Неосторожная фраза премьер-министра Армении Никола Пашиняна о характеристиках российских ракет привела к полноценному политическому кризису в стране. Специальный корреспондент газеты ВЗГЛЯД побывал в столице Армении и убедился, что кризис, возникший по итогам поражения во второй карабахской войне, куда глубже, чем это можно предположить со стороны.
"Никол – варчапет!", скандируют собравшиеся на площади Республики в центре Еревана. "Варч" – администрация, канцелярия; "пет" – вождь, лидер. То есть в строгом смысле речь идет о том, что Пашинян – канцлер, а так, конечно, премьер.
– За 30 лет ограбили всю Армению, клянусь тебе! – говорит Самвел Акопян. На митинг прибыл издалека – сначала из России, "гражданство есть, последние годы под Москвой живу и работаю", а потом из родных мест, в 120 километрах от Еревана. Самвел утверждает, что на митинг в поддержку Пашиняна пришел пешком. Показывает на грабли на своем плече и прикрепленный к граблям узелок с провизией.
– А туда ты не смотри, – показывает Самвел в сторону гостиницы "Мариотт", где припарковались многочисленные белые автобусы. – У меня здесь собственность, могилы родителей, всех. Мне настолько обидно за Армению, что я хочу их прах к себе в Россию перенести... Пашинян всегда воевал с ними...
– С кем?
– С прежними, – говорит Самвел. – Теми, кто до него управлял. А теперь говорят: "Пашинян предал, продал Армению". Что он украл из Армении? Если вы за 30 лет ничего не купили, может ли он за три года купить хорошее оружие?
Грабли Самвел Акопян принес "чтобы показать, с чем они за 30 лет оставили нас":
– А в узелке – ужин. Хлеб, яблоко, сыр и простокваша. Могу угостить, пожалуйста.
За собравшимися разворачивают флаг Армении – большой, метров 20 в длину. Между митингующими проходят многочисленные полицейские с сугубо мирными намерениями: для "народного премьера" Пашиняна и его соратников необходим живой коридор, чтобы чиновники могли выйти из здания правительства Армении и пройти к сцене.
* * *
Нынешний кризис, напомним, начался после того, как Пашинян подверг сомнению боевые качества оперативно-тактических ракетных комплексов "Искандер", полученных от России его предшественником Сержем Саргсяном. Отвечая на вопрос, почему "Искандеры" не применялись в ходе войны с Азербайджаном, премьер-министр Армении заявил: "Они не взрывались или взрывались только на десять процентов". "Это невозможно", – отреагировал на слова главнокомандующего Тиран Хачатрян, заместитель начальника Генштаба Армении, посоветовав также "не делать выводы с поверхностными оценками".
Указ об увольнении Хачатряна был подписан Пашиняном почти сразу. В ответ генералитет призвал "народного премьера" уйти в отставку. Следующий ход Пашиняна – две попытки уволить уже начальника Генштаба Оника Гаспаряна. По процедуре такую отставку подписывает президент страны. Но Армен Саркисян вернул в правительство без подписи первое требование и никак не отреагировал на второе.
Результаты ожидаются на этой неделе, по закону дальше тянуть нельзя: или увольнять, или отзывать запрос, или прийти к чему-то в переговорах с оппозицией. Например, увязать решение по начальнику Генштаба Гаспаряну с досрочными выборами и их регламентом. На прошлой неделе консультации в Национальном собрании – парламенте Армении, около которого встал палаточный лагерь противников Пашиняна – окончились ничем.
Что же касается "Искандеров", то Пашинян в итоге извинился за свои выводы и оценки – объяснив, что его неправильно информировали. Однако требовать отставки главы Генштаба премьер-министр Армении не перестал и даже наоборот – укрепился в своем желании уволить генерала Гаспаряна. Хотя – казалось бы.
– Он журналист. Как вы. Журналисты очень часто... прости, так скажу: иногда чего-то недопонимают, – защищает Пашиняна Дживан, пришедший послушать премьера на площадь Республики. – Вот вы всегда можете все правильно понять перед тем, как сказать или написать?
– Так он уже сколько лет не журналист и даже не депутат, а "варчапет"...
– Как первая любовь: не забывается, – с ходу реагирует Дживан. Туше, как говорят фехтовальщики.
Если слушать – и особенно наблюдать – Пашиняна во время публичного выступления, то далеко не сразу можно понять, что премьер-министр Армении ведет речь именно о любви.
Рубленые фразы, акцентированная жестикуляция – и наоборот. А слова такие: "Мы были настолько любимы, что, пытаясь оправдать эту народную любовь и нашу любовь к народу и отчизне, хотели сделать все точно и идеально". А когда ищешь идеальные варианты, то это, по мнению Пашиняна, часто заканчивается ничем. Особенно когда выбор идет между плохим и худшим; в этом случае, по признанию премьера, не выбирался ни один. То есть бездействие.
Логично было бы предположить, что премьер Пашинян извинится перед собравшимися и объявит о своей отставке. Сбылось ровно наполовину. Пашинян попросил прощения за "все возможные ошибки", сделанные и за 30 лет независимости Армении, и за два года десять месяцев после весенней революции 2018 года.
В отставку, однако, Никол Пашинян не подал ни на площади, ни позже. В точности по хиту из прошлого: "Это было нетрудно, это по любви". Вместо этого – готовность идти на любые, в том числе досрочные, выборы вместе с проправительственным движением "Мой шаг". И предложение в очередной раз поменять форму управления страной. Была президентская; сейчас, стало быть, премьерская; предлагается смешанная, она же полупрезидентская.
* * *
На улице Баграмяна напротив парламента Армении – Национального собрания – тоже кричат "Никол". Только не "варчапет", а "давачан": "предатель". Людей меньше, чем на проправительственном митинге. А флагов Армении – столько же, пусть и обычного размера.
– Надоело, слушайте, – говорит один из высокопоставленных отставников, покинувших армию в ходе "пашиняновских чисток". В этом "надоело", помимо постоянных трений между народным премьером и кадровыми военными, заключен, разумеется, и проигрыш Арменией второй карабахской, она же "вторая арцахская", 44-дневной войны: более четырех тысяч погибших, перешедшие под контроль Азербайджана территории, потеря "святого для нас города Шуши".
Хотя в слове "надоело" можно поискать и иные оттенки. Например, экс-президент Армении Роберт Кочарян – ныне оппозиционер, при Пашиняне трижды арестованный и трижды освобожденный по делу о разгоне акций протеста весной 2008 года – высказался более чем прозрачно: "Не надо бояться действий армии, не описанных в конституции [Армении]. Если военная элита чувствует ответственность за страну, то не стоит исключать и соответствующих шагов со стороны вооруженных сил".
– Не в традиции, – пресекает собеседник любые разговоры о возможном военном перевороте. – Не в нашей традиции совсем. Не надо разламывать хорошие традиции под любые необходимости.
Что ж, спасибо и на этом.
* * *
Если побывать в Ереване много раз за много лет, то, приехав сейчас, не сразу поймешь, что именно изменилось в городе. В кофейнях за соседними столиками часто можно услышать слова "Искандер", "варчапет" и "давачан" – ну это, понятно, особенности момента. Чуть позже осознаешь, что как раз исчезло из палитры звуков Еревана. Исчезла громкая музыка из проезжающих авто – иногда оглушающая и донельзя раздражавшая в прежние времена.
– Я любил погромче в машине включить. И многие любили, ты помнишь, – говорит Лаврентий, давний друг и собеседник специального корреспондента газеты ВЗГЛЯД в Ереване. – Но – вдруг кто-то рядом по тротуару, через улицу идет, а у него кто-то из родных или близких осенью погиб? Ни я, ни другие на всю громкость, чтобы снаружи слышно было, не включаем теперь.
В Армении – два миллиона жителей. Погибших на прошлогодней осенней войне – четыре тысячи только по официальным подсчетам. Улицы Еревана, как и прежде, наполнены людьми. Поэтому – даже не траур. Сберечь друг друга пытаются, что ли.
Особенно в нынешней ситуации.
* * *
– Мы расстались с очень многими иллюзиями, – суммирует впечатления последних, послевоенных месяцев Ашот Мельян. Ашот – заместитель постоянного представителя непризнанной Республики Арцах (Нагорный Карабах) в Армении. Набор иллюзий, с которыми пришлось расстаться по итогам войны, у ереванских собеседников отличается не слишком.
Что Иран не допустит расширения турецкого присутствия на Южном Кавказе – и, соответственно, усиление роли Турции в регионе? Допустил.
Что Россия вмешается в военный конфликт напрямую? Не вмешалась – потому что и не должна была. По линии ОДКБ такие действия возможны лишь при нападении на одну из стран, подписавших договор. Непризнанная Республика Арцах – Нагорный Карабах такой страной не является. Не говоря о том, что признания за эти годы Степанакерт не добился прежде всего от Еревана.
Вот по Минской группе ОБСЕ – клубу государств, занимающихся урегулированием в Карабахе – особых иллюзий в Армении нет. Уже давно – десять лет с тех пор, как в Казани группа собралась на подписание окончательного соглашения, но в итоге так его и не подписала. По одной версии – из-за позиции Азербайджана. Есть и другая, азербайджанская версия – в корне противоположная.
Хотя напоминание о том, что такая группа существует и функционирует, до сих пор можно найти в самом неожиданном месте. А именно – в подвалах коньячного завода "Арарат", где в 2001-м сопредседатели Минской группы заложили "бочку мира". Вскрыть бочку предполагается в день, когда будет разрешен карабахский конфликт.
Впрочем, по итогам второй карабахской бочка не запрятана в дальний подвальный угол. Как и все эти годы, стоит на месте в отдельном зале, в окружении флагов стран-участниц – набирая возраст, букет и стоимость.
"Следует ли записывать утрату иллюзий по графе "приход"?" – спрашивал много лет назад Станислав Ежи Лец. Вопрос не праздный, если понимать, что "бухгалтерию" дальнейшей политической жизни Армении еще только предстоит пересчитать заново. По очень многим пунктам. Как велась кампания нынешним главнокомандующим Пашиняном. Особенности мобилизации и реакция на мирные инициативы России в самом начале 44-дневной войны прошлого года. И, разумеется, все то, что происходило – либо не происходило – по линии урегулирования конфликта. За все межвоенные годы сразу – между победной для Армении войной 1994 года и ее поражением в войне 2020-го.
Говоря проще, все "приходы" и "расходы" в Армении отныне будут подсчитываться под лупой только что завершившейся войны.
А увеличительные стекла – предметы опасные. Может и вспыхнуть.
* * *
Объявление в соцсети извещает о том, что "Национально-демократическому полюсу" срочно требуются мегафоны: "Их можно принести в офис движения "Сасна Црер" или по предварительной записи, телефон такой-то".
"Сасна Црер" – "храбрые, неистовые сасунцы" – пытается вести свою политическую родословную от героев одноименного армянского эпоса. Прежде всего – от Давида Сасунского, разумеется. На деле это крайне националистическая партия, которая на прошлых выборах в парламент Армении – страны плюралистичной и славной широким разбросом мнений – не набрала и двух процентов голосов.
– "Не прошлое", то есть не прежние руководители. "Не настоящее", то есть не руководство нынешнее. "А национальное будущее", – переводит Ара Тадевосян, директор информационного агентства "Медиамакс". По улице Абовяна к площади Республики идет колонна: тойота с флагами Армении, барабанщики, сторонники "Национально-демократического полюса", образованного на базе "Сасна црер". Лозунг "Полюса", переведенный Арой, звучит сразу через несколько мегафонов (нашлись, значит).
Активность крайне правых возросла: кроме шествий по Абовяна и центру города, в самом начале марта активисты "Сасна црер" устроили полноценное факельное шествие у Матенадарана – хранилища древних книг и рукописей. Не факт, что крайне правые на ближайших выборах – очередных или досрочных, о которых в Ереване говорят все больше – могут пройти в парламент: порывистость и непосредственность жителей Армении уступает лишь их рассудительности и здравомыслию, когда речь заходит о подлинно важных вещах. А вот присмотреться к лозунгу, отрицающему политическое прошлое и настоящее Армении, тем не менее стоит вне зависимости от личностей сказавших.
Хотя бы потому, что и Пашинян на площади Республики собирает, дай бог, если десяток тысяч – со всеми автобусами из отдаленных районов. И оппозиция напротив парламента – еще меньше.
– Два непримиримых лагеря посреди очень большой апатии, – формулирует Александр Искандарян, директор Института Кавказа (Ереван).
А посреди национальной апатии бывает всякое.
– Одна из фундаментальных причин нашего поражения и вообще одна из проблем нашего общества – это разрыв между восприятием прошлого, настоящего и будущего, – продолжает директор информационного агентства "Медиамакс" Тадевосян. – Непонимание того, что героическое прошлое не является гарантией такого же будущего. Особенно если в настоящем для этого не прилагается никаких усилий.
То есть вопрос, чем могут помочь Армении ее союзники и прежде всего Россия, уходит на второй план. А на первом более всего востребованы взвешенные и обоснованные рассуждения о том, что же собирается дать Армении сама Армения. Национальный консенсус – осмысление трагедии 44-дневной войны. Образ будущего – не столько послевоенного, сколько мирного. Понимание того, что точнее всего обозначено в подзаголовке недавней, январской статьи Армена Саркисяна, президента Армении: "О неизбежности построения содержательного государства".
Отлично, что такой вопрос поставлен. Можно, конечно, поинтересоваться, не поздно ли – через три десятка лет после обретения государственности. Но в любом случае, по замечанию одного из республиканских чиновников – собеседников специального корреспондента газеты ВЗГЛЯД, Армения "сейчас сдает тест на независимость. И, в отличие от сдачи на COVID-19 и прочие болячки, нам очень необходим положительный результат".
Юрий Васильев, Ереван – Москва
