Какими должны стать наши войска спецназначения в эпоху глобальной ломки
Отметив 70-летие создания советско-российского спецназа («Рожденные партизанами»), перейдем к актуальному. Скорее всего избавление человечества от нынешнего сатанинского либерального морока произойдет за счет Соединенных Штатов и на их обломках. Для реализации такого сценария в США есть множество внутренних противоречий.
Прежде всего это до сих пор многомиллионное коренное индейское население Северной Америки, из которого при надлежащей идеологической, информационной и психоисторической подготовке можно сформировать мощные повстанческие или сепаратистские иррегулярные вооруженные формирования. Это также огромный испаноговорящий сегмент населения Техаса и других южных штатов. Это многовековые противоречия между белыми и черными, это утратившая внутреннее единство политическая элита США, это борьба коренных народов за независимость Аляски. Это коренные противоречия внутри огромного финансового пузыря доллара в качестве мировой резервной валюты.
Есть и другие серьезные моменты, которые можно и нужно использовать в идущем сейчас георелигиозном, геополитическом и геоэкономическом противоборстве. В том числе и через ведение гибридной войны на территории Соединенных Штатов. Здесь пригодятся Войска специального назначения, особенно формирования спецназа, владеющие формами и способами агентурной деятельности в условиях частичной легализации, а также дружественные ИВФ в самих США. Однако на пути создания таковых необходимо убрать с дороги один камень, полностью перекрывающий путь к их появлению в РФ. Это понимание современным российским военным искусством сил и средств специального назначения в качестве специальной разведки.
Это вовсе не разведка
Здесь важно ясно понимать различия между разведывательной деятельностью в тылу противника и ведением там специальных действий. В отличие от разведки, направленной на добывание, сбор и изучение данных о вероятном или действующем противнике, целый ряд специальных задач не соответствует целям обеспечения боевых действий, а имеет другое целеполагание.
При этом необходимо отметить, что выполнение таких специальных задач, как уничтожение или вывод из строя объектов оружия массового поражения, командных пунктов, узлов связи, аэродромов, складов с вооружением и боеприпасами, элементов оперативного оборудования ТВД, дезорганизация управления государством, войсками и оружием, дезорганизация специального, тылового и технического обеспечения боевых действий противника, нарушение работы железнодорожного, автомобильного, водного, воздушного, трубопроводного и других видов транспорта, деморализация населения противника, личного состава его вооруженных сил, особенно политического и военного руководства, а также другие действия, основной целью которых является нанесение противнику непосредственного ущерба, к разведке как к виду боевого (оперативного) обеспечения, строго говоря, прямого отношения не имеют. Наличие таких задач в нынешней системе разведки вызвано тем, что в свое время только она обладала способностью проникать и действовать на территории, контролируемой противником, и только традицией можно объяснить возложение на нее указанных задач, как и оказание помощи в организации движения сопротивления (партизанского), деморализация войск в тылу противника и ряда других.
Организация боевого применения этих частей в системе разведки при планировании и проведении фронтовых и армейских операций привела к тому, что возросшие возможности соединений, частей и подразделений спецназа по-прежнему сведены только к выполнению разведывательных или разведывательно-диверсионных задач. То есть для решения задач, возложенных на соответствующие разведывательные управления (отделы). В то же время задачам, связанным с нанесением противнику непосредственного ущерба, с повышением эффективности применения войсками (силами) средств поражения отведена второстепенная роль. При этом сама структура разведки, предназначенная прежде всего для сбора и оценки информации о противнике, объективно не приспособлена для организации действий по нанесению противнику прямого ущерба. Начальники разведки любого ранга, как и соответствующие органы управления, не могут быть организатором боевых действий в тылу противника, поскольку не обладают необходимыми возможностями и профессиональными качествами. Таким образом, круг задач, возложенных на специальную разведку, вышел за рамки задач, выполняемых военной разведкой в целом, частное оказалось больше общего.
Фото: regnum.com
Так, ведение боевых действий выявило недостаточную теоретическую разработку концепции применения Вооруженных сил, в том числе сил и средств специальной разведки, не в крупномасштабной войне, а в локальных и гражданских войнах, внешних и внутренних вооруженных конфликтах. Особенностью и основным содержанием боевых действий в Афганистане, Таджикистане, Чечне являлось ведение соединениями и частями Вооруженных сил систематических специальных действий по разгрому иррегулярных формирований вне рамок, предусмотренных боевыми и полевыми уставами, осуществление форм и видов боевых действий на практически равнозначном боевом пространстве без фронта, тыла и флангов. Важная роль в этой борьбе отводилась соединениям и частям специального назначения, показавшим свою исключительную эффективность в противодействии иррегулярным формированиям, в выполнении других задач на контролируемой противником территории. Так, 40-я армия в Афганистане вначале имела только одну роту спецназа – 120 человек, а завершала свой афганский поход, имея две бригады спецназа по 2500 человек каждая.
Однако надо заметить, что ведение боевых действий против мятежных, партизанских или других иррегулярных формирований с целью их разгрома не является функцией военной разведки как целого и соответственно не может быть целью специальной разведки как частного. Отсутствие в перечне задач военной разведки таких важнейших задач, как поиск и освобождение военнопленных, содействие в поиске и эвакуации экипажей сбитых самолетов и вертолетов привели к тому, что их отработка не включена в программы боевой подготовки, а значит, личный состав соединений, частей и подразделений специального назначения в мирное время не обучается приемам и способам их выполнения. Кроме того, не заказываются и не разрабатываются необходимые для решения указанных задач образцы специального вооружения, техники и имущества, не отрабатываются вопросы взаимодействия с соединениями и частями Сухопутных войск, авиацией, артиллерией, силами и средствами МВД, ФСБ, ФПС, другими заинтересованными ведомствами.
После произошедших принципиальных изменений в подходах к партизанской борьбе в тылу противника возникла проблема ее подготовки и ведения в новых военно-политических и военно-стратегических условиях. При многопартийности, сложившейся в Российской Федерации, партизанская борьба более не может считаться функцией какой-либо политической партии. Необходимо вернуться к российским дореволюционным и современным мировым военно-теоретическим взглядам на подготовку и ведение партизанской борьбы в тылу противника. Такие взгляды предполагают, что основная организаторская работа по подготовке партизанской борьбы и управлению партизанскими формированиями в тылу противника возлагается на соответствующие органы управления Вооруженных сил. В настоящее время такая задача по-прежнему имеется у соединений и частей специального назначения.
Спецназ против авиации
Однако на оперативном и особенно на стратегическом уровне решение этой проблемы повисло в воздухе. В Генеральном штабе, в том числе в ГРУ, ГОУ и ГОМУ, а также в соответствующих управлениях военных округов нет структур, которые занимались бы вопросами подготовки партизанской борьбы, заблаговременным созданием соответствующей инфраструктуры на территории страны и управлением партизанским движением в ходе военных действий.
К новым задачам спецназа можно отнести содействие нашей авиации в завоевании и удержании господства в воздухе. Высокая эффективность боевого применения переносных зенитных ракетных комплексов (ПЗРК) партизанскими и другими иррегулярными формированиями по уничтожению самолетов, вертолетов, БЛА над территорией, контролируемой противоборствующей стороной, подтверждается практикой локальных войн и вооруженных конфликтов. Так, появление у афганских моджахедов ПЗРК «Стингер» оказало существенное влияние на тактику действий нашей авиации, особенно вертолетной, и в определенной степени ограничило возможности ее боевого применения. Проникновение моджахедов в охранные зоны вокруг взлетно-посадочных полос (ВПП) аэродромов привело к значительному возрастанию потерь летательных аппаратов и создало проблему их защиты при взлете и посадке в разряд первоочередных, утверждалось в советское время. Оснащение подразделений специального назначения ПЗРК типа «Игла» позволит уничтожать воздушные цели противника над его территорией, в частности в районах аэродромов. Уничтожение даже нескольких самолетов при взлете и заходе на посадку в установленное планом воздушной (противовоздушной) операции время позволит ограничить боевые возможности противника в определенный промежуток времени, а систематические специальные действия в районах базирования ВВС – снизить активность авиации и затруднить ее боевое применение. Кроме того, наличие расчетов ПЗРК в составе подразделений спецназа позволит решать задачи по уничтожению самолетов и вертолетов противника, от действий которых силы специального назначения в большой степени уязвимы, в районах действий групп и отрядов СпН на территории противника, а также в районах сосредоточения подразделений и частей специального назначения, не имеющих в настоящее время собственных средств противовоздушной обороны.
Сейчас я сообщу то, о чем по разным причинам был вынужден молчать почти 40 лет. В 1981 году по выпуску из академии я защищал диплом по специальной разведке, в котором обосновывал необходимость формирования в бригадах спецназа роты разведчиков, которые были бы вооружены переносными зенитными ракетными комплексами. Расчеты ПЗРК по замыслу должны были придаваться в группы и отряды, действующие в тылу против аэродромов противника, и применяться против самолетов на глиссадах взлета и посадки. Соответствующие расчеты мной делались при помощи преподавателей кафедр ВВС и ПВО. Диплом был защищен с оценкой «Отлично». Однако в ГРУ данное предложение вызвало усмешку: «Специальная разведка не занимается участием в воздушных боях». И до сих пор таких спецназовских подразделений ПВО у нас нет.
Возможной целью боевого применения сил и средств специальной разведки является радиоэлектронное подавление РЭС в тылу противника посредством установки на его территории переносных станций постановки помех радиосвязи, радионавигации. Эти же станции мешают вражеским системам обнаружения, целераспределения, целеуказания и управления, препятствуют радиолокационному опознаванию, а также нарушают работу других РЭС систем управления войсками, силами флота и авиации, систем наведения и управления оружием.
Вот такой перечень специальных задач ожидает будущие Войска специального назначения России. Решение об их создании является прямой обязанностью Верховного главнокомандующего. Чего ждем?
Владимир Квачков, полковник в отставке
Газета "Военно-промышленный курьер", опубликовано в выпуске № 41 (854) за 27 октября 2020 года
