Токио существенно расширяет операционную зону ответственности Сил самообороны
Согласно прогнозам специалистов, нынешнее столетие будет веком Тихого океана, точнее – Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР). Именно на его просторах, как считают аналитики, отныне будут происходить все важнейшие события военно-политического, экономического и технологического характера. И именно здесь развернется грандиозная битва между двумя мощными центрами силы – Америкой и Китаем.
Однако вовлечены в эту битву будут не только США и КНР, но и другие страны региона, а в первую очередь – Япония: у двух империй – Восходящего солнца и Поднебесной – есть много претензий друг к другу. Война двух драконов – китайского и японского – вполне может в очередной раз стать суровой реальностью.
Впрочем, не останется в стороне от этих событий, судя по всему, и Россия. Причем действия Москвы, направленные на установление более тесного военно-политического партнерства с Пекином, неизбежно заставляют Токио включить ее в список своих если и не прямых врагов, то однозначно – соперников. А потенциальный военный союз РФ и КНР японское военно-политическое руководство и вовсе расценивает не иначе как одну из наиболее серьезных угроз с точки зрения обеспечения своей нацбезопасности.
Вероятно, именно такой геополитический расклад побудил нашего дальневосточного соседа приступить к более активному наращиванию своего военного потенциала и расширению прав и обязанностей, а также операционной зоны национальных Вооруженных сил. В определенной степени это было практически официально подтверждено и в положениях очередной Белой книги по обороне, опубликованной японским военным ведомством в 2020 году (замечу, что в оригинальном виде на русском языке японскими авторами относительно этого документа использовано название «Белая книга обороны»).
ИЗ ПОВЕРЖЕННОГО ВРАГА – В СОЮЗНИКИ
После поражения Японии во Второй мировой войне страна оказалась оккупирована американскими войсками. Руководство ими было возложено на Штаб оккупационных войск ВС США, который также осуществлял и общий надзор за деятельностью первого послевоенного правительства страны, сформированного 17 августа 1945 года.
Со временем, однако, у американцев наступило понимание того, что старые законы уже не годятся для применения в Японии в ее нынешнем виде и состоянии. В итоге командование Штаба оккупационных войск сначала добилось отмены наиболее одиозных из них, а затем способствовало разработке новой Конституции. Она была принята парламентом страны в августе 1946 года, а 3 мая следующего года вступила в силу.
Именно в новом документе и появилась знаменитая 9-я статья, в которой был официально провозглашен отказ «от войны как суверенного права нации», а также от «угрозы или применения вооруженной силы как средства разрешения международных споров». Следствием этого, как указывалось, стало решение о том, что «впредь не будут создаваться сухопутные, военно-морские и военно-воздушные силы». Вот где находятся корни современных названий сформированных в 1954 году национальных ВС – Силы самообороны Японии – и их видов: Сухопутные силы самообороны, Военно-морские силы самообороны и Военно-воздушные силы самообороны Японии.
Справедливости ради отмечу, что в русскоязычных вариантах документов, которые публикует японское военное ведомство, названия последних двух видов национальных ВС даются в несколько ином написании – Морские силы самообороны и Воздушные силы самообороны. Но для нас более привычным является все же приставка «военно-», означающая, что речь идет именно об одном из элементов военной машины государства.
Но в любом случае ключевым во всех названиях является словосочетание «силы самообороны», то есть силы, предназначенные для обороны, а не нападения. Сделано это было, судя по всему, не без давления со стороны Вашингтона, опасавшегося возрождения японского милитаризма.
В то же время американцы, понимая, что японские Силы самообороны еще долго не смогут полноценно обеспечивать решение задач по обороне государства от внешней агрессии, а также, видимо, желая осуществлять контроль за деятельностью японских военных, одновременно с заключением 8 сентября 1951 года мирного договора с поверженной во Второй мировой войне империей подписали и еще один важный документ – Договор о гарантиях безопасности между Соединенными Штатами и Японией. Он заложил прочный фундамент многолетнего военного и военно-технического сотрудничества между Вашингтоном и Токио, ставшего одним из важнейших элементов системы безопасности, сформированной США в период холодной войны в АТР.
Фактически именно вокруг союза с Японией, а также аналогичного военного союза с Южной Кореей и строилась в регионе в последние десятилетия вся программа действий Соединенных Штатов в сфере обеспечения нацбезопасности.
Однако по мере наращивания боевого потенциала Сил самообороны Японии возникла необходимость пересмотра принципов сотрудничества между двумя странами, что в итоге привело к появлению нового соглашения. 24 июня 1960 года был ратифицирован Договор о взаимном сотрудничестве и безопасности между Соединенными Штатами и Японией, который, автоматически продлеваемый каждые 10 лет, существует по настоящее время.
Договор соответствует основным положениям Конституции страны, запрещающей применение ее национальных ВС за пределами территории государства. Однако благодаря неуклонному экономическому и научно-техническому росту зависимость Токио от Вашингтона в вопросе защиты от внешней агрессии стала постепенно сокращаться, и сегодня Япония способна уже самостоятельно, без помощи со стороны более мощного союзника решать задачи по обеспечению своей военной безопасности.
Более того, в последнее время среди японских политиков и военных экспертов активно дискутируется вопрос о возможности снятия с национальных ВС ограничений, налагаемых на нее Конституцией. Уже предпринимаются и определенные действия в этом направлении. Так, военное ведомство, ранее носившее название Управление национальной обороны, с недавних пор официально именуется «как у всех» – Министерством обороны. Разрешен и экспорт созданных в стране образцов вооружения, военной и специальной техники (ВВСТ), что ранее было фактически запрещено.
Таким образом, можно сделать вывод о том, что Япония активно стремится максимально быстрее стать полноправным членом международного сообщества, не имеющим каких-либо отличных от характерных для других его участников ограничений в части реализации задач национальных военной и военно-технической политики. В обозримой перспективе, как представляется, Токио вполне удастся реализовать эти намерения. В том числе и по той причине, что год от года страна выделяет все больше средств на финансирование расходов на национальную оборону.
НАСТОРАЖИВАЮЩИЙ РОСТ
«Исходя из Основной программы национальной обороны и Среднесрочного плана оборонного строительства и отвечая на беспрецедентно быстро меняющуюся обстановку в сфере обеспечения безопасности, в силу необходимости усиления оборонного потенциала на порядок более высокими, чем прежде, темпами, расходы на оборонные цели растут на протяжении последних 8 лет», – подчеркивается в Белой книге по обороне Японии за 2020 год и отмечается, что в 2020 финансовом году национальные расходы на оборону «составили 5,0688 трлн иен с увеличением по сравнению с предыдущим годом на 61 млрд 800 млн иен». В процентном отношении это соответствует росту примерно на 1,2%.
Причем это – лишь базовые расходы. В действительности же совокупные военные расходы Японии, которые выделяются как по линии непосредственно Министерства обороны напрямую, так и по другим статьям федерального бюджета, в 2020 финансовом году составляют 5 трлн 313,3 млрд йен, что, как мы видим, превышает базовый уровень примерно на четверть триллиона йен. В этой связи остается добавить лишь то, что по общим военным расходам бюджет 2020 финансового года примерно на 55,9 млрд йен, или на 1,06% превышает аналогичный показатель бюджета на 2019 финансовый год.
Особо стоит обратить внимание на фразу «растут на протяжении последних 8 лет». Она прописана в документе 2020 года не случайно. Дело в том, что в 2012 году оборонные расходы Японии, как принято говорить, «достигли дна»: до этого они на протяжении нескольких лет неуклонное сокращались. Если же мы возьмем военный бюджет страны за 2020 финансовый год и сравним его с аналогичными расходами государственного бюджета на 2012 финансовый год, когда было достигнуто «дно», то увидим, что прирост в денежном выражении составил 599,5 млрд йен, а в процентном – 12,7%.
Причем если сокращение расходов на военные нужды шло в среднем примерно по 0,4% в год, то начиная с 2013 финансового года, когда был зафиксирован первый рост расходов на оборону на указанном промежутке времени, среднегодовой прирост составляет уже примерно 1%, а в 2014 финансовом году военные расходы Страны восходящего солнца и вовсе подскочили одномоментно на 2,2% (см. таблицу 1).
Безусловно, с одной стороны, все это можно было бы объяснить растущим объемом национального валового внутреннего продукта (ВВП): начиная с 1987 года оборонные расходы Японии держатся на уровне 1% национального ВВП, а в последние годы даже на уровне 0,9% ВВП. Поэтому вполне закономерно, что если растет национальный ВВП, то автоматически растут и национальные военные расходы.
Правда, если нет особой необходимости, расходы ведь можно и не увеличивать автоматически. Ну, разве что за исключением индексируемого денежного довольствия военнослужащим и гражданским служащим и специалистам военного ведомства. А лишние средства направить на иные, как говорится, мирные цели. Но суть в том, что деньги японским военным нужны.
ОТ КИБЕРНЕТИЧЕСКОГО ПРОСТРАНСТВА ДО КОСМИЧЕСКОГО
В современной войне – войне нового поколения – важным условием для успешного отражения агрессии со стороны противника и для обеспечения победы над ним необходимо обеспечить контроль не только за традиционными операционными средами или, как сейчас принято говорить, доменами, под которыми понимаются воздушное, наземное и морское пространства, но и за относительно новыми доменами – космосом и киберпространством.
Понимая это, Япония в целях формирования и усиления своего «потенциала в космическом пространстве» в течение 2020 финансового года намерена:
– сформировать систему космических оперативных отрядов;
– подготовить спутники серии SSA, которые представляют собой орбитальные космические аппараты, оснащенные специальными космическими телескопами высокого разрешения, и затем сформировать на их основе систему космического наблюдения;
– нарастить потенциал по сбору информации с использованием различных систем космического базирования.
В этой связи следует отметить, что 8 мая 2020 года в японских Военно-воздушных силах самообороны было сформировано новое подразделение, получившее наименование «Отряд космических операций» и отвечающее отныне за ведение в космическом пространстве всех операций военного характера. «Это первое в истории Сил самообороны подразделение, специально предназначенное для действий в космическом пространстве, и с точки зрения получения преимущественного положения для нашей страны это имеет большое значение», – подчеркивал в этой связи министр обороны Японии Таро Коно.
Фактически речь идет о создании японских космических сил или войск – наподобие тех, что были созданы по указанию президента США Дональда Трампа.
Конечно, не таких многочисленных – пока всего-то 20 человек (даже к 2022 году их численность планируется довести лишь до 100 человек, что совершенно несравнимо с Космическими силами ВС США). И не столь хорошо оснащенных (но над этим в Токио уже усердно работают). Но все же именно космических сил, то есть сил, непосредственным образом отвечающих за ведение военных операций с использованием космоса.
Хотя если кто-то при этом думает, что «космосолдаты» – это такие бравые рослые парни, вооруженные лазерными пулеметами и гравитационными минами, то он ошибается: космические силы призваны в первую очередь осуществлять эффективное применение разнообразных систем космического базирования (разведка, наблюдение, предупреждение, связь, навигация и пр.) в интересах различных родов и видов войск. Возможно, что в будущем дело дойдет и до боев в космосе, но пока речи об этом нет.
Министр обороны Нобуо Киси располагает одним из самых больших военных бюджетов в мире. Фото Reuters
Впрочем, когда в 1969 году японские парламентарии принимали резолюцию об ограничении национальных космических разработок мирной сферой, никто, наверное, и предположить не мог, что всего 40 лет спустя, в 2010 году, в национальную оборонную программу включат задачу использования космоса в военных целях («собирать информацию с использованием космического пространства»), восемью годами позже в 30-й Основной программе национальной обороны (главный документ в сфере военного строительства Японии) появится запись «в ближнесрочной перспективе обеспечить превосходство в таких новых сферах, как космос, киберпространство и электромагнитная среда», а еще два года спустя будет создан и военный космический отряд. Что произойдет еще через десяток-другой лет, сегодня, как представляется, не знает никто.
В части же, касающейся другого важного для современной войны пространства – кибернетического, японские военные намерены осуществить в течение 2020 финансового года мероприятия, направленные на:
– укрепление системы подразделений киберзащиты Министерства обороны и всемерное совершенствование и укрепление данной сети;
– обеспечение и подготовку кадров для ведения операций в киберпространстве;
– использование новых технологий, разрабатываемых и внедряемых для использования киберпространства в военных целях и др.
В рамках этого направления предусмотрено увеличение штатов подразделения киберзащиты Минобороны Японии сразу на 70 специалистов, в результате чего его численность достигнет 290 человек. Сформировано это подразделение, кстати, было еще шесть лет назад – в 2014 году, а первоначальная его численность составляла 90 человек.
Главная задача подразделения – наблюдение в круглосуточном режиме за компьютерными сетями национального военного ведомства и обеспечение их всесторонней безопасности. Возможно, впрочем, что его незадекларированной задачей является и проведение «наступательных» операций, то есть проще говоря – хакерских атак против компьютерных сетей противника.
Не менее важные мероприятия намечается реализовать в рамках Минобороны Японии и в части, касающейся обеспечения необходимого потенциала в электромагнитном домене. Здесь военным Страны восходящего солнца предстоит вести работы по разработке самолетов радиоэлектронной борьбы (РЭБ), способных эффективно подавлять радиоэлектронные системы наведения противника вне зоны действия его системы ПВО, а также осуществлять другие научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, касающиеся различного специализированного оборудования, в том числе «способного обезвреживать лазерные установки атакующего противника».
В перечне действий, направленных на обеспечение необходимого потенциала в электромагнитном домене, в новой Белой книге по обороне Японии также числятся приобретение истребителей 5-го поколения F-35A и F-35B «Лайтнинг II», «которые обладают высочайшим потенциалом радиоэлектронной обороны», а также закупка других образцов военной техники, а равно и «укрепление системы подразделений электронной борьбы» и пр. Также планируется осуществлять работы и исследования, касающиеся «высокомощного сверхвысокочастотного излучения, высокомощных лазеров и прочих технологий, способных кардинальным образом изменить существующее положение».
При этом в рамках решения задачи «отражения атак в электромагнитном спектре», согласно данным, приведенным в Белой книге по обороне Японии за 2020 год, «Министерство самообороны и Силы самообороны прилагают различные усилия, направленные на укрепление функций надлежащего управления и координации при использовании электромагнитного спектра, наращивание потенциала сбора и анализа информации, касающейся электромагнитного спектра, и формирование системы совместного владения такой информацией, наращивание потенциала обезвреживания радаров и систем связи противника, намеревающегося совершить нападение на Японию».
Потенциал в воздушном домене руководство Минобороны Японии планирует укрепить и поступательно нарастить за счет следующих мероприятий:
– разработки истребителей нового, фактически уже шестого, поколения, хотя решить эту задачу в рамках текущего финансового года, как можно понять, окончательно не удастся;
– формирования новой эскадрильи истребителей 5-го поколения F-35A «Лайтнинг II» на военно-воздушной базе ВВС самообороны Японии «Мисава» (напомним, что Токио на сегодня подписал контракты на закупку в общей сложности 147 самолетов семейства «Лайтнинг II», включая 105 обычных самолетов F-35A и 42 самолета короткого взлета и вертикальной посадки F-35B);
– за счет создания одного дополнительного подразделения «транспортно-дозаправочной авиации», которое будет сформировано, судя по всему, из закупаемых в Соединенных Штатах самолетов-заправщиков типа КС-46А «Пегас» (Pegasus), и одной новой эскадрильи беспилотных летательных аппаратов (БЛА) большой продолжительности полета (возможно, это будет доработанный вариант американского беспилотника «Глобал Хок», либо какой-то образец национальной разработки).
Сюда же можно отнести и необходимость закупки ракет, применяемых вне зоны действия ПВО противника, хотя этот пункт и прописан в несколько другом разделе с витиеватым названием «потенциал обороны вне зоны действия ПВО противника».
Важное внимание, которое японское военно-политическое руководство уделяет развитию Военно-воздушных сил самообороны, объясняется не только характером современной войны, в которой авиация все еще занимает лидирующую роль в обеспечении победы в вооруженном противостоянии, но и сложной обстановкой, сложившейся к настоящему времени в регионе.
Так, в Белой книге по обороне Японии за 2020 год с тревогой отмечается, что в 2019 финансовом году самолеты Военно-воздушных сил самообороны совершили «взлеты по тревоге», то есть вылеты на перехват, в общей сложности аж 947 раз. «Это третья по величине частота взлетов за год за всю историю», – подчеркивается в документе. Причем подавляющее большинство вылетов на перехват выполнялось японскими летчиками в отношении китайских самолетов – 675 вылетов (еще 268 вылетов пришлось на долю российских самолетов, оставшиеся – на другие страны региона).
В свою очередь, командованию Военно-морских сил самообороны Японии, как указывается в Белой книге по обороне, необходимо обеспечить «поддержание на надлежащем уровне усиленных отрядов эсминцев, включая эсминцы нового класса» (речь идет о многоцелевых фрегатах УРО типа 30FFM), тральщиков и вертолетов корабельного базирования, а также «формирование новых отрядов надводных кораблей».
«В Морских силах самообороны сформированы новые отряды сторожевых кораблей, которые позволяют в любой момент усилить патрулирование и наблюдение в прилегающих морских акваториях», – подчеркивается в документе.
Причем с целью сбора информации, ведения патрулирования и наблюдения в подводном пространстве, а также с целью патрулирования и обороны в прилегающих морских акваториях японский флот располагает усиленными соединениями подводных лодок, последние из которых – типов «Сорю» и «Тайгей» – считаются зарубежными экспертами одними из лучших в классе неатомных подводных лодок в мире.
Поддержание на надлежащем уровне отрядов самолетов «для сбора информации, патрулирования и наблюдения в обширном морском пространстве вокруг Японии в целях его эффективной охраны и обороны» также является одной из важнейших задач, стоящих перед командованием Военно-морских сил самообороны Японии.
Следует добавить также, что в части, касающейся обеспечения требуемого потенциала в морском домене, в течение 2020 финансового года планируется обеспечить строительство двух эсминцев/фрегатов, неатомной подводной лодки и минно-трального корабля, а также реализовать мероприятия по внедрению «малогабаритных телеуправляемых подводных аппаратов для обороны в подводном пространстве» и т.д.
Кроме того, потенциал в обоих указанных выше доменах – воздушном и морском – Токио планирует нарастить за счет принятия на вооружение трех новейших самолетов базовой патрульной авиации типа Р-3, закупки семи вертолетов морского (палубного) базирования SH-60K «Сихок», а также переоборудования эсминца-вертолетоносца «Идзумо» (JS Izumo, DDG-183) под самолеты короткого взлета и вертикальной посадки F-35B «Лайтнинг II» (будет ли осуществлено переоборудование одного корабля или сразу двух, входящих в эту серию, – из документов совершенно непонятно).
В свою очередь, обеспечить себе комплексный потенциал противовоздушной и противоракетной обороны, достаточный для решения возлагаемых на них задач, японские военные в текущем финансовом году намерены за счет закупки американских противоракет-перехватчиков типа «Стандарт» SM-3 Block IIA, а также повышения боевых возможностей зенитных ракетных комплексов «Пэтриот» (Patriot), которые сегодня стоят на вооружении Сил самообороны Японии, и проведения ряда иных мероприятий.
Впрочем, космос, киберпространство, а равно воздух и водная среда – это важные, но все же не единственные домены, господство в которых предстоит завоевывать в ходе вооруженного конфликта любой интенсивности или же в ходе полномасштабной войны. Ведь изречение о том, что территория не считается завоеванной, пока на нее не ступил сапог солдата, остается актуальным и во времена высокотехнологичных войн нового поколения. Вот почему поддержание на требуемом уровне и всемерное усиление потенциала в сухопутном домене включено и в «список пожеланий» японских военных.
В этой связи, как указано в Белой книге по обороне, командование Сухопутных сил самообороны должно поддерживать «на должном уровне главные оперативные единицы, обладающие высокой маневренностью и способностью (ведения) патрулирования и наблюдения, решающим фактором для которых является мобильное управление, а также подразделения со специальными возможностями». Также японским военным предстоит «усиливать потенциал сдерживания и принятия мер за счет повседневной, постоянной и непрерывной мобильности» и поддерживать «на должном уровне подразделения противокорабельных управляемых ракет и подразделения гиперзвуковых маневрирующих боевых блоков для принятия мер в случае атаки на удаленные острова».
При этом в рамках обеспечения «потенциала маневрирования и развертывания» и «устойчивости и прочности» в течение 2020 финансового года планируется приобрести следующие образцы вооружения, военной и специальной техники сухопутных войск:
– 33 колесных танка «Тип 16» (Type 16), которые вооружены 105-мм орудием и, по данным зарубежных источников, предназначены для оснащения в период до 2025 года шести дивизий и четырех бригад японских Сухопутных сил самообороны. Фактически по предназначению и составу это будут аналоги американской боевой бригадной группы типа «Страйкер», составляющей на сегодня основу маневренных сил Сухопутных войск США и построенной вокруг одноименных колесных боевых бронированных машин;
– семь 155-мм колесных самоходных гаубиц «Тип 19» (Type 19), которые созданы на базе восьмиколесного шасси MAN, оснащаются современной компьютеризированной системой управления артиллерийским огнем, имеют бронированную кабину в передней части и орудие в задней части машины и внешне в целом напоминают известную французскую 155-мм колесную самоходную артустановку типа «Цезарь» (Caesar);
– первую партию новых 5,56-мм штурмовых винтовок «Тип 20» в количестве 3283 единиц на сумму около 1 млрд йен. Это совершенно новый образец стрелкового оружия – винтовка, разработка которой началась в 2014 году, была представлена широкому кругу специалистов только в мае 2020 года. Данный образец разработан специалистами компании Howa Machinery Co. и должен в максимально сжатые сроки заменить в войсках уже существенно устаревший аналог под наименованием «Тип 89», который стоит на вооружении японской армии уже около трех десятилетий. Всего Минобороны Японии планирует приобрести порядка 150 тыс. таких штурмовых винтовок;
– 323 самозарядных пистолета SFP9 компании Heckler & Koch калибра 9 мм на сумму 29 млн йен, призванных заменить собой в войсках пистолеты SIG 220 производства компании MinebeaMitsumi, и ряд других образцов ВВСТ.
РУЖЬЕ НА СТЕНЕ
Столь серьезный список ВВСТ, которые планирует в 2020 финансовом году закупить или частично профинансировать японское Минобороны, может вызвать удивление только на первый взгляд. Однако все легко объясняется, если принять во внимание то, какую дальнюю стратегическую цель поставили перед собой японские военные. А речь идет ни много ни мало о создании «многомерного интегрированного оборонного потенциала», для чего и происходит все описанное выше наращивание оборонного потенциала в трех традиционных – суша, море и воздух – и трех новых – космическом, кибернетическом и электромагнитном – доменах.
В результате, как указывается в Белой книге по обороне, возникнет реальная возможность «создать действительно эффективный оборонный потенциал, позволяющий обеспечить ведение кросс-пространственных (междоменных. – В.Щ.) операций, интегрирующих в себе возможности во всех сферах и пространствах».
Судя по всему, именно такой потенциал, по мнению японского военно-политического руководства, способен обеспечить эффективное решение задачи обеспечения национальной безопасности Страны восходящего солнца в условиях все более нестабильной окружающей обстановки. Но для создания действительно эффективного «многомерного интегрированного оборонного потенциала» необходимы колоссальные ресурсы – финансовые, промышленные, человеческие. Отсюда, видимо, и такое существенное наращивание Токио военных расходов в последние годы.
В итоге Япония прочно прописалась в первой десятке стран – обладательниц самых больших военных бюджетов в мире: так, по итогам 2019 года ее военный бюджет, по подсчетам специалистов SIPRI, составил 47,6 млрд долл., или 2,5% от общемировых расходов на оборону. Чем все это противостояние в конечном итоге закончится, покажет только время. Но ружье, даже висящее на стене, в последнем акте должно выстрелить.
Владимир Щербаков
Заместитель ответственного редактора НВО
Владимир Леонидович Щербаков – журналист, писатель.
