Вмешательство Турции в карабахский конфликт обнажило опасную для России тенденцию. Провозглашенная Анкарой концепция «Один народ – два государства» подразумевает, что жители Азербайджана – такие же турки, как сами турки. Теперь же на наших глазах происходит переход к концепции «один народ – одно государство», а значит, Турция начинает интегрировать в свой состав территории, когда-то принадлежавшие России.
Еще недавно казалось, что незыблемый ранее принцип государственного суверенитета успешно подрывается лишь западными странами – Соединенными Штатами и Европой. С их гуманитарными интервенциями, санкциями ради санкций, корпоративными интересами и навязыванием ценностей через инструменты мягкой силы (ну или через авиабомбы – тем, кто мягкую силу не принимает). "Одно человечество – один либерализм – один Град на холме" – таков был их лозунг.
Однако кризисом государственного суверенитета стали успешно пользоваться и другие страны, не желающие упускать исторических возможностей для консолидации суперэтносов под одной крышей.
Интересные схемы
"Мир переживает сложные и противоречивые процессы. С одной стороны, любая полития стремится оформиться как государство, так как только государства признаются игроками на международной арене. С другой – возвращение на арену восточных игроков приводит к тому, что привычный по временам владычества Запада позитивизм уступает место цветущей сложности, в рамках которой возможны и более интересные схемы", – поясняет газете ВЗГЛЯД старший научный сотрудник ИМЭМО РАН Алексей Куприянов. Эти схемы основаны не на новомодном либерализме и глобализации, а на старых, проверенных идеях национализма и исламизма.
Казалось бы, национализм противоречит исламизму. Так было на Ближнем Востоке в XX веке, поделенном между светскими националистами-автократами и монархами. "Монархи – та же Саудовская Аравия – видели себя авангардом исламского, а не арабского мира. Поэтому и делали упор именно на панисламизм, а не на панарабизм. Арабские же националисты вообще рассматривали концепцию исламского единства как враждебную", – говорит газете ВЗГЛЯД арабист, доцент Высшей школы экономики Леонид Исаев.
Но и панарабизм в итоге не выдержал конкуренции на Ближнем Востоке. "Попытки сливаться в одно государство – например, создать Объединенную Арабскую Республику из Сирии и Египта, Федерацию арабских республик из Египта, Ливии и Сирии – в итоге провалились. Свобода оказалась важнее единства. Максимум, что удалось создать на панарабизме – это Лигу арабских государств. Панарабизм в головах простых арабов стал своего рода священной коровой – посягать на эту идею нельзя, но и мяса/молока от нее не получишь", – продолжает Леонид Исаев.
Однако нашелся лидер – турецкий президент Реджеп Эрдоган – который сумел скрестить ежа с ужом, получив при этом колючую проволоку длиной тысячи километров. Ровно столько, сколько нужно для огораживания огромной территории от Алтая до Марокко.
Одна территория – один народ
Вся эта территория – сочетание тех земель, которые входят в турецкую сферу влияния благодаря трем интеграционным повесткам, реализующимся Анкарой.
"В Турции у власти находятся две партии. Эрдогановская Партия справедливости и развития, которая продвигает микс неоосманской повестки и повестки "исламизма по-турецки", где Турция является и центром Османской империи, и центром исламского мира. Вторая – Партия националистического движения – двигает, соответственно, националистическую пантюркистскую повестку, условную "Турция от моря до моря, от Урала до Адриатики". Сейчас руководство Турции пытается поддерживать все эти повестки для того, чтобы сохранять вокруг себя базовый электорат", – поясняет газете ВЗГЛЯД один из ведущих российских тюркологов, старший научный сотрудник ИМЭМО РАН, доцент Дипломатической академии МИД РФ Владимир Аватков.
Да, пока что все охватить не удается. Первые две интеграционные повестки буксуют.
Стать лидером исламского мира Эрдогану не получается из-за наличия других игроков, обладающих важнейшими конкурентными преимуществами (Саудовской Аравии, владеющей Меккой, а также Ирана, контролирующего ближневосточных шиитов). Успех в неоосманизме (прежде всего экономический, когда Турция в нулевые годы оптом захватывала рынки Северной Африки и Ближнего Востока) обнулился после того, как с началом арабской весны Анкара перешла от экономической экспансии к военно-политической, со сменами режима. В итоге она не смогла сохранить протурецкое правительство в Египте, испортила отношения с Саудовской Аравией, проиграла битву за Сирию и столкнулась с коалицией европейских и арабских государств в Ливии.
Именно поэтому Реджеп Эрдоган сейчас сосредоточился на пантюркистском направлении, на Туране. Пространстве от Урала до Адриатики, населенном тюркоязычными народами, где все для Анкары уже давно обработано и унавожено.
"На протяжении 30 лет Турция делала все для продвижения пантюркизма, который подразумевает интеграцию "тюркского пространства" по турецким правилам. Речь идет о тотальной интеграции во всех сферах и на всех интеграционных платформах. В культуре – Организация тюркской культуры (Тюрксой). В образовании и науке, где была создана единая Тюркская академия наук. В политике через Тюркскую парламентскую ассамблею. Ну и через многие другие органы. И делает весьма успешно – одним из последних успехов стал, например, переход Казахстана на латиницу по турецкому образцу", – говорит Владимир Аватков.
По сути, Турция работала с этими странами по принципу "одна нация – два государства". Самой успешной оказалась работа в Азербайджане, который сейчас полностью привязан к Анкаре, зависит от нее в экономическом и политическом плане, разделяет все культурные смыслы и исторические архетипы. А также является прекрасным полигоном для перехода на новый этап пантюркистской политики.
По словам Владимира Аваткова, замминистра иностранных дел Турции недавно заявил о возможности перехода политики в отношении Азербайджана от нынешней идеи "одна нация – два государства" к идее "одна нация – одно государство". И действительно, если народ один, зачем нужны границы?
Конечно, речь не идет о немедленном формальном превращении азербайджанского президента (а за ним и глав среднеазиатских стран) в губернаторов турецких провинций. Это процесс долгий. Возможно, требующий создания на пространстве "тюркского мира" аналога интеграционных институтов наподобие Евросоюза – но важно то, что этот процесс идет. И не менее важно то, что он идет в зоне жизненных интересов России.
Заклятый партнер
Конечно, в Москве есть эксперты, уверяющие, что Россия сможет синхронизировать свою евразийскую политику с пантюркизмом. Что друг Владимир и друг Реджеп (звучит как-то знакомо, не правда ли?) смогут на пару решать евразийские дела. Однако Сергей Лавров не случайно отметил, что Россия и Турция не являются стратегическими союзниками. И он прав – ведь у пантюркистской Турции не получится сосуществовать с многонациональной Россией.
Во-первых, потому что на территории России находятся тюркоязычные народы. Во-вторых, потому что Россия (если, конечно, Москва вдруг увидит свой потенциал и начнет нормально заниматься "мягкой силой") является естественным конкурентом Анкары в борьбе за "тюркский мир". "Турция пытается внедрить тюркоязычным народам уверенность в том, что настоящие тюрки – это турки. А это неправда. Все эти народы, живущие на постсоветском пространстве и в России, сохранили намного больше традиций, чем Турция. И именно Россия, а не Турция, является центром тюркоязычного пространства", – уверяет Владимир Аватков.
Именно поэтому Турция оттягивает постсоветское пространство от России, а также пытается инвестировать в лояльность тюркоязычных народов России.
Для Москвы это чревато сепаратизмами и ослаблением государственности. Именно поэтому так важно не только не допустить укрепления Турецкой Республики на постсоветском пространстве, но и разносить все концепции о том, что суверенная Россия и пантюркистская Турция смогут сосуществовать на всем тюркском пространстве от Алтая до Ирана и от Черного моря до Синьцзяна. Именно поэтому так важно наказать Турцию за действия на Кавказе, которые являются первым шагом на пути от формирования к оформлению этого мира.
Но в то же время важно и учиться у Анкары. Учиться упорству и технологии продвижения концепции "один народ – одно государство". И речь не только об инструментах по возвращению всего постсоветского пространства с российским народом (частью которого являются как минимум все русские и народности Российской Федерации, а как максимум – все те, кто входил в российское культурное пространство). Не только о мягкой силе – от грантов для интеллигенции до наполненных правильными смыслами сериалов для домохозяек. Речь еще и о жесткости по защите этого мира. Может быть, даже о превращении ДНР и ЛНР из непризнанных республик Российской Федерации в Донецкий федеральный округ России? Возможно, с дополнительным приращением за счет западных и северо-западных территорий.
Если же Москва не станет формировать российский мир, то все территории вокруг российских границ войдут в китайский, тюркский, польский и даже иранский миры. А затем, не исключено, эти миры расширятся и за счет территорий, находящихся пока внутри российских границ.
Геворг Мирзаян, доцент Финансового университета
