Война в Грузии и визит Януковича в Китай показали, что Украина торгует оружием без оглядки на Россию. Директор киевского Центра исследований армии, конверсии и разоружения Валентин Бадрак рассказал «Росбалту» о противоречивых отношениях ОПК Украины и России.
- В каком состоянии сегодня находится украинский ОПК и армия? Правда, что армия не получает ни одной современной разработки отечественных военных, тогда как основной поток оружия идет на экспорт?
- В течение последних лет на перевооружение никогда не тратилось больше, чем $100 млн. в год. А этого слишком мало, чтобы обеспечить современный уровень и высококлассную боевую способность наших вооруженных сил. Сегодня Украина ведет около 60 проектов, но нужно привлекать инвесторов, чтобы довести их до ума. Если мы в разы увеличим сумму, которая будет выделяться для ОПК, то мы в течение 5-7 лет в целом сможем решить проблему перевооружения и подтянемся к мировым стандартам. Тогда у нас будет оружие четвертого поколения. Я не говорю о вооружении пятого поколения и о разведывательных спутниках, которые нам крайне нужны. Если в нашу космическую отрасль вложить адекватные средства, такой спутник мы бы создали. Но если пройдет еще пять лет, а денег вкладывать не будут, то произойдет смена поколений, и Украина уже никогда не сможет создать такой спутник. И это нас ждет по всем остальным направлениям.
- Однако Украина активно экспортирует оружие. Почему свою армию мы перевооружить не в силах, а другим поставляем современные разработки?
- Экспорт – это позитив с одной стороны, но и негатив с другой. Он позволяет поддерживать порядка 60 предприятий. Но Украина не является безусловным лидером на мировом рынке вооружений. За последние пять лет Украина увеличила объемы экспорта вдвое: с 700 млн. долларов в год до 1,4 млрд. долларов. А мировой экспорт за эти годы увеличился в 2,6 раза. Чувствуете разницу? То есть, и тут Украина отстает. А номинальные цифры связаны с тем, что доллар стал дешевле, а техника дороже.
Поэтому мы не можем сказать, что Украина сделала огромный шаг вперед на мировом рынке оружия за последние годы. Да, в прошлом году мы подписали рекордное количество контрактов. Это хорошо. Но это контракты с Индией, Китаем, Ираком, где техника уже истощена. Например, Индия в течение пяти лет рассматривала возможность модернизации ране закупленных самолетов АН-32. И только в прошлом году, когда количество аварий дошло уже до такой грани, когда самолеты просто невозможно не модернизировать, они к нам обратились. И то лишь потому, что отремонтировать их может фирма-производитель «Антонов».
Такую картину мы видим и по другим контрактам. А все потому, что Украина не имеет технологии выше хотя бы на поколение, чем есть в мире. Наоборот, мы работаем над тем, чтобы подтянуться к этим мировым стандартам. И оружие мы продаем, поскольку у нас здесь более дешевая рабочая сила, более гибкие правила экспорта и мы не выдвигаем политических условий во время продажи. Только поэтому мы чувствуем себя на мировом рынке экспорта оружия, я сказал бы, пристойно. Но это не тот уровень, который мог бы быть, если бы вкладывались необходимые деньги в оборонный комплекс.
- Говорят, после распада СССР украинский ВПК сохранился лучше российского, поскольку отсутствие нефтегазовой ренты позволило Украине окончательно плюнуть на высокотехнологичные отрасли? Не потому ли сегодня украинское оружие с большим успехом, чем российское, покупает та же Бразилия?
- Я не согласен с тем, что наш ВПК находится в более выгодном положении. Наш оборонный комплекс – это приблизительно 25% российского. Исторически так сложилось. Только по некоторым направлениям наши предприятия пошли вперед. Например, у нас более развита боеприпасная отрасль. У нас осталось 7 предприятий, а на всю огромную Россию их не больше девяти. И если рассматривать с точки зрения стратегических оценок, то наши потенциалы несопоставимы. Россия традиционно производила боевые самолеты, а это 5% всего мирового рынка оружия. Поэтому нет у нас никакой возможности тягаться с Россией в этом плане. В лучшем случае Украина сможет продавать четверть того, что продает Россия.
- Тем не менее, Россию называют основным конкурентом Украины на мировом рынке оружия. Недавно Бразилия подписала с нами контракт на поставку танков, хотя аналогичное предложение было и у россиян. Значит, украинские танки лучше?
- С Россией Украина всегда была и партнером, и конкурентом. И так будет как минимум в ближайшие десять лет. На более отдаленную перспективу я не берусь прогнозировать, поскольку непонятно, как будет развиваться наш ОПК, или его вообще не будет. Но на сегодня есть направления, где Украина и Россия были конкурентами еще со времен СССР. Тогда были созданы две танковые школы: мы производили танки в Нижнем Тагиле и Харькове. Но после распада союза произошло то, что как раз и объясняет, почему мы, а не Россия, получили контракт с Бразилией.
Дело в том, что сегодня между Россией и Украиной нет конкуренции платформ танков и легкой бронетехники, а есть конкуренция систем, которые добавляют силу этой технике. И за последнее время именно Украина смогла создать системы высокоточного поражения, которых нет в России. ГКБ «Луч» поставляет высокоточные боеприпасы, которые позволяют поражать чужую технику с точностью в практически несколько сантиметров. Украина также сделала существенные шаги в моторостроении. Украинский танковый дизель признан самым лучшим в мире, особенно в условиях жаркого климата. И это очень важно: ведь даже Индия, закупив российские Т-90, теперь может купить наши танки. Это не значит, что они их купят — Россия держит этот вопрос на контроле. Но украинские моторы Индия покупать готова уже сейчас и ставить их на российские танки.
Точно также мы создали целый комплекс защиты бронетехники. Если раньше, когда выполнялся Пакистанский контракт, мы заплатили 11 млн. долларов штрафа за использование российской системы «Арена», то сегодня мы создали «Нож» и «Заслон». И систему «Нож» закупили США. Правда, в небольшом количестве — для того, чтобы посмотреть, протестировать, понять, что это за технология. То есть, даже Америка увидела у нас развитие этих технологий.
Точно также мы с Россией в некоторой степени конкурируем в радиолокации. Системы радиоразведки типа «Кольчуга» отсутствуют в России.
Но есть направления, где Украина не может без России, и наоборот. Это авиация, военно-транспортное строительство, космос, наконец. Здесь мы вынуждены работать вместе, чтобы не отстать от остального мира. Оттепель в политических отношениях с Россией создает новые возможности для ВПК, и вопрос в том, воспользуется ли этим шансом Украина. Ведь не так важно наладить связи с Россией в целом, как создать условия для конкретных реальных проектов.
Приведу пример. Сегодня в России есть самолеты ЯК-130. Этот учебный военный самолет нужен Украине. И если России предложить интересные условия, чтобы некоторые комплектующие создавались в Украине, то мы его получим. У нас есть предприятие «Новатор», которое традиционно производило бортовые авиарадары. И если Россия согласится на установку таких радаров, — а затем и на установку двигателей «Мотор Сич», — то появление такого самолета в украинской армии будет вопросом времени. Это будет выгодно, как нам, так и россиянам. И это целиком возможно. Если с Россией мы сможем наладить связи, это априори выгодно Украине. Это более выгодно, чем сотрудничество с другими странами.
- Вы говорите, что Украина никогда не требовала выполнения политических условий в рамках продажи оружия. Но практика последних лет показала, что Украина готова продавать оружие в ущерб собственным геополитическим интересам. Похоже, новая власть продолжит традиции предшественников и продавать оружие Грузии, что ухудшает наши отношения с Россией. Вы так не считаете?
- Да, это было российское требование, чтобы мы прекратили вооружать Саакашвили. Но я думаю, что Украина в течение всей своей истории демонстрировала высокую толерантность, и всегда сворачивала проблемные международные проекты, кто бы ее об этом ни просил. Напомню, что в 1998 году Мадлен Олбрайт попросила Украину не принимать участие в Бушерском контракте (выгодные поставки оборудования для АЭС в Бушере, которую достраивал «Росатом» — прим. ред.). Тогда мы отказались от него. Точно также в 2004 году ЕС попросил нас не поставлять оружие в Македонию. Мы послушались. В 2009 году Россия попросила нас не осуществлять поставки в Грузию. И думаю, что теперь новая власть не будет продолжать вооружать Грузию.
Беседовала Анна Стешенко
