Одна из самых знаменитых и закрытых спецслужб России – Служба внешней разведки – отмечает столетний юбилей. Чем уникальна эта структура по сравнению со своими аналогами за рубежом, как повлиял на нее кризис распада СССР и 1990-х годов – и почему представление об идеальном разведчике сегодня меняется по сравнению с советскими временами?
100 лет назад, 20 декабря 1920 года, председатель ВЧК Феликс Дзержинский подписал приказ № 169 об образовании Иностранного отдела (ИНО) ВЧК. Именно эта дата с недавних пор считается днем создания внешней разведки России, как правопреемницы ИНО и ПГУ КГБ СССР.
С 20 декабря 1920 года одно время конкурировала дата 28 июня 1922 года, когда коллегией Главного политического управления (ГПУ), на тот момент единого органа государственной безопасности в Советской России, было утверждено "Положение о закордонном отделении ИНО", в котором впервые были определены цели и задачи работы за рубежом. Но сам факт именно учреждения ИНО случился все-таки 20 декабря.
Есть еще 18 декабря 1991 года, когда Борис Ельцин издал указ о создании СВР РСФСР. Но, согласно официальной трактовке, Ельцин тогда никакую новую службу не создал, а лишь переименовал Центральную службу разведки СССР в СВР России. То есть чрезвычайно важен вопрос преемственности. Как в историческом, так и в чисто человеческом измерении.
В этом году коронавирус вмешался даже в процесс празднования 100-летнего юбилея СВР. Директор Службы Сергей Нарышкин принял решение отказаться от торжественных собраний и концертов, поскольку могла появиться угроза для здоровья ветеранов – традиционно главных действующих лиц на таких мероприятиях. Тем не менее практически весь год выходили документальные фильмы, издавались книги и публиковались рассекреченные материалы из архивов ИНО и ПГУ КГБ. В сентябре во внутреннем дворе штаб-квартиры СВР в Ясенево был открыт монумент сотрудникам внешней разведки всех времен, на котором запечатлены в том числе и те, чьи имена были рассекречены только в этом году.
Обычно к такого рода датам принято традиционно перечислять основные вехи деятельности советско-российской внешней разведки. Операция "Трест", "кембриджская пятерка", "Майор Вихрь" и спасение Кракова, атомный проект, Карибский кризис, холодная война. Из 1990-х – только эпоха Евгения Примакова, который сохранил разведку в дееспособном виде.
Иногда этот хрестоматийный набор разбавляется менее известными сюжетами, как было в этом году с историей нелегала Алексея Козлова и атомного проекта ЮАР и судьбой Африки де лас Эрас. О них были сняты отдельные фильмы. Или история Иосифа Григулевича, работавшего под именем Теодора Кастро послом Коста-Рики в Италии и Ватикане и получившего в этом качестве из рук папы Римского Мальтийский крест. Единственный, кстати, караим в истории разведки и удивительной судьбы человек. Достаточно сказать, что папа регулярно советовался с "Теодором Кастро" по вопросам внешней политики, не зная, что 15 раз удостаивает личной аудиенции советского разведчика-нелегала.
Сергей Нарышкин в одном из недавних интервью сказал, что в этом году некоторые сотрудники Службы были удостоены высоких правительственных наград за "весомый вклад в обеспечение безопасности страны". "К сожалению, – подчеркнул Нарышкин, – рассказать сейчас об этих замечательных людях, профессионалах высокого уровня, и достигнутых ими результатах не представляется возможным из соображений безопасности разведдеятельности". "Но я надеюсь, что по прошествии времени российское общество узнает о них и сможет отдать должное их мужеству, стойкости и отваге", – уверен директор СВР.
Многое традиционно говорится о нелегальной разведке, как отличительной особенности советско-российской разведывательной системы. Да, таким инструментом, кроме России, мало кто обладает.
А если такие проекты и есть (например, в Китае и Израиле), то опираются они на многочисленные диаспоры или на людей, ощущающих себя как бы внутри этой диаспоры. Но такой системы обучения нелегалов с нуля, погружения в язык и культуру народа и государства, где придется работать, нет больше ни у кого в мире.
И для этого нужны особенные люди. И именно в этом году впервые как в официальных заявлениях директора Службы, так и в многочисленных документальных материалах к юбилею очень много слов и внимания уделяется именно качествам – человеческим и профессиональным – современных сотрудников разведки.
Сергей Нарышкин в одном из интервью подчеркнул, что "в разведывательную службу идут не за деньгами и известностью, а руководствуются высоким гражданским чувством – чувством любви к земле своих предков, любви к своему Отечеству и желанием это Отечество защищать". Вообще-то, в самом девизе СВР сказано: "Без права на славу во славу державы". Профессия, конечно, сама по себе не лишена романтики, но она не для тех, кто ищет славы и денег. Грех тщеславия – самое страшное, что может случиться с профессиональным разведчиком. Здесь жизненная и рабочая мотивация совсем другая.
Один очень заслуженный ветеран-нелегал, Герой России, недавно, буквально месяц назад ушедший из жизни, рассказывал, как ему, студенту-архитектору, предложили поступить на службу в советскую разведку (дело было в начале 1960-х годов, разгар "оттепели" с ее специфически интеллигентскими ценностями). Он сильно удивился и спросил: "А что, разведке нужны архитекторы?". И получил ответ: "Нет, разведке архитекторы не нужны. Но ты нужен Родине". И это была самая короткая вербовка из всех, что он видел.
Серьезный моральный кризис в этой области случился в конце 1980-х годов и продолжился в начале 1990-х. Разрушение идеологии и распад Союза – это только внешний антураж. Страшнее то, что был дискредитирован сам образ Родины. Несколько лет страну и государство обливали грязью не только все до единого СМИ, но и, как выражаются сейчас, лидеры общественного мнения – от политиков до ученых и творческой интеллигенции. Любая работа на государство и "во славу державы", включая службу в армии и работу в разведке, стала оцениваться резко негативно даже на бытовом уровне.
Кроме того, люди разочаровывались не в самой работе, а в ее результатах. Тот стиль государственного управления, который доминировал в 1990-х годах, не слишком сочетался с самоотверженностью работы в разведке.
Критерием стали деньги, а не служение Родине, а денег в разведке не заработаешь по сравнению с коммерческой сферой. Это уж не говоря о том, что в хорошем смысле слова романтиков и искренних патриотов принимали тогда за кого-то вроде безобидных неудачников. Не все выдержали такое крушение морально-этической системы. Хотя большинство все-таки с этим справилось.
На официальном сайте СВР сухим стилем перечисляются профессиональные качества, которыми должен обладать сотрудник разведки. Развитое чувство долга, настойчивость и творческий подход к выполнению служебных обязанностей. Разведчик должен иметь отличную память, аналитический склад ума, уметь принимать правильные решения в сложных ситуациях, проявлять разумную инициативу и оправданный риск, способность к продолжительной концентрации внимания и изучению иностранных языков. Среди других, не менее важных качеств в СВР называют коммуникабельность, внутреннюю организованность, принципиальность, порядочность и честность в отношениях с руководством и коллегами.
Это, конечно, перечень очень формальный, "анкетный". Он даже может вызвать улыбку, как любое такое перечисление "всего хорошего". Но надо подчеркнуть, что в последние годы наблюдается отход от того "анкетного" принципа, который долгое время бытовал еще в советской разведке. Личные качества могут проявляться, скажем так, не в такой последовательности или объеме, как это перечислено в официальных текстах СВР. Творческий подход иногда более важен, чем схематичная манера поведения.
Представление о том, что творческие и эмоционально независимые люди представляют потенциальную угрозу для разведки, поскольку якобы нестабильны в поведении, постепенно корректируется.
Да, есть формальные критерии для тех молодых людей (женщины на оперативные позиции официально не рассматриваются, можете считать это сексизмом, но это правда жизни), которых приглашают на службу в разведку. От наличия высшего образования до физических кондиций. Но разнообразные таланты (от склонности к иностранным языкам до аналитических способностей) всё же важнее умения двадцать раз подтянуться.
Сейчас уже никому и в голову не приходит рассуждать о том, что разведка – это не более чем дорогостоящая игрушка, некий атрибут государства, и лучше бы потратить ее бюджет на что-нибудь популистское и очень гуманитарное. Такое государство, как Россия, не может обойтись без этого "атрибута" просто в силу того, что глобальное противостояние никто не отменял.
Сейчас не принято публично определять противников или какие-то определенные цели деятельности разведки, за исключением террористических организаций. Но сам ход развития событий в последние годы таков, что ситуативно расстановка фигур понятна. И нет уже никакой необходимости доказывать, как это порой приходилось делать на излете Советского Союза и в 1990-е годы, что внешняя разведка необходима России просто, как говорят в медицине, "по жизненным показаниям".
За сотню лет ее существования были разные эпохи развития разведки, со своими победами и спадами, но сейчас приходит время нового поколения, которое, однако, вновь приходит в разведку по идейным соображениям, а не за статусом или деньгами. Конечно, они должны подрасти, но смена поколений неизбежна. И есть надежда, что вся традиция и опыт предыдущего столетия советско-российской разведки сработают правильно.
Евгений Крутиков
