Контроль над вооружениями – рифы и отмели американской политики
В 2020 году продолжался процесс обрушения деликатного механизма контроля над вооружениями (КНВ). За четыре года каденции Дональда Трампа Москва и Вашингтон не подписали ни одного договора или соглашения в этой сфере.
В 2018 году тогдашний глава Белого дома под надуманными предлогами распорядился выйти из многосторонней иранской ядерной сделки, в 2019-м – из двустороннего Договора РСМД и международного Договора по торговле оружием, а в 2020-м – из Договора по открытому небу. Ни один американский президент не был столь эффективен в разрушении системы контроля над вооружениями, нежели Дональд Трамп. Более того, в утвержденной в 2018 году ядерной стратегии США содержится прямое признание о возможности возобновления ядерных испытаний на полигоне в Неваде.
После трехлетней тянучки осенью прошлого года советники Трампа предложили вариант ограниченной пролонгации Договора СНВ-3 в области национальной безопасности и принципов стратегической стабильности страны, ставший для России неприемлемым. Вашингтон игнорировал предложение Москвы о взаимном моратории на развертывание новых ядерных ракет средней и меньшей дальности там, где их нет, например в Европе. Однако подписанный в ноябре 2020 года корпорацией «Локхид Мартин» и армией США контракт на создание прототипа ракет средней дальности означает, что такой документ Вашингтон не интересует.
Республиканская администрация Штатов не пожелала подписать Договоры о европейской безопасности и о предотвращении размещения оружия в космосе, оба проекта в полном формате с преамбулами и оперативными статьями давно подготовлены соответственно РФ и КНР и известны и Вашингтону, и мировой общественности.
Республиканская администрация Штатов не пожелала подписать Договоры о европейской безопасности и о предотвращении размещения оружия в космосе, оба проекта в полном формате с преамбулами и оперативными статьями давно подготовлены соответственно РФ и КНР и известны и Вашингтону, и мировой общественности.
В заключительный год президентства Трампа Белый дом ничего не предпринял для оживления процесса в сфере КНВ. Единственным достижением, хотя и явно запоздавшим, стало назначение спецпредставителя президента по КНВ Маршалла Биллингсли, не имеющего опыта работы в этой сфере.
КНВ: туманные принципы Вашингтона
Правда, в 2019 году президент Трамп распространил по миру призыв о важности формулирования «нового похода к проблеме КНВ». В чем состояла его новация и к кому обращена, ни он, ни его скудная группа специалистов по этой проблематике так и не смогли разъяснить мировому сообществу. Скорее это был вброс, чтобы прикрыть пребывание этого деликатного процесса в глухом тупике.
О нежелании республиканского руководства США урегулировать проблему КНВ говорит опубликованное Госдепом в апреле 2020 года исследование в названной области, подготовленное доктором Кристофером Фордом, занимавшим в ту пору должность замгоссекретаря по вопросам международной безопасности и нераспространения. Впоследствии материалы о проблематике КНВ выходили в Вашингтоне периодически.
“ За предложением американцев заморозить ядерные боезаряды России стоят скрытые попытки затормозить разработку и создание перспективного российского оружия, особенно гиперзвукового ”
Но эти писания лишь запутывали проблему и не предлагали конструктивные решения. В частности, Форд утверждал, что описанные несоблюдения Москвой двусторонних и многосторонних договоров в области КНВ были вызваны ухудшением российско-американских отношений.
В России удивились предложению Форда, что, мол, надо перейти к большему охвату сокращений различных видов вооружений, чем в предыдущие годы, когда в основном, по его убеждению, достигались договоренности об их ограничении. Это неверное суждение. СССР и США в ходе сдерживания гонки стратегических наступательных вооружений сначала их ограничивали, что отразилось в Договорах ОСВ-1 и ОСВ-2. И лишь потом приступили к выработке реальных сокращений своих СНВ, что и привело к подписанию СНВ-3.
Основная цель исследований Госдепа США по проблематике КНВ явно состояла в разоблачении России, якобы не соблюдающей его принципы и договоренности. Кристофер Форд, например, обвинял Москву в нарушении Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний, хотя после его ратификации в РФ еще в 2000 году на бывших ядерных полигонах России стоит полная тишина. Это фиксируют многочисленные сейсмостанции, развернутые по миру.
То есть американская сторона при Трампе крайне отрицательно относилась к проблеме КНВ. Такой подход негативно проявился в отношении 13 двусторонних и многосторонних договорных актов в этой области. Здесь необходимо учитывать, что шесть из них имеют прямое или косвенное отношение к проблеме контроля над ракетно-ядерными вооружениями.
По весьма точному выражению замглавы МИДа РФ Сергея Рябкова, курирующего проблематику контроля над вооружениями и отношения России и США, Вашингтон стал серийным нарушителем международных договоров и обязательств в сфере КНВ.
Игнорировать не получится
Разрушительным шагом американцев стало реальное понижение порога применения ЯО за счет расширения политических оснований или условий для его применения. Принятая в 2018 году ядерная стратегия повысила шансы его использования практически в любой точке мира.
Новая ядерная стратегия США включает 14 оснований для применения ЯО, часть которых имеет нарочито туманные формулировки. Они позволяют американцам, например, нанести первый ядерный удар в случае неких «технологических прорывов», «геополитических вызовов». Для сравнения: экс-президент Обама включал в свою ЯС только шесть оснований для применения ЯО.
О понижении порога применения ЯО Вашингтоном говорит также то, что американцы установили ядерные боезаряды малой мощности W76-2 на ракетную АПЛ «Теннесси» (бортовой номер 774) класса «Огайо», уже выходившую на боевое патрулирование в Мировой океан. По предварительным оценкам, такими боезарядами оснастят и остальные ПЛАРБ этого класса, а также ракетоносцы класса «Колумбия», которые начнут нести боевую службу с 2031 года.
В мае и августе, затем в сентябре и декабре 2020 года Маршалл Биллингсли заявил, что Вашингтон готов рассмотреть продление Договора СНВ-3, но при согласии Москвы с предварительными условиями: урегулирования проблемы «увеличения Россией количества нестратегических ядерных вооружений», усиления верификационных механизмов по проверке выполнения положений продленного варианта договора или нового договорного акта, а также создания в перспективе возможности для подключения КНР к будущим российско-американским договоренностям по сокращению СНВ.
В заявлении об увеличении Москвой количества нестратегических ядерных вооружений нет правды. Что касается усиления верификационных механизмов будущих соглашений, то они всегда должны соответствовать содержанию заключаемого документа. Упорство Вашингтона вовлечь Пекин в Договор СНВ-3 явно непрофессионально, так как этот договорный акт пришлось бы начать обсуждать и согласовывать заново. А заставить китайцев войти в будущее соглашение – пустое дело: Пекин к инициативе относится резко отрицательно, поскольку существует дисбаланс в ядерных вооружениях КНР и США, а также средствах их доставки.
Что касается высказанного Штатами предложения о необходимости заморозить ЯБ России, то за ним скрыты попытки затормозить разработку и создание высокоточного перспективного оружия, особенно гиперзвукового. Американцы даже пытались включить в переговорный процесс сокращения СНВ все семь новых перспективных российских видов вооружений, продемонстрировав удовлетворение в связи с заявлением Москвы о распространении положений Договора СНВ-3 на гиперзвуковой боевой блок «Авангард» и новую МБР «Сармат».
Есть по меньшей мере две причины расширения американской позиции. Москва слишком настойчиво предлагала американским визави обсуждение ГПББ «Авангард» и МБР «Сармат» с целью вовлечения Вашингтона в диалог по проблематике КНВ. Вторая причина в том, что в конце 2019 года американцам продемонстрировали «Авангард», словно он входил в список СНВ. Естественно, что в Вашингтоне такой жест расценили как признание Москвой реальной увязки названного ГПББ с перспективной МБР «Сармат». Но она не может считаться ракетой существующего типа по Договору СНВ-3, пока не пройдут все испытания, не начнется ее массовое производство и не будут установлены ядерные боезаряды.
Нельзя просто так отдавать Вашингтону самые главные козыри. Новые системы оружия, о которых идет речь, позволяют в разы укрепить не только безопасность России, но и стратегическую глобальную стабильность, поскольку их принятие на вооружение позволяет выправить дисбалансы в ядерных, противоракетных и тяжелых обычных вооружениях, возникшие по инициативе США и в их пользу.
В этой связи принципиально важно отметить, что к концу 2020 года Белый дом так и не включил в переговорную формулу свои гиперзвуковые боевые блоки и средства их доставки в виде новых перспективных ядерных МБР или ракет других типов.
Диалога с Америкой о новых российских системах оружия не может быть без обсуждения создания США глобальной системы ПРО, планов американцев о размещении оружия в космосе и ряда других программ, вызывающих озабоченность Москвы.
США по-прежнему придерживаются стратегии расширенного ядерного сдерживания, то есть раскрытия ядерного зонтика над союзниками по НАТО и внеблоковыми сателлитами. Именно Штаты, не Россия, сохраняют установку «эскалация ради деэскалации» (escalation for de-escalation strategy).
США единственные в мире имеют с НАТО «соглашения о разделении ядерной ответственности» или «соглашения о совместных ядерных миссиях» (nuclear sharing agreements), в ходе которых отрабатывается применение ЯО воздушного базирования, в том числе военнослужащими государств – членов альянса, не имеющих ЯО на своей территории и не располагающих собственными ядерными арсеналами.
Все военно-стратегические установки нанизываются на незыблемый постулат, существующий со времени создания и применения ядерного оружия Штатами в 1945 году. В соответствии с ним США могут использовать ЯО в превентивном ударе (по небольшому количеству целей) и в первом упреждающем ударе (по значительному количеству целей). Как зафиксировано в ядерной стратегии 2018 года: «США никогда не соглашались взять обязательство о неприменении ядерного оружия в первом ударе, такая политика является неоправданной и в настоящее время».
Кроме того, американцы сохраняют стратегию нанесения ЯУ в соответствии с концепцией запуск по предупреждению (launch-on-warning), а также применение ЯО даже до пуска ракетных средств противника (launch-prior-to launch). В них не делается такой важной оговорки, что это может произойти только после получения достоверной и тщательно проверенной информации о ракетном нападении, как, например, это зафиксировано в основополагающих документах России о применении ЯО.
Особенности нынешней американской ядерной стратегии позволяют однозначно квалифицировать ее как безусловное наступательное ядерное сдерживание, что радикально отличается от российской доктрины, которую можно охарактеризовать как условное оборонительное ядерное сдерживание.
Одновременно Вашингтон продолжает бесконтрольно развивать систему глобального противоракетного щита, делая упор на развертывании сил у передовых рубежей границ России и КНР. При этом широко используются противоракетные средства морского и наземного базирования. Хотя новые российские ударные системы преодоления ПРО США уже есть, нельзя полностью игнорировать эту растущую угрозу, например, от средств морского базирования, поскольку КПУ ПРО ВМС США к 2042 году будут установлены приблизительно на 90 боевых кораблях, что составит четверть корабельного состава.
Исходящая от американской стороны опасность перехвата баллистических и крылатых ракет России кроется в большом количестве ракет-перехватчиков, а также в возможности загрузки в ПУ вместо оборонительных ракет-перехватчиков наступательных КР типа «Томагавк» и высокоточных гиперзвуковых систем вооружений. Например, на операционных базах ПРО США в Румынии и Польше, а в перспективе – размещение ударно-боевых систем ПРО в космосе.
Обвинения без доказательств
Несмотря на очевидные обстоятельства, представители администрации Трампа неоднократно публично пытались переложить всю ответственность за возникший тупик в процессе КНВ исключительно на Россию, обвинив ее в нарушении почти всех договоров в этой области, а также в понижении порога применения ЯО.
Среди нарушений Вашингтон неоднократно называл не все договорные акты, а лишь часть. Упоминаются Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, причем практически весь минувший год в заявлениях американцев односторонний выход США из ДРСМД оправдывался несоблюдением российской стороной: в РФ создали ОТР 9М729 (по классификации НАТО SSC-8). Также называются двусторонние российско-американские президентские инициативы 1991–1992 годов, Конвенция о запрещении химического оружия (КЗХО) и Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ).
Заговорив о «понижении порога применения ядерного оружия» российской стороной, американские представители не привели конкретных доказательств. Поскольку нет ничего подобного ни в ядерном разделе действующей Военной доктрины России, одобренной в декабре 2014 года, ни в Основах государственной политики Российской Федерации в области ядерного сдерживания.
Москву также критиковали за сохранение в ВС РФ арсенала тактического ЯО, словно ТЯО никогда не было или до сих пор нет у американцев.
Москва полностью выполнила президентские инициативы 1991–1992 годов: вне переговорного процесса или взаимных договоренностей на три четверти добровольно сократила количество тактических ядерных боезарядов в тот период времени, а также не объявляла об их наращивании.
Что касается ДРСМД, то не РФ, а именно США до его денонсации Вашингтоном в августе 2019 года нарушили этот договор 117 раз, когда при проверке эффективности ракет – перехватчиков глобальной системы ПРО их использовали в качестве ракет-мишеней ракеты средней и меньшей дальности, запрещенных этим договорным актом.
Куда пометет новая метла
В американском экспертном сообществе продолжается дискуссия о том, какова должна быть роль США в процессе КНВ при новой администрации Байдена – Харрис. Мнения разнятся. Сторонники жесткой линии выступают за продолжение твердой линии Трампа, «голуби», если их можно так назвать, настаивают на некоторой модификации такого подхода, но не в ущерб безопасности страны. Высказывается и мнение, что Байден может пойти на некоторые подвижки в процессе контроля над ЯВ, но при этом будет навязывать неприемлемые формулировки, попытается сохранить незыблемость американской стратегии ядерного сдерживания и односторонние преимущества при выработке формулы соотношения СНВ сторон. Как же будет на самом деле?
Избранный президент США Джо Байден неоднократно говорил о необходимости поиска новых и сохранения ранее заключенных международных соглашений по контролю над вооружениями.
С одной стороны, будучи вице-президентом в администрации Обамы, он показал себя умеренным сторонником ограничения РЯО и укрепления режима его нераспространения. Но с другой – после победы на выборах заявил, что восстановит контроль над вооружениями и нераспространением с субстантивной оговоркой: только в качестве центральной опоры глобального лидерства США. Это очень серьезный момент.
Администрация демократа Байдена планирует рассмотреть программу модернизации ядерного арсенала страны и его возможного сокращения и корректирования. По данным американских СМИ, Белый дом намерен пересмотреть программу объемом 1,2 триллиона долларов модернизации РЯО и сократить расходы на ядерные вооружения и их роль в стратегии страны. Но как бы то ни было, совершенствование американского ядерного арсенала будет продолжаться.
Известно, что Байден позитивно реагировал на возможность продления Договора СНВ-3. Его назначенец на пост госсекретаря Энтони Блинкен утверждал, что новую администрацию интересовал бы максимальный срок его пролонгации – до пяти. Как было объявлено, в конце января Москва и Вашингтон обменялись дипломатическими нотами о продлении Договора СНВ-3 до февраля 2026 года, причем на российских условиях. Похоже, что Вашингтон смог преодолеть свою деструктивную позицию в этом процессе, который несколько лет всячески тормозила предыдущая американская администрация, пытаясь выторговать для себя односторонние преимущества.
Нет сомнений, что пришедшая демократическая администрация продолжит курс на радикальную модернизацию американских РЯВ стратегического и тактического назначения, глобальное наращивание средств ПРО, в том числе морского базирования и на совершенствование обычных вооружений, в первую очередь делая упор на их выдвижение ближе к территориям РФ и КНР.
Похоже, что во внешней и военной политике нового американского руководства, а также в сфере КНВ могут произойти лишь некоторые корректировки. К концу ушедшего года имелась конкретика лишь по ограниченным направлениям предполагаемой деятельности демократической администрации в обозначенной области. Но сохраняется неопределенность по ключевым проблемам.
По этим причинам деятельность администрации Джо Байдена в области КНВ скорее всего будет двойственного характера и может меняться в зависимости как от развития региональной и глобальной ситуации в стратегической сфере, так и от степени влияния ближайшего окружения на главу государства. Но маловероятно, что новая администрация в Вашингтоне радикально изменит линию в области КНВ. В этом процессе всегда были и остаются и рифы, и отмели. Останутся они и в будущем.
Владимир Козин, член-корреспондент РАВН и РАЕН
Газета "Военно-промышленный курьер", опубликовано в выпуске № 4 (867) за 2 февраля 2021 года