В Донбассе невиданное за последние годы обострение – бесперебойно работает артиллерия, тяжелая техника перемещается в жилые кварталы, регулярно гибнут люди. В ДНР и ЛНР живут ожиданием полномасштабного конфликта. К сожалению, это не просто страхи: сейчас у Зеленского больше причин для начала войны, чем когда-либо прежде.
С тех пор, как лидеры России, Украины, Германии и Франции завизировали Минские соглашения, а принципы перемирия стали худо-бедно выполняться "на земле", прогнозы о возобновлении большой войны в Донбассе озвучивались наблюдателями не сильно реже, чем прогноз погоды. За пять лет они превратились в белый шум, скорее убаюкивающий, чем предупреждающий. Поругали Украину и США, поохали, собрали просмотры и лайки – и живем как жили. Сиречь без большой войны.
Однако сейчас и в ближайшие три-четыре месяца, выражаясь аккуратно, риск начала широкомасштабных боевых действий на востоке Украины действительно очень высок. Для этого, как в грустной песне поется, есть пять причин.
Первая – это даже не причина, это просто факт: обострение уже началось. Обстрелы со стороны ВСУ резко активизировались, применяются гранатометы и минометы, наблюдатели фиксируют перемещение украинской тяжелой техники и минирование населенных пунктов Донбасса с украинской стороны.
"Стало очень тревожно, все усиленно готовятся к возобновлению крупномасштабных боев. Обстрелы артиллерии стали громче, как было несколько лет назад. Режима тишины больше нет. Даже в центре города уже слышны взрывы, причем в любое время суток", – так описала ситуацию газете ВЗГЛЯД жительница Донецка Виктория Демидова.
Особо нужно отметить то, что артиллерийские удары ВСУ по жилым домам и заведомо гуманитарным объектам носят открытый, как будто демонстративный характер. Теперь украинские военные не стесняются нарушать "режим тишины" и базовые принципы урегулирования. А почему?
Возможно, ответ кроется во второй причине. Для возобновления вооруженного конфликта должна была накопиться своего рода политическая энергия – образоваться необходимость для военных действий. Эта энергия, к сожалению, накопилась – и Зеленский перешел к активным действиям.
Как бы смешно это ни звучало, он ведет себя сейчас как настоящий диктатор. Что, однако, решает его проблемы только частично и не способно отвратить тот кризис, который ждет президентскую власть весной. Зеленский одновременно столкнется с угрозой бунта среди своих депутатов, с дальнейшим обрушением рейтинга, с ростом недовольства населения из-за резкого повышения коммунальных тарифов (таково условие внешних кредиторов Украины) – и все это на фоне катастрофической ситуации в здравоохранении и срыва всех планов по вакцинированию.
Ценой вопроса может стать новый "майдан" и потеря власти. Как это предотвратить? Сделать что-либо с коллапсирующей экономикой Зеленский не сможет – для этого у него нет ресурсов и времени. Но есть другой путь, ему вполне подвластный – разжечь конфликт в Донбассе.
С таким выбором сталкивались многие политики во многих странах задолго до Зеленского. Война позволяет сплотить общество вокруг власти и против внешнего врага, она многое списывает и убеждает население "потерпеть в трудный час". И некоторые лидеры в подобных условиях осознанно выбирают войну.
Есть, правда, версия, что украинское общество слишком озабочено выживанием, чтобы война вызвала в нем энтузиазм и лояльность к Зеленскому. Но это, к сожалению, не совсем так: то, что можно было бы назвать "прозрением" – изменение отношения жителей Украины к Донбассу – происходит слишком медленно. В стране по-прежнему слишком много пассионариев, для которых важна идея "полной победы украинского оружия".
К третьей причине мы приходим, перебирая возможные сценарии действий Зеленского по вопросу Донбасса. То, что все вокруг этого вопроса пришло в движение – обстрелы, угрозы, демарши, заявления, обещания, клятвы – говорит о том, что сценарий "оставить как есть" больше не рассматривается. Зеленский хочет действовать, этого от него требуют описанные выше обстоятельства.
Выполнение Минских соглашений Украиной тоже не рассматривается. Оно означало бы для нее признание военно-политического поражения, поскольку Донбасс получит все, чего требовал до начала войны, и еще сверх того.
Альтернативный путь – такие соглашения, которые Киев счел бы приемлемыми для себя. Но вся конкретика, которая исходит от людей Зеленского, по сути сводится к полной капитуляции ДНР и ЛНР. Это одна из особенностей конфликта, если оценивать его стартовые позиции: в конце концов либо Украина капитулирует перед новой реальностью, либо Донбасс перед Украиной. Третьего варианта нет.
Глава офиса украинского президента Андрей Ермак заявляет о некоем новом плане, который Франция и Германия "предложили", а Украина "доработала" и теперь ждет его одобрения со стороны России. В Москве, Донецке и Луганске об этом плане ничего не знают, но даже без такого уточнения было ясно, что Ермак просто блефует.
Напомним, о чем идет речь, упростив ситуацию до бытового уровня. Лидеры России, Украины, Франции и Германии подписали договор, после которого всеми сторонами было сто раз подтверждено – проблема Донбасса решается только через исполнение этого договора. Допустим, что Зеленский, который сейчас рвется встретиться с Владимиром Путиным, действительно получит личную аудиенцию. И что он скажет?
Мы договор с вами подписали, но исполнять больше не хотим, наши европейские друзья написали новый, мы добавили чутка от себя – исполняйте теперь сами.
Путин (кстати говоря, юрист) слишком давно и хорошо известен в политике, чтобы можно было предаваться иллюзиям, будто он станет играть по таким правилам – "мы проиграли, но решили считать, что проиграли вы – гони выигрыш". Такое не на всякого ребенка подействует, а речь о президенте России. Даже украинцы и лично Зеленский не могут этого не осознавать.
Таким образом, отказ Москвы от украинских "хотелок" можно считать запрограммированным. А дальше, по не раз озвученной украинской логике, "на Москву нужно давить, нужно заставить ее платить". Только вот все методы давления уже перепробованы, за исключением экстраординарных. Для экстраординарных, которые нанесут ущерб США и ЕС как покровителям Украины, не является достаточным поводом то, что Киеву расхотелось исполнять взятые на себя обязательства. Но война с предположительным участием России – повод достаточный.
Это уже четвертая причина. Считается (по крайней мере, в Киеве считают именно так), что текущая геополитическая ситуация дает украинцам "окно возможностей". Во-первых, отношения между Россией и Евросоюзом (в том числе Францией и Германией) за последнее время испортились еще больше. Во-вторых, к власти в Вашингтоне пришли демократы, готовые играть в судьбе Украины значительно большую роль, чем Дональд Трамп.
Президент США Джо Байден ранее выражал готовность ввести против России "санкции из ада". Такими могут стать ограничения против российского суверенного долга в рублях. Этот сценарий обсуждается прямо сейчас, часть американских финансовых кругов резко против, но военный конфликт с участием (или просто с заявленным Киевом участием) в нем России может склонить чашу весов в пользу суперсанкций. Донбасс от этого на Украину не вернется, но Зеленский сможет объявить населению о большом успехе – действительно сильном ударе по российской экономике и русской национальной валюте.
Сумма этих причин не дает того, что в понедельник или через месяц ВСУ попытаются взять штурмом Донецк или Луганск. Скорее она описывает другой сценарий: украинские военные будут увеличивать интенсивность обстрелов и наглость провокаций, ожидая как минимум того, что у ДНР и ЛНР сдадут нервы, последует ответ и конфликт перейдет во взрывную фазу. Как максимум, нервы должны сдать у России, что создаст предпосылку для экстремальных санкций.
Проблема в пятой причине – в том, что граница между обострением конфликта и началом новой войны размыта, а процесс военного провоцирования грозит стать неуправляемым, хотя стороны могут считать, что контролируют ситуацию.
К примеру, принято считать, что без визы Байдена Зеленский войны не начнет – не посмеет, поскольку Украина лишилась суверенитета и не может перечить главному благодетелю, а Байден войну начинать пока что не будет – хватает других проблем. Но в реальности, говоря об "отсутствии суверенитета" или "украинских марионетках", эксперты упрощают до метафоры куда более сложную ситуацию.
Был ли Михаил Саакашвили американской марионеткой? Ну, был. Получал ли от США поддержку в своих провокационных действиях против России? Получал. Готовился ли к войне на деньги "вашингтонского обкома"? Готовился. Дали американцы свое согласие на эту войну? Нет, не давали. Уже после августа 2008 года и отставки многих участников тех событий выяснилось, что в Госдепе предупреждали Тбилиси – захват Южной Осетии, чреватый войной с Россией, они не благословляют, и если Саакашвили все-таки рискнет, то разбираться с Россией будет сам.
Он все-таки рискнул, рассчитывая, что "своего сукина сына" на Западе не бросят. И по ходу боевых действий действительно получил от Запада существенную политическую и информационную поддержку. Но все-таки не военную. Каких-либо санкций против России тоже введено не было, а чем эта авантюра закончилась для Грузии и ее мятежных территорий, общеизвестно.
Для Украины, кстати говоря, авантюра должна закончиться примерно тем же, если не хуже.
Но образ мыслей Зеленского все равно может совпадать с таковым у Саакашвили: нападем сами, соврем, что напали на нас – и потребуем поддержки. Это кажется глупой, наглой и слабой позицией, однако инициатива с переписыванием Минских соглашений "под себя" ровно настолько же глупая, наглая и слабая, но украинцы поступают именно так. У них очень скудные политические возможности, как следствие, скудный инструментарий для решения проблем. Используют тот, что есть, и чем богаты – наглость и ложь.
Но и со стороны самого Зеленского ситуация грозит стать неуправляемой, какой она стала вскоре после начала войны в 2014-м, когда на линии фронта оказались тысячи пламенных патриотов, националистов, добровольцев, в общем, тех, кому больше всех надо.
Сейчас их там значительно меньше – акцент был смещен на стотысячную группировку украинских войск, которая ошивается неподалеку от Донбасса. Но как только на фронте станет по-настоящему горячо, эти люди вернутся. Война открывает заманчивые возможности для украинских башибузуков, заметно заскучавших после завершения постмайданного передела собственности.
В условиях этнополитических гражданских конфликтов вроде бы управляемый кризис очень быстро становится неуправляемым. Начав войну или доведя ситуацию до того, что она началась сама собой, подчас крайне трудно ее прекратить и "вернуть как было". В буквальном смысле – отозвать с фронта не только отмороженных патриотов, которые плевать хотели на Зеленского, но даже и регулярные части, для которых Зеленский формально начальник, но не авторитет.
Может показаться, что попытка, например, штурма Донецка без приказа из Киева – это фантастика. Однако история гражданских конфликтов полна подобных примеров. В недавней истории Украины тоже были случаи, когда вопросы войны и мира решались не американской и даже не украинской властью, а фанатиками на передовой, причем не только на Юго-Востоке, но и в Киеве в период евромайдана. Это и называется неуправляемостью. Она свойственна хлипкой украинской государственности.
Для того, чтобы бывший комик в рамках своей "хитрой игры" не пытался раздуть пожар, который будет потом не в состоянии потушить, необходимо создать у него исчерпывающее понимание того, что в этой игре ему не выиграть.
Да, если дойдет до большой войны, дойдет и до экстремальных санкций с серьезными вызовами для российской экономики. Однако украинская радость от того, что у соседа корова сдохла, может оказаться слишком слабой компенсацией за прочие последствия. Например, за сокращение этого бесперспективного, нищего, изъеденного внутренними противоречиями государства еще на пару областей.
Дмитрий Бавырин
