиям Роскосмоса, ПВО, высокоточного оружия.
Беседовал Олег Фаличев
Опубликовано в выпуске № 8 (374) за 02 марта 2011 года
