Российский космический туризм умер, не успев даже толком родиться. Частная компания «КосмоКурс», занимавшаяся разработкой и реализацией проекта постройки соответствующего многоразового суборбитального комплекса и возведения космодрома в Нижегородской области, закрывается.
Напомним, компания была создана в 2014 году, получив от «Роскосмоса» лицензию на космическую деятельность. Первый полет разрабатывавшегося ею семиместного космического корабля планировалось осуществить в 2025 году. Стоимость билетов ориентировочно должна была составлять 200−250 тысяч долларов США. Предполагалось, что ежегодно будет осуществляться до 115 пусков, а общее число космических туристов (в основном, иностранце) за этот период составит порядка 700 человек.
Как уточняют информагентства, причинами сворачивания деятельности предприятия стали, во-первых, непреодолимые трудности с местными властями в вопросе согласования требований к проекту космодрома, а, во-вторых, невозможность получения в Министерстве обороны соответствующей нормативной документации для проектирования суборбитальной туристической ракеты.
По информации РИА «Новости», руководство «Роскосмоса» рассматривает вопрос о сохранении коллектива «КосмоКурса» из 50 конструкторов под своей эгидой.
«Руководство „Роскосмоса“ в курсе той ситуации, которая сложилась вокруг компании „КосмоКурс“. Сейчас ведутся консультации с одним из научных учреждений, входящих в периметр „Роскосмоса“, о включении в его состав уникального коллектива», — цитирует агентство пресс-службу госкорпорации, дополнительно сообщая, что непосредственным решением этой проблемы занимается генеральный конструктор России по средствам выведения, заместитель генерального директора головного научного института «Роскосмоса», ЦНИИмаш, Александр Медведев.
В чем же заключались эти пресловутые «непреодолимые трудности», загнавшие в тупик очередной перспективный космический российский проект?
— У непреодолимых трудностей, из-за которых наш проект закрывается, ноги, как говорится, растут не из того, что вот конкретно власти Нижегородской области и Министерство обороны такие-сякие нехорошие и вредные, — рассказал «СП» сам генеральный директор компании «Космокурс» Павел Пушкин. — Корень, так сказать, зла в том, что в России просто сложились такие условия, при которых дальнейшее продвижение проекта бессмысленно.
Что касается властей, то проблема заключалась в элементарном отсутствии регламента согласования и размещения космодрома как комплекса сооружений в принципе в любом месте Российской Федерации. Есть лишь спецпорядок, который применяется только для государственных разработок. По частным разработкам спецпорядка нет, есть общий, но по нему в России никто никогда ничего подобного нашему проекту не согласовывал. Приходилось буквально каждый наш шаг с нуля долго объяснять людям, которые никогда ничего такого не делали.
Что касается Министерства обороны, то оно, по большому счету, ни в чем и не виновато. Просто так устроено наше законодательство.
Есть куча проектной и нормативной документации, которую необходимо использовать для обеспечения техники безопасности полетов, при эксплуатации специального оборудования и так далее. Но этот пакет принадлежит исключительно Минобороны, и никаких других в России просто не существует. При этом «оборонщики» не имеют права выдавать эти требования организациям, которые у них ничего подобного не заказывали. Вот и получился цугцванг.
«СП»: — А разработать проектно-нормативную документацию конкретно под ваши цели сложно?
— Не могу вам сказать точно, однако, думаю, не так уж и сложно было бы это сделать. Но проблема в том, что у «Роскосмоса» же куча своих задач. Они там все время что-то постоянно дорабатывают, причем изменения идут просто пачками. Такими темпами если дело и дойдет в принципе до разработки нормативов под наши цели, то хорошо, если лет через 20.
«СП»: — Кстати, а «Роскосмос» действительно ведет переговоры о сохранении под своим крылом вашего уникального коллектива?
— Пока идут просто разговоры о том, что коллектив хочется сохранить. Но никаких конкретных предложений по этому поводу не вырисовывается. И совсем не факт, что какие-то варианты будут согласованы, а люди на них согласятся. Если корпорация ничего в конечном итоге не предложит, им придется как-то устраиваться самим. Не могу отвечать за всех, это нужно спрашивать у каждого из них, но допускаю, что, коль скоро у нас демократия, то кто-то может и за рубеж уехать, если оттуда поступят приемлемые предложения.
«СП»: — Вы вели этот проект 7 лет, начиная с 2014 года. Наверняка же за это время были созданы какие-то качественные уникальные наработки, и логично предположить, что они могли бы быть успешно перепрофилированы под какие-то иные космические задачи и проекты?
— Да, безусловно, наработки были очень многообещающими. Например, в области многоразового использования, в сфере обслуживания подобного рода техники. По двигателям продвинулись мы хорошо, даже некоторые его части успели создать с помощью 3D-печати. Испытания системы зажигания очень успешно прошли. Методики были созданы соответствующие.
Специалисты же реально сидели и работали, а не отчеты красивые рисовали. Куча задач была переделана, расчеты, испытания, многое пришлось с абсолютного нуля разрабатывать, очень много проблем решать пришлось. Сам «Роскосмос» это по достоинству оценил, и, кстати, отдельные наши наработки вполне могли бы, я думаю, ему пригодится в масштабных проектах. Но пока никаких разговоров о передачи информации не идет. Жаль, что, всей видимости, все это просто в труху теперь уйдет.
Надежда, конечно, есть на лучшее, но пока все печально. Никому наша компания как есть, со своими лицензиями, со своими достижениями, оказывается, попросту не нужна. А раз так, значит, и наработки наши никому тоже не нужны. В России, видимо, все и так есть.
Может быть, конечно, кто-то рассчитывает, что, дескать, когда компания «сдохнет», тогда мы себе на флешечку их наработочки и поскидываем. Но такого, я вас уверяю, не будет. Это коммерческая тайна компании.
«СП»: — То есть Россия попросту профукала, так сказать, свой шанс заткнуть за пояс Илона Маска?
— Ну, с ним мы, так сказать, в разных весовых категориях работаем. Наш и его проекты абсолютно несопоставимы, они для разных областей. Маск больше по госпрограммам и для своего министерства обороны работает, а у нас суборбитальный туризм.
Да и потом, мы не ставили никогда такой задачи перед собой, чтобы кого-то там за пояс заткнуть. Просто на рынке есть конкуренция, а, значит, надо просто работать. Но, безусловно, продукт, который успешно конкурировал бы на мировом рынке с Америкой и другими странами, мы создать могли.
«СП»: — А в мире есть компании, для которых ваши разработки представляют интерес?
— Безусловно есть. Мы же не ерундой занимались, не «Ё-мобили» разрабатывали. Все было очень серьезно, трудились высококлассные специалисты. Методики профессионально разрабатывали, на реальных испытаниях все подтверждали.
«СП»: — Возможно ли, чтобы в какой-то обозримой перспективе деятельность вашей компании в России возобновилась?
— Я такой перспективы, если честно, не вижу. Для этого как минимум нужны деньги и терпение. Но кто-то не хочет деньги давать, кто-то — терпение проявлять. А уж если требуется сразу и то, и другое, то тут, как говорится, дураков вообще нет.
Павел Пушкин
